Однако для того чтобы в конкретном деле установить нали-
чие подстрекателя, чтобы правильно оценить характер взаимо-
отношений тех или иных лиц, необходимо с наибольшей полно-
той знать возможные, уже встречавшиеся в судебной практике,
средства подстрекательства, а также формы воздействия одного
человека на другого. Это знание в какой-то мере заменяет лич-
ный опыт и помогает в конкретной ситуации распознавать того,
кто действий, образующих объективную сторону состава преступ-
ления, предусмотренного в статьях Особенной части Уголовного
кодекса, не совершал, но тем не менее является <родоначальни-
ком> преступления и в соответствии с законом должен за свою
подстрекательскую деятельность понести наказание.
(В советской юридической литературе наиболее полный пере-
чень возможных средств подстрекательства даёт М. И. Ковалев .
Он называет подкуп, просьбу, поручение, убеждение и уго-
воры, приказ, физическое насилие и обман .) Поскольку в аб-
страктном плане дать оценку каждому из средств подстрека-
тельства невозможно, их можно рассматривать в любом порядке.
Но если принять все прочие условия равными, вероятно, наи-
более сильным средством воздействия на> психику подстрекаемо-
го следует признать принуждение и угрвзый большинстве слу-
чаев эти средства могут вызвать в психике нестойких людей
мотивы, которые скорее всего толкнут их на совершение преступ-
нестойким характером, эгоистических или
людей
ления
степень воздействия на исполнителя тех или инв1х средств подстрекательства.
йто же признавали и другие дореволюционные криминалисты. В. Д. Спасо-
вич, например, считал, что перечисление средств подстрекательства вообще
ни к чему, так как, во-первых, нет возможности определить все формы нрав-
ственного влияния одного лица на другое, а, во-вторых, характер формы
нисколько не способствует определению относительной преступности
подстрекателя, ибо главное не в том, какое средство он употребил, а в том,
удачно ли он воздействовал на пробуждение в другом лице мотивов к
преступлению. (См.: В. Спасович, Учебник уголовного права, т. 1, СПб.,
1863, стр. 173).
"" М. И. Ковалев. Соучастие в преступлении. Часть вторая, стр. 74
и след.
" Уже упомянутый И. Я. Хейфец, автор единственной в дореволюцион-
ной русской литературе монографии о подстрекательстве, рассматривает сле-
дующие средства подстрекательства: подарки обещания, угрозы, злоупо-
требление влиянием или властью, обман и преступные ухищрения, убежде-
ния, просьбы, советы и некоторые другие. (См.: И. Я. Хейфец. Подстрека-
тельство к преступлению, стр. 35-39.) С. Шайкевич в статье, посвященной
подстрекателям в преступлении, писал: <Самые убедительные формы под-
стрекательства суть следующие: принуждение, приказание, завлечение, пре-
поручение, совет, просьба, убеждение, обещание и подача вознаграждения,
возбуждение в другом ошибки и воспользование уже существующей>. (См.:
С. Шайкевич. О подстрекателях.- <Журнал министерства юстиции>,
1865, т. XXVI, кн. II (ноябрь), стр. 222).
149
трусливых принуждение физическое или психическое (угроза)
могут вызвать намерение причинить вред иным правоохраняемым
интересам для спасения своих.
Правда, мыслима ситуация, при которой угроза или открытое
насилие лишают человека возможности выбора. Он идёт на со-
вершение какого-либо общественно опасного деяния для того,
чтобы спасти иное правоохраняемое благо, например свою
жизнь. В этом случае должны применяться правила о крайней
необходимости с освобождением этого лица от уголовной ответ-
ственности.
Однако со всей определённостьюследует подчеркнуть, что ос-
вобождение от ответственности лица,) которое совершило в ре-
зультате угрозы или насилия то или иное общественно опасное
деяние, не распространяется на подстрекателя. Лишив подстре-
каемое лицо возможности выбора, подстрекатель тем самым
превращается в посредственного исполнителя преступления.}
Если вопрос о физическом насилии сравнительно прост (на-
пример, вор-рецидивист побоями заставляет подростков воро-
вать), то вопрос о психическом насилии (угрозе) требует неко-
торого уточнения. Для того чтобы лучше уяснить себе, в чём
может заключаться такое психическое насилие, обратимся к при-
меру. К. был привлечён к ответственности за выдачу Ц. фиктив-
ной справки о трудовом стаже, которую последний намеревался
предъявить для оформления пенсии. В процессе расследования
и судебного рассмотрения дела было установлено, что К. эту
справку выдал после неоднократных требований Ц., угрожавше-
го сообщить по месту работы К- о его прошлой судимости, ко-
торую он скрыл.
Под влиянием этих угроз К., работавший заместителем ди-
ректора торговой базы, выдал Ц. требуемую им справку. И хотя
К. был признан виновным и осужден, Ц., повинный в подстрека-
тельстве, не был привлечён к уголовной ответственности .
Средством подстрекательства может быть и любая другая
угроза, например угроза прервать дружеские или брачные отно-
шения, отказаться от продолжения интимной связи и т. д.
Эффективным средством подстрекательства является и при-
каз. Однако это средство может быть использовано только в
отношении лиц, подчинённых по службе. Говоря о приказе, сле-
дует сделать одну оговорку. Приказ приказу - рознь. Есть при-
казы строго обязательные, т. е. такие, от исполнения которых
подчинённый не может уклонишься, и приказы, отдавая которые
Дело по обвинению Ц. в приготовлении к хищению путем мошенниче-
ства было прекращено, так как с момента получения справки прошло семь
месяцев, а Ц. так и не представил ее для оформления пенсии и заявил, что
не собирался представлять. На этом основании К. не предъявлялось обви-
нение в пособничестве Ц. в совершенных им приготовительных действиях,
направленных на хищение государственных средств путем мошенничества.
начальник просто использует свой авторитет старшего по службе.
В исполнении второго вида приказов подчинённый волен выби-
рать желаемую линию поведения .
В тех случаях, когда приказ носит строго обязательный ха-
рактер, подчинённый, выступающий в роли исполнителя преступ-
ного приказа, как правило, от ответственности освобождается.
Лицо же, отдавшее преступный приказ, подлежит ответствен-
ности как посредственный причинитель. Если приказ не носит
строго обязательного характера, лицо, исполнившее этот приказ,
отвечает как исполнитель преступления, а отдавшее - как под-
стрекатель.
В последнее время судами было рассмотрено довольно боль-
шое количество дел, где как средство подстрекательства к пре-
ступлению выступал приказ. Мы имеем в виду дела о приписках
в государственной отчётности . Как показала практика, на
скамье подсудимых, как правило, оказывались лишь непосред-
ственные исполнители, а их руководители, отдавшие преступные
приказы о приписках и толкнувшие своих подчинённых на этот
путь или даже организовавшие такие приписки, в ряде случаев
избегали уголовной ответственности.
Так, П. был предан суду за то, что он, будучи председателем
колхоза, систематически злоупотреблял служебным положением
и занимался очковтирательством и приписками, давая ложные
сведения о выполнении артелью государственных планов по-
ставки. Он обвинялся, в частности, в том, что в 1959-1960 гг.
скупал в магазинах района сливочное масло, а у отдельных
граждан --мясо, яйца, шерсть, крупный рогатый скот и затем
сдавал всё это в счёт выполнения государственного плана. В све-
дениях, направленных в статистическое управление, он вместо
350 га кукурузы показал 480 га.
По первой инстанции дело П. рассматривала Судебная колле-
гия по уголовным делам Верховного Суда Азербайджан-
ской ССР, которая приговором от 30 сентября 1961 г. признала
его виновным в указанных действиях и приговорила по
Различие в характере приказов проводилось в дореволюционном рус-
ском праве. Так, А. Жиряев отмечал, что там, <где слепое повиновение со-
ставляет законную обязанность, там приказывающий не есть подстрекатель,
повинующийся не есть физический виновник, ибо подстрекательство в юри-
дическом смысле предполагает свободное отношение между двумя лицами,
при коем действие одного содержит не безусловное принуждение, но лишь по-
буждение для другого>. (А. Жиряев. О стечении нескольких преступников
в одном и том же преступлении, стр. 63).
Такое различие признается и в современной буржуазной литературе. В слу-
чае строго обязательного приказа (у1т аЬэо1и1ит) лицо, отдавшее такой при-
каз, рассматривается как посредственный причинитель. (См,: К. М аигас Ь.
ОеисЬе 81га{гесЫ, АНетешег ТеП, 1954, . 548).
" В 1962 г., например, только в колхозах и совхозах Запорожской обла-
сти Украинской ССР имело место 116 случаев приписок и искажений в го-
сударственной отчетности,
151
ч. 1 ст. 167 и ст. 172 УК Азербайджанской ССР к освобождению
от занимаемой должности. Генеральный Прокурор СССР принёс
протест на мягкость меры наказания.
Судебная коллегия Верховного Суда СССР, рассмотрев это
дело по протесту Генерального Прокурора, в своем определении
от 20 января 1962 г. отметила: <Факты очковтирательства, при-
писок в отчётности и представления умышленно искажённых от-
чётных данных о выполнении планов сдачи сельскохозяйственной
продукции действительно имелись, чего не отрицал и сам П.
Однако органы следствия и суд, признав виновным в этом пре-
ступлении П., не проверили и не выяснили обстоятельств и при-
чин, побудивших его совершить эти действия. П. как на предва-
рительном следствии, так и в суде, не отрицая указанных выше
фактов, показал, что злоупотребления и приписки им производи-
лись с ведома и по прямому указанию отдельных руководите-
лей района, причём подобные действия практиковались и в дру-
гих колхозах также по требованию тех же руководителей> .
Признав, что органы следствия, а затем и суд оставили без
проверки объяснения П. и, более того, даже не допросили тех
лиц, которые, по его словам, побудили его совершить указанные
незаконные действия. Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда СССР приговор в отношении П. отменила и
дело о нём направила на новое расследование.
Аналогичные обстоятельства были установлены Судебной кол-
легией по уголовным делам Верховного Суда СССР и по делу
Л., В. и других .
Л" В., Г. и Ш. были привлечены к уголовной ответственности
и осуждены Судебной коллегией Верховного Суда Туркмен-
ской ССР в числе прочего и за приписки. В приговоре суд ука-
зал, что приписки производились по инициативе Г.-начальника
строительно-монтажного управления, дело о котором выделено
в отдельное производство. В отдельное производство были выде-
лены и материалы о начальнике производственно-технического
отдела этого управления Д., также причастного к припискам.
Как указала Судебная коллегия по уголовным делам Верхов-
ного Суда СССР, в дальнейшем выяснилось, что материалы в от-
ношении Г. и Д. <фактически выделены не были, и они к ответ-
ственности не привлечены>.
Лениногорским городским народным судом Татарской АССР
14 августа 1961 г. был осужден Г., технорук Лениногорского
маслозавода. Как указано в приговоре, в марте 1961 г. Г. припи-
сал в отчётные данные о поступлении от колхозов 49 475 кг мо-
лока. В суде обвиняемый пояснил, что совершить приписку его
38 <Бюллетень Верховного Суда СССР>, 1962, № 2, стр. 32-33. (Курсив
наш.-Ф. Б.).
См.: <Бюллетень Верховного Суда СССР>, 1963, № 1, стр. 27-28.
152

вынудил председатель райисполкома С., стремившийся таким
путём скрыть истинное положение с заготовкой молока в районе.
После настойчивых требований Г. С. был допрошен, но крайне
поверхностно; очная ставка между Г. и С. проведена не была;
в судебное заседание С. вызван не был, по существу истина по
этому делу не установлена .
Ряд примеров подобного рода содержится и в упоминавшейся
статье члена Верховного Суда СССР И. Д. Лкимено
Наиболее распространенным пороком судебного следст-
вия,-пишет автор,- является плохое исследование дела в ча-
сти выявления степени виновности обвиняемых и особенно в
установлении подлинной роли обвиняемого в содеянном>. И да-
лее <Примеров, свидетельствующих о том, что некоторые орга-
ны предварительного следствия и суды не выясняют всех обстоя-
тельств дела, нередко привлекают к уголовной ответственности
и осуждают второстепенных виновников, немало. Этот вывод под-
тверждается и широким распространением по делам о приписках
практики необоснованного отказа органов предварительного
следствия в привлечении к уголовной ответственности и истин-
ных организаторов приписок, а также незаконной практикой
выделения материалов в отношении таких лиц в отдельное про-
изводство> .
Из признания, что принуждение, угроза и приказ относитель-
но наиболее эффективные средства подстрекательства, нельзя
сделать вывод, что они наиболее распространены. Часто под-
стрекатель использует и менее эффективные средства, которые
проще и легче применить; к тому же эти средства нередко поз-
воляют оставаться незаметным и тем самым избежать ответ-
ственности. К ним, в частности, относятся убеждение, просьба..)
" См.: <Бюллетень Верховного Суда СССР>, 1962, № 3, стр. 42.
" <Бюллетень Верховного Суда СССР>, 1962, № 3, стр. 41. (Курсив
наш.- Ф. Б.).
" <Бюллетень рерховного Суда СССР>, 1962, № 3, стр. 42. (Курсив
наш.-Ф. Б.). Эти вопросы получили отражение и в постановлении Пленума
Верховного Суда РСФСР от 2 декабря 1961 г. <О судебной практике по де-
лам о приписках в государственной отчетности по выполнению планов>.
В постановлении, в частности, указывалось: <Обратить внимание судов, что
при рассмотрении дел, по которым привлекаются к ответственности несколь-
ко должностных лиц за умышленное совместное участие в приписках в го-
сударственной отчетности, суды должны тщательно исследовать роль в пре-
ступлении каждого из соучастников, выявлять организаторов преступлений,
вовлекших в совершение этих преступлений других лиц, подчиненных или
подконтрольных им по работе, и учитывать при назначении наказания сте-
пень и характер участия каждого из соучастников в совершении преступле-
ния>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42