В деле отсутствуют какие-
либо доказательства, которые указывали бы, что Ос., Од. и Т.,
осуждённые вместе с Б., явились на место происшествия после
прекращения драки, в которой участвовал Б" по специальному
его призыву или даже по его инициативе. Наоборот, установлено,
что осужденные Ос., Од. и Т., узнав от К. о драке Б. с Д., сами
явились на место происшествия с намерением отомстить за из-
биение Б. <При таких обстоятельствах,-указывается в Опреде-
лении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда
УССР,- усматривать в действиях Б. элемент организации рас-
правы над Д. и признавать его организатором убийства у суда
не было никаких оснований>.
То обстоятельство, что с приходом Ос., Од. и Т. у Б. возникло
намерение отомстить Д., для чего он попросил их <подрезать> Д.
и передал для этой цели нож, свидетельствует, что он является
подстрекателем к убийству "Ї.
Смешение понятий подстрекательства и организационной дея-
тельности имеет, на наш взгляд, место в той позиции, которую
занял Верховный Суд СССР по делам о приписках и искажениях
отчётности. Если обратиться, например, к статье члена Верхов-
ного Суда СССР И. Д. Якименко <К итогам изучения судебной
практики о приписках и других искажениях отчётности> , то
в ней, по существу, отстаивается тезис: всякое вышестоящее
должностное лицо, отдавшее приказ, давшее указание или посо-
ветовавшее подчинённому произвести приписку, должно быть
признано организатором преступления. Автор приводит такой
пример: Ш" работая заведующим овцеводческой фермой колхо-
за имени Калинина, купил по указанию председателя колхоза А.
902 кг шерсти и включил их в отчётность колхоза по настригу
шерсти, за что был предан суду. А. же, являющийся, по мнению
И. Д. Якименко, организатором приписки, к ответственности при-
влечён не был. Что А. должен был нести ответственность, спорить
не приходится. Но действительно ли как организатор преступле-
ния?
Из примеров, приведенных И. Д. Якименко, да и из других
дел о приписках, опубликованных в <Бюллетене Верховного Су-
да СССР>, следует, что в ряде случаев инициаторы приписок
избежали ответственности. На скамье подсудимых оказались
2Ї См.: Архив Верховного суда УССР, № 05-116к-62.
" Эта статья является результатом обобщения судебной практики по
данной категории дел. См.: <Бюллетень Верховного Суда СССР>, 1962, № 3,
тр. 20.
второстепенные виновники. Но можно ли только на том осно-
вании, что эти лица явились инициаторами приписок считать их
организаторами преступления? Ведь инициатором преступления
в равной мере может быть и подстрекатель преступления. Поэто-
му для того чтобы объявить то или иное должностное лицо орга-
низатором приписок, мало установить, что оно отдало приказ или
дало указание подчинённому произвести приписку. При этих
УСЛОВИЯХ такое должностное лицо должно рассматриваться толь-
ко как подстрекатель к припискам. Для того чтобы признать дол-
жностное лицо организатором приписок, надо установить, что
это лицо организовало приписки или руководило ими. В первом
случае надо установить, например, что должностное лицо про-
думало систему приписок, дало указание о проведении их ряду
лиц и т. д.; во втором-что оно руководило всем ходом припи-
сок. Конечно, председатель райисполкома, давший указание не-
скольким председателям колхозов скупать масло и сдавать его
в счёт выполнения плана поставок молока, а директору молоко-
завода -принимать это масло, должен быть признан организато-
ром приписок. Но вряд ли можно признать организатором при-
писок председателя колхоза, давшего единичное указание бри-
гадиру скупить шерсть и сдать её в счёт поставок.
Следует отметить, что ни в статье И. Д. Якименко, ни в
постановлении Пленума Верховного Суда РСФСР от 2 декаб-
ря 1961 г. <О судебной практике по делам о приписках и дру-
гих искажениях в государственной отчётности по выполнению
планов> даже не ставится вопрос о возможности совершения
этого преступления путём подстрекательства, что, по нашему
мнению, неправильно.
Говоря об ответственности организаторов преступлений, нель-
зя не остановиться на квалификации их действий. Дело в том,
что некоторые криминалисты полагают, что действия организа-
торов надлежит квалифицировать только по статье Особенной
части, как и действия исполнителей. Такой точки зрения при-
держивается, в частности. М. И. Ковалев . Придерживался её
и И. Г. Филановский.
Это, по нашему мнению, неправильно. Указанная точка зре-
ния является данью судебной практике прошлых лет, когда ссыл-
ка на статью Общей части при привлечении к уголовной ответ-
ственности организатора преступления была невозможна, так
как в Общей части об организаторах речь не шла. Вполне зако-
номерно поэтому, что их ответственность определялась только
статьей Особенной части Уголовного кодекса. Иное дело сейчас,
"" См.: М. И. Ковалев. Соучастие в преступлении. Часть вторая,
стр. 132.
См.: Советское уголовное право. Часть общая. Л" 1960, стр. 410. Впо-
следствии И. Г. Филановский от этой точки зрения отказался. (См. Уголов-
ный кодекс РСФСР. Комментарий. Л" 1962, стр. 51).
10 9-С79 145
когда в Общей части есть специальная статья, определяющая
уголовную ответственность организаторов преступления.
Сторонники квалификации действий организатора без ссылки
на ст. 17 Основ обычно утверждают, что он всегда принимает
непосредственное участие в совершении преступления и потому
ссылаться на статью Общей части не следует. Это не совсем так.
Когда подстрекатель или пособник (помимо своей подстрека-
тельской или пособнической роли) принимают также непосред-
ственное участие в совершении преступления, их деятельность
квалифицируется без ссылки на статью Общей части, так как
считается, что исполнительская деятельность подстрекателя или
пособника поглощает их иную деятельность. Точно так же об-
стоит дело и с организатором преступления. В тех случаях,
когда он выполняет совместно с другими лицами объективную
сторону состава преступления, предусмотренного статьей Особен-
ной части Уголовного кодекса, ссылаться при квалификации его
действий на статью Общей части нет надобности. В этом случае
его организаторская деятельность будет отягчающим обстоятель-
ством при определении наказания. Она будет определять степень
и характер его участия в совершении преступления. В тех же
случаях, когда организатор не принимает непосредственного уча-
стия в совершении объективной стороны преступления, преду-
смотренного конкретной статьей Особенной части, квалифициро-
вать его действия без ссылки на статью Общей части, опреде-
ляющую состав преступления соучастников, нельзя.
4. Подстрекатель к преступлению
В соответствии со ст. 17 Основ уголовного законодательства
Союза ССР и союзных республик, подстрекателем признаётся
лицо, склонившее кого-либо к совершению преступления. Это
определение воспринято уголовными кодексами всех союзных
республик.
(Внешняя, объективная сторона деятельности подстрекателя
заключается в склонении того или иного лица к совершению
преступления, в возбуждении у него решимости совершить пре-
ступление ".
Недостаточно чёткое уяснение этого вопроса нередко приво-
дит к ошибкам на практике. Так, например, П. была осуждена
за подстрекательство своего сына к убийству невестки. Объектив-
ным основанием к признанию П. подстрекательницей к убийству
явилось то обстоятельство, что П., имея тяжелый характер, вся-
чески третировала невестку и постоянно жаловалась на неё сыну,
который не раз избивал жену. Дело это прошло ряд инстанций
" См.: А. А. Пионтковский. Учение о преступлении, стр. 571.
и только Пленум Верховного Суда СССР, рассмотревший его
по протесту Генерального Прокурора СССР, пришёл к выводу,
что. <как видно из показаний свидетелей, конкретных фактов
подстрекательства со стороны П. им не было известно, и они,
заявляя о том, что П-н. убил жену по наущению матери, выска-
зывали лишь предположение> .
Ошибка в этом деле заключалась прежде всего в неверной
оценке характера действий П., безосновательно расцененных
судом как подстрекательство. )
Действующее законодательство, давая определение подстре-
кателе, не содержит каких-либо указаний на средства и формы,
с помощью которых подстрекательство осуществляется. Это и
понятно: в законе немыслимо предусмотреть все средства, кото-
рыми подстрекатель может воспользоваться для создания мо-
тивов, обусловливающих поведение подстрекаемого .
Поэтому вопросу о средствах (способах) и формах подстре-
кательства следовало бы уделить больше внимания в теории ".
Между тем учебники по общей части уголовного права этому во-
просу уделяют всего несколько строк . Так же поступает
<Бюллетень Верховного Суда СССР>, 1960, № 3, стр. 35.
Уложение о наказаниях 1845 г. (в ст. 13) содержало перечень средств
подстрекательства: просьбы, убеждения, подкуп, обещание выгод, обольщение,
обманы, принуждения и угрозы. Однако этот перечень не являлся исчерпы-
вающим. В Особенной части Уложения имелось также указание на подстре-
кательство путем злоупотребления властью, приказа. Судебная практика
дореволюционной России рассматривала этот перечень как примерный.
(См.: Н. С. Т а ганце в. Лекции по русскому уголовному праву. Часть общая,
вып. II, СПб., 1888, стр. 912-914; И. Я. Хейфец. Подстрекательство к пре-
ступлению, стр. 40). Уголовное уложение 1903 г. отказалось от всякого
перечня.
В современном буржуазном праве перечень средств подстрекательства
даёт Французский уголовный кодекс 1810 г., устанавливающий в ст. 60, что
подстрекательство может быть произведено подарками, обещаниями, угроза-
ми, злоупотреблением властью или влиянием, преступными кознями или
ухищрениями. (См.: Французский уголовный кодекс 1810 г. Перевод под
редакцией М. И. Исаева. М., 1947, стр. 114).
Необходимо отметить, что в терминологии по этим вопросам встре-
чается большой разнобой: одни и те же понятия обозначаются разными тер-
минами и, наоборот, одни и те же термины используются для обозначения
разных понятий.
Так, просьбу, убеждение, подкуп и т. д. А. А. Пнонтковский называет
средствами подстрекательства; А. Н. Трайнин-способами подстрекатель-
ства; А. А. Герцензон-формами подстрекательства, а П. И. Гришаев и
Г. А. Кригер - методами и средствами подстрекательства.
Естественно, что разнобой в терминологии затрудняет рассмотрение во-
проса о средствах и формах подстрекательства. В дальнейшем, как и
прежде, под средствами подстрекательства мы будем понимать приемы, ко-
торыми пользуется подстрекатель для воздействия на психику подстрекаемо-
го, а под формой подстрекательства - внешнее выявление избранных под-
стрекателем средств. Термин <способ> может применяться для выражения
средств подстрекательства в их динамике.
См.: Советское уголовное право. Общая часть. М" 1959, стр. 236; Со-
ветское уголовное право. Часть общая. Л., 1960, стр. 410.
10 147
и проф. Пионтковский . Не рассматривают, хотя бы схемати-
чески, средств, с помощью которых действует подстрекатель,
и авторы специальной монографии . Сославшись на А. Жиряева,
который считал ненужным давать законодательный перечень ме-
тодов и средств подстрекательства, П. И. Гришаев и Г. А. Кригер
ограничиваются лишь повторением перечня, который содержится
в учебниках, оставляя средства подстрекательства без всякогэ
анализа. По нашему мнению, такое безразличное отношение к
средствам, которыми пользуется подстрекатель, является не-
оправданным.
Поскольку в законодательстве содержится лишь общая фор-
мула подстрекательства, теория советского уголовного права
должна дать практике не только установку, кого рассматривать
как подстрекателя, но и показать конкретные средства, с по-
мощью которых подстрекательство осуществляется. Понятно, что
перечень и анализ средств не могут быть исчерпывающими.
Нельзя также провести научную классификацию этих средств,
поскольку средство, которое в одних условиях и по отношению к
одному лицу может оказаться вполне достаточным для скло-
нения его к преступлению, в иных условиях и по отношению
к другому лицу окажется безрезультатным./Как правильно
отмечает проф. Ковалев, <для того, чтобы принудить человека
помимо его воли к совершению каких-либо нежелательных дей-
ствий, порой употребляются весьма жестокие средства, но они
разбиваются, натыкаясь на стойкость и несокрушимую волю че-
ловека.
Однако иногда бывает и так, что незначительный жест, едва
заметное движение глаз, вскользь брошенное слово являются
достаточными, чтобы человек согласился на самый серьёзный по
своим последствиям поступок> .
Судить о действенности тех или иных средств, употребленных
подстрекателем, можно только на основе анализа всех фактиче-
ских обстоятельств конкретного дела, а также отношений, суще-
ствовавших между подстрекателем и подстрекаемым. Установить
же какое-либо соотношение этих средств, провести их классифи-
кацию в абстрактном плане невозможно. Существенно не то,
См.: А. А. Пионтковский. Учение о преступлении, стр. 571.
См.: П И. Гришаев, Г. А. К риге р. Соучастие по уголовному
праву, стр. 146. См. также Владимир Со л нар ж. Соучастие по уголов-
ному праву Чехословацкой Социалистической Республики, стр. 125.
М. И. Ковалев. Соучастие в преступлении. Часть вторая, стр. 60.
" Дореволюционное русское право вопросу о средствах подстрекатель-
ства и их классификации уделяло много внимания, поскольку само законо-
дательство содержало перечень таких средств. Поэтому не всякое возбуж-
дение другого к преступлению считалось подстрекательством, а только воз-
буждение с помощью определенных средств. На это указывал, в частности.
Н. С. Таганцев. (См.: Н. С. Таганцев. Русское уголовное право, т. 1,
СПб., 1902, стр. 773). Он подчеркивал невозможность заранее градуировать
какие средства употреблял подстрекатель, а то, насколько эти
средства оказались эффективными, какоР их результат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42