— Но при чем здесь ты? — не поняла Электра, — Пусть путешествует одна или с другими гоблинами.
Че пожал плечами.
— Я ведь еще не остался. Возможно, Дженни решит по-другому.
— Как ты можешь участвовать в таком деле, Дженни! — воскликнула Электра. — Я-то считала тебя его другом.
— Я и есть его друг.
— А что будет с тобой, если ты откажешься, Че? — вступила в разговор Глоха.
— Не знаю. Может, и отпустят.
— Что будет, если он откажется? — повторила вопрос Электра, обращаясь к Годиве.
— Я еще не решила, — буркнула гоблинша.
— Мама! — сердито топнула ножкой Гвендолин.
— Ладно.., отпущу, — неохотно пробормотала Годива.
— Ладно, — промолвила Электра, — В таком случае, Дженни, скажи ему, чтобы он отказался, и мы все уйдем.
Осада будет снята, и никто не пострадает.
— Я не могу, — покачала головой девочка. — Я еще не решила.
— На чьей ты, в конце концов, стороне? — потребовала ответа огорченная и сбитая с толку Электра.
— А почему ты не выходишь замуж за Дольфа? — неожиданно спросила ее Дженни.
— Потому что, — Электра осеклась. Конечно, одно не могло иметь к другому ни малейшего отношения, но…
Неужто эльфийская девочка оказалась в сходной ситуации? Может быть, от ее выбора зависит чья-то жизнь?
Скажем, гоблины пригрозили в случае отказа Че убить их всех, включая Глоху с Электрой. Соглашаться Че не хочет, а отказаться не может из страха за них. Коли так, им лучше поскорее отсюда убраться.
Но причем тут вопрос о ней и Дольфе: Дженни ведь прекрасно знала, что его решать не Электре. Или дело в том, что решение насчет Че тоже принимать не ему, потому как он передал это право Джеини? Нет, не больно-то все клеилось.
Однако, возможно, дело обстоит сложнее: тут имеет значение не угроза, а какой-то другой фактор. Годива не похожа на тех, кто нарушает уговоры, а ведь сделай она что-то дурное с Глохой и Электрой, получилось бы именно так. Более того, у Электры складывалось впечатление, что, пусть неохотно, Годива и вправду освободит Че в случае его отказа остаться с Гвендолин.
Но в таком случае почему он — да и Дженни тоже — уклоняется от прямого ответа, несмотря на осаду. Даже если Че согласится остаться, его, вполне возможно, не будут удерживать в горе, ибо слово кентавра крепче любых уз. Откажется — тоже освободят. По всему выходит, что ему прямой резон не тянуть, а покончить с этим делом быстрее. Но он не спешил — как и Дженни.
Не в состоянии придти к какому-либо выводу, Электра покачала головой.
— Ладно, — сказала она. — Мы доложим обо всем Чериону.
— Правильно, — одобрила Годива. — Не забудьте рассказать ему о наших союзниках. Сухопутные драконы тоже скоро подойдут.
Чем дальше, тем худший оборот приобретало это дело.
Проделав обратный путь, Электра и Глоха выбрались на дневной свет и, щурясь, поспешили в лагерь крылатых чудовищ. Их поджидали Черион, Чекс, принц Дольф и принцесса Нада в человечьем обличье. Выглядели они мрачно.
— Все так запутано, — уныло сообщила Электра, — Они вроде бы и не удерживают Че, но и не отпускают.
Хотят, чтобы он согласился стать спутником Гвендолин, дочери Годивы. Он пока не решил.
— Решение, принятое в плену, не будет иметь никакой силы, — сказал Черион. — Че это прекрасно знает.
— Наверное, но там все запутано еще больше. Он отказался выбирать и передал это право Дженни, а та еще не пришла ни к какому мнению. Вроде бы они отпустят его, если откажется, и будут хорошо обращаться с ним, если согласится. Эта Гвендолин, похоже, ему нравится.
Но он колеблется.
— Будешь колебаться, когда вокруг тебя орды гоблинов, — поскрежетал зубами Черион. — Но ничего, мы с этим разберемся.
— Тут тоже не все так просто, — вздохнула Глоха, — у них полно союзников.
— Неужто гоблины сумели объединиться?
— Если бы гоблины. На их стороне Цветочные эльфы, свинопотамы, наземные драконы. И даже.., наги.
— Что? — воскликнула потрясенная Нада.
— Твой брат Налдо сейчас в горе, — скрепя сердце сказала Электра. — В силу какого-то древнего договора, все наземные чудовища обязаны поддерживать друг друга в борьбе с крылатыми.
— Мои родичи! — ужаснулась Нада. — Я совсем забыла про этот договор.
— А он действительно существует? — спросил Черион.
— Да, хотя к нему не обращались веками. У нас с гоблинами вражда, из-за этого я и обручилась с Дольфом.
— Похоже, — покачала головой Чекс, — мы попали в затруднительное положение.
Электра глубоко сочувствовала им всем. Уж она-то про затруднительные положения знала не понаслышке!

Глава 12
ДИАГНОЗ ДОЛЬФА

То, что гоблины не только вознамерились удержать Че, но и призвали на помощь народ Нады, совершенно ошеломило Дольфа. Помимо всего прочего, это означало, что в случае очередной атаки силы Чериона выступят против союзников замка Ругна. Нада — он это прекрасно видел — пребывала в полнейшей растерянности. Ему хотелось приободрить ее, но как это сделать, у него не имелось ни малейшего представления.
— Надо провести разведку, — угрюмо промолвил Черион. — Наземных драконов желательно засечь на марше.
— Это точно, — согласилась Чекс и направилась к прогалине, использовавшейся в качестве взлетно-посадочной полосы.
— Я с тобой! — воскликнула Глоха.
Дольф не знал, что и делать: то ли превратиться в кого-нибудь летучего и отправиться на разведку, то ли остаться и попробовать утешить Наду. Он повернулся и увидел, что Нада плачет в объятиях Электры. Его это задело, хотя Дольф и знал, что Электра способна к искреннему сочувствию как никто другой. И он решил лететь с кентаврами.
Черион взлетел первым, но Чекс несколько замешкалась, уступив полосу заходившей на посадку птице Рок.
Гигантским крылатым требовалось много пространства, да и воздушный след после них оставался такой, что существо поменьше могло сдуть словно ураганом. Тем временем к Дольфу, еще размышлявшему, какой облик ему принять, обратилась Глоха:
— Принц, можно мне полететь с тобой? Рядом с крупными чудовищами я чувствую себя неуютно, да мне за ними и не угнаться.
— Конечно, — согласился Дольф и обернулся крылатым кентавром, чтобы ей было удобней сидеть верхом.
К тому же в таком обличье на лету и поболтать можно.
Вообще-то, он мог принять облик не только любого живого — а при случае и не совсем живого существа, такого, как призрак, — но чтобы все получалось безукоризненно, требовался навык. Таким образом на практике его возможности были ограничены, но постоянно расширялись.
Глоха вспорхнула ему на спину: сидела она уверенно и умело, и, будучи изящного сложения, нимало его не тяготила.
Рысцой подбежав к Чекс, еще ждавшей, когда приземлится птица Рок, Дольф попросил:
— Буду взлетать, сделай меня легким.
— Конечно, Дольф, — пообещала Чекс, мельком окинув взглядом его и его наездницу. Птица Рок коснулась земли, подскочила и, опустившись снова, проехала некоторое расстояние, тормозя когтями. А поскольку ее когти высекали из скальной породы искры, занялся небольшой пожар, но дежурный дракон-паровик тут же затушил его струей пара. Наконец птица остановилась и освободила полосу; в клюве она держала ствол средних размеров пивнушки. Давно замечено, что все чудовища, крылатые они или нет, неравнодушны к пиву.
— Поехали, — сказала Чекс, хлестнув Дольфа хвостом, и в тот же миг и он, и Глоха сделались легкими.!
Разбежавшись, Дольф расправил крылья и взмыл в воздух. Возможно, он не так поднаторел в использовании настоящих восходящих и нисходящих воздушных потоков, как настоящие крылатые кентавры, но все же летал совсем неплохо.
Вскоре он присоединился к Чериону и Чекс, после чего вся группа повернула на юг, стараясь не проглядеть на земле никакого движения.
— Думаю, это не пустая похвальба, — сказала Глоха. — Мы действительно видели там Налдо и эльфа Бутона. Договор существует.
— Но их договор не заставит Чериона отказаться от попытки освободить сына, — указал Дольф. — Скорее, он усилит натиск, пока не все союзники гоблинов в сборе.
— Но если там наги…
Дольф вздохнул.
— Это создает проблему для меня. Точнее сказать, проблема и так была, но это ее усугубляет. Мы не можем убивать нагов. Не говоря уж о брате Нады.
— А эльфов?
Дольф тут же вспомнил о Дженни.
— Думаю, — сказал он, — Дженни не из настоящих эльфов, а только похожа на них.
— Но на стороне гоблинов выступят настоящие. А люди никогда не воевали с эльфами.
— Насколько я помню — да. Они держатся возле своих вязов и в чужие дела не встревают, ну и мы к ним не суемся. Лет четыреста назад Джордан Варвар заключил какую-то сделку с эльфессой Колокольчик.
Что за сделку, я сказать не могу, но потом аист принес им дитя-полукровку. Их отдаленным потомком является Рапунцель. Так что, наверное, люди с эльфами ладить могут. Конечно, нам вовсе не хочется затевать с ними войну. Но если мы поддержим Чериона, а гоблины не отпустят Че…
— Я не уверена, что Че захочет уйти.
— Черион считает, что тут имеет место принуждение.
— В этом я тоже не уверена. Кстати, насколько хорошо ты знаешь Дженни?
— Ну, очень хорошо ее тут никто не знает, она ведь не из Ксанфа. Но девчонка неплохая, и Че она, по-моему, очень нравится. Ее-то никто не тянул в Гоблинов Горб, а ведь пошла.
— Вот я и хочу понять, — подбирая слова, промолвила Глоха. — Если решение, которое должен принять Че, для него слишком трудное, будет ли оно трудным и для Дженни?
— Думаю, он ей на самом деле нравится и она хочет ему добра. А значит, ей сделать выбор тоже непросто.
— Знаешь, что она сказала, когда Электра спросила, почему бы ей не посоветовать Че отказаться от предложения гоблинов и покончить со всем этим делом?
Спросила: «А почему ты не выходишь замуж за Дольфа?» Электра смутилась до крайности. Так что, возможно, ответ кроется не там, где мы его ищем.
— Не вижу в этом смысла, — ответил Дольф, и вправду не понимавший, какое отношение мог иметь его возможный брак с Электрой к вопросу о том, оставаться ли Че с гоблинами.
— Мне кажется, смысл в том, что Электра не может решить, выходить ли ей за тебя. Потому что выбор за тобой.
— Ну? Выходит, Дженни не может решить, оставаться ли Че в горе, потому что выбирать должен он. Но раз он попросил ее, значит, ей и решать. Разве нет?
— По-моему, да. Но, видать, ее что-то останавливает…
Слушай, Дольф, а если бы ты предоставил Электре право решать, на ком тебе жениться? То есть отказался бы выбирать сам и пообещал согласиться с ее решением.
Это не было бы похоже на случай с Дженни.
— Да Лектра просто велела бы мне жениться на ней.
Все вокруг только и долдонят, что мне лучше жениться на ней.
— Но она, правда, вот так бы и сказала? Ты уверен?
— Ну.., да причем тут, в конце концов, Электра? А ты как думаешь?
— Я не знаю. А вот Дженни, похоже, догадывается.
Так что если мы поймем, что сказала бы в такой ситуации Электра, то, возможно, сообразим и насчет Дженни.
И почему решение не дается ей просто, и почему Че попросил решать ее.
— Да, это загадка. Что бы ему самому не разобраться?
— А почему ты до сих пор не разобрался со своими нареченными?
— Одно другого не касается.
— А по-моему, касается. Мне кажется, решение такое трудное, что принять его самому Че оказалось не под силу и он обратился к Дженни. Но для нее оно оказалось ничуть не проще, поэтому и она не может определиться. Возможно для Электры, попроси ты ее о чем-то подобном, это было бы не легче. Конечно, ваши проблемы не совсем одинаковые, но, сдается мне, между ними есть нечто общее. И нам не мешало бы выяснить, что именно.
— Похоже, ты уже разбираешься в этой истории лучше меня, — сказал Дольф, который не мог не заметить, что соображения Глохи не лишены смысла. — Как это у тебя получилось?
— Ну, девочки вообще соображают лучше мальчишек.
— Вот уж не знал.
— Так ты же мальчишка. Но не в этом суть: положим, что-то общее действительно есть. Но вряд ли это любовный треугольник.
— Да, уж какая там любовь. Они ведь дети.
— А мы нет? — лукаво усмехнулась Глоха.
— Какой я тебе ребенок! Мне на той неделе жениться.
— А мне, между прочим, столько же лет, сколько и тебе. Так что если бы ты превратился в крылатого гоблина, я могла бы показать тебе кое-что интересненькое.
При этих словах Дольф вспомнил о том, какая чудесная у Глохи фигурка, и ему правда захотелось обернуться крылатым гоблином.
— А трусики покажешь? — спросил он.
— Ишь, какой хитрый, — она двинула его ногой по ребрам. — Это если только ты на мне женишься.
— У меня и так уже две невесты, — закручинился юноша.
— Я пошутила. Просто для того, чтобы показать: возраст для любви не преграда. Пока нам не открылись Тайны Взрослой Жизни, мы все считаемся детьми, но любить все равно можем.
— Наверное, ты права, — уныло пробормотал Дольф, считавший дурацкие правила, оберегавшие эти пресловутые Тайны, своим проклятием. — Но Дженни, Гвенни и Че…
— Они любят своих близких, а может быть, и друг Друга. Любовь не обязательно сводится к вызыванию аиста.
Дольф не имел своего мнения на сей счет, а потому возражать не стал и просто спросил:
— Но каким образом то, что они друг другу небезразличны, может мешать Че принять решение?
— Не знаю. Это мы и пытаемся понять. Вот Электра, если ты на ней не женишься, умрет. Может быть, что-то страшное грозит и Гвендолин.
— А она показалась тебе больной?
— Нет, совершенно здоровой. И очень милой. Я сразу поняла: и Дженни, и Че она очень нравится. Правда, нечто странное с ней связано, недаром до сего дня Годива мне ее не показывала. А мы родственницы и, встретившись раньше, могли бы подружиться.
— Ну, ты же вроде говорила, что твои крылья…
— Крылья есть и у Че! — фыркнула она.
— Верно. Значит, дело не в крыльях. Может быть, Че понадобился потому, что он мужского пола?
— А чем это мужской пол лучше женского?
— Ну, например, Электру, чтобы она проснулась, должен был поцеловать принц, а не принцесса. Может быть, Гвендолин обязательно нужен спутник мужского пола.
— Да у них в Горбу уйма гоблинов, и любой был бы рад стать товарищем дочки главаря.
— А есть среди них хоть один такой же славный, как Че?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45