– Джастин, а тебя-то как угораздило сюда прийти?– Это все Тамра, – со смехом ответил он. – Мы с ней побились об заклад: я был уверен, что ей не удастся обрядить тебя в серое.Я расхохотался. Что ни говори, а существует магия, и сильная магия, никак не связанная ни с хаосом, ни с гармонией. XLIIК востоку от Лаваха, Слиго (Кандар) Два человека стоят в маленькой комнате, обогреваемой раскаленными добела угольями.– Герцог не успел пустить в ход те приспособления, с устройством которых ты, маг, познакомил нас в прошлом сезоне, – говорит Бегнула, вежливо склоняя голову.– Знание – ключ к будущему, – отвечает Саммел, с улыбкой указывая на лежащие на столе свитки. – К своему будущему или к будущему кого-то другого.– Ты ведь не хочешь сказать, что намерен передать это знание рыжему демону? Не думай, будто тебе все позволено!Бегнула делает шаг вперед, и его рука ложится на рукоять клинка.Саммел поднимает указательный палец, и мгновенно возникший над ним огненный шар плывет к Бенгуле.– Ты считаешь, что я позволяю себе слишком много? Но как это может быть?Бегнула отступает на шаг.– Почтенный маг…– Не пытайся, господин Бегнула, уверить меня, будто знание не имеет никакого значения. Или будто от него нет толку. Я сделаю все, чтобы это знание, – он указывает на свитки, – распространилось по всему Кандару и не осталось без применения. Слишком долго народы Кандара держали во мраке неведения.Маг тихонько смеется и опускает руку.– Даже сейчас черные маги делают все, чтобы скрыть от людей это знание. А раз на Отшельничьем считают, что его надо скрывать, стало быть, оно чего-то стоит. Ты знаешь, что это, господин Бегнула? – неожиданно спрашивает Саммел, указывая на висящую на стене трубку.– Э, нет.Бегнула отступает еще на шаг и утирает лоб.– Жаль. Определенно жаль. Это один из тех инструментов, с помощью которых Отшельничий держит Кандар в невежестве.– Но откуда у тебя?..– Можно сказать, что это подарок. Правда, не совсем добровольный, но тут уж ничего не поделаешь. С теми, кто утаивает знание или отрицает его ценность, порой случаются неприятности.– Ну… да… – Бегнула снова утирает лоб.Саммел подбрасывает в очаг еще одно полено, и оно мгновенно вспыхивает ярким пламенем. Выпрямившись, маг с улыбкой смотрит на гостя.– Какое знание ты предложишь герцогу на сей раз? – спрашивает тот после затянувшейся паузы.– Способ быстрого выявления дислокации противника, причем со значительного расстояния.– С помощью одного приспособления?– Двух, но одно из них очень простое: трубка да два кусочка прозрачного и тщательно отполированного стекла. Чтобы сделать другое, необходимы шелк или другая тонкая ткань и воск. Эти штуковины дешевле и проще пушек и при этом значительно повышают эффективность любых орудий.– Если все так просто, почему такие устройства не использовали раньше?– А кто тебе сказал, что их не использовали? – с улыбкой говорит Саммел.Взгляд Саммела перебегает на дверь и становится отстраненным, словно его мысли унеслись куда-то далеко. Позади него свет поблескивает на полированной стали. XLIII К тому времени, когда я обрел способность, пусть еще с лубком и прихрамывая, сносно ходить, рука уже зажила полностью, что позволило мне вернуться к работе по дереву. Первым делом я завершил полировку платяного шкафа для самодержицы, чем следовало заняться еще до утомительной поездки за Нижние Отроги. Сейчас меня подгоняла потребность в деньгах, так что, закончив работу, я тут же попросил Кристал известить об этом Каси. Перед тем как отправиться с инспекцией в Расор, Кристал побывала в резиденции самодержицы – и, о чудо, вскоре мне прислали большой фургон и кошель с двадцатью золотыми. Золотые перешли ко мне, а шкаф был погружен на фургон и отбыл в Кифриен. Деньги меня порадовали, хотя я и испытывал некоторую неловкость.Теперь появилась возможность заняться Хенсиловыми стульями, хотя это было связано с некоторыми затруднениями. Использовать для обтачивания спиц и ножек станок с ножным приводом возможности не было: я не мог поставить здоровую ногу на педаль, не согнув больную, а этому мешал лубок. Снять его – значило подвергнуть едва сросшиеся кости опасной нагрузке, а переналадка станка под ручное управление требовала времени. Сочтя это неразумным, я сосредоточился на скорейшем исцелении ноги и тех видах работы, при которых мог обойтись руками. Благо таких хватало.Как-то раз, решив для разнообразия сменить вид деятельности, я сделал набросок письменного стола для Антоны и отправился на повозке к Фаслику, но у него умерла сестра, и лесопилка была закрыта. Всякое неловкое движение причиняло боль, но у меня не было намерения бездельничать до полного выздоровления. Когда особо прихватывало, я брался за подобранное в первую поездку в Хидлен кедровое полешко. Добиться того, чтобы из дерева проступило лицо, по-прежнему не удавалось, и пока я смог вырезать лишь очертания плаща, скрывавшего его – или ее – фигуру.В тот день боль особо не донимала, и я, вытянув ногу, довольно долго сглаживал шероховатости на втором стуле из Хенсилова комплекта, а утомившись от этого занятия, перебрался, хромая, к письменному столу, заказанному Верфелем. Начата работа была давно, но все время откладывалась. С помощью тисков, зажимов и маленькой пилы мне удалось быстро справиться с подгонкой стыков двух ящиков. Задний стык третьего получился не идеальным, но Верфель все равно бы этого не заметил, и, что важнее, он не платил мне за такой уровень совершенства. Однако я все равно испытывай неудовлетворенность и, в конце концов, решил отпилить участок с сучком и сделать вставку. Конечно, это решение представляло собой компромисс, но я утешил себя тем, что заднюю стенку выдвижного ящика все равно никто не увидит.«Конечно, дядюшка Сардит счел бы это пустой отговоркой, – подумалось мне, и за этой мыслью последовал глубокий вздох. – Неужто я вечно буду вынужден соглашаться с чужой мудростью – хоть отца, хоть Джастина, хоть дядюшки Сардита и тетушки Элизабет».Прилаживая к ящику новую заднюю стенку, я услышал сквозь закрытую дверь мастерской цокот копыт, но заставил себя не торопиться и вышел под холодный моросящий дождик, лишь как следует подкрутив крепежные шурупы. Джастин с Тамрой уже спешились и вели своих коней в конюшню.– Чайник поставила? – спросил я стоявшую под козырьком, защищавшим от дождя кухонное крыльцо, Риссу.– В такую погоду чайник у меня всегда на плите. Даже волшебникам не вредно согреться горячим чайком или сидром. А тебе, мастер Леррис, это тем более понадобится, ежели ты постоишь тут подольше.– Ладно. Свежий хлеб и сыр нам тоже не помешают, – отозвался я и, прихрамывая, направился через двор на конюшню.Джастин уже поставил Роузфут в стойло к Гэрлоку: пони, пофыркивая, обнюхивали друг друга. Им не раз доводилось делить стойло, и они всегда ладили.– Рисса чайник поставила.– Да я уверена, в такую погоду у нее всегда чайник стоит, – заявила Тамра. – Но, так или иначе, это очень кстати.– Да уж, старые косточки тепла просят, – криво ухмыльнулся Джастин.– Бедный, старый дядюшка Джастин…– К старшим надобно проявлять участие, Леррис. Такое же, какое они проявляют к тебе.Тамра прыснула, и Джастин смутился. Спору нет, он был добр ко мне, но во многих отношениях на его помощь рассчитывать не приходилось. Доброта – она вроде приправы: придает жизни хороший вкус. Но когда приходится иметь дело с белыми чародеями вроде Герлиса, толку от нее мало.– Уж я ли не участлив? Кто, по-твоему, попросил Риссу не забыть о свежем хлебе и сыре?– Замечательно! А то я проголодалась, – заявила рыжая, заводя свою лошадь в одно из стойл, которые обычно занимали кони телохранителей Кристал.Сейчас там было пусто, ибо Кристал уехала инспектировать оборонительные сооружения в гавани Расора, но ее не стоило ждать раньше чем через восьмидневку.Когда мы вышли на двор, Джастин неожиданно указал на мастерскую.– Ты не против, если я туда загляну? Хочется полюбоваться на твои успехи.– Пожалуйста.Я распахнул дверь и пропустил обоих внутрь, гадая, что подразумевал серый маг под «моими успехами».– Причуды молодости, – пробормотал он, озирая помещение.Ничего себе! Выходит, работать не покладая рук, чтобы обеспечить себе пропитание – это «причуды молодости»?– Прежде чем мы воспользуемся твоим гостеприимством, я хотел бы в последний раз взглянуть на твою ногу, – сказал Джастин. – Мы уезжаем в Вергрен.Я сел на табурет.– Ну, кость, можно сказать, срослась. Мускулы еще слабы, их надо разрабатывать.– Ты что, снова собрался исцелять овец? – спросил я, переместившись на табурете. – Надеюсь, хоть на ужин останешься?– Я не говорил, будто мы собираемся скакать через весь Кандар сломя голову; эта забава для тех, кто помоложе.– Недурная работа, – встряла Тамра, обведя взглядом недавно отполированные стулья. – Не то чтобы безупречная, но вполне приличная.Похоже, она никак не могла оставить попыток принизить все, что бы я ни делал.– А впрочем, Леррис, даже лучше, чем просто приличная.– Спасибо. Твой посох тоже лучше, чем просто приличный.– Смотря на чей взгляд, – буркнул Джастин.Мне показалось, хотя в такое трудно было поверить, что Тамра покраснела.– Ты все еще помогаешь в обучении Наилучших? – спросил я…– Да.Джастин усмехнулся, но нахмурился, когда его пальцы остановились над местом нижнего перелома, и я ощутил поток гармонии. Но сосредоточился при этом не на том, что он делал, а на нем самом, старясь понять, как он гармонизировал себя.– Знаешь, в этом таится определенная опасность, – промолвил Джастин, подняв бровь.– Что за опасность? Для кого? – вмешалась Тамра.– Он о самолечении. Но я был осторожен и не использовал силу гармонии для соединения и скрепления костей.– Я заметил и очень тому рад. Сила – даже сила порядка способна скреплять лишь слишком грубо, а значит, не слишком надежно. Организм гармоничен, однако именно потому, что в нем всегда присутствует некая толика хаоса. Суть в том, чтобы обратить силу хаоса в поддержку гармонии.Теперь нахмурился я. Поскольку мало что понял.– Когда-нибудь, если я обзаведусь своим домом, мне наверняка захочется поставить там такой стол, – сказала Тамра, не сводя взгляда со стола Верфеля. – Сделаешь?– С удовольствием! – искренне ответил я, ибо такие слова со стороны Тамры следовало расценивать как нечто большее, нежели комплимент.– Как думаешь, не пора ли мне снять лубок? – этот мой вопрос был адресован Джастину.Он задумчиво поджал губы.– Сам-то я предпочел бы выждать еще дней восемь, но ты моложе. Пожалуй, можно, но все-таки не сегодня. Попробуй денек-другой побольше походить пешком и следи за своими ощущениями.– Спасибо за совет.Джастин встал.– Ты вроде бы говорил о чайнике?– Минуточку.Я подбросил полено в очаг, проверил воду в испарителе и лишь после этого закрыл за собой дверь. Сами по себе ни холод, ни жара древесине не страшны, но вот перепады температуры и влажности действуют на нее губительно.Пока мы умывались, Рисса поставила на стол три дымящихся кружки пряного горячего сидра, и мое лицо обдало яблочным духом.– Хлеб тоже будет душистый, свежий. Ужина придется малость подождать, но в компании время пройдет быстро.– А Кристал не приедет? – осведомилась Тамра.– Нет. Она инспектирует оборонительные сооружения Расорской гавани и останется там на пир, который дадут в честь посла Южного Оплота.– А почему там, а не в столице?– На переговорах речь пойдет о торговле, а Расор – крупнейший торговый порт.– Ха. Да посол Южного Оплота просто не хочет тратить восьмидневку на путь до столицы…– Вполне возможно. – Я пожал плечами и посмотрел на Риссу. – Чем сегодня угощаешь?– Есть наваристый суп из дичи с луком-пореем и чечевицей. И даже немного куиллы.– Куиллы?– Увидела на рынке по хорошей цене, вот и взяла. Ты, может, и великий герой, мастер Леррис, но зимняя стужа, она любого проймет. По холодной погоде нет ничего лучше горячей похлебочки из дичи, с ней и кости быстрее заживут.Куиллой называли хрустящие коренья, вкусом более всего напоминавшие промасленные опилки. В прежние времена, до Великой Перемены, сей продукт был весьма распространен на Отшельничьем; говорят, им не брезговали даже Основатели. Возможно, именно это и помогло им стать Основателями, а не столярами-недоучками.– Костей похлебкой не залечишь, – резонно заметил Джастин.– А куилла смахивает на опилки.– Когда это я кормила тебя опилками? – вознегодовала Рисса. – Ты, небось, думаешь, будто стряпня – пустяшное дело. Как бы не так. Попробуй, свари что-нибудь вкусненькое зимой, когда овощи все сморщенные, а мясо такое жесткое, что…– Рисса, ты прекрасно готовишь! – покаянно воскликнул я, гадая, когда успели сморщиться не так уж давно купленные овощи.– А кто только что говорил про опилки?– Я сказал, что у куиллы вкус, как у опилок, но имел в виду сами коренья, а не твою стряпню.– То-то, мастер Леррис. Уж коли я что-то приготовлю, ты мое варево за опилки не примешь.Кухарка отвернулась и, качая головой, принялась колдовать над кастрюлями.Тамра, сидя спиной к Риссе, ухмыльнулась.– До чего же ты, Леррис, тактичный малый.Я предпочел сменить тему.– Так вы, значит, собрались в Вергрен?Джастин отпил сидру, поставил кружку и кивнул.– Я ж тебе говорил, Леррис, что даже самым разволшебным волшебникам надо на что-то жить. Тебе хорошо, ты столяр, а беднягам вроде меня, не знающим никакого полезного ремесла, только и остается, что колдовать.Тамра оставила это без комментариев: отломила здоровенный кусок пышущего жаром свежеиспеченного хлеба, засунула в рот и принялась жевать.– Стало быть, вы едете туда, чтобы обеспечить тамошним отарам здоровый приплод?– Помимо всего прочего. Потом нам предстоит отправиться в Кертис, там займемся масличными семенами. Ты разве не помнишь?– Это ты запамятовал: в Кертисе я так и не смог заняться масличными семенами, потому как занялся незапланированным целительством. И мне пришлось уносить ноги.– То, что «незапланированным», меня не удивляет, – заметила Тамра, прожевав хлеб и запив его глотком сидра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81