Да и славное Зелгово воинство, особенно та его часть, что была по техничес
ким причинам лишена удовольствия видеть драку, случившуюся между касса
рийским и каноррским оборотнем, оказалось поколеблено до самых основ.
Когда князь ди Гампакорта распахнул свои тяжелые крылья, когда привычны
й образ аристократа и вельможи уступил место устрашающей бэхитехвальд
ской твари, кое-кому из шеннанзинцев чуть не сделалось дурно.
Дело, как мы уже говорили однажды, было вовсе не во впечатляющих размерах
и не в грозном облике, а в том, что не объяснить словами и глазами как раз не
увидеть, а можно только ощутить.
Бездна разверзлась перед несчастным Форалбергом, и сия бездна показала
сь ему во сто крат страшнее, чем привычная огненная геенна, чем кипящие ла
вой адские провалы и пропасти, в которых метались и стонали души, обречен
ные на вечную муку.
Когда-то, в далекой юности, в которую теперь он и сам верил с большим трудо
м, тогда еще не Беспощадный и вовсе не повелитель Ненасытных, а всего лишь
еще один из несметного адского воинства, Форалберг поспорил с такими же,
как он сам, шалопаями Ц своими приятелями, что поднимется выше облаков и
окунется в черную бездну ночного неба.
Он побился об заклад, что глотнет хотя бы один глоток ледяного мрака всел
енной и расскажет остальным, чем эта необъятная тьма отличается от тьмы
Преисподней. Но на поверку оказалось, что рассказать это невозможно. Нел
ьзя ни понять, ни объяснить, что такое бесконечность и вечность. Это можно
только знать от рождения, но для этого нужно родиться богом.
Там, на недоступной высоте, в самом сердце отчаянного и невыносимого оди
ночества, в великолепной сверкающей черноте, демон прикоснулся к самому
краешку тайны. В вечном безмолвии, где стали мгновенно бесполезны прокля
тия и заклинания, он не услышал, но почувствовал чей-то голос. Ему помстил
ось Ц с него заживо сдирают шкуру, так звучал тот голос, и он ринулся вниз,
не помня себя от ужаса, и так и не узнал, что говорила ему бесконечная тьма.

В пустых глазницах Гуго ди Гампакорты плескались ее озерца. Форалберг ни
с чем не мог ее спутать…


* * *

В период брачных игр вавилобстеры Ц создания обычно кроткие и, несмотря
на свои невероятные размеры и бронированный панцирь, даже робкие, спосо
бные испугаться одного только писклявого гоблинского вскрика, Ц стано
вятся совершенно невыносимыми.
Вынести их невозможно не только потому, что мало в мире отыщется титанов,
способных поднять взрослого, хорошо откормленного вавилобстера, а еще и
по той причине, что именно в это время они чрезвычайно подвижны и нападаю
т буквально на все, что шевелится.
Врачующиеся вавилобстеры производят то же впечатление, что и дядя Гигап
онт: кажется, что они везде и всюду.
На мысль о вавилобстерах нас натолкнул поединок между Форалбергом Бесп
ощадным и Гуго ди Гампакортой. Очевидцы утверждали, что они были всюду Ц
хотя как им это удалось, не знает никто.
Ц Я думал, мы с Малакбелом славно потрудились, Ц вздохнул Такангор, оце
нив усилия поединщиков взглядом истинного знатока. Ц А вот она Ц насто
ящая пахота.
Ц Форалберг сделал что мог, и даже больше того, и в Аду ему задолжали по эт
ому поводу памятник, Ц заметил добрый Отентал.
Ц А там популярны памятники национальным героям? Ц уточнил дотошный д
октор Дотт. Ц С табличкой «За полученные особо тяжкие повреждения»?
Ц Медицинский юмор? Ц вкрадчиво поинтересовался Мадарьяга.
Ц А чем он в принципе отличается от вампирского? Ц обиделся Дотт.
Ц Над нашими шутками смеются, Ц доходчиво пояснил князь. Ц Над медици
нскими Ц грустят.
Ц Имел подобное лупасение от Зюзака Грозного, когда разбивал вдрызг ре
дкоценное имущество, Ц гордо поделился Карлюза. Ц Но без выкрутасей.
«Выкрутасями» слепого оборотня залюбовался даже Фафетус, в котором они
пробудили самые теплые воспоминания о работе дознавателя. И он втайне по
жалел, что не имел возможности пройти такую практику с наглядной демонст
рацией приемов, когда в том была насущная необходимость.
Нужно ли говорить, что одна восторженная персона в синей рясе в желтый го
рошек, затаив дыхание, наблюдала «выкрутаси» влюбленными глазами. Марда
мон дал себе твердое обещание, что первого же добытого им демона он препо
днесет именно Гампакорте, с маленькой скромной карточкой: «От восхищенн
ого почитателя».
Ц Вот что в газетах описывают словами «летели пух и перья», Ц с ноткой с
очувствия вздохнул Узандаф да Кассар.
Сострадательная мумия была права. Слепой оборотень явно не любил обитат
елей Преисподней, и несчастный Форалберг, став объектом этой горячей нел
юбви, отдувался сейчас за всех.
Мы не знаем, важно ли это читателю, но следом за Мотиссимусом Мулариканск
им на всякий случай сообщаем: светило солнышко. Его золотые лучики согре
вали некогда зеленую равнину, нынче напоминающую поле, распаханное под о
зимые. Или на территорию, тщательно исследованную Бумсиком и Хрюмсиком в
поисках чего-нибудь питательного.
Гуго ди Гампакорта, тварь Бэхитехвальда, без конца атаковал своего проти
вника, не спуская с него мертвого безжалостного взгляда, и только иногда
проскакивала в черных ямах бывших глаз шальная дикая молния.
Демон отбивался с энергией утопающего матроса.
Впрочем, и с тем же конечным результатом, который старые морские волки, не
однократно ходившие в море Мыдрамыль, определяют как «накрыться Паплан
хузатом».
По меткому же выражению лауреата Пухлицерской премии, «обломки Форалбе
рга Беспощадного в конце концов прибило к правому берегу Тутоссы…».


Тут хучь сову об пенек, хучь п
еньком Ц сову, а все одно сове не жить.
Михаил Шолохов


* * *

После такого леденящего душу зрелища боевой подвиг Кехертуса показалс
я многим тихим и незаметным. И хотя барон Астрофель Двуликий старался ка
к мог, чтобы разнообразить картинку и свести разгромный счет поединков х
отя бы не всухую, а сумму собственного проигрыша Ц к приемлемой цифре, до
стойный паук этой возможности ему не предоставил.
Во время Бесстрашного Суда его внимание привлекло одно простенькое дел
о.
Судились двое гномов Ц владельцев образцовых агрипульгий. Один из них,
Юпапс Блохасис, случайно посадил лучшие сорта своей моркови на участке,
который принадлежал его соседу, Лулалису Копаке, каковой Лулалис по осен
и радостно выкопал урожай и спрятал в своих кладовых. Тогда Блохасис в ка
честве компенсации немного пообтряс фруктовые деревья семьи Копака, а н
е на шутку обиженные Копаки позаимствовали семь штук пулярок из птичник
а Блохасисов на, как объяснял ответчик, «безвозмездной основе». Огорченн
ый Юпапс выразил свой категорический протест при помощи садового инвен
таря, а именно Ц огрел соседа граблями, на что сосед обрушил на Блохасиса
всю ярость международного гнева.
К нему как раз приехал кузен из Ниспа, прославленный вышибала в портовом
кабачке, которого до одури боялась даже пьяная матросня. Кузен, к сожален
ию, в судебном разбирательстве участия не принимал Ц в его отсутствие п
рибыли ощутимо падали и кабачок хирел. Ибо в отсутствие кузена Копаки по
рча имущества возрастала раз в десять, а приличная и платежеспособная пу
блика обходила этот кабачок десятой дорогой. И начальство ждало его из о
тпуска, как ждут своей очереди в общественную уборную после полуведерно
й кружки бульбяксы. Так вот этот самый вышибала наглядно объяснил, почем
у его так ценят на работе.
Злосчастный Блохасис, ни за что вышибленный вместе с окном из собственно
й кухни аккурат в разгар скромного семейного ужина, возразил уже лопатой
…
Кехертуса тогда поразило, с какой потрясающей точностью судья Бедерхем
определил это дело как «спор хозяйствующих сторон». И когда перед ним во
зникли две яростные физиономии Астрофеля, он вдруг понял, что это та же са
мая проблема. Демоны проигрывали всухую, и кассарийская армия могла безб
едно жить на свой выигрыш целый год. Такого надругательства трепетные де
монские души вынести оказались не в состоянии. Они страстно желали сатис
факции, кто-то должен был исполнить это их желание.
Адский барон находился как раз при исполнении и не мог отказаться от пое
динка, даже если бы и хотел. Поэтому ничего личного в предстоящем сражени
и паук не усматривал.
Но если добрый читатель полагает, что это как-то повлияло в дальнейшем на
горькую участь Астрофеля Двуликого, то он заблуждается. Ибо, как строго у
казал Кехертус в своем знаменитом интервью авангардной газете «Задорн
ые затрещинки», он и маму родную караваем не называл, но в печь посадил.
Хотя у Астрофеля было две морды, на выбор, ни одна из них не внушила Кехерт
усу симпатии. Фигура тоже не понравилась, но фигура Ц дело такое, заковыр
истое. Как утверждает доктор Дотт, от чрезмерной полноты гарантированно
помогает единственная диета Ц год в подземном каземате, на хлебе и воде,
причем порции должен отмерять жуткий скупердяй.
Ц Конечно, еще лучше действует стремительная диета из блюваблей, прело
й соломы и капель, падающих с потолка сырой камеры, но это уже антигуманно,
Ц вздыхал доктор, Ц а жаль. Если бы не решение Ломдатьевского Слета Сво
боды Медицинской Мысли и Врачебного Волеизъявления, я бы имел огромный у
спех среди придворных красавиц со своими новаторскими методами.
Но речь, разумеется, не о диете, а о смертоубийстве. Хотя какая, в сущности, р
азница? Любой, кто баловался диетами, с уверенностью ответит, что нет ника
кой.
На конкурсе молодых упаковщиков Кехертус легко взял бы первый приз. Тонч
айшая, но прочная, как магические узы, нить для плетения кокона трепетала
на ветру.
Опять же не уверены, что читателю это крайне важно, но следом за Мотиссиму
сом Мулариканским сообщаем: ветерок дул южный, теплый и ласковый. По нему
так и хотелось лететь вместе с серебристыми нитями паутины, которую без
устали выпускали паутинные бородавки Кехертуса.
Астрофель Двуликий, командующий легионами Предателей, Ц адский кошмар
, переливающийся всеми цветами радуги, способный принять какую угодно фо
рму и стать невидимым на любом фоне, Ц ни формы как следует принять не ус
пел, ни затаиться не сумел.
Пауки не могут похвастаться хорошим зрением. Им не то что с грифонами не с
равниться, но и с подслеповатым старичком, принимающим кота за утепленну
ю меховую шапочку. Но острый взгляд им не нужен Ц они и так все чувствуют:
дыхание, тепло, колебания воздуха и дрожь земли, не слышную никому другом
у.
В ту секунду, когда Астрофель буквально растаял в воздухе, Зелг подумал б
ыло, что потерял своего друга. Что невидимому демону ничего не стоит нане
сти коварный удар сзади, и кто скажет, не будет ли этот удар фатальным? Он у
же принялся дергать за рукав мумию дедушки, а другой рукой подзывать к се
бе Крифиана, дабы признать поражение своего бойца и тем самым сберечь Ке
хертусу жизнь, когда паук совершил стремительный, почти незаметный глаз
у бросок.
Вот он стоял неподвижно посреди равнины, такой беззащитный перед врагом
, открытый для любых выпадов, совершенно беспомощный и, казалось, растеря
нный, а вот уже вонзил свои роскошные всесокрушающие клыки в огромное и б
есформенное нечто. Правда, толком рассмотреть его жертву и узнать, какой
облик избрал Астрофель для поединка с Кехертусом, ни Зелгу, ни кому-либо и
ному так и не удалось. Дело в том, что большая часть грандиозной туши демон
а была уже плотно упакована в несколько слоев клейкой сверхпрочной паут
ины. Двуликий брыкался и ругался, но движения его с каждым витком нити ста
новились все менее заметными, а голос Ц все тише и тише.
Ц Великий Ниакрох! Ц Полковник Уизбек Райри Тинн невольно придвинулс
я поближе к Галармону. Ц Ангус, ты видел, какие у него клыки?
Ц Я уже привык, Ц скромно ответил генерал да Галармон, чувствуя себя пр
инятым в узкий круг избранных.
Ц А ведь такой пушистенький, Ц сказал Уизбек, нервно вздрагивая. Ц Не т
о чтобы совсем безобидный, но… А где он их прячет? Я их никогда не видел.
Ц У него там как бы ножны. Ц И генерал взмахнул руками, показывая, как име
нно прячет Кехертус свои смертоносные клыки. Ц Понимаешь, просто он оче
нь миролюбивый, добрый и лишний раз не демонстрирует свое преимущество.

Ц Миролюбивый? Ц уточнил Райри Тинн.
Ц Ага.
Ц И как есть Ц добрый?
Ц Точно.
Ц И на том спасибо, Ц выдохнул полковник, представив себе Кехертуса агр
ессивного, недоброжелательного и злого.
…Идеальную упаковку с собственным военачальником Князь Тьмы принял со
смешанными чувствами. У него имелся свой кодекс чести, и он не мог не оцени
ть, что существенных повреждений рыцарь Кехертус своему противнику не н
анес, хотя имел такую возможность, учитывая полную неподвижность (читай
Ц беззащитность) Астрофеля Двуликого, с одной стороны, и смертоносный я
д, опасный даже для демонов высшего ранга, Ц с другой.
Правда, откомандированный с левого берега Тутоссы посланец объяснил, чт
о барон Астрофель будет спать беспробудным сном, похожим на летаргическ
ий, суток пять или шесть. Но от имени Зелга Кассарийского просил не беспок
оиться и передал для больного склянку с противоядием от доктора Дотта.
С того памятного дня материальное благосостояние нашего героического
призрака существенно поправилось, ибо противоядие пришлось по вкусу вс
ем без исключения адским тварям, и они стали заказывать его бочонками. Вп
оследствии Дотт передал им рецепт своего зелья за мизерный процент от пр
одаж. Учитывая количество пьющих в Аду, сумма все равно набегала немален
ькая, к вящему удовольствию Думгара, который исправно взимал с нее налог
«на процветание Кассарии и правящей семьи».
Но вернемся к самой битве.
Оптимистический прогноз адских предсказателей не сбылся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58