Впрочем, и кобыла Ромашка не выглядит пугающе.
— Ну, она теперь дневная кобылица и никого пугать не должна.
— Но ведь была и ночной. Интересно, к кому перешло теперь ее лунное море?
Разговор оборвался с появлением из тыквы Нектарис.
— Троян сказал, что можно попробовать, — с ходу заявила та. — Он тоже не любит Тучную Королеву.
— Здорово! — воскликнул Гранди. Видимо, даже если беседа с Нектарис являлась сном, они с Чекс видели один и тот же. — Лупани этой скандалистке под зад копытом, сваргань ей такой сон, чтобы долго не очухалась. Она уберется отсюда, а мы полетим к Чериону.
Именно этого Чекс и хотела, но, будучи как и все кентавры, рассудительной, прежде чем радоваться, поинтересовалась:
— А сколько времени займет подготовка кошмара для Тучной Королевы?
— Уж во всяком случае, несколько дней. Тут детская страшилка не подойдет: она нам изрядно напакостила, и мы хотим с ней посчитаться.
— Но мне необходимо вернуться в Ксанф как можно скорее, — возразила Чекс, именно этого и опасавшаяся.
— Но в спешке толкового сна не сделать, — привела свой резон Нектарис. — А халтуру Конь Тьмы не пропустит: у нас строжайший контроль качества. Перед выпуском каждый кошмар должен получить штамп одобрения — отпечаток его копыта.
С досады Чекс топнула собственным.
— Я не могу ждать больше нескольких часов. Мой сын в плену у гоблинов, и я должна поставить в известность мужа.
— Это не наша проблема, — отозвалась черная кентаврица. — Мы тебе сочувствуем, но это не повод для того, чтобы поступаться принципами. Ночной жеребец…
— Может, мне лучше с ним и поговорить? — в отчаянии воскликнула Чекс, — я заставлю его понять…
— Тихо ты! — шепотом попытался осадить ее Гранд и.
— Не буду я молчать! — разошлась Чекс, — Пусть его все боятся, что с того. У меня ребенок в беде, и я должна прорваться к Прикольной горе.
— Большие тыквы вполне пригодны для быстрой транспортировки тел, — сказала Нектарис, — но у нас на луне таких нет. Чтобы воспользоваться одной из них, тебе надо сперва спуститься на землю.
Чекс подняла взгляд и, невзирая на то, что между луной и Ксанфом, выжидая, висела выглядевшая безобразнее чем когда-либо Тучная Королева, неуверенно расправила крылья.
Туча насмешливо загромыхала.
— Дразнится, — буркнул Гранди. — Лети, говорит, сюда, кобыла пустоголовая: уж я тебе головомойку устрою.
Впрочем, намерения тучи были ясны и без перевода, и она, к сожалению, располагала реальным преимуществом. Чекс слишком устала, но даже будучи в лучшей форме, она едва ли смогла бы прорваться мимо караулившей в боевой готовности тучи. Необходимо было найти способ заставить Королеву убраться.
— Мне необходимо поговорить с жеребцом, — решительно заявила Чекс. — Сон для тучи необходимо состряпать не более чем за два часа, и мне все равно, чего это будет стоить.
— Смотри, как бы это не стоило тебе шкуры, дуреха, — пробормотал Гранди, — с ночным жеребцом шутки плохи. Накличешь…
Воздух перед ними задрожал. Появилось мерцающее облако, спустя миг принявшее очертания водруженной на пьедестал исполинской статуи жеребца. То был Троян, Конь Тьмы.
— Как ты посмела петревожить меня? — вопросил жеребец, не открывая рта. Само собой, он явился присутствующим во сне: сон этот тоже снился всем одновременно и был гораздо глубже предыдущего.
— Тучная Королева, самая злая из туч, преградила мне путь и вынудила меня прилуниться для отдыха. Я хочу наслать на нее дурной сон и вынудить убраться отсюда, чтобы получить возможность продолжить путь к Прикольной горе. Необходимо сообщить Чериону, что наш детеныш похищен.
— Мне нет дела до тебя и твоего детеныша, — сурово ответствовало изваяние. — А тебе нечего делать на этой стороне луны. Ты только мешаешь моим сотрудникам отдыхать.
— Ну, мы и влипли, — пробормотал Гранди.
— Ага, тут еще и болтливый големишка! — грозно произнес жеребец, — Небось, он тебе и присоветовал лететь сюда. Никакого уважения к чужой собственности.
— Не впутывай его, — заступилась за Гранди Чекс, — мы прилунились лишь потому, что у нас не было выхода.
И сейчас нет, но все, что нам нужно, это дурной сон для Тучной Королевы. Желательно побыстрее.
Конь Тьмы аж засветился от ярости.
— Одно то, что вы влезли без спросу в чужие владения, будет стоить вам обоим по половинке души. Хотите получить еще и сон для тучки — пожалуйста. В обмен на вторые половинки.
— Половинку души? — воскликнула потрясенная Чекс.
— Говорил же я, что с ним шутки плохи, — упавшим голосом прошептал Гранди.
— Это неслыханно! — возмутилась кентаврица. — Мне ведь нужна лишь возможность спасти Че! Что у вас за расценки?
Однако, еще не успев закончить свою гневную фразу, она поняла, что ее претензии необоснованны. Половинка души составляла обычную плату за освобождение из Сонного Царства, а данная сторона луны, судя по всему, именно к этому царству и принадлежала.
Но гигантское изваяние неожиданно заискрилось, и жеребец переспросил:
— Кого спасти?
— Че, моего сыночка. Бедняжку захватили гоблины, а я даже не могу известить о случившемся его отца. Забирай хоть всю душу, только дай мне продолжить путь.
— Че, это ведь избранник Симург, — пробормотал жеребец. — Как же я сразу не сообразил. Это в корне меняет дело: наказание отменяется. Обслужим бесплатно и по высшему разряду.
— Ура! — воскликнул Гранди, испытавший такое облегчение, что едва не воспарил над луной даже без прикосновения хвоста Чекс. — Останемся при наших душах.
— Вообще-то, я нуждаюсь только в отдыхе, — сказала Чекс. — Приду в себя и как-нибудь прорвусь. Но, конечно, если бы удалось наслать кошмарный сон на этот летучий пузырь…
— Наслать не проблема, было бы что, — промолвил жеребец. — Ночные кобылицы снов не изготовляют, а только доставляют. Конечно, у нас есть запас стандартных кошмаров, но Тучную Королеву этим не проймешь. Чтобы подготовить сон для нее, требуется время.., да и не только. время. Признаться, я не вполне представлю, чем можно ее пронять. Два дня — вот наименьший срок, за какой мы можем управиться.
Чекс поняла, что жеребец с ней откровенен. Ведь и впрямь, стереотипные страшилки про зубастых драконов или безобразных призраков здесь не годятся. Требуется что-то особенное, такое, что наспех не состряпаешь.
И тут ее осенило — вспышка была столь яркой, что Нектарис вздрогнула.
— Тучная Королева не такая, как другие, — заявила Чекс, — Все страшное и злое ей по нраву.
— Вот именно, — согласился Троян. — Поэтому нам потребуется особая степень устрашения, не оставляющая ни проблеска надежды. А чтобы собрать воедино все мыслимые ужасы, необходимы немалые усилия.
— Да нет же! — воскликнула Чекс. — Нужно по-, слать ей счастливый сон.
— Эй, лошадка, куриные крылышки, ты, часом, не спятила? — рассмеялся Гранди. — Сделавшись счастливой, Тучная Королева останется висеть здесь навеки.
— А она вовсе не сделается счастливей. Пойми, чем счастливее сон, тем хуже будет чувствовать себя эта злюка: для нее нет ничего хуже чужой радости. Надо соорудить сладкий сон, такой сладкий, чтобы у нее все капельки слиплись, и она не смогла разразиться даже паршивеньким дождиком.
— Какая интересная мысль! — восхитился жеребец. — Это называется «реверсивная психология». Плохо только, что счастливых сценариев у нас нет да и с реквизитом для таких снов дело — труба.
— Может, я сама подумаю над сценарием, — предложила Чекс. — Нрав у меня веселый, да и в жизни мне до сего дня везло.
— Сценарий — сценарием, — откликнулся жеребец, — но чтобы действие выглядело правдоподобно и производило нужное впечатление, требуется соответствующий антураж: декорации там и все такое… Где это взять?
— Я, конечно, не специалист, — сказала кентаврица, — но, сдается мне, у вас должны быть обрывки ранее приготовленных снов, забракованные как недостаточно страшные. Если собрать эти отходы производства, можно получить недурной эффект. Надеюсь, это возможно.
— Наверное, — кивнул Конь Тьмы. — Но, опять же, время.
— Ну, тут много времени не потребуется, — с горячностью заявила Чекс. — Сцены ведь уже готовы, их только подобрать и смонтировать. Все-таки главное — это сценарий. Тут нужно что-то слащавое до тошноты.
— Наши типовые сценарии не подходят, — с ходу заявил жеребец. — Да и персонал такой работе не обучен. Начнут исполнители сюсюкать, так их, чего доброго, самих стошнит.
— Пусть изображают пантомиму, — предложила Чекс. — А текст начитаем мы с Гранди.
— Это я враз, — охотно согласился Гранди.
— Хм.., возможно… — нехотя согласился жеребец.
— Вот и ладно. Созывайте исполнителей, готовьте задние планы, а мы берем на себя сюжет.
— Займись этим ты, Нектарис! — велел выглядевший несколько растерявшимся от такого напора Конь Тьмы и, замерцав, растаял в воздухе.
Сон кончился: Чекс обнаружила себя и Гранди стоящими близ болотца плесневелого сыра. Создания тьмы занялись своим делом, а ее ожидало свое. О котором она имела весьма туманное представление: ни сценарным, ни каким-либо иным литературным творчеством ей доселе заниматься не приходилось — Гранди, — обратилась она к голему. — Ты шатался по всему Ксанфу, болтал с кем ни попадя и наверняка наслушался всяких разностей. Скажи, какая из слышанных историй кажется тебе самой приторной?
— История ухаживания кентавра Чериона за кентаврицей Чекс, — не задумываясь выдал толем.
Помянутая кентаврица с трудом удержалась от искушения хорошенько хлестануть его хвостом. Здесь, на луне, действовали какие-то странные чары, делавшие всех гораздо легче, чем в Ксанфе. Добавь она голему легкости, тот, пожалуй, мог бы взлететь, и ей пришлось бы гнаться за ним. На потеху Тучной Королеве, уж конечно, не преминувшей бы достать их обоих. Дело того не стоило, тем паче, что при желании его высказывание можно было воспринять как комплимент.
— А кроме этой? — спросила она.
— Пожалуй, история про принцессу и дракона, — сказал Гранди. — Рассказавшая мне ее птица клялась, будто видела все собственными глазами, но тут у меня есть сомнения.
— Почему?
— Потому, что это был пересмешник: он мог просто посмеяться.
— Рассказывай, — потребовала Чекс.
Не то, чтобы она возлагала на рассказ пересмешника особые надежды, но в нынешнем положении привередничать не приходилось.
— Жила-была прекрасная принцесса, и как-то раз ей повстречался не менее прекрасный чужеземный принц…
Чекс внимательно выслушала рассказ до самого конца — до слов «с тех пор они жили долго и счастливо», — после чего кивнула.
— Полагаю, это как раз то, что надо. Самые настоящие сопли в сиропе.
— А она не разбавит сироп дождем? — усомнился Гранди.
— Нет, — объяснила Чекс, — ведь это сон снится тому, кто его видит, а не наоборот. Соответственно никто не может изменять содержание сна по своему усмотрению: иначе никому не снились бы кошмары. Тучная Королева может тужиться сколько влезет, но испортить дождиком нашу постановку ей не удастся.
— Да, коварно ты все задумала, — одобрительно кивнул голем.
— Спасибо на добром слове. А теперь нам надо отрепетировать роли, чтобы озвучить сон, как только у ночного жеребца все будет готово. Я возьму на себя женские голоса, а ты мужские. Главное, не переигрывать: все должно быть реалистично.
— Как?
— Достоверно. А я думала, ты все слова знаешь.
— Я-то знаю. Просто не был уверен, что знаешь ты.
И снова Чекс сдержалась, хотя хлестнуть его следовало.
Голем не мог не знать, что у всех кентавров словарный запас очень богат: недаром, сам Лексиконь с ними в родстве. , — Может, ты спутал меня сводной демонессочкой, вечно путающей слова.
— Как же, спутаешь вас. Ты вовсе не такая хорошенькая, как Метрия.
Ну до чего же порой бывает трудно удержать хвост да месте! Но Чекс не только удержала, но и отшутилась:
— Зато далеко не такая вредная. А теперь запомни: сон будет одноразовый, показываться вживую, так что Переиграть дубль-другой не удастся. Точный текст писать некогда, так что мы можем импровизировать, но в рамках сюжета. Потянешь?
— Придется поднапрячься, — сказал голем. — Но что делать, если тебе необходимо поскорее добраться до Чериона и выручить малыша. Я тебя понимаю: у меня тоже может когда-нибудь появиться отпрыск.
— О, да, — торопливо согласилась она. — Извини, Гранди.
— Спасибо.
Голем, похоже, удивился: видать, выслушивать извинения ему случалось не часто.
— Тогда займемся сном: посмотрим, что тут можно сделать.
И они углубились в детали.
Через некоторое время вернулся жеребец: он доставил труппу с соответствующими костюмами и реквизитом. Прежде всего был сооружен огромный, крытый оберточной бумагой, в какую обычно заворачивают сыр, павильон, а уж под его крышей, так, чтобы Тучная Королева не могла увидеть происходящего, стали устанавливать декорации.
— А как вообще делаются сны? — поинтересовалась Чекс. — Не может же быть, чтобы все сцены разыгрывались прямо перед спящим.
— Конечно, — ответил Конь Тьмы. — На просмотр спящему ночные кобылицы доставляют их уже в записанном виде. А записывает их — или, как у нас говорят, снимает (откуда снимает, этого мы сами не знаем) — вон тот зверь. — Жеребец указал на чудище с длинным трубчатым рылом и пятачком в виде линзы. — Называется опер-раптор. Очень полезен: мало того, что сны фиксирует, так еще отлавливает в округе всех нарушителей порядка и убивает комаров. Чтобы начать съемку, достаточно произнести волшебное слово «камера».
— А что оно значит?
— Волшебное словно может ничего не значить, на то оно и волшебное. Но «камера», кажется, по-обыкновенеки означает что-то вроде темницы. Мы темницы часто показываем, вот, наверное, словечко и прижилось. А надо прерваться, — скажи «стоп», камера и остановится.
Чекс не очень-то поняла, каким манером обыкновенская темница может остановиться, но уточнять, чтобы не раздражать жеребца, не стала. Он свое дело знал, и этого было достаточно.
— Ну что ж, — сказала она, — теперь о месте действия. Нам нужно несколько очаровательных пейзажей, чтобы там были гора, замок и лужайки с цветочками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45