Особенно ей приглянулся вид из окна во двор. Тонкие клены переплет
ались гибкими ветвями с изгородью, отгораживающей дворик от шумной улиц
ы. На пятачке, посыпанном красным песком и скрытом в тени деревьев, стояла
скамейка. На подлокотнике уютно свернулся цветастый плед.
Ц Нравится? Ц услышала она вопрос и обернулась.
Ц Нравится. Спасибо.
Ладимир уже уходил, но вдруг остановился на пороге.
Ц Не мне спасибо говори, Ц вымученно сказал он. Ц Берту.
Доната хотела подробно его расспросить, но он ушел.
Хозяин маленького двухэтажного домика, предоставивший в их распоряжен
ие второй этаж, так приветливо ее встретил, так долго и проникновенно гла
дил по руке, приговаривая давно забытые слова, от которых теплело на душе,
что Донате стало стыдно. Дед Селиван, как он просил себя называть, был мале
нького роста, с пухлыми руками и животом, едва помещавшимся под сюртуком,
трещавшим по швам при каждом резком движении. Он имел привычку тотчас по
являться в том месте, где возникала Доната. Ее присутствие зажигало на ру
мяном лице улыбку и заставляло говорить без умолку. Поначалу Доната нахо
дила удовольствие в том, чтобы слушать его непритязательную болтовню, ко
торая не имела даже пауз для ответного «хм» или «не может быть». Но позже с
тала уставать. Слушая его, она постепенно впадала в состояние, назвать ко
торое сном или явью она бы затруднилась.
Рот у деда Селивана не закрывался ни на миг. Он не говорил лишь тогда, когд
а готовил еду.
Потому что тогда он пел.
Скоро Доната привыкла к распорядку дня. Если из кухни доносилось дребезж
ащее старческое пение, значит обед не за горами. Его народный репертуар н
е всегда отличала скромность, порой некоторые куплеты заставляли Донат
у краснеть. Но в целом Ц в целом Ц Гранд ее удивил. Она внезапно для себя о
ткрыла, что здесь вполне можно жить, если время от времени уединяться в та
ком вот сказочном, как с картинки, дворике.
Часто ее навещал Берт, всякий раз уточняя вместо приветствия: «Ну, что, теп
ерь твоя душенька довольна?» И она улыбалась в ответ. Берт приходил в то вр
емя, когда не было Ладимира. Тот вставал рано утром, наскоро завтракал и ух
одил. А возвращался поздним вечером, когда она уже готовилась ко сну. На мо
лчаливый вопрос только отрицательно качал головой. С ним Доната мало вид
елась в последнее время.
По мнению Донаты, Берт с дедом Селиваном прекрасно дополняли друг друга.
Когда приходил Берт, дед раскланивался, предоставляя тому право ее развл
екать. И наоборот Ц до позднего вечера ей приходилось слушать о любовны
х похождениях пышущего здоровьем деда.
Через два дня общения с графом, на третий, Доната сама могла бы рассказать
Берту всю его биографию, включая факт его рождения. В прошлом славный и бо
гатый род в последнее время лишился не только былого величия, но и богатс
тва, о котором теперь ходили легенды. Ныне совершенно обедневшая семья с
трудом сводила концы с концами. И женитьба старшего брата, удачная на пер
вый взгляд, не решила вопроса.
Ц Видно, на роду нашем бедность написана, Ц грустно говорил Берт и тут ж
е бросал на нее откровенно бесшабашный взгляд «а, гори оно все синим плам
енем!». И непонятным оставалось, то ли он за показной бравадой скрывал ист
инные чувства, то ли так было на самом деле, и с годами он к бедности попрос
ту притерпелся. Ц Зато нам, Дарским, везет в картах и в любви. Не веришь? Хо
чешь, докажу? Давай в карты сыграем! Не бойся, денег у меня у самого нет Ц на
поцелуй! Кстати, сразу и во втором убедишься, чтобы времени зря не терять.

Она в ответ только отмахивалась. Слушать Берта, в отличие от деда Селиван
а, было одно удовольствие. Как только она слышала «и сказал он Истину», ее
начинало трясти мелкой дрожью. А у Берта, на радость Донате, все родственн
ики заканчивали свои дни быстро и легко: то дедушка с лошади упадет и шею с
ломает, то дядя в пьяной кабацкой драке Ц кинжал прямо в сердце вошел, тот
и охнуть не успел, то бабушка, не старая еще, купаться пошла и утонула.
Ц Может, и хотела перед смертью свою Истину сказать, но не очень-то погов
оришь, когда вода горло заливает, Ц задумчиво закончил рассказ о родств
енниках Берт.
Поздним вечером, когда Донате доводилось общаться с Ладимиром, она кажды
й раз удивлялась: он никогда не спрашивал о Берте. И по неписанному закону
Берт тоже не интересовался тем, как идут дела у конкурента.
Как-то Ладимир вошел в комнату позже обычного. Предварительно постучал,
чем в очередной раз вверг ее в состояние шока. Она не спала. Сидела в кресл
е, облокотившись на подоконник, и смотрела во двор, на деревья, серебривши
еся в свете Селии. В голове не было ни одной мысли. За последнюю неделю дед
с Бертом будто поставили пред собой цель: уболтать ее до смерти. Сегодня в
ечером она так прямо об этом и сказала Ц Берту Ц деду бы не решилась. И до
бавила, что порой ей бывает жаль, что они не родственники. Иначе услышал бы
он напоследок такую Истину, что всю болтовню как серпом бы отрезало.
Ц Серпом? Ц переспросил Берт и странно на нее посмотрел. Ц У нас так про
другое говорят. Но с этой стороны ты меня совсем еще не знаешь, грех жалов
аться.
У Ладимира был такой таинственный, непривычный вид, что Доната сразу все
поняла. Она вскочила с кресла, едва не опрокинув его. Сердце в волнении заб
илось. Особенно, когда в ответ на ее полный ожидания взгляд, он кивнул голо
вой.
Ц Да. Я нашел его, Ц устало сказал он. Ц Колдун живет в заброшенном доме
за крепостной стеной. Туда днем никто не ходит. Да и ночью тоже. Так что, есл
и хочешь сделать это незаметно, надо идти прямо сейчас. Если узнают, что мы
туда ходили Ц забьют камнями до смерти.
Не говоря ни слова, она взяла с кресла куртку и пояс с ножами.
Ц Ты была права, Ц услышала она. Ц Он не берет денег, пока не увидит, с чем
придется иметь дело.
Доната кивнула головой, показывая, что поняла.
Если дневной город нравился Донате лишь отчасти, то ночной не понравился
вовсе. Призрачный свет Селии нарочно скрывал достоинства и выпячивал не
достатки. Будто город вел двойную жизнь, как иной человек, скрывающий гре
хи от людских глаз. Днем Ц он сама добродетель. А ночью тщательно скрывае
мые страсти вырываются наружу, сбрасывая покров надоевшей личины.
Но сердце Донаты билось в упоении: не каждому в жизни доводилось встрети
ться с настоящим колдуном. Отчасти благодаря этому состоянию, ей вдруг п
ривиделось нечто завораживающее в этом ожившем остове добропорядочног
о города. В темных домах, изредка озаренных колеблющимся светом свечей, в
сыром воздухе, охотящимся за звуком их шагов.
Узкий рукав переулка, по которому они шли, неожиданно расширился, выстав
ляя напоказ лишенную Жизни городскую площадь, со скелетом заброшенного
фонтана. Мостовые тоже спешили показать свой норов, подкидывая под ноги
вывороченные из каменной кладки булыжники. Ярко светились лишь окна ноч
ных заведений Ц и в этом Доната тоже видела тайный смысл: так женщина, пот
ерявшая привлекательность при свете дня, обретает уверенность при свет
е обманчивой Селии.
В какой-то момент Селия скрылась за тучами, оставив Донату в неведении от
носительно окружающего пространства. Памятуя о давнем случае в злополу
чной деревне, когда Ладимир видел в темноте не хуже Кошки, Доната взяла ег
о под локоть, намереваясь идти дальше. Но он оставался неподвижным.
Ц Мы разве не пойдем дальше? Ц спросила она, боясь вспугнуть тишину.
Ц Как? Ты что-нибудь видишь? Ц он искренне удивился.
Ц Но… Я думала, ты видишь в темноте…
Ц Как кот, что ли?
Ц Нет, но… Ц в это время появилась Селия, и Доната решила отложить решен
ие вопроса.
Ладимир уверенно поворачивал в нужную сторону, и Донате впервые пришла в
голову мысль: сколько же ему пришлось побегать по городу, прежде чем найт
и путь, которым можно было воспользоваться, чтобы никто их не заметил. И ещ
е одна мысль холодком проникла в сердце: неужели Ладимиром движет лишь ч
увство благодарности? Рассуждать дальше, значило позволить себе скатит
ься в глубину умозаключений, выбираясь из которой, станешь в каждом пост
упке искать двойное дно. А там, на донышке, вполне мог замаячить свет тех о
тношений, которых нет и в помине, но о которых так хотелось помечтать. Брод
ить по дорогам вдвоем…
Хорошо, что Ладимир жестом велел ей остановиться. Иначе в своих мыслях он
а дошла бы Свет знает до чего.
Ц Здесь тайный ход в крепостной стене, Ц шепнул он ей на ухо. Ц Я спрята
л свечу за камнем, иначе в подземелье мы заблудимся, там ходов-переходов д
о дури.
При слове «подземелье» Донате стало плохо. Так плохо, что пока она ждала Л
адимира со свечой, насилу сдерживала озноб, что колотил тело. Зуб на зуб не
попадал. Пришлось стиснуть зубы и сжать кулаки. Некоторое успокоение пр
инесли лишь рукояти метательных ножей.
Проводник отыскал узкий лаз в крепостной стене. Доната встала на корточк
и и после некоторого замешательства полезла в черную дыру. Она уж было по
думала, что весь Ц неизвестно какой по протяженности путь Ц ей придетс
я проделать ползком, натыкаясь ладонями на мусор и острые камни. Но Ладим
ир, следующий за ней, зажег свечу и она увидела, что узким и тесным оказалс
я лишь вход, тогда как дальше ее ожидало настоящее подземное раздолье. По
крайней мере, голова не касалась потолка, а идти можно было, вольготно рас
прямив плечи.
Робкие шаги вязли в подземном безмолвии, как в болоте. Тишина глотала их, к
ак голодный зверь. И только насытившись, позволила расслышать то, что гов
орил Ладимир.
Ц …будет разветвляться, и не раз, Ц глухо, как сквозь слой войлока, донес
лись до нее слова. Ц Надо каждый раз выбирать тот, что левее. Тогда не забл
удимся.
Он оказался прав. Вскоре основной ход разветвлялся тремя новыми отростк
ами. Памятуя о сказанном, Доната, идущая первой, повернула в левый. Потом б
ыло еще одно ответвление. Потом еще одно. Потом она сбилась со счета, выбир
ая очередной ход. Подземный ход ветвился, как ствол молодого деревца, пос
ле засухи получивший долгожданную влагу.
Тишина, вдоволь насытившись звуком их шагов, отступила, и Доната с удовол
ьствием слушала, как позади не только топает, но и сопит Ладимир. Свеча в е
го руке, поднятая на высоту роста, ровно освещала близкое пространство. Д
оната совершенно успокоилась.
Обо всех страстях, с которыми предстояло столкнуться в следующем перехо
де, Ладимир предупреждал заранее.
Ц Не пугайся, там скелет лежит. Видно, не повезло мужику.
Доната остановилась от мысли, что пришла в голову.
Ц Сколько раз ты был здесь? Ц с опозданием обернулась она.
Ц Один. Вчера. Не мог же я вести тебя туда, не зная дороги, Ц просто ответи
л он. И сделал движение, приглашая ее следовать дальше. Она с содроганием п
одумала о том, что он, так же как те люди, лишенные человеческого подобия с
тараниями крысиных челюстей, мог заблудиться и блуждать в подземных пер
еходах, постепенно сходя с ума от голода и страха.
Ц Но… Ладимир, Ц она споткнулась в словах, Ц я… ты же мог…
Ц Мог, мог, Ц он зло сорвался. Ц Иди вперед, Доната. Или ты передумала, и т
ебе этот колдун даром не нужен?
Но его злость возымела обратный эффект. Сердце Донаты дрогнуло от жалост
и. Неужели, неужели все его поступки Ц благодарность? И не перевесила еще
та благодарность чашу весов, на которой лежало давнее спасение от зубов
матери?
Переступая через скелет, блестевший обнаженным от кожного покрова чере
пом в свете, отброшенном свечой, Доната раз и навсегда запретила себе дум
ать об этом. Принимая из рук доброго человека кусок хлеба, не будешь дотош
но его расспрашивать, а на какие деньги он его купил?
Находясь под впечатлением принятого решения, она и не заметила, как очер
едной левый ход вывел ее к такому же узкому выходу.
Ночь дышала свежестью после душного, пропитанного страхом подземелья.

Ц Дальше пойдешь одна, Ц в темноте глаза Ладимира блеснули, поймав свет
Селии. Ц Так надо. Я расскажу, куда.

С подсказки Доната без труда отыскала заброшенный дом… или замок колдун
а. Пришлось, правда, пробежаться по ровной как дорожное полотно тропинке,
ведущей вдоль реки мимо мертвых, покинутых крестьянских домов. Деревня п
устовала давно. Покосилась щербатая изгородь, выставив напоказ то, что п
ризвана была скрывать: бесстыдно разинутые окна, лишенные ставень, черны
е провалы дверей да рухнувшие крыши.
Доната бежала мимо, лишая себя возможности рассмотреть остов давно умер
шего мертвеца. Ток крови разогнал страх, и жалобный, заунывный скрип коло
дезного журавля показался ей криком ночной птицы. Она сама летела как пт
ица, наслаждаясь давно забытым чувством полета, и остановилась только, у
ткнувшись носом в каменную стену, огораживающую то ли дом, то ли замок. Вст
ала как вкопанная, и запоздало удивилась, что не споткнулась в темноте на
незнакомой дороге, не скатилась с обрывистого берега к реке, пожиная неи
збежные плоды безрассудства: сломанные руки и ноги.
Держась рукой за крепкую еще стену, она пошла вдоль нее, пробираясь сквоз
ь кусты, жавшиеся к камням, как малолетние дети к матери. Но отходить в сто
рону, огибая колючие ветви, она не спешила, боясь в темноте упустить из вид
у стену, порой сплошь скрытую в густой листве.
Как Ладимир и предупреждал, она прошла тайную дверцу в стене и столкнувш
ись с неожиданным препятствием: развесистым дубом, остановилась. Разгля
дев в темноте, как мощные ветви впились в стену, разрывая каменную кладку,
Доната подавила острое желание как ступеньками воспользоваться стволо
м с глубокими поперечными трещинами и перебраться на другую сторону.
Ц Увидишь дуб, который не обойти, вернись назад, там рядом будет потайная
дверь, Ц предупреждал ее Ладимир. Ц Помни, возвращаться туда у меня нет
ни малейшего желания.
Доната послушно вернулась назад и тут же нашла дверцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35