– Уфф! Ну и жаркая же нынче весна!– Да, настроение у меня не ахти, – признает Марис. – И виной тому не в последнюю очередь нынешняя жарища. Где это видано, в такое-то время года?– Нынче везде жарко. Гуннар объясняет это воздействием подземного хаоса, – говорит Тэлрин, трогая пальцами свою кружку.Марис поворачивается, подходит к окну и, не вытирая покрытого крупными бусинками пота лба, говорит:– Не в одной жаре дело. Военный флот Хамора перехватывает торговцев с Кандара.– И что имперцы с ними делают? Едят на завтрак? – ворчливо спрашивает широкоплечий маг.– Это серьезно.– О да, весьма серьезно, – бормочет Хелдра перед тем, как сделать очередной глоток холодного сока.– Они изымают в свою пользу отправляемые в Найлан товары за половину стоимости, а все, за что фрахтовщик отказывается платить, выбрасывают за борт.– И чем это грозит? – спрашивает Тэлрин, откидываясь в кресле.– Неужто вы оба ничего не понимаете? Хамор получает товары за полцены, а торговцы из Кандара – хоть и небольшие, но верные деньги. Они, конечно, ворчат, но мало кто захочет рисковать лишиться всего, пытаясь нарушить эмбарго и провезти что-то контрабандой.– Да, это действительно серьезно, – кивает Тэлрин. – Без шуток.– Они потопили «Грестенси».– Надо полагать, капитан не захотел, чтобы его груз выбросили в залив, и попытался удрать от них.– Корабль и груз составляли все его имущество. Я не понимаю вас, вас обоих. Действительно не понимаю. Всему в конце концов есть пределы.– Насколько я могу судить, – говорит Тэлрин, – ты хочешь, чтобы мы заявили, что не намерены больше мириться с таким произволом, и приказали нашему могучему Трио потопить сотню, или сколько их там, бронированных пароходов.– А ты хочешь сказать, что мы против них бессильны?– Трио ведет патрулирование уже третий месяц. За это время мы потопили четыре их корабля, а они прислали из Хамора в подкрепление четыре десятка. Выводы делай сам.– А может быть, – добавляет Хелдра, – ты предлагаешь послать две с лишним тысячи имеющихся в нашем распоряжении морских пехотинцев и вооруженных Братьев против десяти тысяч уже находящихся в Кандаре хаморианских солдат? С мечами из стали – под пули новейших ружей?– Почему вместо того, чтобы ответить на мои вопросы, вы задаете свои? – брюзжит Марис. – Могу я узнать, что вы собираетесь делать?– Ты новичок в Совете, – указывает Тэлрин, – и, как все новички, призываешь к незамедлительным действиям. Но мы не располагаем необходимыми для этого ресурсами. Никогда, во всяком случае, с падения Фэрхэвена, у нас не было сил, достаточных для открытого столкновения с империей.– А вопросы, – с улыбкой добавляет Хелдра, – влекут за собой ответы.– Иногда, – дополняет ее Тэлрин. – Но мы к этому стремимся.– Это все пустые слова. А где дела? – Марис ударяет ладонью о стол. – Хоть что-то вы намерены делать?– То, что позволяют имеющиеся силы, – говорит Хелдра.– Ты о своих черных отрядах? Разумно ли это?– Не особо, но выбирать-то не из чего. Всех нас, и тебя, Марис, в том числе, наделили властью, чтобы мы поддерживали порядок, избегая резких перемен в обществе и не допуская роста налогов и государственных расходов. Всякий раз, когда я или Тэлрин предлагали что-то конкретное, ты первый спрашивал, кто должен будет за это платить. А вот теперь, когда твоих не желавших ни на что раскошеливаться торговцев прижали к ногтю, ты первый требуешь немедленных действий. Ну что ж, действовать нам так и так придется. Но так, как позволяют имеющиеся возможности: три корабля и горстка обученных бойцов.– Ты с этим согласен? – спрашивает Марис Тэлрина.– Ригнелджио или Лейтррс? – спрашивает Тэлрин Хелдру, игнорируя вопрос Мариса.– Оба, а заодно и командующий силами Хамора во Фритауне. А также хаморианские флагманы. Это, понятное дело, потребует отвлечь один корабль из Трио от патрулирования примерно на сезон. Припомни, – эти слова обращены к Марису, – мы не послали новую группу к Саммелу как раз потому, что пришлось бы отозвать корабль из Деллаша на целых три восьмидневки. Тогда нам показалось, что уничтожение вражеских судов важнее. Возможно, – она пожимает плечами, – то было ошибочное решение, но на ошибках учатся.– О чем вы толкуете? – не понимает Марис.– О том, что тем, кто принимает решения или контролирует их выполнение, следует нести за это ответственность.– Ты не сошла с ума?– Нет, – говорит за Хелдру Тэлрин. – Наоборот, она взялась за ум. Только поздновато.– Может, кто-то из вас, мудрецов, хоть что-то растолкует тупому, скудоумному торговцу? Гильдии хотелось бы знать, что происходит, прежде чем это произойдет. Хотя бы иногда.Тэлрин подается вперед, и глаза его мрачнеют.– Проблема взаимоотношений с империями и великими державами в том, что последствия принимаемых решений сказываются не на тех, кто их принимает. Принцип такого рода ответственности нам удавалось претворять в жизнь только по отношению к правителям малых княжеств Кандара: вспомни, что Коларис, в отличие от своего предшественника Холлорика, никогда не рисковал бросить нам вызов. Хамор, к сожалению, находится слишком далеко от нас. Но теперь, когда императорские послы и полководцы находятся в пределах нашей досягаемости, мы можем воздействовать на них так же, как воздействовали на кандарских князьков.– Безумие! – шепчет Марис и поворачивается к Хелдре. – Надо полагать, ты сама их поведешь?– Нет, – отвечает за нее Тэлрин, – мы вполне можем столкнуться с попыткой нападения на сам остров и не можем допустить, чтобы члены Совета пропадали за Восточным океаном. Тем более что предстоят сложные объяснения с Гильдией и с Братством. Когда пахнет жареным, все требуют объяснений, а до этого никто не почешется.– Вы оба сошли с ума!Тэлрин пожимает плечами.– Не думаю. Если мы будем сидеть сложа руки, Хамор в течение ближайших пяти лет овладеет всем Кандаром. В случае открытого столкновения нас просто раздавят. Таким образом, нам остается одно: воздействие на людей, ответственных за принятие решений.– Но их места займут другие.– Надолго ли? – спрашивает Хелдра. LXIX – Ага, вот и получилось. Подержи, я закреплю.Удар молотка закрепил последнюю доску на месте, и задняя стенка курятника была завершена. Переведя дух, я утер пот со лба рваным рукавом.Казалось, будто куры квохчут в локте от моего уха, хотя находились они на другом конце конюшни.– Ттеп-перь на ээт-ой стт-торр-оне? – спросил Вигил, отмахиваясь от большущего слепня. Тот, жужжа, сделал круг, чтобы повторить попытку укуса, но парнишка ловко прихлопнул его, размазав о доски. После чего вытер ладонь о брюки.– Да, давай теперь здесь, – ответил я. – Надоело, знаешь ли, гоняться за курами, хотя я и люблю яйца. Может быть, к осени мы сможем есть их вдоволь. Я имею в виду яйца, а не кур.Вигил ухмыльнулся.– Давай, бери еще доску.Он продолжал ухмыляться, но мы, так или иначе, успели приладить к боковушке еще пару досок, прежде чем заслышали стук копыт.Низкорослого человека в приметном, зеленом в белую клетку, островерхом шерстяном колпаке я узнал раньше, чем он спрыгнул со своего рослого белого жеребца, на каком мне никогда не захотелось бы ездить.– Привет, мастер Пелтар. Приехал взглянуть, как продвигается работа над сундуком для приданого твоей дочери?– Так оно и есть, мастер Леррис, так оно и есть.Ловко набросив поводья на столб коновязи, он потер руку и, сняв колпак, проследовал за мной в мастерскую.Вигил тоже вошел внутрь и, поймав мой взгляд, указал головой на свою разделочную доску. Я кивнул: заниматься в одиночку курятником парнишка все равно не мог.Вытерев руки о тряпицу, Вигил сел на табурет и взял в руки нож. Я тем временем принялся показывать Пелтару, как продвигается работа над его сундуком. Тот, похоже, остался доволен.– Вижу, мастер Леррис, дело у тебя идет споро, – сказал он. – Да, споро. Буду говорить откровенно, такой уж я человек, если говорить, то только начистоту. Так вот, сундук будет великолепным, да, великолепным, но мне бы хотелось заказать и нечто другое. Совсем другое. И если ты это сделаешь, я гарантирую тебе не только оплату, но и кое-что сверху. Можно сказать, премию. Да, так и скажем.– Что именно тебе нужно?– Дорожный кофр, а лучше два. Да, два дорожных кофра. Практичных, легких, но прочных дорожных кофра.– Какого размера? – спросил я, направляясь к чертежной доске.– Такого, чтобы их можно было навьючить на лошадь. Вообще-то, их будут возить в фургонах, но на всякий случай нужно, чтобы могла снести и лошадь.– Пару локтей в длину, полтора в ширину и локоть в высоту? Вот так, так и так, – я показал приблизительные размеры руками. – Годится?– А побольше нельзя?– Можно-то можно, но подумай о лошади, которой придется таскать кофры на спине. Что же до материала, то я предложил бы ель. Если ты хочешь, чтобы вещь была прочной, но не слишком тяжелой, лучше материала не найти.– Ель?Пока я растолковывал ему свойства ели, Пелтар мял в руке свой колпак, что напомнило мне о необходимости добавить воды в увлажнитель. Близилось жаркое лето, когда древесину поневоле приходится высушивать.Меня это не радовало, но приходилось подлаживаться под климат. Он под меня подлаживаться не желал.– Сколько времени уйдет на работу?Я нахмурился. С одной стороны, стол Антоны, ларь Даррика и шкаф Зибера были далеки от завершения, с другой, кофры много времени не отнимут, а у Фаслика полно еловой древесины. И вообще, в хорошей мастерской одновременно находится в работе не менее полудюжины изделий. Моей мастерской, конечно, до хорошей еще далеко, но надо следовать лучшим примерам.– Три восьмидневки.Я мог управиться за половину этого срока, но уже научился оставлять себе запас времени.– О, это прекрасно! Замечательно!Потом кустистые брови сдвинулись, и взгляд Пелтара сделался серьезным.– Да, со сроком вопрос решен. Но цена. Мы не обсудили цену.– Это точно, не обсудили.– Ель, как я понял, недорога, а об орнаменте или чем-то таком речи вовсе не шло.– Не шло. Но кедровый сундук такого размера стоил бы около десяти золотых.– Но эти кофры примерно на треть меньше размером, чем сундук Гилеры, и ель не может стоить столько же, сколько кедр. Нет, никоим образом не может.– Совершенно верно, мастер Пелтар: я и не собирался запрашивать за каждый из этих кофров столько же, сколько за свадебный сундук. Но ты ведь, надо думать, хочешь, чтобы их украсили резьбой и фигурными латунными накладками.– Да, верно замечено! Резьба и накладки! Накладки и резьба, именно это мне и нужно.– По пять золотых каждый.Пелтар, меня это даже встревожило, и глазом не моргнул.– Пять за каждый, это по честному. Справедливая цена, мастер Леррис. И ежели ты вправду управишься за три восьмидневки, по золотому сверху. Да!Он просиял, а мое беспокойство усилилось.– А сундук Гилеры… когда будет готов?– Постараюсь закончить его к тому же времени.– О, прекрасно, просто прекрасно! Это упростит дело. Да, упростит, потому что… впрочем, зачем утомлять тебя подробностями. Если успеешь закончить его раньше, чем за четыре восьмидневки, даю золотой сверху и за него.Пелтар спешил, определенно спешил.– Наверное, хаморианские оптовики уже в пути? – предположил я с любезной улыбкой.– Хаморцы? О, их торговцы ужасные люди, просто ужасные. Хлопок у них дешевый, но прочный, как добрая аналерианская шерсть, и они так требовательны, так неуступчивы.Он нахлобучил колпак и протянул мне золотой.– Вот, возьми… как залог. Да, просто как залог.Приняв деньги, я снова кивнул.– Спасибо, мастер Пелтар. Незамедлительно возьмусь за твой заказ. Как мне кажется, эти кофры нужны тебе срочно.– Срочность, мастер Леррис, это правильное слово. Как говорится, куй железо, пока горячо.– Я слышал, некоторые люди боятся, как бы командующий Хамора не двинулся дальше Фритауна и Делапры, – спросил я словно бы невзначай. – Что ты думаешь на сей счет?– Я? Что думаю? Откуда мне, простому торговцу шерстью, знать такие вещи? – Он пожал плечами. – Поговаривают, будто империя продолжает разрастаться, да, разрастаться. Военные корабли Хамора стоят в гаванях Фритауна и Южного Оплота, и кто знает… кто знает, куда они оттуда двинутся. Я во всяком случае не знаю. Нет, не знаю.Торговец нахлобучил колпак и поклонился.Я ответил поклоном и проводил его до двери.– Всего доброго, мастер Леррис. Да, да, всего тебе доброго.Я покачал головой – лишь после того, как он ускакал на своем здоровенном жеребце – и подозвал Вигила.– За дело, паренек. Нужно закончить этот проклятый демонами курятник.– Мастер Леррис, – Рисса появилась на пороге кухни с веником в руках. – Будь добр, не призывай силы хаоса на головы наших хохлаток.– Прости, Рисса.Я утер лоб. Для ранней весны, если учесть, что еще стояло утро, было на удивление жарко. А торговец шерстью был чем-то настолько обеспокоен, что готов был выложить за дорожные кофры любые деньги.Мне это сулило еще одну поездку к Миррин, необходимость платить за латунные накладки и кто знает, что еще. LXXФритаунский порт, Фритаун (Кандар) – Хамор! Хамор! – гремит над рыночной площадью.Темноволосый человек в светло-коричневом мундире восходит на каменное возвышение, кланяется и поднимает правую руку. Слева на его широком коричневом поясе висят короткий клинок и маленький кошелек, а справа – тяжелый короткий пистолет в кожаной, в тон поясу, кобуре. По бокам от него стоят два имперских солдата с ружьями, позади полощется на ветру бледно-голубое, с оранжевой звездной вспышкой, знамя Хамора.– Хамор! Хамор!Менее чем в двадцати локтях от него стоит другой человек, более хрупкого телосложения и не такой смуглый. Поверх имперского мундира у него накинут тонкий дорожный плащ, на поясе тоже висят короткий меч и пистолет.Некоторое время он рассматривает толпу, а потом переводит взгляд на подиум.– Любишь ты важничать и красоваться, Ригнелджио.– Друзья! Друзья! Это великий день для Фритауна и для всех вас. Положен конец бесконечным войнам между Фритауном и Хидленом, бесконечным призывам на военную службу, под знамена очередного узурпатора, именующего себя герцогом. Отныне могучий Хамор берет под защиту вас и ваши…Легкий ветерок приносит с Северного залива запахи соленой воды, водорослей и нечистот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81