Неужели вы не собираетесь делать на этом деньги?
Ц Деньги, Ц мурлыкнул Думгар. Ц Деньги…
Ц Большие деньги, Ц уточнил Отентал, пролезая под локтем у кузена.
Ц Просто поразительно, Ц сказал голем. Ц Как я сразу не увидел в вас еди
номышленников! Вероятно, переутомился.


* * *

«Любимая Кася.
Недавно закончился военный совет, милорд Такангор провел последн
ий смотр войскам, и завтра… нет, уже сегодня на рассвете мы выступаем по на
правлению к Липолесью. Но ты, вероятно, и сама об этом знаешь. Я очень волну
юсь Ц ведь мне впервые придется воевать вдалеке от тебя. К тому же я не ув
ерен, что оправдаю возложенные на меня надежды, хотя и намерен приложить
максимум усилий, чтобы вырвать у демонов победу.
Надеюсь, что дедушка и Думгар правы и они (демоны) все же не станут на
рушать неписаные правила, хотя и не представляю себе, как такое может быт
ь. Вероятно, я не слишком хороший человек. Впрочем, какой же я человек, как в
ыяснилось.
Кася, я не знаю, прочтешь ли ты это письмо. Дедушка Узандаф твердит, ч
то та очаровательная голубоглазая девушка с веснушками Ц не более чем с
имвол, знак, как его седовласый рыцарь или дракон Валтасея Тоюмефа, котор
ого фея Гризольда так забавно называет Валтасиком. Но мне кажется, что эт
о не так.
Ты станешь смеяться, милая Кася, но я уверен, что видел именно тебя. Н
е знак, не символ, не зыбкую тень, а существо из плоти и крови. Или хотя бы че
го-то подобного. Что я видел свою единственную и неповторимую любовь.

Ну вот, я и добрался до главного. Кася, я тебя люблю. Если меня не убьют
, я обязательно вернусь к тебе. Если меня убьют, я все равно вернусь к тебе, х
отя еще не знаю, как это делается. Но смог же Уэрт вырваться из Бэхитехваль
да и Преисподней. И я смогу. Поэтому жди меня, пожалуйста. И ни о чем не волну
йся. Я сумею тебя защитить.
Хотел оставить тебе стихи, написанные в твою честь, но дедушка гово
рит, что это жестоко по отношению к любимой женщине. Наверное, ему виднее.

Касенька, прости, мне пора. Можно я тебя поцелую на прощание? Я тебя л
юблю.
Твой Зелг.
Постскриптум. Надеюсь, тебе понравились новые занавески. Я сам выб
ирал».

Войско Кассарии давно покинуло замок, солнце стояло в зените, мирные жит
ели успели проводить своих близких, вдоволь погрустить и уже приступили
к обычным делам, а в кабинете Зелга, за его письменным столом, все еще сиде
ла хрупкая девушка Ц голубоглазая, веснушчатая, в синем легком платьице
Ц и смотрела в зеркало.
Там, в сверкающей глубине, беловолосый рыцарь в багровых латах Аргобба в
ыводил аккуратные круглые буковки на желтом листе пергамента, и девушке
казалось, что это самое чудесное зрелище на всем белом свете.


* * *

Думгар отделился от основных сил немного раньше и повернул к тому самому
ущелью. Кассар волновался и переживал за своего домоправителя, а потому
их прощание вышло немного сбивчивым. Зелг просил голема беречь себя, и го
лем просил Зелга беречь себя. Затем все просили его не рисковать зря, а Так
ангор заручился клятвенным обещанием Думгара обязательно вызывать пом
ощь, если он поймет, что дела идут не так, как хотелось бы. Наконец, могучим у
силием воли оторвавшись от друзей, каменный исполин зашагал в сторону ск
ал Ц защищать левый фланг.
А два отряда двинулись к реке Тутоссе, где их с нетерпением поджидал гроз
ный противник.
Правое крыло войск Такангора составляли проверенные в бою ветераны «Ве
ликой Тякюсении», хор пучеглазых бестий, мадам Мумеза в элегантной проти
воударной шляпке с модным в этом сезоне букетиком асфоделей, пришпиленн
ым к тулье; а также орда кентавров, сотня амазонок, гномы, мороки, кобольды
и дендроиды; господин Крифиан; горгона Ианида и дама Цица Ц как выяснило
сь впоследствии, Хвостокрут со своим двуручным мечом. Словом, на правом ф
ланге Такангор сосредоточил фактически всю свою армию.
Второй отряд был намного меньше и состоял из самого минотавра, Зелга, Мад
арьяги, Гампакорты с Борромелем, Кехертуса, кассарийских оборотней, Альг
ерса и полка шеннанзинских кавалеристов под командованием Ангуса да Га
лармона. Отдельно стоит упомянуть Карлюзу с Левалесой. Вооруженные до ко
нчика хвоста троглодиты бодро двигались в пешем строю, а сзади обреченно
, хотя и совершенно добровольно плелся осел.
Несмотря на малочисленность, выглядели они великолепно.
Зелг верхом на амарифском вороном жеребце, на котором даже самый придирч
ивый домовой не отыскал бы белой шерстинки, в багровых латах Аргобба и с ч
ерным знаменем Кассарии в руках смотрелся так, будто только что сошел с к
артинки модного рыцарского журнала «Всегда в седле». И обладатели широк
о разрекламированных доспехов модели «Грация» и «Иллюзия» могли тольк
о кусать локти от зависти, глядя на него.


Полностью экипированный ге
рцог стоит столько же, сколько два дредноута, причем герцоги наводят бол
ьше страха и дольше служат.
Дэвид Ллойд Джордж

Кровавый шлем в виде головы древнего чудовища с широким и высоким гребне
м, опускающимся до лопаток, придавал ему необходимую свирепость, коей хр
онически не хватает пацифистам. В миндалевидных прорезях угрожающе све
ркали лилово-черные, как сама Тьма, глаза. Рельефные наплечники делали ег
о мощнее; панцирь, облегающий тело, как перчатка, надежно защищал торс. На
вышитом драгоценностями серо-синем поясе висел знаменитый Нечеловече
ский меч, который Думгар хранил в сокровищнице специально для подобного
случая. На естественный вопрос молодого некроманта, отчего же он не выда
л такое уникальное оружие в прошлую войну, рачительный голем резонно воз
разил, что Генсена в расписании не было и вторжение Бэхитехвальда явилос
ь внеплановым. А расходовать драгоценный раритет на уважаемого Юлейна п
о меньшей мере смешно.
Нечеловеческий меч, за обладание которым иные воины готовы пойти в вечну
ю кабалу, оказался такого же кроваво-красного цвета, как и латы Аргобба. О
н очень напоминал клинок Генсена тем, что по сверкающему лезвию бежали, п
ереливаясь, черные руны. Легенда гласила, что раненный либо убитый этим м
ечом навсегда попадает в рабство к его владельцу. Зелгу ужасно не хотело
сь на практике проверять, правда это или вымысел.
Зато ножны ему понравились. Он всегда ценил шедевры Ц не важно, будь то ск
ульптуры, картины, украшения, глиняные горшки либо вышивка. Главное Ц ка
к это сделано. Ножны были выполнены с любовью и высочайшим мастерством, и
Зелг не уставал любоваться ими. Он то и дело принимался рассматривать ба
гряную поверхность из странного материала, на которой были не то отлиты,
не то вырезаны батальные сцены.
Крошечные фигурки столкнулись в яростном противостоянии; они сражалис
ь и умирали; их лица были искажены гневом, болью, ненавистью и страхом. Но в
стречались среди них и умиротворенные, и просветленные, и просто веселые
. Герцог смотрел и диву давался Ц здесь все было как в жизни.
Над правым плечом некроманта жужжала крыльями жизнерадостная Гризольд
а, наряженная в кольчужную мини-юбку вместо привычной шелковой и увешан
ная различными амулетами. Сторонний наблюдатель поставил бы сто к одном
у, что они перевешивают толстенькую фею, так что совершенно неясно, как ей
удается удерживаться в воздухе. Отдельное впечатление на неподготовле
нного зрителя производил мощный бюст феи, надежно упрятанный в стальные
чашечки дамского панциря.
Справа, не отводя сияющего взгляда от отважной невесты, парила душа лорд
а-рыцаря Уэрта Орельена да Таванеля. И глаза ее искрились счастьем, ибо вп
ервые за долгие беспросветные века призрак погибшего кельмота занимал
ся любимым делом, да еще в компании любимой женщины.
Такангор в своих знаменитых доспехах Панцербулл Марк-Два и шлеме работы
Альгерса, дополнительно обработанном взглядом Горгоны Ианиды, казался
воплощением какого-нибудь древнего минотаврского божества. Свой фамил
ьный боевой топорик он нес на плечах, и утреннее солнце безмятежно отраж
алось в зеркальном лезвии.
Князь Альба Мадарьяга плыл по воздуху, не касаясь ногами земли, и стильны
й алый плащ парил у него за плечами. Он вел непринужденную светскую бесед
у со слепым оборотнем. Гуго ди Гампакорта уверенно шагал в строю, и в его п
устых глазницах то и дело вспыхивали и гасли искорки адского огня. Борро
мель занял свое место, но время от времени вмешивался в разговор с вопрос
ами о Кровавой паялпе Ц ее месте и назначении в жизни смертных, а также вы
сшем смысле этого странного действа.
Кехертус страшно радовался первому путешествию и первому настоящему п
риключению в своей жизни. Зелг чувствовал, что где-то поблизости находит
ся и вездесущий дядя Гигапонт, обязательно чем-то недовольный, но доказа
ть ничего не мог.
Шеннанзинцы, все как на подбор, а вернее Ц тщательно отобранные из остал
ьного тиронгийского войска, высокие, статные, улыбчивые и веселые, ехали,
безупречно выдерживая строй, и казалось, что они отправляются на загород
ную прогулку, а не на битву, которая для каждого из них может стать последн
ей. Впрочем, что способно вызвать страх в душе воинов, прорывавших оборон
у Тут-и-Маргора, когда в тылу маячил Лилипупс?
Особое очарование группе войск, призванных защищать центр, придавала яр
кая и шумная процессия, которая плелась в самом хвосте.
Процессию возглавлял Узандаф Ламальва да Кассар в огнеупорном костюме,
пантуфлях и под зонтиком, сделанным из кожи саламандр. В этом облачении о
н мог свободно стоять на кипящей лаве, наблюдая за извержением вулкана в
непосредственной близости. Адское пламя было ему нипочем.
Альтернативный вариант походного облачения представлял доктор Дотт в
своем неизменном черном кожаном халате, о котором в одном из модных журн
алов высказались так: «Просто, сдержанно, стильно и со смыслом». Халат с ви
сящими над ним глазками производил сильное впечатление на видавших вид
ы демонов, а вот шеннанзинские кавалеристы уже свыклись с ним во время пр
ошлой войны и относились как к родному.
На сей раз доктор ехал на войну не просто так, компании для. Не только подд
ержать товарищей, поучаствовать в битве, размять душу и вставить свой пу
льцигрош в общую свалку. Ему вдруг приспичило заполучить для опытов каку
ю-нибудь адскую тварь. Он оповещал всех и каждого в поле зрения, что напиш
ет сенсационную диссертацию, с каковой и заявится в Медицинский Компром
иссный Центр, где при жизни ему дали от ворот поворот с его революционной
работой «Застарелая демоническая сонливость. Проблемы и решения».
Компанию ему составил специальный корреспондент Бургежа, выпущенный н
акануне из персональной золотой клетки и тоже горящий жаждой великих св
ершений. Пухлицерскую премию он уже получил и теперь желал учредить нову
ю Ц собственного имени. А для этого требовались незаурядные достижения
в области журналистики. Скажем, подробное и откровенное интервью с повел
ителем Преисподней.
Жрец Мардамон в парадном боевом облачении, сшитом на заказ у лучшего пор
тного Виззла, Ц темно-синей рясе в мелкий желтый горошек Ц полностью от
решился от окружающей действительности: он репетировал речь, призванну
ю обратить невежественных демонов в истинную веру и увеличить количест
во жертвоприношений за отчетный период с жалкого нуля до внушительной ц
ифры.
Архаблог и Отентал решились на сие рискованное предприятие отчасти из л
юбви к Такангору, отчасти из любви к деньгам, отчасти из веры в рекламные а
кции. Они намеревались произвести конкретное судейство поединков, пред
варяющих битву, и заодно присмотреть себе пару-тройку новых чемпионов. К
тому же кузены уже начали принимать ставки на исход отдельных поединков
и сражения в целом. Азартные шеннанзинцы и ветераны «Великой Тякюсении»
единодушно ставили на победу кассарийцев, так что теперь кузенам просто
необходимо было добраться до противной стороны и побудить ее принять уч
астие в игре. Если они и боялись жителей Преисподней, то начисто забыли об
этом за организационными хлопотами.
Чесучинцы тряслись за войском в цветастом полосатом фургончике, на кото
ром был прикреплен плакат «Паялпа едет!» с подзаголовком: «Если вы не еде
те на паялпу, то паялпа едет к вам».
Птусик, по его словам, разведывал обстановку, а на самом деле прилагал все
усилия к тому, чтобы не обнаружить на открытом пространстве мало-мальск
и значимый объект, в который ему пришлось бы по умолчанию врезаться.
Бумсик и Хрюмсик степенно вышагивали нога в ногу с Такангором, изредка б
росая на него кроткие вопросительные взгляды. Им не терпелось как следуе
т разогнаться и врезаться в ряды супостатов с серьезным, угрожающим выра
жением Ц простите на слове Ц лица. Хряки тосковали по рукопашной, в кото
рой их самовыражение достигало предельной полноты.
Ангус да Галармон, впервые за долгие годы принимающий участие в битве ка
к простой командир подразделения, буквально цвел от радости. Во-первых, о
н полностью полагался на Такангора. Во-вторых, с истовостью фанатичного
верующего уповал на бригадного сержанта Лилипупса, чем бы тот ни был зан
ят в настоящее время. В-третьих, вероятно, в преддверии возможной гибели н
а поле брани кассарийский распорядитель Гвалтезий выдал ему рецепт зал
ивной рыбы фусикряки, стоивший жизни не одному десятку поваров и кулинар
ов-любителей. Как заметил по этому поводу проницательный летописец: ком
у-кому, а Ангусу да Галармону было для чего жить и за что умирать.
Их было до смешного мало против несокрушимой, всепобеждающей орды. Однак
о они шли не как на бойню Ц как на праздник.
Кто воздаст по заслугам солдатам головных полков?
Это они первыми идут в атаку, взламывая мечами несокрушимый вражеский ст
рой; погибая под копытами боевых коней;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58