Ослабевшая, взволнованная Фируза, держась, чтобы не упасть, за деревянную перегородку, рассказала о происшедшем.
— Они обещали проехать сначала в ЧК,— сказала она, заканчивая свой рассказ,— и, лишь получив разрешение, везти его в загородный Дилькушо.
— Они сюда не являлись.
Комендант все еще протирал заспанные глаза.
— Обманули! — воскликнула Фируза.— Повезли прямо туда... Что делать, что делать?..
В ее голосе звучало отчаяние. Комендант был совершенно спокоен.
— Что делать? Не знаю,— сказал он равнодушно.— Председателя нет, заместителя тоже... Придется ждать до утра.
— Ждать?! Да они его там замучают, убьют...
— Вот еще выдумали! — Комендант даже засмеялся. Засмеялись и военные.— Зачем им его мучить? Что он, контра какая-нибудь, басмач?.. Просто надо посоветоваться по важному делу, кое-что узнать... Может, поручение дадут...
— Нет, нет, тут другое,— твердила фируза.— Для дела не хватают насильно человека в полночь. Дорогой ака,— взмолилась она,— позвоните дядюшке Хайдаркулу, он даст хороший совет.
При имени Хайдаркула комендант многозначительно переглянулся с военными.
— Хайдаркула нет в городе,— сказал он, обращаясь к Фирузе.
— Да, я знаю, его не было дома... Но, наверно, уже вернулся и сейчас у себя в Центральном Комитете...
— Что ему ночью там делать?
— Господи, как же быть?!
Что с моим Асо?!
Отчаянный возглас Фирузы заставил коменданта действовать. Он молча придвинул к себе телефон и покрутил ручку. Крутил он долго, наконец снял трубку и сердито потребовал, чтобы его соединили с загородным Дилькушо. Для этого пришлось положить трубку на место, снова долго крутить ручку, и лишь после этого там откликнулись. Комендант назвал себя и спросил об Асо. Ответ так разгневал коменданта, что он закричал:
— А ты кто, караульный? Нет ли кого постарше?.. Что, спят? Разбуди!.. Не можешь? О, черт, бросил трубку!
Он снова долго крутил телефонную ручку, но безрезультатно.
— Брось, все напрасно,— сказал один из военных.
Вдруг зазвонил телефон. По мягкому тону, каким заговорил комендант, можно было понять, что он говорит с начальством.
— Да, я... Все спокойно, никаких происшествий... Вот только пришла жена Асо Хайриддин-заде... говорит, приехали к ним домой люди Асада Махсума и насильно увезли. Я звонил в Дилькушо, караульный ответил — ничего не знает... Что?.. Хорошо, хорошо!..
Разговор был окончен, комендант обратился к Фирузе:
— Звонил заместитель председателя товарищ Николай, говорит, чтобы ждали его... Приедет и отдаст распоряжение.
Слабый свет надежды забрезжил перед Фирузой. Вздохнул с облегчением и Тахир-ювелир. В комендантской стояла тишина. Только тикали стенные часы. Военные смазывали свое оружие. Комендант что-то записывал в большую тетрадь.
Время тянулось нескончаемо долго, прошел час, для Фирузы долгий, как год, а товарищ Николай все еще не появлялся. Фируза сгорала от нетерпения. Она собралась было снова обратиться к коменданту, как вошел Сайд Пахлаван.
— Что вы здесь делаете? — спросил он Фирузу и ювелира. Фируза заплакала.
— Дядюшка Сайд! — только и могла сказать она. Молчал и Тахир-ювелир, грустно потупившись.
— Возьми себя в руки, Фируза! — Густой бас Сайда Пахлавана звучал повелительно.— Что произошло? Я искал вас, искал, насилу нашел. Идемте домой.
— Они ждут товарища Николая,— вмешался комендант.
— А товарищ Николай уехал, кажется, в Вабкент, приедет, наверно, утром попозже, а не то и после полудня.
— Почему вы так думаете? ~~ удивился комендант.
—- Я знаю! —-многозначительно сказал Сайд Пахлаван, решительно взял Фирузу за руку и вывел на улицу. Стояла холодная осенняя ночь — тот час, когда и рыбы, и птицы спят. Тахир-ювелир дрожал от холода, но присутствие Сайда Пахлавана придало ему храбрости, и он бодро шагал.
Он знал, что Сайд Пахлаван и с десятью справится. Так они шли втроем по главной улице в сторону Нового базара.
Фируза нетерпеливо расспрашивала Сайда Пахлавана, что он знает об Асо, но тот обещал рассказать об этом дома. Оймулло уже ждала их и быстро открыла ворота. Усадив всех, она отправилась готовить чай.
Сайд Пахлаван наконец заговорил.
— Успокойся, Фируза, с Асо в ближайшие дни ничего не случится. Махсума нет, он в Вабкенте — говорят, курбаши Джаббар выступил — и не скоро вернется. А Асо арестован по его личному распоряжению. Он под моей охраной, и держу я его отдельно от других арестованных. Явился я сюда по просьбе Асо. Пришел среди ночи, чтобы успокоить тебя.
— Но за что он арестован? В чем его вина?
— Асад Махсум делает что хочет, ему все можно... Думаю, что это из-за Карима, но найдется любой предлог.
— Значит, Асо так и будет во власти Асада Махсума! И вызволить его невозможно? — спросил Тахир-ювелир.
— Мы уж постараемся вызволить. Ты, Фируза, пораньше завтра пойди к Хайдаркулу. Он, кажется, сейчас в Кагане, но утром приедет. Он человек опытный, посоветует что-нибудь дельное... И мы начнем действовать. А сейчас я пойду, еще хватятся меня, мое отсутствие может вызвать лишние толки, подозрения...
Так он и ушел, не выпив даже пиалы чая, которую ему поднесла гостеприимная хозяйка.
В эту же ночь подручные Асада Махсума пытались вытащить Карима из больницы и увезти. Два человека явились к врачу и сказали, что для важного дела им нужен Карим, что с ним только посоветуются и через два часа привезут обратно. Но предлог был явно надуман. Старый опытный врач сразу это понял и решительно отказал. Карим еще болен, выходить ему нельзя, к тому же он находится в распоряжении Центрального Комитета партии и требуется его разрешение.
Люди Махсума продолжали настаивать, стали даже угрожать. Ну что ж, сказал врач, он позвонит в ЧК и в Центральный Комитет. Как и следовало ожидать, они тут же ушли. На улице стояли два вооруженных милиционера, и подручным Махсума ничего не оставалось, как сесть на коней и ускакать. А врач предупредил медицинских сестер, чтобы никого к Кариму не пускали и сам Карим чтобы на улицу не выходил...
Все это в подробностях разболтала Кариму одна из сестер и, нагнетая ужасы, сказала, что его даже могут убить.
Карим к тому времени чувствовал себя уже неплохо. Небольшая температура и легкий кашель не очень беспокоили его. Все мысли были устремлены к любимой; спасти ее, отомстить Асаду Махсуму — вот о чем только и думал он. Однажды, когда его посетил врач и хотел назначить новое лечение, он взмолился:
— Я здоров, доктор! Моя температура, кашель — все от волнения. Как я могу спать спокойно, когда похитили мою любимую! Я должен ее спасти, пусть ценой жизни!
— Послушай меня,— уговаривал его врач,— вот перед тобой каменная, крепко сбитая стена, сможешь ли ты ее разрушить голыми руками! Отвечай, сможешь? Нет! Какая бы сила ни кипела в тебе, не сможешь! Надорвешься! У Асада Махсума войско, ружья, пулеметы... Мы же сами его вооружили. Он коварен, деспотичен, жесток... И ты, слабый после ранения, полуживой еще, надеешься его побороть и освободить девушку. Мечты курильщика опиума. Ну, допустим, ты отправишься туда, но как ты проникнешь к нему? Тебя и на пушечный выстрел не подпустят.
— Я найду возможность!
— Пустое говоришь. Намытаришься, и все напрасно. Махсум тебя обвинит в том, что ты покушался на него, расстреляет, а сам приобретет еще больше власти.
— Что же делать, как быть?
— Прежде всего надо окончательно выздороветь, окрепнуть. А потом, хладнокровно все обдумав с друзьями, действовать.
Карим, доверивший свои сердечные тайны старшему другу, прислушался в конце концов к мудрым советам и обещал выполнять все предписания. Но так было до сегодняшнего дня. Узнав от медсестры, что за ним охотятся, он решил непременно выписаться из больницы и начать борьбу. Ему удалось убедить врачей, что это необходимо.
Прежде всего Карим решил повидаться с Асо. Он пошел по улице Хиёбон до квартала Мардустим и постучал в дом ювелира. Открыл сам старик и, не вдаваясь в объяснения, сказал, что Асо нет дома. Карим только собрался спросить о Фирузе, как появилась она сама с паранджой и чашмбаном в руках и направилась к выходу.
Увидев Карима, она удивилась.
— О, Карим-джан! Из больницы? А вот Асо... Комок сжал ей горло, она отвернулась и умолкла.
— Что с Асо? — взволнованно воскликнул Карим.— Где он? Фируза рассказала о том, что произошло.
— А сейчас я иду к дядюшке Хайдаркулу,— закончила она свой рассказ.— Давай вместе пойдем.
— Хорошо,— сказал он, подумав.— Может, и я гам найду помощь. Ювелир, понимая, как горько на душе у молодого человека, попытался его утешить:
— Вам должны пойти навстречу. Если надо будет, обратитесь к самому Файзулле Ходжаеву.
— Да, да,— торопливо сказала Фируза, надев паранджу и закрыв лицо чашмбандом.
По улице они шли не рядом, а друг за другом и молчали. У каждого была своя забота. Фируза всю ночь не смыкала глаз, но спать ей не хотелось, одолевали мрачные мысли. Как там Асо? Что они с ним сделают? Что за человек Асад Махсум? Неужели нельзя его обуздать?! Это ведь самоуправство — ни за что ни про что держать под арестом сотрудника ЧК! Разве так поступают настоящие революционеры! Сможет ли Хай-даркул освободить Асо?
Хайдаркул был в своем кабинете. Он беседовал с Мираком.
— Карим-джан! — радостно воскликнул он.— Отпустили, здоров!
— Здравствуйте, дядюшка, здоров, да отпустили только по моей просьбе.
— Что это значит?
Карим рассказал все как было. Фируза тем временем открыла лицо и поздоровалась с Хайдаркулом. Он участливо посмотрел на нее и сказал, обращаясь к ним обоим:
— Мне все известно... Вот Мирак рассказал. Садитесь, обсудим положение.
Фируза села рядом с Мираком и стала жадно его расспрашивать.
— Я сам видел дядюшку Асо,—сказал Мирак.— С отцом пошел, огнесли ему чай.
— Где он находится? В переполненном такими же несчастными темном подвале? — Фируза так волновалась, что у нее перехватило дыхание.
— Нет, нет,— заверил Мирак,— они в большой комнате... Там еще двое-трое... Сидели, разговаривали. Дядюшка Асо сказал, чтобы вы не беспокоились...
— Вот видишь,— подхватил Хайдаркул,— не надо так расстраиваться. И комната просторная, и чай с хлебом есть, и собеседники приятные, что еще человеку нужно?
Ты, Мирак, молодец! А теперь беги домой, мать заждалась, наверное. Вот тебе деньги, купи мяса, мама наказывала.
Мирак денег не взял.
— Спасибо,— сказал он, вставая,— деньги у меня есть.
— Да возьми же,— настаивал Хайдаркул,— их оставил твой отец... Мне чужого не нужно!
Мирак еще колебался, потом все же нехотя взял, поклонился и ушел.
— Смышленый парень,— усмехнулся Хайдаркул.— И с каким достоинством держится!
Затем он рассказал, что Асад Махсум уехал в какой-то тумен и поручил наблюдать за Асо Сайду Пахлавану.
— Думаю, что Асо не грозит опасность... Ты, Фируза, не убивайся так...
— Позволить Махсуму своевольничать! — резко прервала Фируза, тут же умолкла и залилась слезами. Ей было и стыдно за свою резкость, и горькая обида терзала сердце.
Минуту в комнате стояла тишина, слышались лишь всхлипывания Фирузы.
— Ну, ну, успокойся,— заговорил наконец Хайдаркул.— Решить, что делать с Асадом Махсумом, не так уж просто. Об этом уже думают и некоторые наши руководители Пока неясно. И я не бездействую!..
— Простите,— залепетала Фируза,— я... мне... у меня сердце разрывается.
— Это из-за меня его взяли,— сказал Карим.
— Думаю, что так,— подтвердил Хайдаркул.— Что-то Махсум у него выведать хочет, а может быть, через него вступить в переговоры с тобой. Уверен, что это не политическое дело, а личное.
— Если это так, то где же видано»..— снова начала Фируза, но Хайдаркул прервал ее движением руки.
— Да, да, конечно, он действует недопустимо, незаконно. Нужно бороться с такими явлениями, привлекать к ответственности, наказывать... Да, это так! Но должен сказать вам, что в самом правительстве у него есть рука... К тому же у него войско и...
Зазвонил телефон. Хайдаркул поспешно снял трубку:
— Да, это я, товарищ Ходжаев... Что?.. Мне тоже нужно об этом с вами поговорить... Секретарей сейчас нет, один в Ташкенте, Акчурин в Чарджуе... Да, я сейчас. 1
Разговор был окончен. По лицу Хайдаркула было видно, что он доволен.
— Вопрос об Асаде Махсуме, видимо, решается как надо. Меня вызывает товарищ Ходжаев. Его отношение к этому негодяю известно.
У Фирузы заблестели глаза.
— О, вы и о нас расскажите... Может, удастся освободить Асо?..
— Не сомневаюсь, что глава нашего правительства Файзулла Ходжаев даст такое распоряжение! Я тут же вам сообщу. Где вы будете?
— Если можно, пойду к товарищу Куйбышеву, - сказал Карим.
— Иди, иди! Передай от меня привет.
Вышли сразу все втроем. Хайдаркул поехал в Совет назиров, а Фируза пошла с Каримом, обдумывая, по какой улице ближе пройти в женский клуб.
— Сестрица,— прервал ее мысли Карим,— пойдемте со мной к товарищу Куйбышеву. Если будет удобно, расскажем ему все. Он очень добрый, внимательный человек. Непременно поможет.
— Но он ведь ни меня, ни Асо не знает... Как же так? — удивилась Фируза.
— Знает, знает... Товарищ Куйбышев всех знает и такое дело не оставит без внимания!
— Но ведь по этому же делу дядюшка Хайдаркул отправился к товарищу Ходжаеву,— все еще колебалась Фируза.
— Ну и что?! Одно другому не помешает.
И Фируза решилась. Они пошли в представительство Советской России.
Рабочий день был в самом разгаре. Предстояло решить массу неотложных дел. Глядя в записную книжку, Куйбышев отдавал распоряжения первому секретарю Соловьеву.
— Не забудьте, на следующей неделе выборы в Президиум ЦК! Предстоит обсудить кандидатуры товарищей — Муиддинова, Юсупова, Орипова. Нужно известить товарища Хакимова, он выступает как представитель Третьего Интернационала... Пусть подготовится. Теперь по вопросу о земле и воде... В субботу должна состояться беседа с председателем Совета назиров Файзуллой Ходжаевым... А двадцать шестого ноября необходимо созвать большое собрание с представителями бухарского правительства и Туркестанской республики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50