Скверное местечко.
Да, Дольф действительно знал и это место, и его обитателей: ему и Айви довелось столкнуться с Золотой Ордой. Тамошние гоблины варили своих пленников в котлах, не забыв перед этим как следует помучить.
Если Над а с Электрой попали в их лапы…
— Лечу туда! — вскричал Дольф.
— Ты ни о чем не забыл, принц? — вкрадчиво осведомилась Метрия.
— Что? А, дырка. Ну, насчет дырки ты, наверное, наврала?
— Не исключено. Но с чего ты взял, будто я не наврала насчет твоих нареченных?
Дольф растерялся: у него и впрямь не было никакой возможности различить правду и ложь.
— Лучше тебе сказать правду, а не то…
— А не то что? — осведомилась она.
Принц задумался. Он понятия не, имел, как повлиять на эту ехидную особу: демоны неуязвимы и физически, и морально. Чем же может ей пригрозить?
Единственное, что пришло ему в голову, казалось такой нелепостью, что не стоило и пробовать. И если он все же решил попробовать, то лишь потому, что ничего лучшего придумать не смог.
— А то, что я в твои игры играть не стану. Делай что .хочешь: мне эти выходки будут без разницы. То-то ты запоешь от скуки!
— Ты меня этим уже пугал, но сам не выдержал.
— Теперь выдержу: слишком многое под угрозой.
Дольф искренне надеялся, что и впрямь выдержит: правда была необходима ему как воздух. Он очень боялся за Наду с Электрой, но дырка тоже не оставляла его равнодушным. Для того, чтобы выбрать правильный образ действий, следовало выяснить, какое из сообщений правдиво. Дольф по опыту знал, что если вздумает поступить наугад, то наверняка даст маху. Поэтому принц твердо велел игнорировать все выходки Метрии: это не гарантировало успеха, но ничего другого ему не оставалось.
Демонесса направилась к нему, приняв самый соблазнительный вид, но Дольф мужественно напомнил себе, что он любит Наду, у которой фигура ничуть не хуже, и притом натуральная. После чего прикрыл рот ладошкой и (тоже очень натурально) зевнул.
— А что на это скажешь? — проворковала Метрия и припала к его губам. Что было до неприличия приятно: целовалась она не хуже Нады.
Но поразило Дольфа не это, а то, что он оказался способным не отреагировать. Способным напомнить себе, что перед ним всего лишь демонесса, которая, стоит ему клюнуть на ее наживку, жестоко посмеется.
— Хм… — пробормотала Метрия. — Пожалуй, я возьму да и разденусь до трусиков.
На это Дольф не купился: он уже понял, что Тайну Взрослой Жизни Метрия не выдаст. Видимо, все взрослые, хоть люди, хоть демоны, состоят в общем заговоре.
— Но не в своем обличье, — продолжала мурлыкать демонесса, — а в облике Нады. Интересно, какого цвета ее трусики.
Этим она его чуть не зацепила, но в последний момент Дольф сказал себе, что Метрия не знает, какого цвета трусики Нады, а, значит, и показать их не может. Конечно, на самом деле ему до смерти хотелось взглянуть на любые трусики, так хотелось, что аж глаза из орбит лезли, но он сдержался, понимая, что его слабость может обернуться для Нады смертельной опасностью.
Наступила пауза.
— Ладно, твоя взяла, — махнула рукой Метрия. — Кончай меня игнорировать, теперь я скажу правду. Вот те Честное Демонское!
Парнишка понятия не имел, стоит ли верить такому слову, но решил рискнуть.
— Ладно. Говори, какая угроза настоящая.
— Обе настоящие. Но дыра опаснее. Возможно, через несколько часов твоим нареченным и впрямь будет грозить котел, но если из дыры вылезет чудовище, опасность будет грозить всему Ксанфу.
— Так ведь он может и не вылезти, — заметил Дольф. — Пожалуй, я поспешу на выручку девчонкам.
— Я полагаю, что для тебя, Дольф, это серьезное испытание совести, — заметила Метрия, — за такими вещами мне особенно интересно наблюдать, потому как своей совести у меня отродясь не было. Ты знаешь, что тебе следует жениться на Электре, но, скорее всего, этого не сделаешь; знаешь, что должен в первую очередь заботиться о благе всего Ксанфа — ты, между прочим, еще и принц, — но скорее всего, помчишься на выручку девчонкам. Если повезет, так ты подоспеешь как раз к свежеванию добычи и успеешь взглянуть на трусики Нады перед тем, как их сдерут, а ее бултыхнут в котел.
— Опять ты надо мной издеваешься!
— Само собой. А ты должен реагировать. Сам обещал-, вот и держи слово. Я-то свое сдержала и сказала тебе чистую правду.
Вынужденный признать, что она кругом права, а тайные побуждения никак его не украшают, Дольф со вздохом спросил:
— Так что же мне делать?
— Первым делом заткнуть, дыру, а потом, если успеешь, жениться на Электре.
— Но в таком случае мне никогда не увидеть трусиков Нады.
— Надо же, сообразил.
— Тоска! — вздохнул он, сожалея о том, что в стремлении дать приличествующее принцу образование кентавры не познакомили его со словечками покрепче. Иные, как рассказывали, бывают крепче самого крепкого пива или вина, особенно так называемые неприличные, которые назывались так, видимо потому, что никто не произносил их лично при нем. Гарпии знали в этом толк, да и Гранди был по этой части не промах, а вот он даже от брань-репейника мог отделаться лишь превратившись в какую-нибудь чешуйчатую тварь, к которой колючки не цепляются.
— Да, выбор между влечением и долгом дело невеселое, — согласилась демонесса — Но, может быть, тебе будет не так тоскливо, если, пока ты затыкаешь дыру, я приму облик Нады и надену трусики.
— Давай!
— Вот уж дудки. Куда забавнее смотреть, как ты мечешься.
Как ни странно, но на самом деле Дольф был готов к подобному ответу, готов к тому, что Метрия будет не помогать ему найти выход, а подстрекать к чему-нибудь такому, о чем он пожалеет. Она тешила себя, любуясь его безуспешными попытками разрешить дилемму.
Впрочем, из его положения тоже может быть выход.
Способ заткнуть дыру неизвестен, стало быть ему нечего за это и браться. Он может
превратиться в птицу Рок, скорехонько слетать в замок Доброго Волшебника и, рассказав Грею про дыру, поспешить на Сбулочную реку и вызволить девушек. Таким образом он поступит правильно, и при этом, возможно, одним глазком…
Из дыры высунулось нечто, похожее одновременно и на человека, и на демона, но гораздо хуже и того, и другого. Вместо рук у чудища были щупальца, а три глаза горели такой злобой, что у Дольфа душа ушла в пятки. Метрия не ошиблась; такой гость и впрямь представлял собой угрозу для всего Ксанфа.
— Пожалуй, ты был прав, — промолвила она. — Пора уносить ноги.
— Как бы не так, — заявил Дольф и направился прямиком к чудовищу.
— Эй, — окликнула его Метрия. — Эта тварь может отделать и тебя, и, что гораздо хуже, меня тоже. Она что-то вроде демона.
— Тогда убирайся и перестань меня отвлекать, — проскрежетал зубами Дольф. — скажи только напоследок, в каком виде лучше с этим красавцем драться. Может, стоит превратиться в огра?
— Я тебя не понимаю, — удивилась Метрия. — Вдруг, ни с того ни с сего, тебя начинает тянуть на правильные поступки.
— Где тебе понять, ты ведь не человек. Скажи лучше: поможешь мне справиться с нашим гостем?
— Помогу. Но не потому, что считаю это правильным, а потому, что, возможно, это поможет мне лучше разобраться в тайнах слабого человеческого ума.
С этими словами она обернулась весьма впечатляющим с виду рогатым и хвостатым демоном и направилась к чудовищу с другой стороны.
Монстр скосил на нее один глаз, направив оба оставшихся на Дольфа, и Метрия замерла на месте, а принц почувствовал, как его сковывает могильный холод. Пришелец оказался настоящим чудовищем: его взгляд лишал противника способности двигаться.
Дольф не мог шевельнуться, но это не мешало ему менять обличья, и он превратился в василиска, чей взгляд не просто парализует, а убивает. Пусть-ка этот трехглазый посмотрит.
Он посмотрел. Два гигантских глаза заморгали, и многопалое щупальце потянулось к Дольфу. Вид василиска не отбил у страшилища аппетита!
А Метрия, скованная завораживающим взглядом, ничем не могла помочь принцу.
Уже схваченный щупальцем, Дольф превратился в куксицу, прикосновение к которой заставляет отчаянно кукситься все живое, но монстра это не обескуражило: он оказался слишком толстокожим.
Но Дольф не потерял присутствия духа и, уже будучи втянутым во вражью пасть, превратился в сфинкса.
Сфинксы по натуре создания мирные и настолько ленивые, что подолгу лежат не сходя с места; их порой заносит песком, но они огромны. В зев чудовища попало нечто, превосходящее по размером его самого, а зубы хищника попросту увязли в толстенной сфинксовой шкуре. В результате страшилище не могло ни проглотить добычу, ни выпустить ее.
Щупальце заталкивало Дольфа в пасть мягким местом вперед, так что присев, он оказался сидящим на морде чудовища, и зад сфинкса закрыл все три глаза.
— Я свободна! — радостно вскричала Метрия.
— Принеси мне лозу древопутаны, — попросил Дольф, двигая огромными губами. — Мы его свяжем, да им же и дырку заткнем.
Демонесса исчезла, оставив принца в сомнении: а ну, как не вернется? Вдруг ей придет в голову, что в другом месте она сможет позабавиться лучше? Дольф мог не бояться чудовища, пока сидел на его морде, но, встав, тут же оказался бы в опасности. А сидеть здесь вечно ему совсем не хотелось.
К счастью, Метрия вернулась быстро и притащила множество еще извивающихся щупальцев — путановых пут. Быстренько спутав ими чудовище (не забыв, само собой, наложить повязку ему на глаза), она помогла выковырять клыки из сфинксовой задницы и Дольф смог встать.
Превратившись в огра, он подхватил связанного монстра и засунул в дыру. С помощью дополнительных пут Дольф и Метрия надежно закрепили чудище в отверстии, так чтобы не дать ему ходу ни в Ксанф, ни обратно. Грозный монстр превратился в затычку.
— Ты проявил редкостную находчивость и отвагу, принц, — сказала Метрия, — я поражена.
— Я тоже, — признался он.
— Но откуда такое мужество, ведь незадолго до этого ты вел себя как мальчишка?
— Не знаю, — искренне ответил Дольф после некоторого раздумья. — Наверное, я просто выполнял свой долг.
— Таинственный вы народ, люди, — покачала головой она. — Бывало, присмотришь вовсе уж безнадежного человечишку, а глянь — в нем обнаруживается некий нераскрытый скандал.
— Что?
— Шандал, сандал, интеграл, провинциал…
— Потенциал?
— Неважно. Главное: меня это бесит.
— Так и должно быть, — промолвил он со смутным чувством удовлетворения.
— Теперь, полагаю, ты чувствуешь за собой полное право отправляться спасать своих невест и тайком высматривать чьи-то трусики.
— В точку попала, — ответил Дольф, обернулся соколом и, взмыв в воздух, устремился к Сбулочной реке.
К его радости, демонесса за ним не увязалась.

Глава 5
СЛАДКИЙ СОН

Чекс вознамерилась было возобновить облет, когда перед ней предстал призрак.
— Привет, Щелк, — сказала она с некоторым удивлением. — Как тебя занесло так далеко от замка Доброго Волшебника?
Призрак принялся открывать и закрывать рот, не издавая ни звука.
— Он же писатель, — заметил Гранди. — Дай ему бумаги, пусть марает.
— Ах, да… — Чекс достала листок бумаги, и на нем сразу стали появляться торопливые завитушки:
— Детеныш на Сбулочной реке. Нада с Электрой уже спешат туда.
— О! — воскликнула Чекс с огромным облегчением. — Он нашелся. Без промедления лечу туда.
Однако призрак еще не закончил свое послание. Следующие строки гласили:
— Волшебник Грей считает, что твое вмешательство может навредить. Че схвачен гоблинами.
— А как только эти уроды увидят летящую крылатую кентаврицу, — подхватил Гранди, прежде чем призрак успел дописать, — они мигом смекнут, что за их пленником летит мать.
— Про других не скажу, — хмуро откликнулась Чекс, — а гоблины Золотой Орды таковы, что завидев меня, пожалуй, бросят малыша в котел, лишь бы не отдавать.
— Или, — дополнил Гранди, — окунут в свой Источник Ненависти. Ты его спасешь, а он тебя возненавидит.
Забавно, да?
— Забавней не бывает! — буркнула Чекс, понимая, что предупреждение Грея вполне разумно. Ей не следует показываться до тех пор, пока Че не вырвут из грязных гоблинских лап. Ну что ж: Наде с Электрой это вполне под силу. Одна может превратиться в гигантского змея, а другая так тряхануть током, что мало не покажется.
— И то ладно, что малыш жив, и к нему уже направляется помощь, — сказал, успокаивая ее, голем. — А мы можем оповестить о результатах поисков остальные группы.
— Так и сделаем, — согласилась Чекс. — Спасибо тебе, Щелк.
— Пожалуйста, — написал призрак и исчез, оставив после себя лишь листок бумаги, на котором, помимо уже прочитанного текста, оказался как будто непроизвольно сделанный набросок: долина между горами и слово «Ложбина». Других пояснений не имелось, и кентаврица предположила, что призрак пролетел над Провалом, а этот рисунок отразил его впечатление.
Подхватив Гранди на спину, Чекс разбежалась, изо всех сил хлестнула себя хвостом и взвилась в небо с намерением совершить облет как можно быстрее. После этого она собиралась лететь к Прикольной горе и сообщить о случившемся участвовавшему в слете крылатых чудовищ Чериону. Он должен знать правду, да и она нуждается в моральной поддержке.
Огр по-прежнему двигался на север.
— Че в плену у гоблинов, — сообщила, снизившись, Чекс. — Где-то возле Сбулочной реки.
— Доберусь туда — гоблинам беда, — весело откликнулся тот.
Бесспорно, в случае появления поблизости огра Чекс могла подлететь к гоблинскому стойбищу незаметно, поскольку гоблинам явно будет не до нее. Но ей до сих пор оставалось непонятно, каким образом гоблины могли утащить Че к Сбулочной реке, не оставив следов. Разумеется, она не подвергала сомнению сообщение Грея, однако к гоблинам малыш мог попасть и позднее. Но кто же осуществил само похищение? И как? Отсутствие ответов на эти вопросы вызывало беспокойство.
Следующими Чекс нашла пригорничных, но посылать этих простодушных девиц к Сбулочной реке не стала. Одно дело искать пропавшего малыша, а другое — встретиться лицом к лицу с разбойничьим племенем.
Облетев несколько поисковых групп, Чекс свернула на север, но по здравому размышлению решила, что тратить время на поиски Дольфа в Элементариях не стоит:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45