А обратный путь вверх по течению обошелся бы мне в целое состояние.Приречная дорога на большей части своей протяженности была не слишком широкой, на ней могли разъехаться только два фургона, но зато мощеной. Впрочем, в Кифросе и глиняные проселки раскисали только зимой, но вот от пыли деться было некуда. Хотя мы ехали по каменным плитам, красная пыль вздымалась на каждом шагу, висела в воздухе и липла ко всему, к чему можно и нельзя.Мы еще не успели добраться до первого, находящегося менее чем в двадцати кай от города моста, переброшенного через реку Милдр у места се впадения во Фроан, а шарф, который я выкроил из старой рабочей рубахи, чтобы повязать им голову, сделался липким и красным. Как, впрочем, и моя потная физиономия, не говоря уж о носовом платке, которым я пытался эту физиономию вытирать. И это при том, что через каждые несколько кай я стирал платки, мыл руки и умывал лицо.Дорога была почти пуста, лишь изредка по ней катили из Кифриена порожние фермерские фургоны. Только оливковые рощи зеленели как обычно: похоже, оливки могли пережить любые катаклизмы.Первая ночь застала меня на постоялом дворе ниже по течению городишки под названием Хипривер. Судя по всему, путники там не останавливались довольно давно, по меньшей мере несколько восьмидневок. По всей видимости, люди боялись нападения со стороны моря. Угроза насилия зачастую оказывается страшнее самого насилия.Одолевая кай за кай однообразного, утомительного пути, я к полудню четвертого дня добрался до Фелсы, населенного пункта, стоявшего на стреловидной скале, вдававшейся в воду на месте слияния Фроана с маленькой речушкой Сурбал. Ниже Фелсы Фроан устремлялся в Предвратную теснину, а потом изливался на равнину.Стены Фелсы были не слишком высоки, ибо цитадель стояла на отвесных утесах не менее двадцати локтей высоты. Другое дело, что каменное основание было мягким и постоянно подмывалось течением. Стены приходилось переносить каждые несколько лет, и поговаривали, что нынешний город стал на двести локтей уже, чем в те времена, когда им правили из Фенарда. Северные ворота, выходившие на дорогу из Кифриена, были высокими и прочными, однако они не смогли бы задержать армию, тем паче что уже десять веков ни одно войско не спускалось к Фелсе по реке. Эта крепостишка не могла стать для Лейтррса серьезным препятствием.Ворота были открыты и, как мне показалось, не закрывались никогда: скорее всего, у них заржавели петли. Единственный караульный приветствовал меня ленивым кивком, и я кивнул в ответ.Рыночная площадь, как и в Кифриене, была наполовину пуста, да и народ на ней не гомонил. Здесь слышался лишь приглушенный шепот. Умывшись у фонтана, я напоил Гэрлока и направился к восточным воротам.Из Фелсы на Расор вели две дороги: горная, шедшая вдоль северного края теснины, и приречная, огибавшая теснину с юга, а потом, на равнине, следовавшая изгибам реки.До сих пор мне не доводилось пользоваться ни одной из них, но поскольку стояло лето, я выбрал горную – петляющую полоску, мощенную камнем, на которой было не разъехаться двум фургонам.Несмотря на ясное безоблачное небо, над тесниной, где бурлил зажатый между камнями поток, поднималась влажная дымка, которая окутывала часть дороги, неся с собой приятную прохладу. Особенно приятную после жары, преследовавшей меня весь путь от Кифриена. Впрочем, я понимал, что долго это удовольствие не продлится: Кифриен считался менее жарким местом, чем Фелса, не говоря уж о приморской долине.Едва теснина осталась позади, исчез и туман. Солнце теперь палило так, что вся впитавшаяся в мою одежду влага испарилась прежде, чем на нее успела налипнуть пыль. Сразу за Предвратной тесниной, с востока от реки, начиналось Запустелое плато. Чем дальше, тем становилось жарче, в связи с чем я довольно скоро выпил воду в обеих своих бутылях. Добраться до следующего постоялого двора мне удалось лишь к вечеру, да и там воду пришлось доставать из колодца с помощью ведра и веревки локтей пятидесяти в длину.Вытащив два ведра, для себя и для Гэрлока, я вынужден был еще и гармонизировать воду. К ночи, уже едва волоча ноги, мы с Гэрлоком дотащились до следующего пристанища, где и заночевали. Путь продолжили с рассветом, а к середине утра впереди показались окраины Расора.Расположенный на восточном берегу реки, у самой бухты, город словно прилепился к утесам, сдерживавшим Великую пустыню, не позволяя ее пескам сползти в Южный океан. Дорога пошла под уклон, спускаясь с уступа на уступ к верхним воротам.Они были открыты, а двое караульных приветствовали меня кивком. И то сказать: какая угроза могла исходить от единственного запыленного путника верхом на пони? Добравшись до городской площади, я высмотрел офицера местного ополчения и спросил, как проехать к казармам Наилучших.– Наилучшие? А, это зеленые дьяволы. Тебе нужны зеленые дьяволы и их командующая. Прямо скажу, парень, лучше бы тебе отправиться прямиком в ад. Но вольному – воля: каждый вправе выбрать, какой смертью умереть. А смерти долго ждать не придется: скоро сюда нагрянут солнечные дьяволы. Они схлестнутся с зелеными, заполнят бухту своими железными кораблями и начнут обстреливать несчастный Расор громовыми снарядами.– Так как насчет Наилучших?– Езжай по восточной дороге мимо «Золотой Чаши» – заведения Гараса, – пока не окажешься возле дамбы. Там поищи железные ворота, которые караулят мужеподобные женщины с мечами. Да, мужеподобные. И имей в виду, я окажусь там вскоре после тебя, потому что хоть мне это и не по душе, на самом деле я такой же дурак, как и ты.Он расхохотался и повторил.– Да. Такой же дурак, как и ты.Поблагодарив ополченца, я направил Гэрлока к «Золотой Чаше», размышляя о том, действительно ли Расор обречен и все так плохо, как считает этот малый.Распространяя чувства, я не уловил никаких признаков хаоса: укрепления содержались в порядке, а присутствие Наилучших подкрепляло этот порядок воинской дисциплиной. Но, и это не могло не тревожить, смеха и болтовни, столь привычных для городов Кифроса, слышно почти не было.Казармы Наилучших проглядеть было трудно: они выделялись и железными воротами, и массивными каменными стенами, и реявшим над самым высоким строением комплекса знаменем самодержицы.У ворот стоял широколицый, темноволосый стражник. Я с ним знаком не был, и он, судя по безразличной физиономии, тоже меня не знал. С Гэрлоком в поводу я подошел к этому малому и представился.– Меня зовут Леррис, я приехал повидаться с командующей.– Чтобы попасть к командующей, нужен пропуск.– Прекрасно. А кто выдает пропуска?– Комендант гарнизона.– А комендантом у вас, надо полагать, Елена?– Для кого Елена, а для кого командир Елена.По правде сказать, мне очень хотелось огреть этого идиота посохом, однако, памятуя о необходимости проявлять терпение, я вежливо спросил:– А как найти командира Елену?– Для этого нужно получить разрешение субофицера Трилека.Я утер лоб. Ну почему мне так везет на кретинов?– Об этом может знать сержант Хиссек.– Прекрасно. А где сержант Хиссек?– В главном холле.Я двинулся вперед.– Стой. Вход без пропуска воспрещен.– Послушай, парень, ваша командующая доводится мне супругой, и я сражался в большем числе сражений, чем ты можешь вообразить. Поэтому будь добр, дай мне возможность встретиться с кем-нибудь вроде Елены.– Я тебя не знаю и без пропуска не пропущу.– Может, позовешь кого-нибудь постарше чином?– Не могу. Для этого мне пришлось бы покинуть пост.– А с места что, никого окликнуть нельзя?– Была мне охота драть глотку из-за какого-то бродяги.– Ладно.Я отступил на шаг и вытащил посох из держателя.– Знаешь, что это за штуковина?– Это длинная деревяшка.– Тут ты, приятель, дал маху. Это посох: с приезда в Кифрос он у меня третий. Один я сломал о белого чародея, второй сгорел дотла при столкновении с другим чародеем. А меня зовут Леррис, я не бродяга, а консорт командующей.– А мне плевать, как ты назовешься и за кого тебе угодно себя выдать. Вход в казармы без пропуска запрещен.Я шагнул вперед, и он схватился за меч.Чуть не покраснев (если не побелев) от злости, я треснул его посохом по запястью, выбил у него меч и отбросил в сторону. Схватиться за поясной нож у парня не хватило ума; вместо того он заорал со всей мочи:– На помощь! Убивают!Глотка у малого оказалась луженая, и на его зов немедленно выскочили три молодца с мечами. Вместо того чтобы поинтересоваться, кто я такой и что мне нужно, эти ребята выказали явное намерение искрошить меня в капусту. Сбив одного из них с ног, я отступил к стене и занял оборонительную позицию.– Стой! – выкрикнул знакомый голос.Все замерли, кроме одного солдата, решившего, что коль скоро я перестал обороняться, он стяжает славу победителя, оставив меня без головы. Мне пришлось пресечь это намерение, а поскольку его нападение было неожиданным, защитный удар оказался слишком сильным: у бедолаги хрустнула кость.– Прекратить! – снова приказала Елена, появившаяся у ворот в сопровождении незнакомых мне командиров, мужчины и женщины.– Этот бродяга на меня напал! – визгливо выкрикнул часовой.– Заткнись, боец! – рявкнула Елена и повернулась ко мне. – Мастер Леррис, как тебя угораздило и здесь влипнуть в историю?Я опустил посох и пожал плечами.– Ну, я устал и хотел поскорее найти Кристал или тебя, но этот чурбан наотрез отказался пропускать меня к кому-нибудь, имеющему право выдать пропуск. После шести дней пути у меня не было особого настроения препираться с ним в воротах. Возможно, я был чуточку нетерпелив, но он первый попытался меня зарубить, да еще и кликнул всю эту ораву. Но я честно старался никого не убить.Елена улыбнулась. Улыбка, правда, получилась не очень веселой, но я все же улыбнулся в ответ.– Вы все идиоты! – заявила Елена, обращаясь к стражникам. – Но везучие идиоты, по той простой причине, что до сих пор живы. Позвольте представить вам мастера Лерриса, лучшего столяра в Кифросе и серого мага, победившего чародея из Хидлена и уничтожившего примерно десять взводов хидленских солдат. Он сделал это один, без посторонней помощи!– Но у него не было пропуска, – возразил часовой.Остальные посмотрели на него, как на сумасшедшего.– А он сказал тебе, кто он такой?– Назвался Леррисом, консортом командующей.Елена покачала головой и повернулась к стоявшему рядом субофицеру.– Трилек, это твой солдат?– Так точно.Трилек покрылся потом.– После того как я провожу мастера Лерриса к командующей, ты вместе с этим болваном явишься ко мне. Разве я не приказывала проинструктировать все караулы на случай приезда мастера Лерриса? И еще, – она обвела взглядом бойцов, – вас тут целая орава, а этот человек с посохом отбивался от вас без особого труда. Защищаться труднее, чем нападать: будь у него желание вас убить, вы все были бы мертвы.Солдаты переглянулись.Гэрлок напомнил о себе ржанием.Елена усмехнулась.– Ты! – она ткнула пальцем в темноволосого стражника. – Отведи лошадь мастера Лерриса и помести в стойло, рядом с конем командующей. При этом мне плевать, чьих коней тебе придется переставить. А ты, – она повернулась к Трилеку, – жди меня со своим недоумком-рядовым. Хоть до посинения: я не знаю, когда вернусь к себе, но вы оба должны в это время быть на месте!И солдат, и субофицер взмокли от пота. Я снял с Гэрлока сумы, связал их и перебросил через плечо, оставив при себе и посох.– Знаешь, мастер Леррис, – сказала мне Елена, понизив голос, – у тебя какая-то удивительная способность…– Нарываться на неприятности?– Там, где ты появляешься, дела всегда принимают интересный оборот.Я оглянулся на расходящихся стражников.– Слушай, это я виноват, или они и вправду такие тупицы, какими кажутся?Елена вздохнула.– По поводу твоих действий я предпочту не высказываться, а вот что касается качества нашего личного состава, тут ты, к сожалению, прав. Ладно, идем. Командующая будет рада тебя видеть.Но когда мы явились к Кристал, последнее утверждение показалось мне спорным.Кристал находилась где-то на верхних этажах, у самодержицы, а меня Елена доставила к ее покоям, охранявшимся, как всегда, стариной Херрельдом, чья громоздкая фигура почти заполняла узкий каменный коридор. Слева от двери висела латунная лампа, но она не горела: свет в коридор попадал через узкую амбразуру.– Привет, Херрельд.– Привет, мастер Леррис. Ее у себя нет.– Я подожду.– Думаю, она не будет против, если ты подождешь внутри.Он распахнул дверь.– Спасибо, – ответил я, силясь не выдать изумления и приметив краешком глаза ухмылку Елены.– Прошел слух, мастер Леррис, что ты преподал урок нашим бездельникам.– Насчет урока не знаю, но одному, похоже, сломал запястье. Он не оставил мне выбора.– Это наверняка Унзел, он тужится доказать всем и каждому, что ему нет равных на мечах.– Мастер Леррис, – подала голос Елена.– Да?– Когда отдохнешь с дороги, может быть, ты не сочтешь за труд провести несколько учебных боев? Таких, какие проводила рыжая, другая волшебница.– С удовольствием, – ответил я, подумав, что Тамре, видать, по гроб жизни не отделаться от прозвища «рыжая стерва». Но это, даже если я и не владел так хорошо посохом, как она, никоим образом не мешало мне откликнуться на просьбу Елены.Она поклонилась и ушла.– Воды достаточно, мастер Леррис, – сказал Херрельд. – Умывайся, а для командующей принесут особо. Я распоряжусь.Херрельд ушел, оставив меня в угловой башне.В расорской цитадели Кристал располагала лишь одной круглой комнатой примерно двадцати локтей в поперечнике, с кроватью, умывальником, письменным столом, предназначенным для совещания столом с шестью стульями, платяным шкафом и прикроватной тумбочкой, на которой стояла лампа с отполированным световым отражателем.Груды бумаг на потертом дощатом столе были мне хорошо знакомы, так же как и брошенные на неубранную постель кожаные тренировочные доспехи.Поставив на пол свои сумы, я повесил одежду Кристал на стенные крюки, прибрал постель и навел порядок в комнате, не прикоснувшись только к бумагам. Пыли в Расоре оказалось меньше, чем в Кифриене, и она была не красной, а серой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81