он здешний и мастерскую свою, она на Ремесленной улице, близ рыночной площади, унаследовал от отца. Вот уж кто был всем медникам медник, так это старый Нелтар! А какие чайники он делал… Гайси, она, помнится, приглядывала за хозяйством Мортена, показывала мне чайник его работы. Вообще у Мортена – живут же люди! – было аж три чайника, но тот и вовсе диковинный. Когда закипал, он высвистывал мелодию. – Рисса улыбнулась и покачала головой. – Сколько с той поры воды утекло, но такого я больше не слышала. И с виду был не чайник, а загляденье…– А что слышно насчет Миррин? – спросил я, подняв руку. – У меня сложилось впечатление, что если люди расхваливают мастерство отца, значит, сын уступает ему в умении.– А, эта? Она одевается на солдатский манер. Может, и служила раньше в солдатах, хватка у нее еще та. Фастона как-то раз из своей мастерской взашей выставила…Одного этого было достаточно, чтобы отнестись к Миррин с симпатией. С Фастоном я встречался и мнения о нем остался не лучшего.– …а еще толкуют, что Лисса, которая наследница, заказывает у этой Миррин…– И где эту Миррин можно найти?– Вечно ты, мастер Леррис, от добра добра ищешь. Борло – славный малый, такой любезный…– Мне нужен не любезный, а умелый.Рисса вздохнула и развела руками.Я ждал.– Ее мастерская на южной окраине, ниже кручи. Позади старой городской стены, что была разрушена при Фенарде Великом, в давние времена…Надеясь, что эти указания помогут мне найти Миррин, я вернулся в мастерскую, где Вигил трудился над слишком уж, на мой взгляд, изукрашенной разделочной доской. Не пригляди я за ним, чего бы он только там не навырезал! Но что поделаешь, коли у него есть талант и призвание?– Вигил, – сказал я, оглядевшись по сторонам, – когда оторвешься от доски, подмети пол. Еще нужно будет выгрести из стойл навоз и подлить в лампы масла. Вот тебе два серебреника, спросишь у Риссы, где купить сена. Привезешь, разгрузишь и положишь по охапке в каждое стойло. Понял?– Д-да, масс-тер.– Мне надо отлучиться, заказать петли для сундука. Это ненадолго, но, надеюсь, к моему возвращению ты управишься.– Д-да, масс-тер.Мои давешние болячки напомнили о себе, когда мне пришлось седлать Гэрлока, однако я совладал с болью и, по привычке сунув посох в копьедержатель, вывел пони на двор.– Ага, с посохом ты верно сообразил, – ворчливо промолвила выглянувшая из-за кухонной двери Рисса. – На южной окраине полно разбойников и ворья. Вот ежели ехать к Борло, в приличный квартал, так там опасаться некого…– Рисса, со мной все будет в порядке.– Ага, с тобой всегда все в порядке. Все в порядке, когда едешь по колдовским делам и тебя привозят едва живого, все в порядке, когда чуть не сгораешь заживо в собственной постели…Спорить не имело смысла, поэтому я молча взобрался в седло.– …так что будь готов пустить в ход свою жердину…– Буду, буду, – пообещал я, с трудом удержавшись от тяжелого вздоха.Гэрлок так обрадовался прогулке, что едва не приплясывал, что заставляло меня чувствовать себя виноватым. Бедный пони: то его заездят чуть ли не до смерти, то держат в четырех стенах.На южной окраине мне прежде бывать не доводилось. Улочки там были столь узкими, что, раскинув руки, человек рисковал задеть стены, к тому же они без конца петляли. Я дважды спрашивал дорогу, но в конце концов разобрался, что тут к чему, и даже малость приспособился к витавшим в старом квартале не слишком приятным запахам. Хотя, по моему разумению, Фенард Великий принес бы городу немалую пользу, если бы в свое время вместе со стеной разрушил и все эти лачуги.Вывески над окованной железом дверью не было, однако красовавшийся над входом здоровенный медный чайник не оставлял сомнений насчет того, что я попал куда надо. Мастерская представляла собой двухэтажное кирпичное строение с потрескавшейся черепичной крышей и единственным (во всяком случае, единственным со стороны улицы) окном на втором этаже.Привязав Гэрлока к железному кольцу на каменном столбе возле валуна, служившего ступенькой крыльца, я взял посох и постучался.– Иду! Иду!Дверь приоткрылась, и я разглядел сначала темную железную цепочку и поблескивающий клинок, а уж потом – короткие седые волосы и скуластое, морщинистое лицо.– Ты кто такой?– Леррис, столяр. Лисса сказала, что ты могла бы сработать для меня кое-что по меди. Ведь ты Миррин?С последним вопросом я припозднился, но лучше поздно, чем никогда.– Она самая, – буркнула женщина, осматривая меня с головы до ног.Потом цепочка звякнула, и дверь открылась.– Заходи.Внутреннее помещение оказалось просторнее, чем казалось снаружи. Каменный пол был чисто выметен, на плетеном коврике стоял рабочий стол, а в глубине находились очаг, что-то похожее на печь, а также молотки, тигли, наковаленки и множество приспособлений и инструментов, о назначении которых мне приходилось только догадываться.Высокие боковые окна давали больше света, чем обеспечило бы фасадное, но кроме того помещение освещалось латунной лампой и свечой на медном подсвечнике. Оба изделия не отличались витиеватой отделкой, однако производили сильное впечатление. Ноздри щекотал запах горячего металла и масел.– Садись.Я прислонил посох к стене и сел.– Предложила бы тебе чаю, да заварить забыла, – промолвила хозяйка мастерской, отложив клинок. – Стало быть, ты и есть тот самый Леррис? Знаменитый маг, который любит дерево?– Вот уж, знаменитый… Во всяком случае к тебе я приехал не как маг, а как столяр. Мне нужны декоративные латунные петли, под сундук для приданого.– А почему ты не обратился к Борло?– А потому, – я попытался подражать тону Риссы, – что его отец делал такие дивные чайники, просто загляденье…Миррин рассмеялась, отчего морщин на ее физиономии появилось еще больше.– Петли нужны примерно такие, – я протянул листок бумаги с наброском.Она взяла листок и нахмурилась.– Тебе нужны настоящие петли или декоративные накладки? Ты собираешься делать внутренние, из железа?– Не хотел бы, не люблю ничего фальшивого. Предпочел бы настоящие, если смогу это себе позволить.– Фальшивок и я не люблю. И по твоему образцу работать не стану. Сделаю по-своему, за пять серебреников. Это со стоимостью шурупов и прочего крепежа: возни с ним много, а радости мало.– Делай по-своему. Но имей в виду: сундук будет тяжелым, так что петли нужны большие и прочные.– На твоем рисунке размер один к одному?– Вообще-то, можно даже побольше.– Могу и побольше. Даже на глазок. Ты готов на меня положиться?Не знаю почему, возможно, из-за впечатления, произведенного лампой и подсвечником, или потому, что с ней имела дело Лисса, она внушала мне доверие. Я кивнул.И тут снаружи донеслось ржание.Мы оба – я с посохом, Миррин с клинком – метнулись к двери.Какой-то малый в серых лохмотьях валялся у стены, другой, в рваной и грязной рубахе, замахнулся на Гэрлока суковатой дубинкой.– …ах ты, скотина…Увидев меня, грабитель отвернулся от пони, чтобы нанести удар мне, но мой посох оказался и быстрее, и крепче. Первый удар избавил его от неуклюжего оружия, а второй отправил на мостовую – стонать рядом с ушибленным товарищем по разбойному промыслу, которого Гэрлок ушиб копытом.– Йенс, я тебя предупреждала! – промолвила Миррин, подходя с кликом в руке к тому малому, которого отбросил к стенке мой пони.Я оглядел узкую улочку. Седая женщина выглядывала из полуоткрытого окна, мальчонка, в штанах и тунике, явно сшитых из мешковины, таращился с крыльца, готовый в любой момент юркнуть за дверь.– Миррин, я не хотел с тобой ссориться.– Ты идиот! И почти покойник! – Миррин взмахнула мечом, и на щеке Йенса осталась красная полоска. – Это последнее предупреждение: в следующий раз ты умрешь. А теперь вставайте и проваливайте оба. Живо!Оба разбойника, пошатываясь, поднялись на ноги. В этот миг я ощутил что-то неладное, и посох, чуть ли не сам по себе, ударил одного из них по руке. Нож упал на мостовую, оборванец схватился за перебитое запястье.– Неужто вы никогда не поумнеете, дуралеи? – рявкнула Миррин. – Этого человека зовут Леррис, вы что, о нем не слышали? В городе нет другого человека с таким именем. Он маг и этим самым посохом прикончил нескольких чародеев и несколько дюжин солдат. Во всем Кифриене только он ездит на горном пони, а у вас, кретинов, хватило дурости попытаться этого пони украсть. А ну убирайтесь!Ненависть в глаза грабителей потускнела, вытесненная страхом. Они заковыляли прочь, один, держась за щеку, другой – за сломанное запястье.Миррин наклонилась и подняла нож.– Неплохая работа. Краденый, ясное дело. Ну что, будем заканчивать?Я погладил Гэрлока и направил поток гармонии в рубец на его боку.– Все в порядке, дружище…Пони заржал.– Может, оставить дверь приоткрытой? – спросил я.– Как хочешь. – Она пожала плечами. – Но поверь мне, больше с тобой никто из здешних связываться не захочет. Вот почему я устроила эту показуху: хороший урок работает лучше, чем убийство. По крайней мере в большинстве случаев.Я покачал головой. Похоже, у ее двери появлялись и мертвые тела.– Больно уж ты чувствителен для прославленного воина, – заметила Миррин и шагнула внутрь.Войдя за ней, я отодвинул стул, чтобы видеть Гэрлока через открытую дверь, и вздохнул.– Да какой я воин? LXIV Дайала, имевшая серебряные волосы, но отличавшаяся внешне от совсем юной девушки лишь темнотой под зрачками да едва заметными морщинками в уголках слишком проницательных глаз, стояла перед песчаной площадкой в Великом лесу Наклоса.– Будь что будет, – промолвила она. – Да позволят мне пески узреть, как и в какую сторону смещается Равновесие.Умолкнув, женщина сосредоточилась на ровном, неподвижном песке, и из него постепенно стала проступать карта Восточного Кандара. Пытливые зеленые глаза всматривались в песок, и на лбу ее выступили бусинки пота, хотя свободно опущенные руки не выдавали напряжения.Со временем на тонкой полосе более темного песка выступил песчаный валик, обозначавший дорогу из Виветта, через Кертис, на Джеллико. Дайала кивнула. Участки безобразного, красноватого песка продолжали вспучиваться и клубиться вокруг Великого Северного залива и близ границы Слиго с Фритауном.Несколько долгих мгновений она внимательно рассматривала карту, а потом вздохнула и сконцентрировалась сильнее. Волна тьмы, распространяясь с юго-востока, стала подбираться к зоне пузырящегося хаоса. Еще одна, такая же, появилась на краю Великого Северного залива и поползла на запад.А потом песок с силой сдерживаемого взрыва взметнулся вверх.Дайала отступила, отвернулась и укрылась в гармонической тени леса.По щекам ее струились слезы. LXV Прежде чем заняться столом для Антоны, я набросал план Вигиловой каморки и показал ему.– Ты получишь от меня всю необходимую помощь, но основную работу тебе придется делать самому.Парнишка кивнул.– Вот и прекрасно. Теперь я займусь своими делами, а ты, будь добр, разожги огонь и вымети стружку да опилки.Он снова кивнул, но уставился взглядом в пол.– Понимаю, Вигил, у нас в мастерской и без того чище, чем в большинстве мест, где тебе случалось бывать, но это грязи бывает слишком много, а не чистоты. Будет чисто, опилки не станут попадать в клей, нам не придется чихать. Да и вообще, любая неаккуратность меня огорчает.Вигил пожал плечами и заковылял к угловой нише, где хранился веник.Я сверился с чертежами и принялся обстругивать рейки для ящиков левой тумбы, то и дело поглядывая на Вигила. Тот, похоже, работал с охотой, что не могло меня не удивлять. Самому-то мне, в подмастерьях, этого сильно недоставало.Вигил только-только покончил с уборкой, когда на двор вкатил закрытый серый экипаж, запряженный подобранными в масть гнедыми конями. Герба на застекленной двери не было, но кто там находится, я понял сразу.Возница и охранник были одеты в толстые стеганые куртки. Оружие стража составляли арбалет, меч, тяжелый пистолет и длинное копье. За последние восемь дней мне довелось повидать больше пистолетов, чем за всю предшествовавшую жизнь, и это отнюдь не радовало. Раз люди носят огнестрельное оружие, значит, оно работает, а если так, мир стал избыточно упорядоченным. Уж не связано ли это со стенающим под Кандаром неистовым хаосом? Надо бы разобраться, да все времени нет…Я ожидал увидеть Антону в мехах, но на ней оказалось длинное стеганое пальто зеленого цвета.– Почтенная Антона…Я поклонился. Всякий, кто сделал заказ на пятьдесят золотых, заслуживает поклона.– Мастер Леррис, – она рассмеялась, – стоит ли навязывать мне незаслуженные почести.– Любой заказчик заслуживает уважения.Она направилась в мастерскую, и мне не осталось ничего другого, как пойти рядом с ней. Не плестись же следом, в хвосте.– Ты уже не хромаешь, – заметила она.– Еще прихрамываю, но только когда устаю.Войдя внутрь, Антона огляделась по сторонам и, приметив Вигила, спросила:– Это сын Фаслика?– Да. Звать Вигилом. Мне давно нужен был подмастерье.– Хорошего помощника найти непросто, даже в моих делах. Или, скорее, особенно в моих делах!Пальто слегка распахнулось, открыв взгляду зеленую же шелковую рубашку, серые кожаные брюки и жилетку.– Мне трудно судить насчет твоих дел…– В любом деле нужны толковые помощники, и в любом не обойтись без способностей, – молвила она, внимательно присматриваясь в Вигилу. – Ты, надо думать, очень придирчив в выборе.Это замечание могло показаться странным: хромота и неуклюжесть моего подмастерья бросались в глаза.– Да, к этому я отношусь серьезно.– А что ты можешь мне показать?– Не так много, как хотелось бы. Полагаю, ты об этом догадываешься.Мы подошли к плоской доске на краю верстака, и я разложил на ней свои планы и наброски.– Что, у тебя только наброски? – мягко, но не без удивления, спросила она.– Нет, – рассмеялся я. – Просто они помогут понять, что должно получиться в результате. Видишь, тут обозначены крепления и соединения. Вишня не так тяжела, как дуб или лоркен, но и не легка, так что правильный расчет крепежа очень важен. Видишь, для каждой тумбы имеется по четыре несущие опоры. Вот, вот, вот и вот…– Вроде бы понимаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81