Ц Поскольку я работаю у вас на полставки, то первую половину дня вполне м
огу воевать на вашей стороне, Ц вставил Бедерхем.
Ц А вторую? Ц заинтересовался граф да Унара.
Ц А вторую Ц на нашей, Ц серьезно пояснил судья.

ГЛАВА 8

Тихая грусть поселилась в стенах Кассарийского замка.
Трудно предвкушать радость грядущих сражений, если вами правит пацифис
т.
Хотя гораздо труднее, будучи пацифистом, понять тех, кто предвкушает рад
ость грядущих сражений.
Спешно выехал в Булли-Толли опечаленный король Юлейн в сопровождении св
оих царедворцев. Поначалу он уговаривал их не терять голову и взять себя
в руки. Затем долго и безуспешно втолковывал им, что война с Преисподней
Ц не такое уж страшное событие. Пережили Генсена, как-то переживут и демо
нов.


Если вы не теряете голову, ко
гда все вокруг потеряли голову, возможно, вы недооцениваете серьезность
ситуации.
Обычная надпись на судах ВМ
С США

А они не менее долго и не менее безуспешно объясняли ему, что долг велит ко
ронованной особе находиться в столице, чтобы оттуда руководить подданн
ыми. Потом его величество подробно рассказывал всем о Кукамуне и своем н
ежелании покидать гостеприимный замок кузена, а вельможи возражали, что
у каждого в шкафу свой скелет Ц вот едет же главный бурмасингер Фафут до
мой, не проронив ни слова. А у этого стойкого человека и жена, и теща, и сестр
а Ц старая дева. Так пусть монарх берет пример с этого мужественного гра
жданина и подает его остальным.
Грустно помолчали, вдохновленные отважным Фафутом, которому так некста
ти напомнили о домашних проблемах.
Затем, как это часто бывает, заговорили все, одновременно и на разные темы.

Маркиз Гизонга интересовался, во сколько может обойтись правительству
новая война; но рассматривал и прямо противоположный вариант Ц как подз
аработать на панике, которая обязательно возникнет в стране при первом и
звестии о нашествии демонов.
Граф да Унара звонким голосом сообщал, что, по его данным, ни одна война ка
ссарийцев с Преисподней не велась вблизи населенных пунктов и никак не в
лияла на жизнь и быт обычных смертных, но было бы крайне неразумно полнос
тью игнорировать подобные вещи.
Фафут настаивал на том, что прошел мощную психологическую подготовку у Т
акангора, а потому больше не боится своих родственниц. Ну не то чтобы сове
ршенно, совсем, полностью не боится, но как-то гораздо меньше, если сравни
вать с прошлыми временами. И тут же добавлял, что ночевать собирается на с
лужбе. Тем более что все-таки демоны…
Король уточнял, кто здесь король и кто уполномочен принимать важные реше
ния.
Плодотворная дискуссия могла тянуться еще очень долго, если бы Такангор
и Мадарьяга не взяли Юлейна под локотки и решительно не затолкали в каре
ту. Вампиру и минотавру король перечить не решился и уехал домой, низко оп
устив голову и сморкаясь в платочек, Ц объявлять военное положение.
Невесел был и генерал Топотан. Лихорадочно пересчитав имеющиеся в налич
ии войска и понимая, что умные демоны ни за какие коврижки не станут вести
войну в пределах Кассарии, он растерялся.
Совсем недавно Зелг подписал кровью клятвенное обещание не беспокоить
павших на равнине Приют Мертвецов, что сокращало численность армии до см
ехотворно малого количества солдат. Правда, каждый из них стоил десятка
зеленых новичков. Ветераны «Великой Тякюсении», пожелавшие остаться на
службе после окончания войны, были прекрасными, опытными, закаленными и
стойкими воинами. Но и противостоять им собирались не безграмотные крес
тьяне из народного ополчения, и даже не твари Бэхитехвальда, которые, как
выяснилось на практике, ничего не могли поделать с давно умершими, а суще
ства сверхъестественные и почти всемогущие.
Такангор мог выставить против них не более десятка равноценных бойцов.

Положим, сам он предполагал по-свойски разобраться с выходцами из Преис
подней и толково объяснить им, почем в Кассарии от дохлого кота уши. Не под
ведут Мадарьяга и ди Гампакорта, твердо обещавший свою помощь. Выстоит Д
умгар. Только обрадовался возможности поквитаться с обидчиками могуще
ственный Борромель. В первую половину дня большую пользу принесет Бедер
хем, только вот как с ним управиться потом? Наверное, продержатся какое-то
время Альгерс и Иоффа с сыновьями. Скорее всего, нанесет противнику урон
опытный Крифиан. Но вот уже Ианидой рыцарственный минотавр рисковать бо
ялся. Кто знает, подействует ли взгляд горгоны на обитателей Преисподней
? Может, у них врожденный иммунитет.
Не знал он также, что могут противопоставить воинам Ада мороки, пучеглаз
ые бестии, гномы, кобольды, дендроиды, кентавры, эльфы и прочие волшебные с
ущества. В добровольцах недостатка не было, но разумно ли вести их за собо
й, если может оказаться, что он ведет их на верную смерть.
Библиотекари в этот миг переворачивали горы справочной литературы, хро
ник, исторических романов и старинных, времен Барбеллы, газет с репортаж
ами с передовой. Но Такангор не слишком рассчитывал почерпнуть оттуда по
лезную информацию. Вряд ли предки Зелга предполагали, что в их роду объяв
ится некромант, совершенно не владеющий своей основной профессией.
О том, чтобы пускать на битву с демонами Карлюзу, Дотта и прочих дорогих ег
о сердцу друзей, минотавр даже не думал.
Так что сочувствующему читателю вполне понятно, отчего его широкую груд
ь терзали тоска и сомнения.
Ни Карлюзы, ни его крохотного сородича видно не было.
Грустил на башне и жрец Мардамон.
Услыхав последние новости, он стремительной птицей впорхнул в кабинет к
герцогу да Кассару с предложением отметить минуты всеобщего отчаяния и
подавленности подобающим образом. Просил совершить кровавые обряды, со
блазнял жестокими ритуалами, раскинул перед Зелгом упоительные картин
ы всеобщих страданий и неистовых оргий Ц все тщетно. Молодой некромант
остался глух к его словам.
Ни даже несчастной, замшелой от старости крысы не сумел вымолить Мардамо
н перед лицом смертельной опасности и возможного грядущего краха. Напра
сно во внезапном припадке вдохновения он исполнил дикую пляску, а потом,
прыгая вприсядку вокруг герцога, изображал толпы ликующего народа. Он сд
елал что мог, он полностью выложился, увещевая своего господина; на пальц
ах объяснял, что богам неугодно подобное поведение, что и явилось истинн
ой причиной внезапно продолженной войны, однако Зелг твердо стоял на сво
ем.
Эту бы твердость и несгибаемость да на передовую Ц демоны отлетали бы о
т него, как горох от стенки.
И теперь Мардамон маялся от сознания собственной бесполезности, напрас
но пытаясь отвлечься от горестных дум изнурительными тренировками на м
ешках, набитых соломой.
Невесел был и Узандаф Ламальва да Кассар, которого внучок обвинил в скле
розе, рассеянности и преступном умолчании.
Ц Хотел бы я знать, чего еще мне не рассказали из-за твоей легендарной за
бывчивости? Ц ярился Зелг. Ц Может, я вообще предназначен в мужья каком
у-нибудь дракону или в жертву Ц левиафану? Скажи, не стесняйся, я уже ко вс
ему готов.
Дедушка виновато булькал и сокрушенно сопел, но впервые в жизни не трону
л сердце внука. Тот ушел, хлопнув дверью, и теперь седобородая мумия мучил
ась угрызениями совести и острым чувством вины.
Тосковала Гризольда, занявшая ответственную должность личной феи касс
арийского некроманта и сразу же ощутившая свою полную несостоятельнос
ть в этом амплуа. Она не знала, чем помочь своему подопечному, а он более че
м кто-либо другой из его родичей внушал ей симпатию. Она изо всех сил стар
алась быть ему полезной, но что может противопоставить несокрушимой мощ
и Князя Тьмы одна маленькая, пусть и отчаянная фея.
Призрак рыцаря утешал ее как мог. Кажется, он не на шутку влюбился в Гризол
ьду и следовал за ней как вторая тень. В другое время она была бы от этого в
восторге, ведь мы уже упоминали, как фея относилась к импозантным мужчин
ам с хорошими манерами и прекрасным вкусом, Ц но теперь душу переполнял
и страх, отчаяние и дурные предчувствия. Любви места не находилось. Во вся
ком случае, Гризольда загнала ее в какой-то потаенный уголок и не выпуска
ла на волю.
Радость оставила и веселый обычно Виззл. Дошло до того, что у Гописсы одни
м ранним утром не подошло тесто, а вечером подгорели пирожки. И кобольд Фа
фетус без всякого энтузиазма рекламировал новые коктейли «Сон оборотн
я» и «Борромель».
Опальный демон временно оставил ди Гампакорту и пропадал в «Расторопны
х телегах», кувшинами поглощая напиток своего имени, Ц напивался на буд
ущее, как он сам пояснял, на тот случай, если будущего у него больше нет.
И даже скрупулезный Нунамикус Пу все больше сидел за конторкой, устремив
невидящий взгляд в пустоту, и не щелкал счетами.
Зелг сосредоточенно грыз пальцы, запершись в собственной спальне. Как бы
ни был он далек от военного дела, но не требовалось особенных талантов, чт
обы предвидеть следующее развитие ситуации: если он попытается уклонит
ься от прямого столкновения с легионами Преисподней, те просто обрушатс
я на Тиронгу, на Булли-Толли, на ни в чем не повинных мирных граждан. Этого о
н допустить никак не мог.
И отказаться от беспокойного наследства предков тоже совершенно невоз
можно.
Во-первых, слишком велико могущество Кассарии, чтобы бездумно разбрасыв
аться ею.
Неприлично так отзываться о малознакомых особах, стремящихся получить
во владение исконную вотчину черных магов, но горькая правда заключаетс
я в том, что многие из них вовсе не намерены посвятить свою жизнь добрым де
лам. Более того, они, кажется, решительно настроены захватить чужое насле
дство и использовать его в корыстных целях. Уму непостижимо, но так оно и е
сть.
Зелг да Кассар никогда не считал себя по-настоящему достойным своего вы
сокого титула и не мог всерьез воспринимать себя как могущественного не
кроманта Ц подателя жизни и смерти, властителя чужих судеб. Время от вре
мени ему приходило на ум отказаться от трона Кассарии в пользу кого-то бо
лее достойного, но все достойные встретили бы подобное предложение кате
горическим отказом; а все, кто согласился бы сразу, не задумываясь, не пред
ставлялись ему достойными.
Как ни крути, прав дедушка Ц это его долг, его священная обязанность, кому
же, как не ему, и отдуваться.
А во-вторых и главных, молодой герцог не мог да и не желал забыть смешные к
онопушки и ласковый взгляд прекрасных голубых глаз, ради которых он был
готов перевернуть небо и землю.
В любой ситуации, как учат нас духовные наставники, обязательно следует
поискать положительные моменты. Если не нашел Ц поищи получше. Опять не
нашел Ц посмотри с другой стороны, может, они там завалялись. В самом безн
адежном случае рекомендуют напиться до стадии полного слияния с космос
ом. Тогда мир заиграет новыми красками. Или окончательно исчезнет из вид
у и перестанет раздражать проблемами, что тоже можно считать неплохим ре
зультатом.


Жизнь Ц это искусство извле
кать утешительные выводы из неутешительных событий.
Сэмюэл Батлер

Зелг старательно думал, что в данном случае следует считать положительн
ым моментом. На ум приходила только старая студенческая шутка: «Думаешь,
хуже некуда? Успокойся! Будет и хуже». Но эта мысль не принесла мира и спок
ойствия его измученной душе.
Хорошо Юлейну Ц у него есть верная и преданная Кукамуна, которая ни за чт
о не покинет своего супруга; и когда он думает об этом, даже конец света в с
равнении кажется ему небольшой бедой.
У молодого некроманта не было такой же надежной спасительной гавани.
Ну, гавани, возможно, и не было. Зато имелся в наличии преданный каменный д
ворецкий Ц хранитель традиций, поборник правды, блюститель порядка. Зна
ющие люди сразу скажут вам, что это гораздо больше, чем несокрушимая твер
дыня и огромная армия. Вкладывайте ваши надежды в этот банк, и он оправдае
т ваше доверие, совершив все возможное, невозможное и даже более того.
Гампакорта и Мадарьяга придерживались того же мнения и потому часами то
рчали в апартаментах, которые занимал Думгар, что-то горячо обсуждая с не
возмутимым домоправителем.
Собственно, он и подал дельную идею, которая оживила замок и заставила ег
о обитателей улыбнуться впервые за целые сутки, показавшиеся им мрачным
столетием.


* * *

Проведя в грустных размышлениях всю ночь, Зелг решил помириться с Узанда
фом. Возможно, в чем-то дедушка бывал не прав, но все же свинство Ц грубить
беззащитному старичку, хлопать дверями, устраивать безобразные сцены. Г
де его выдержка? Где его воспитание?
Молодой герцог рисовал себе картины одна безотраднее другой. Вот седобо
родая мумия, завернувшись в свой халат и шаркая туфлями, уходит в ночь, в б
ездну, в никуда. У него даже слезы на глаза навернулись, когда он представи
л себе последний, прощальный взгляд, брошенный бедным дедушкой на замок,
в котором он испытал столько горя и радости.
А вот дедушка, бессильно свесив сухонькие ручки, сидит в своем любимом кр
есле, в библиотеке. Занимается рассвет, но Узандаф его больше не увидит, по
тому что его старое сердце разорвалось, не вынеся упреков жестокого и не
справедливого внука. Широко открытые глаза мумии устремлены на двери Ц
до последней минуты он ждал, что его мальчик, его кровинушка, придет, чтобы
утешить старика. Но тщетно.
Или Ц еще того хуже: нелепый, комичный, едва передвигающийся в доспехах, к
оторые он носил еще при Пыхштехвальде, Узандаф Ламальва да Кассар ковыля
ет в битву, волоча за собой неподъемный меч. И какой-то рогатый демон, жутк
о оскалившись…
Тут Зелг чуть не разрыдался, выскочил из своих апартаментов и со всех ног
помчался в библиотеку, моля небеса только об одном Ц чтобы дорогой деду
шка оказался жив, здоров и на месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58