Но враги не ждали. Один из них воспользовался усталостью противника. Ско
льзнув по мечу, нападавший острием задел предплечье Ладимира. Доната заш
ипела от боли за него, сам он не проронил ни звука. Только монотонно отбива
л участившиеся удары.
И тут судьба смилостивилась. Ладимир, не имея возможности обернуться и п
осмотреть себе под ноги, оступился и мягко осел на землю. Тот, что был леве
е, победоносно вскрикнул, но нанести смертельного удара не успел. Нож, что
послала Доната, нашел свои ножны у него в сердце, плотно войдя по рукоять м
ежду нашитыми на куртку железными пластинами. В последний момент Доната
взмолилась, чтобы враг не вздумал упасть в пропасть, унося с собой любимо
е оружие. Пока он медленно оседал, еще не сознавая того, что умер, его товар
ищ широко взмахнул мечом и сделал широкий выпад, вложив в него все силы. Но
Ладимир оказался проворнее. Он выставил перед собой меч, и противник все
й тяжестью навалился на острие.
Напиравшие сзади не поняли, что произошло. Они так и не успели разобратьс
я, какая сила заставила одного из охотников опуститься на колени. Удивле
ние еще сохранялось в их глазах, когда очередной охотник, прижимая к шее п
оследний нож Донаты, споткнулся на бегу и стал тяжело заваливаться набок
. Меч выскользнул из ослабевших рук и со звоном полетел в пропасть.
Последнего, оставшегося в живых, сбило с ног тело его товарища, отброшенн
ого ударом ноги Ладимира. Как только он поднялся на ноги, ему хватило одно
го взгляда, чтобы здраво оценить свои шансы на спасение. Не сводя глаз с До
наты, он сделал шаг назад, потом еще. А потом повернулся и кинулся бежать.
Ц Не упусти его! Ц крикнул Ладимир, пытаясь подняться на ноги. Подверну
вшаяся нога заставила его сесть на прежнее место.
Но Доната опередила крик. Нагнувшись, она выхватила нож из распростертог
о у ее ног тела: чужая кровь залила руки. Пришлось вытереть их о рубаху, что
бы рука не скользила по рукояти. Она не бросилась догонять убегавшего ох
отника, это сделал за нее нож. Словно нарочно показавшийся из-за туч Гелио
н блеснул лучом по летевшему лезвию и на миг ослепил Донату. Но попасть но
жом в широкую спину убегавшего совсем не то же самое, что попасть в глаз ле
тящего в прыжке Мусорщика. Однако воспоминание о смешном и болтливом ста
рике Селиване заглушило совесть, поднявшую усталую голову.
Ц Лесник мертв? Ц первое, что спросил Ладимир, как только отдышался.
Ц Не бойся, ничего твоему Леснику не сделается, Ц пошутила она, невольн
о оглянувшись назад, где в пещере их терпеливо дожидалась помешанная на
обилие ртов напасть.

Ц Ты думаешь, жалкая тварь, что всю жизнь сможешь от меня в горах скрыват
ься? Ц черные дыры ртов открылись и закрылись, на Донату пахнуло запахом
прелой листвы.
Ц И что ты мне можешь сделать? Ц отмахнулась Доната, на всякий случай ст
араясь держаться от него подальше. За последние два дня Лесник надоел ей
так, как не надоедал никто. Ц Разве только покусать.
Ц Не зли его, Ц в который раз Ладимир делал ей замечание. Чудовище, расте
рявшее за последнее время былую подвижность, слабо дернулось, уходя от о
стрия его меча.
Ц Я не злю его. Но сколько можно ко мне приставать? Ц огрызнулась Доната.
Ц Не можешь ничего сделать, молчи себе в тряпочку. А этот не умолкает ни н
а миг.
Ц Дождался… Про Лесника, которым детей пугают, такое говорят, Ц безглаз
ые выпуклости, подернутые пленками, уставились на Донату.
Ц Вот детей ты вполне можешь напугать, в это я верю, Ц не удержалась Дона
та.
Ц Я тебя, тварь, только леса дождусь, не сожру Ц нет, я сначала все кишки и
з тебя выпущу и по деревьям развешу…
Ц Опять он за свое, Ц пожаловалась на Лесника Доната. Ц Сколько можно э
то слушать?
Она легко перепрыгнула через расщелину в скале, недобро покосившись на Л
есника: знала, как тяжело ему даются такие препятствия. Созданное для ско
рого передвижения по лесу тело с трудом перебиралось по острым камням. С
трудом-то с трудом, а темп, взятый Ладимиром, выдерживал легко. И, наверное,
не раз обогнал бы путников, но ему нужна была Доната.
Ц Почему бы мне не поговорить? Ц Лесник заструился, не отставая от нее н
и на шаг. Кровожадная пасть захлопнулась рядом с ее ногой, но она оказалас
ь проворнее. После того, как он дважды ее укусил, больше для острастки, она
была внимательна. Понимала, тварь, что с больной ногой до вожделенного ле
са Донате идти дольше, чем со здоровой. Ц В лесу, только ближе подойдем, я с
тобой разговаривать не буду. Дай мне силы почувствовать. Голову тебе отк
ушу и в город понесу. Вот и доказательства будут…
Что-то внутри гибкого червеобразного тела неприятно заурчало. Доната на
хмурилась.
Ц Смотри, как бы тебе самому во сне башку не откусили, Ц снова не сдержал
ась она.
И едва успела отскочить в сторону. Лесник поднялся на задние лапы, намере
ваясь придавить ее собственной тяжестью, но наткнулся на меч Ладимира. П
ронзить толстой шкуры он не мог, хотя, начиная с первой встречи в пещере, п
ытался не раз.
С тех пор Лесник тащился рядом с Донатой, не отставая и не обгоняя ее. Поко
я от него не было ни днем, ни ночью. По ночам приходилось спать по очереди. Г
адкая тварь больно кусалась, стоило подпустить ближе. У Донаты до сих пор
болела голень. Синяя круглая отметина Ц напоминание о собственной непо
воротливости. Но один сильный удар по выпуклостям, заменяющим Леснику гл
аза, и тот откатывался до следующего удобного момента.
А днем он доставал Донату бесконечными угрозами, раз от разу становившим
ися более изощренными и изобиловавшими все новыми кровавыми подробнос
тями. Как она предполагала спасаться в лесу от Лесника, где любые корни пи
тали его силой Ц на этот вопрос не было ответа. Лесник угрюмо бубнил, выду
мывая новые виды расправы, но двигался уже не так споро, как раньше. Доната
время от времени огрызалась, украдкой жалея о том, что нельзя вызвать чер
ную гадину и попросить ее избавить от общества Лесника. Хрен редьки не сл
аще, но из двух зол самое злое не закрывало своих многочисленных ртов ни н
а мгновенье. Хорошо хоть, говорили они одно и то же, а не все сразу Ц разное.

Благополучно избежав опасности, Доната утвердилась в мысли, что колдовс
тво лишило ее смертельного соседства. И теперь, быть может, первый раз пос
ле рождения, она осталась одна. А значит, в Белом городе ей предстояло выпо
лнить клятву, что дана была матери Ц посмотреть в глаза Той Женщины.
Ц Камни, всюду камни, Ц шелестел ветром после грозы Лесник, шустро пере
бирая маленькими лапами. Ц Без души… Одна мощь. А без души, какая ж сила? Не
достать… Но ничего. Никто еще обо мне не говорил таких вещей, и ты первой н
е будешь. Наберусь силы Ц вопьюсь в тебя и буду кровь по капле высасывать
. Не сразу умрешь, клянусь, не сразу. По кусочкам тебя растащу, разорву, дожд
усь, пока кишки из тебя живой вывалятся, кожу сорву, на память возьму… в кр
ови твоей умоюсь, а башку Ц ту напоследок оставлю… Чтоб видела ты своими
зенками, как я над тобой издеваться буду…
Ц Заткнись, Ц вдруг не сдержался молчавший до того Ладимир. Ц В ушах зв
енит от твоего нытья.
Ц А ты, парень, много на себя не бери, Ц по-змеиному зашипел Лесник. Ц Тол
ько потому, что мне за тебя никто не заплатит… Я тебя на закуску оставлю,
Ц пообещал он, но, судя по всему, эта тема его не увлекла, и он вернулся к пр
едыдущей. Ц Все жилочки из тебя вытяну, косточки до белоснежного блеска
обсасывать буду…
Ц Вот тварь, Ц готовя место для ночлега, в который раз удивился Ладимир.
Ц И не надоест же целыми днями по кругу гонять?
Ц До тебя, парень, мне дела нет, Ц треском сухих веток с готовностью отоз
вался Лесник. Ц У тебя и мясо-то жесткое. А у нее сочное. Да и девственница
она к тому же, а это…
Доната, услышав такое, подавилась и долго кашляла. Все-таки ужин испортил
, гад! Такого жирного горного крота Ладимир приготовил Ц пальчики оближ
ешь. Кашляла до тех пор, пока Ладимир не догадался ее по спине постучать. А
сам улыбку старательно прятал. Жаль, нельзя было ей в ответ пошутить, прип
омнив жаркое объяснение в пещере, что, дескать, такое впечатление, что все
х ее девственность сна лишила. Помнится, еще в сожженной деревне, когда он
а пришла в себя, Ладимир жестко ей сказал:
Ц Хоть раз напомнишь мне о том, что было в подземелье, я развернусь и уйду.
Веришь?
И вид при этом имел такой безумный, что не поверить ему Доната не могла.
Чем выше забирались в горы, тем становилось холоднее. И тем более невынос
имым становился Лесник. По утрам теперь на жухлой траве, кое-где гнездивш
ейся в скальных трещинах, блестел иней. Холод оказал пагубное воздействи
е не только на шкуру Лесника Ц она выцвела, и черные пятна ртов не так бро
сались в глаза Ц но и на характер, и без того скверный. Теперь его угрозы с
ловно тоже припорошил первый снежок: и подробностей стало меньше, и кров
и. Он впал в другую крайность. Все, что попадалось в поле его зрения, уж неиз
вестно, чем он там видел, но как-то умудрялся Ц будь то искореженный ство
л горной сосны, или ручей, или скудная живность Ц все он сравнивал с тем, ч
то оставил в лесу. Он бубнил с утра до вечера. Доната приучилась не замечат
ь его болтовни Ц только бы под ногами не путался. Надвигала на уши вязану
ю шапку и шла вперед, отмеряя шаг за шагом.
Ц В лесу каждая живность имеет душу. Возьми хоть дерево, а хоть букашку,
Ц шуршал у ног Лесник, Ц возьми хоть ту же сорокопутку. Опасная штучка д
ля людей. А убивая ее, заметь, осторожно убивая, чтобы пальчики свои драгоц
енные не обрезать… эх, на тебя бы сотню-другую сорокопуток натравить, что
бы тельце твое острыми крылышками изрезали, да яйца там свои отложили… Л
адно, не о том я. А вот знаешь ли ты, что за боль у нее, когда острая чешуя у нее
созревает и приходится ей разрывать собственное тело, чтобы выбраться н
а свободу? Бабочкой уже. Каждая травинка, каждый росток, да и ручей, что про
бился среди корней Ц все за жизнь борется. И все умирает, оставляя в лесу
собственные души. А я подбираю, подбираю… А что в горах ваших? Ни смерти то
лком, ни жизни. Так, теплится что-то, как в жуке навозном… Тьфу, зло берет.
Ц Подожди, Ц Доната остановилась, пораженная неожиданной мыслью, Ц ес
ли в лесу Лесник есть, то в горах… Горняк быть должен?
Ц Горняк? Ц Лесник открыл на миг свои плотно закрытые с недавних пор рт
ы. Ц Чтобы завести себе Горняка, душу надо иметь. А в горах…
Ц Ты что же, себя душой леса считаешь? Ц усмехнулась Доната. Ц Ты на себ
я много-то не бери. Людям служишь Ц а лес сроду не служил никому и впредь н
е будет.
Ц Тварь! Ц Лесник бросился на нее, но промахнулся. Она ловко отскочила о
т края пропасти.
И тут же, не успела Доната и глазом моргнуть, рядом оказался Ладимир. Изо в
сех сил он пнул Лесника, подталкивая к пропасти. Но расторопная тварь даж
е в незавидном состоянии была сильнее. Зацепившись лапами за малейшие тр
ещины, не заметные глазу, Лесник прошил их отростками тут же удлинившихс
я лап и лежал на камнях, как влитой. Такой же вечный, как сама скала. Ладимир
безуспешно пытался перерубить лапы мечом, но это было то же самое, что бит
ь по камням. Бесплодные усилия привели к тому, что Лесник долго после этог
о случая не мог успокоиться и, пользуясь удобным моментом, все норовил ще
лкнуть пастью там, где только что была нога Донаты. Он завелся и до самого
вечера доставал Донату такими кровавыми подробностями будущей расправ
ы, что ее стало подташнивать.
Только ночью Лесник затих. Он широко открыл свои рты и тяжело задышал, глу
боко вдыхая горный воздух. Время от времени он что-то бормотал, тонко посв
истывал, и Доната, чья очередь была караулить, всерьез забеспокоилась. Кт
о его знает, способны ли Лесники сходить с ума? Этот-то и в твердом уме прои
зводил отталкивающее впечатление, а безумный запросто мог напасть на не
е и утащить с собой в пропасть, сцепившись в смертельном объятии.
Вполне возможно, именно это он и задумывал, но Ладимир оставался насторо
же. Он настоял на том, чтобы с краю пропасти шел Лесник, в то время как Донат
а прижималась к скале Ц втроем на узкой тропе было не разминуться. И для д
воих она была мала, но хитрая тварь умудрялась держаться на краю и не пада
ть.
На следующий день дорога внезапно кончилась. Нет, она по-прежнему бодро в
збиралась наверх, прячась в поднимающемся со дна пропасти тумане. Но пут
и дальше не было. Широкая трещина преграждала дорогу. Осторожно подойдя
к краю, Ладимир заглянув вниз и только языком цокнул. Трещина разрезала с
калу, как нож кусок сыра. Нечего было и думать о том, чтобы перепрыгнуть на
другую сторону.
Некоторое время они шли по краю разлома, надеясь, что тропа снова соедини
тся. Но трещина расширялась, и скоро начинало казаться, что она расколола
скалу на две самостоятельные части, по обеим сторонам которых змеились,
будто издеваясь над усталыми путниками, две узкие горные тропы.
Ладимир молча вздыхал, Доната кусала губы. А Лесник взбесился.
Ц Все, ребятушки, закончилась ваша ходьба по горам! Придется теперь наза
д в лес возвращаться! Куда же еще? В небо не полетишь Ц не птички! Ну, отведу
душу, отведу. Ты мне, девка, без надобности вся, целиком! Башку твою в городе
выплюну Ц узнают тебя по башке-то! А что живую не довел Ц пусть в следующ
ий раз охотников со мной посылают! А кровь твою, кровь твою до капли выпью
Ц не бойся. Потому что бережливый я. Умею добро беречь…
Ладимир упрямо шел вдоль расщелины, в то время как у Донаты гасла последн
яя надежда. Она собралась прямо об этом сказать, и тут, на противоположной
стороне обнаружилась горная сосна. Узловатые корни вгрызлись в камень, и
зогнутый ствол тянулся по скале, ветви в последнем объятии обнимали скал
ьный выступ. Крепкий, обломанный ветром сук в мольбе тянулся над расщели
ной, пытаясь достать до стены напротив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35