Спасибо, что напомнил.Мы продолжили путь. Я не прекращал прощупывать местность, пока не остановил колонну примерно в половине кай за развилкой.– Вот за тем поворотом у них пост. Бойцов, кажется, трое. Дальше, чем до поворота, нам незамеченными не проехать.Елена посмотрела на меня, словно прося совета. Я, в свою очередь, посмотрел на Валдейна. Из Наилучших мы с ним сошлись ближе всего.– Валдейн, как насчет того, чтобы ненадолго довериться знакомому Мастеру Гармонии? Я собираюсь подвести невидимую лошадь с всадником, – это как раз ты и будешь, – вплотную к их караулу. Я попробую обезвредить этих ребят, а твоя задача будет заключаться в том, чтобы не дать кому-нибудь из них унести ноги и предупредить своих. Как только мы с ними сцепимся, Елена пошлет нам на подмогу самых быстрых всадников, так что нам и нужно-то будет всего чуток продержаться.Валдейн сглотнул.– Дурацкий план! – заявила Фрейда. – Пошинкуют вас мечами, вот и все.– Дурацкий! – с готовностью согласился я. – А у тебя есть другой, получше? Или ты хочешь поехать со мной вместо Валдейна?Мои вопросы остались без ответа, что позволило мне продолжить.– Эти трое караульных не больно-то бдительны. Один вообще слез с лошади и сидит на бревне или на чем-то в этом роде. Правда, двое других остались верхом. От поворота до них далековато, стрелой не снять, да и метких лучников у нас не так много. Один промах, и кто-то из них ускачет и поднимет тревогу.– Все равно опасно.– А что безопасно? У кого есть толковые идеи? Если мы вздумаем подбираться к ним лесом, – этакой-то оравой, – то треск сучьев выдаст нас задолго до того, как удастся завязать бой.По правде сказать, меня мой замысел тоже отнюдь не восхищал, было очевидно, что если караульные окажутся умелыми бойцами, нам с Валдейном придется туго. Но если я пущу все на самотек, туго придется Кристал.Я подождал, но предлагать свой план никто не спешил.– Объясни поподробнее, как ты намерен действовать, – сказала наконец Елена.– Окружу Валдейна и лошадь щитами, а сам, ведя лошадку под уздцы, пойду прямо по дороге. С таким видом, будто веду невидимую лошадь. На самом деле так оно и будет, но караульные, надеюсь, решат, что я спятил. Спросят, кто да что, отвечу: веду коня в Кифрос, на продажу. Солдаты чокнутых не боятся, глядишь, и подпустят меня поближе. Ну а уж тогда мы перекроем им путь к бегству, а ты пошлешь нам на помощь самых быстрых всадников. Главное, чтобы они не смогли предупредить чародея.– Право же, не знаю…– Елена, у них у всех кони, и раз они посланы в дозор, то кони наверняка быстрые. Ты хочешь, чтобы они подняли тревогу и нам навстречу выслали целое войско? Что нам тогда останется?– Одно, – фыркнула Джилла. – Драпать, словно за нами гонятся демоны света.Елена насупилась.– Ладно, – сказал я Валдейну. – К делу. Имей в виду, будучи невидимым, ты и сам ничего видеть не сможешь. Это только на время, так что не пугайся. Самому мне придется остаться видимым, чтобы вести твою лошадь.Я сосредоточился. Мой приятель и его конь исчезли. Многие из солдат ахнули.– …колдун, вот ведь сукин сын…– …потише, бестолочь! Хочешь, чтобы он и тебя?– Валдейн, пока ничего не видишь, ничего и не предпринимай. Но меч из ножен достань и будь наготове.– Как я могу что-то предпринять, когда ни хрена не вижу? – послышался из ниоткуда несколько растерянный голос.– Это ненадолго. – Сглотнув, я нашел на ощупь его поводья и потянул лошадь за собой. – Поехали.Мы двинулись вперед. Елена подозвала Наилучших, давая им наказ подъехать как можно ближе к повороту, но ни в коем случае не попасться на глаза часовым.– Валдейн, ты как?– Сам не пойму.Конь Валдейна заржал, но пока мы находились вне поля зрения часовых, это не имело значения: заржать мог и Гэрлок.Выйдя из-за угла, я присвистнул, словно не ожидал увидеть пост. По-моему, вышло у меня это не слишком естественно.– Куда тебя несет, паренек? – спросил худощавый боец с бородкой клинышком и маленькими бегающими глазенками. – И как ты миновал патруль у Арастии?– У меня невидимая лошадь, – горделиво ответил я. – Мне посчастливилось выиграть ее в Санте, на рынке. Хочу отвести ее в Кифрос и продать.– Невидимую лошадь? Ну, ты даешь, малый! Знаешь, забирай-ка ты свою… хм… лошадь и чеши назад, в Санту.Он положил руку на рукоять сабли…– Да мне не Санту надо, а в Кифрос, – заныл я, прикидываясь дурачком и стараясь подобраться к патрульным как можно ближе.– Сказано тебе, бестолочь, дорога закрыта! Поворачивай!– Но ведь это дорога на Кифрос, разве не так? – не останавливаясь канючил я. – А мне как раз туда и надобно. Добрые люди в Санте сказали, что кифриенцы дают за невидимых лошадей хорошую цену!– А ну поворачивай!Солдат обнажил клинок.– А как же Кифрос? Где я еще продам свою лошадь?Двое других караульных покатывались со смеху.– Нигде, идиот!Всадник направил коня ко мне, а я, словно оробев, побудил Гэрлока податься поближе к его товарищам. А оказавшись рядом, выхватил посох.Первый мой удар, совершенно неожиданный для двоих зевак, пришелся в грудь сидевшей на коне женщине-бойцу. Она шмякнулась, точно куль с мукой. Я отпустил щиты, но первый всадник, похоже, даже не заметил появления из ниоткуда верхового воина. Взбешенный моим внезапным нападением на его спутницу, он с ревом взметнул клинок. Мне удалось подставить под удар посох, однако это стоило щербины на дереве и боли в руках. Этот малый рубанул от души. Гэрлок, обойдясь без указаний, отступил на шаг.Солдат размахнулся снова, но на сей раз я не отбил клинок, а скользящим движением отвел его в сторону. Следовало поберечь посох, да и мои руки тоже.– Доберусь… все равно достану… не уйдешь!В последний удар мой противник вложил столько ярости и силы, что потерял равновесие, а когда замахивался снова, встречный удар поразил его в голову. Металл звякнул о металл, – железное навершие посоха столкнулось со шлемом, – и вояка обмяк в седле. Сабля выпала из ослабевшей руки, а на меня, чуть ли не с той же силой, что и недавние удары, обрушилась волна хаоса. Я понял что он мертв.Меня это, признаться, удивило. Насколько же силен был удар?Валдейн оказался рядом как раз вовремя, чтобы не дать пешему бойцу вскочить в седло. Он посмотрел на меня, потом на клинок Валдейна, потом снова на меня и отказался от своего намерения.Выбитая мною из седла женщина, придерживая руку, с трудом поднялась на колени.– Ты в порядке? – спросил я, ощутив ее боль. Придумать вопрос глупее было бы трудно.– Ублюдок… Давай, убей меня! Давай!.. Чертова невидимая лошадь…Мне казалось, она ударится в слезы, но этого не произошло. Конь ее отбежал к обочине и остановился у реки.Под растерянными взглядами караульных из-за поворота вылетели кифриенские бойцы.– Дерьмо! Ну, мы и влипли, Маррос… – пробормотала женщина, обращаясь к единственному хидленцу, оставшемуся невредимым.– Белый маг им задаст…– Ага, задаст… ты, что ли, доложишь ему об этом?Елена оглядела место схватки и покачала головой.– Похоже, вы прекрасно обошлись без подмоги.Будь у меня возможность прикрыть щитом больше народу, наверное, мне не пришлось бы никого убивать. Увы, такой возможности не было. Я медленно вставил посох в копьедержатель и утер лоб, только сейчас поняв, что взмок от пота.– Свяжите пленных! – приказала Елена.– Постойте, – крикнул я, слезая с Гэрлока и передавая поводья Джилле, когда два бойца уже соскочили с седел и направлялись к раненой женщине.– Да пошел ты, – прошипела хидленка, морщась от боли.Чтобы ощутить болезненный перелом, мне даже не требовалось подходить к ней вплотную.– Если ты не против, я вправлю тебе руку. Чтобы кость правильно срослась.– Вправишь, тупая скотина? А зачем было ломать?– Война есть война. Назовем это превратностями боя. – Я обернулся к двум Наилучшим: – Подержите ее. Боюсь, сейчас ей будет больно.Пленная плюнула в меня, а когда я взялся за ее руку, даже не вскрикнула, хотя боль, это от меня не укрылось, была ужасающей. Сознания она полностью не лишилась, но обмякла, и гармонизирующее заклятие, равно как и лубок, мне удалось наложить без сопротивления. Хотелось верить, что езда верхом не сведет мои старания на нет: это все, что мне оставалось.Я утер лицо, а после того как бойцы усадили ее в седло, проверил, прочно ли держатся чары и повязка. Пленница одарила меня злобным взглядом, но ее можно было понять.Тем временем два других бойца уже насыпали холмик из камней над наспех вырытой у реки могилой.Я сглотнул. Этот человек погиб от моей руки, но ведь сумей он поднять тревогу, жертв было бы несравненно больше.– По коням! – скомандовала Елена.Я молча ехал рядом с ней во главе колонны. Дорога, следовавшая изгибам Желтой реки, снова пошла на подъем, но он был столь плавным, что я заметил это, лишь оглянувшись назад. На утоптанной глине еще виднелись колеи, оставленные ракетными установками. Слева к дороге подступали деревья, то хвойные, то по-зимнему серые.– Знаешь, – сказала Елена, после того как мы проехали пару кай, не обнаружив больше никаких постов, – с тобой страшно иметь дело.– Да, в бою я ужасен! – буркнул я, жалея, что не смог заговорить патрульным зубы, чтобы их просто окружили и взяли в плен. И что недостаточно силен и не в состоянии сделать невидимым целый взвод. Ведь тогда бы никто не погиб.– Ты только защищаешься, но защищаешься здорово. К счастью для тебя и к несчастью для нападающих.Еще дома, на Отшельничьем, наставник по боевым искусствам Гильберто объяснил, что сознательное нападение чуждо моей природе, а когда я лишь защищаюсь, тело само отреагирует должным образом. Он был прав, но что это меняло? Битва оставалась битвой, а смерть – смертью. Взять хоть Феррел: она поехала не на войну, а всего лишь на разведку, но не вернулась. Почему, так и осталось тайной для всех, кроме разве что белого чародея.– Я сказала, что с тобой страшно иметь дело, – повторила Елена. – Кроме шуток. Дело не в твоих боевых навыках, а в том, что видеть, как добрый, мягкосердечный человек уничтожает людей, по-настоящему страшно. Так же как если честный, порядочный человек кривит душой.Я промолчал. По моему разумению, ничего страшного во мне не было. Меня можно было назвать несчастным, невезучим и глупым, но никак не страшным.Мы ехали дальше. Шелестели на легком ветру серые листья, солдаты приглушенно толковали о превратностях войны, журчала придорожная река, стучали по глине конские копыта. Ни вражеских патрулей, ни даже стервятников поблизости не было, но мне никак не удавалось отделаться от чувства, будто за мной следят. XXXII Где-то пополудни, после того как мы торопливо напоили лошадей и наспех подкрепились сухим пайком, отряд поравнялся с явно установленным хидленцами пограничным столбом из серого камня с надписью «Кифрос». Надпись, явно не без чьей-то недоброй помощи, была заляпана конским навозом.Никто не сказал ни слова, лишь Джилла надолго задержала взгляд на оскверненной надписи.По мере приближения к серному источнику дорога все круче забирала вверх и направо. Вместе с запахом серы ветер нес тонкую сухую пыль, бесспорное свидетельство того, что дождей здесь не было, возможно, с самого моего возвращения из Хидлена.Елена подняла руку. Колонна замерла.– …опять то же самое…– …знай только кружим да топчемся…– Тихо! – шикнула Елена на бойцов и обратилась ко мне: – Есть там еще часовые?– В прошлый раз часовые были только на верхушке гряды, но проверить не мешает, – ответил я и направил чувства, старясь уловить, что находится на пологом подъеме за изгибом дороги.На месте противника я разместил бы пост на верхней точке этого подъема: обзор оттуда открывался не менее чем на кай. Берфиров командир был не глупее меня: и в прошлый раз, и сейчас караульные находились именно там.– Там они, на самой верхушке, – сказал я, когда мое сознание прояснилось.– Что, Валдейн, согласен еще разок прокатиться на невидимой лошадке? – спросила Фрейда.Джилла рассмеялась.– На сей раз ничего не выйдет, – возразил я. – Пикет большой, более полувзвода, а от поста до лагеря всего около двух кай.– А сколько бойцов в лагере? – спросила Елена.– На таком расстоянии определить трудно, но палаток, по сравнению с прошлым разом, не прибавилось. Думаю, их человек двести, от силы – триста.– Почти в два с половиной раза больше, чем нас, – задумчиво произнесла Фрейда. – Достаточно, чтобы встреча оказалась интересной и запоминающейся.– Мы сможем подобраться к ним под прикрытием деревьев, как задумывали? – спросила Елена, одарив Фрейду неодобрительным взглядом, который та оставила без внимания.– Думаю, сможем. Но позволь мне сначала проехать чуть подальше.Съехав с дороги налево, в южном направлении, я углубился в пахучий кедровник. Особенно едкий запах исходил от вырубок, оставленных герцогскими солдатами, наведывавшимися сюда по дрова.Как мне и помнилось, склон был пологим, а лес не слишком густым, что позволяло пройти по нему даже крупному конному отряду. Но отсюда, со склона, близость белого мага ощущалась сама собой, без особых усилий. Невидимый хаос вскипал в долине и поднимался над ней, подобно пару.Неужели мне не оставалось ничего другого, как попытаться сковать гармонией мага еще более могучего, чем Антонин? Посредством гармонии добиться того, чтобы его хаос обратился против него самого?Когда я вернулся, Елена вопросительно подняла глаза.– Должно сработать. Внизу, под грядой, караула нет, а с дороги, где он имеется, южная оконечность ближнего луга не видна. Да и деревья подступают чуть ли не к самым палаткам.– А как насчет основных сил? Насколько они близко?– С такого расстояния мне не определить. Поднимемся на гребень, может, тогда скажу. Ты уж не обессудь, но я не всесилен.– …извиняется, что не может видеть сквозь лес дальше чем на кай…– …здорово, что этот малый на нашей стороне…Мне хотелось верить, что неизвестный боец будет чувствовать то же самое и после схватки.– В конце концов мы окажемся на виду.Это я понимал, но поскольку другого выхода не было, направил Гэрлока в кедровник. Позади застучали копыта – должно быть, Елена двинула отряд. Слегка забирая на юг, мы вышли на луг почти у самой южной оконечности гряды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81