Правда, Дженни знала, что принц Дольф запросто мог обернуться кем-нибудь большущим и снести детеныша домой по воздуху, но взрослые кентавры почему-то предпочитали не лететь, а скакать по земле. Через некоторое время они сделали привал, чтобы нарвать плодов, перекусить и осмотреть окрестности. Похоже, они что-то искали, и скоро выяснилось, что именно. — Вот он, дорогой, — сказала Чекс.
— Отлично, — отозвался Черион. — Че, сынок, отведи девочек к очковому кусту.
Это было как раз то, чего не хватало Дженни. Она спустилась на землю и оперлась на маленькую, но крепкую, руку Че. А в другой его руке оказалась ладошка Гвенни.
— Идем под уклон, — предупредил своих спутниц маленький кентавр. — Попадутся ухабы — я пожму вам пальчики.
Перед всякой колдобиной он так и делал, поэтому никаких трудностей у девочек не возникло. Потом Че сорвал с ветки очки и надел на Дженни. Мир вокруг тотчас преобразился: это было просто чудесно.
Потом, сорвав еще пару очков, Че нацепил их себе на нос. Глядя на него, Дженни покатилась со смеху.
— А эти чудненько подойдут тебе, Гвенни, — сказал он, срывая еще одни.
— Но мне же нельзя… — попыталась возразить Гвендолин.
— Должен признать, — сказал Че, — что у Дженни в очках вид довольно чудной, и мне кажется, мы, как ее друзья, должны выглядеть примерно так же. Мои очки вовсе не оказывают воздействия на зрение: я их надел просто для смеху.
— Но вовсе не… — начала было Дженни, но Че знаком (незаметно для Гвенни) попросил ее не вмешиваться. Она не понимала, затеял он все это сам или по пути его подучили родители.
— Конечно, я не хочу, чтобы Дженни чувствовала себя неловко, — сказала Гвендолин. — Я надену очки, тем паче, что здесь мне вряд ли встретятся знакомые из Горба.
И она их надела.
Минуту девочка стояла в немом оцепенении, с круглыми глазами.
— Я все вижу! — воскликнула она наконец. — Сколько вокруг всего всякого. Это… — Она подняла голову и показала на небо… — Там облако, да?
— Да, — ответила Дженни, поняв хитрость маленького кентавра. Он подначил Гвенни надеть очки, как будто это не имело никакого отношения к ее зрению И теперь она может видеть так же хорошо, как все остальные, не имея необходимости признавать, каково ей было раньше.
— Но если нам повстречаются гоблины, — предупредил Че, — очки придется снять всем троим. Чтобы над нами не смеялись.
Девочки кивнули: они все поняли.
Ко взрослым кентаврам вся компания вернулась в очках: их нацепили даже на Сэмми.
— Вам бы только шалить, — заметил Черион. — Может, и нам с мамой для компании обзавестись очками?
— Это будет не правильно, — возразил Че — Только детям можно носить очки из озорства, а взрослым положено быть серьезными.
— Я ужас какой серьезный, — откликнулся Черион и скорчил такую серьезную рожу, что все покатились со смеху.
Дженни Чериона почти не знала, но уже поняла, что он ей очень нравится.
— Если вам всем невтерпеж дурачиться, — с деланной строгостью сказала Чекс, — то дурачьтесь на ходу, не теряя времени попусту.
Спорить никто не стал: девочки расселись по кентаврам и продолжили путь.
Только путь теперь стал куда интересней, ведь и Гвенни, и Дженни могли видеть все вокруг. Гвенни вертела головкой, как будто боялась, что вся эта красота вдруг куда-то улетучится. Потом она встретилась взглядом с Дженни. Та подмигнула, и Гвенни рассмеялась, от души радуясь тому, что это увидела.
Ближе к вечеру им повстречался гигантский змей.
Он поднял голову, алчно зашипел, но тут в дерево по обе стороны от его морды впились две стрелы Змей посмотрел на державшего в руках лук Чериона и решил пошипеть на кого-нибудь другого. И быстренько уполз.
Дженни поняла, что Черион не промахнулся, а просто предостерег змея. Рука кентавра была тверда, как его слова, но он старался избегать лишнего кровопролития.
Следующий привал сделали у очаровательного пруда. Обе девочки очень хотели пить, однако Черной сказал, что к незнакомым водоемам надо относиться с осторожностью. Дженни вспомнила об ужасном Источнике Ненависти и содрогнулась.
Черион, между тем, отыскал на ближнем лугу несколько божьих коровок, к которым упорно приставали божьи бычки, и, поймав парочку последних, запустил их в пруд. Те, барахтаясь, вылезли на берег, отряхнулись и снова принялись ухаживать за своими коровками.
— Вода самая обыкновенная, — констатировал кентавр. — Не отравлена и не вызывает ни любви, ни ненависти. Можно пить без опаски.
Вода оказалась свежей и вкусной; все напились вдоволь.
Дженни пришло в голову, что Черион, на самом деле, мог знать, что озерцо ничуть не опасно, но хотел дать детям наглядный урок осмотрительности. Наверное, это входило в программу обучения, принятую у кентавров.
Че во время этой процедуры помалкивал. Должно быть, он усвоил этот урок раньше.
— Дорогой, — обратилась Чекс к мужу. — По правде сказать, я предпочла бы ночевать дома, а не в чистом поле. Даже если там очень чисто, мы все устали и нуждаемся в отдыхе.
— Хорошо, — сказал Черион. — Девочки, нам потребуется ваша помощь. Че сделается легким, но поскольку он еще не выучился летать, вам придется его подержать.
— Ой! — пискнули обе одновременно.
— Ничего страшного, — сказала Чекс. — Это совсем не трудно. Садитесь на нас верхом, а его возьмите за руки.
Они сделали как ведено: теперь каждая сидела на кентавре и, нагнувшись, держала Че за одну руку.
Потом Черион хлестнул Че хвостом, и тот сделался таким легким, что пришлось его удерживать, чтобы он не взлетел.
— Не отпускайте, а то меня ветром сдует! — крикнул он девочкам.
Взрослые кентавры хлестнули себя хвостами, расправили крылья и взлетели. Летели они ровно, с одинаковой скоростью, а их сын плыл между ними.
Дженни догадалась, что Чекс и Черион могли сделать это давным-давно, но они хотели дать девочкам освоиться на земле, привыкнуть к очкам, да и просто почувствовать себя увереннее.
Она уже начинала кое-что понимать в кентаврах, и это кое-что ей нравилось.

Глава 15
НОЧЬ НОВОБРАЧНЫХ

Электра проводила взглядом Че, рысившего между отцом и матерью, на спинах которых сидели девочки. Увеличившаяся семья выглядела вполне счастливой, и Электра радовалась, зная, что о девчушках будут заботиться, а уж образование они получат самое лучшее, какое только возможно в Ксанфе.
И осада Гоблинова Горба обошлась без жертв. Вообще-то, Электра гоблинов не жаловала, но Годива внушала ей уважение. А если во главе племени станет женщина, то со временем, возможно, гоблины будут не такими уж скверными соседями.
Крылатые чудовища разлетелись по домам. Возможно, некоторые сожалели о том, что им не довелось отведать гоблинятины, но большинство радовалось возможности убраться восвояси до прибытия сухопутных драконов. Нада с Налдо болтали о своих семейных делах, а Дольф провожал крылатых чудовищ.
— Трудно, наверное, расставаться с дочкой, даже если это и к лучшему, — промолвила Электра, подойдя к Годиве.
— Не случись этого, наше расставание могло бы произойти при куда худших обстоятельствах, — ответила гоблинша, хотя выглядела она при этом печальной. — По крайней мере, они будут ко мне наведываться. Но что собираешься делать ты, Электра?
— А что мне делать? Че мог стать спутником обеих девочек, а Дольф не может жениться и на мне, и на Наде. Может быть, будь я такой, как Нада…
— Вы с Надой помогли спасти Че, а это помогло спасти мою дочь. Я перед вами в долгу и хочу подумать, что тут можно сделать.
— Разве что твоя волшебная палочка превратит меня в красавицу.
— Это ты брось. Красота — лишь один из аспектов проблемы. У тебя ведь здесь нет родных? — неожиданно спросила Годива, окидывая Электру взглядом.
— Конечно, все умерли много веков назад. Но король Дор и королева Айрин заменили мне родителей.
— Они хорошо к тебе относятся, но прежде всего их заботит благополучие сына. Таким образом, имеет место конфликт интересов, а вот у меня такого конфликта нет.
Пойдем со мной в гору.
— Но…
Годива улыбнулась.
— Не затем, чтобы остаться там жить, Электра. Я хочу, чтобы ты примерила несколько платьев.
— Платьев? Но…
— Дочка моя ушла, а мне надо о ком-то заботиться.
— О! — Электра почувствовала признательность.
— Налдо, — окликнула вдруг Годива разговаривавшего с сестрой принца нагов. — Не уделишь ли мне минутку перед уходом?
— Конечно.
— Налдо, кризис миновал, и я благодарна твоему народу за поддержку. Наши племена не союзники, но ты не пренебрег древним обязательством и в случае нужды мы поступим так же. Конечно, будучи гоблинами, мы не можем выступить против наших собратьев с горы Этамин, но думаю, что когда моя дочь получит власть, нам удастся повлиять на ситуацию.
Электра подумала, что если Гвендолин, став вождем, выйдет замуж за гоблинатора горы Этамин, она, пожалуй, и впрямь получит возможность прекратить набеги тамошних гоблинов на владения нагов. В таком случае окажется, что наги и впрямь не зря выполнили старинный договор. Ведь гоблины были их главными врагами, и именно для того, чтобы приобрести для нагов сильного союзника, Над а обручилась с Дольфом.
— Спасибо, — сказал Налдо. — В любом случае, мне было приятно с тобой познакомиться.
— Но, — сказала Годива, — ты можешь прямо сейчас оказать услугу своей сестре. Тебе ведь известно, что ей вовсе не хочется выходить за Дольфа, поскольку она его не любит. А Электра любит, и если не станет его женой, то на этой неделе умрет. Однако Дольф влюблен в Наду и не может отказаться от брака с ней. Ты, Налдо, весьма изобретателен, вот и придумай такой выход, который устроил бы всех.
— Но…
— Думаю, часа тебе хватит. А я пока займусь Электриным нарядом.
Взяв Электру за руку, Годива завела ее в тоннель, другой рукой сняла со стены факел, чтобы освещать путь, и повела девушку в глубь горы. Будучи человеком, Электра почти вдвое превосходила Годиву ростом, однако рядом с ней все равно чувствовала себя ребенком.
— Он не может за час разобраться с проблемой, решения которой так и не нашли за шесть лет, — принялась запоздало протестовать увлекаемая Годивой все дальше по извилистым коридорам Электра. — Не нашли, потому что его просто нет. Ведь даже если бы Дольф женился на мне, он продолжал бы любить Наду и страдать. А я желаю ему счастья.
— Всякая проблема имеет решение, надо только его найти, — возразила Годива. — А Налдо, судя по тому, как он организовывал оборону, соображает прекрасно Он наверняка найдет такой выход, что мы все удивимся.
Электра предпочла не спорить, зная, что эта мечта недостижима. Если она и могла на что-то надеяться, то лишь на Ответ Доброго Волшебника.
Тем временем Годива привела девушку в свои уютные покои.
— Я сама шью платья для дочери, — сообщила она. — Одежда, которая растет на деревьях, не отличается особым разнообразием, а мне хочется, чтобы моя девочка была не как все. Кажется, мои платья ей подходят.
— Они делают ее красивой, — сказала Электра. — И Дженни, как надела то голубое платье, сделалась хорошенькой. Просто поразительно.
— Это вопрос умения, — промолвила Годива. — Любая женщина, если одеть ее как следует, станет красавицей до кончиков волос.
Электра подумала, что сама Годива, кончики волос которой следовало искать где-то ниже колен, будет красавицей в любом наряде, да и без такового. Но у Электры таких волос не имелось и такой красоты тоже.
— Вот, — сказала Годива, разворачивая белую ткань. — Как раз для свадебного платья. В свадебных платьях есть особая магия.
— Но я не могу надеть такой наряд, у меня ведь не будет свадьбы.
— Глупости, будет. Налдо придумает, как это устроить… — С этими словами гоблинша деловито сняла с Электры мерку и принялась кроить да наметывать.
Очень скоро все было готово для примерки.
— Раздевайся.
Электра не возражала, она просто не могла противостоять этим удивительным чарам Конечно, на самом деле никакой свадьбы у нее не будет, но почему не надеть платье хотя бы понарошку.
Девушка сняла рубашку, джинсы и крепкие башмаки.
— Э, да ты вся перепачкалась, — сказала Годива, окинув взглядом смутившуюся Электру. — Там, в нише, есть вода и губка. Помойся.
Электра послушалась. Как было не послушаться, если голос гоблинши звучал совершенно по-матерински. — Не глядя в полированное каменное зеркало — зачем смотреться, если ничего хорошего в нем все едино не увидишь, — она вымылась, вытерлась и потянулась за своими трусиками. Но они исчезли. На их месте лежало нечто восхитительно-розовое и атласное. Как оказалось — тонкие, изящные трусики.
— Но это не мои! — удивилась она.
— Твои, твои! Не станешь же ты мерить свадебное платье в грязных, линялых трусиках?
Смущение заставило Электру сдаться. Она надела розовые трусики, потом такой же розовый лифчик и вышла, чувствуя, что щеки ее того же цвета, что и эти сокровенные предметы.
— Очень хорошо, — лаконично одобрила Годива. — Теперь это. — Она подняла платье.
Было совершенно очевидно, что при таком мастерстве Годива, пожалуй, осталась бы красавицей, даже остриги она свои великолепные волосы. Платье выглядело потрясающе. Быстренько закончив подгонку, Годива велела Электре надеть белые туфельки, распустить волосы и вставить в них белый цветок. Завершила наряд полупрозрачная фата. Девушка уже жалела, что согласилась: нацепив столько всего, она чувствовала себя совершенно по-дурацки.
— Взгляни в зеркало, — велела Годива.
Электра неохотно подошла к зеркалу, скрепя сердце подняла глаза — и остолбенела. В зеркале отражалась поразительная красавица, не просто невеста, а настоящая принцесса. Платье подчеркивало стройность фигуры, отнюдь не лишенной, как оказалось, привлекательных выпуклостей, а полускрытое под вуалью лицо светилось таинственной прелестью.
— Да, пожалуй, сойдет, — сказала Годива. — Но сей', час мы спрячем это до оказии и послушаем, что скажет Налдо.
Электре было до смерти жаль переодеваться в обычную затрапезную одежду, но она понимала, что так лучше. Ведь то, что было, — это не более чем чудесное видение.
Вскоре она снова выглядела замарашкой, но при этом относилась к себе еще хуже, чем раньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45