Потом Валентина Сергеевна высказала еще много разных наставлений по части того, как надо отдыхать: надо вовремя обедать, вовремя ложиться спать…А через час на сопляковской поляне уже сидели в полном составе – с запасными и дублерами – путешественники, дальше-выше-быстрейцы и богатыри: подводили итог соревнованиям.Рагозинцы удалились за Стерлю и тоже обсуждали свои проблемы.После непродолжительных дебатов на сопляковской поляне решено было звание чапаевцев присвоить белоглинцам, как набравшим три очка из четырех возможных, богатыри с двумя очками получили право именоваться буденновцами, дальше-выше-быстрейцы – котовцами.А для рагозинцев звание белогвардейцев показалось даже снисходительным. Постановили считать их белогвардейскими фашистами.Договорились мяч зашить и вскоре начать новый турнир – без участия белогвардейских фашистов, опять на звания чапаевцев, буденновцев, котовцев.Буденновцы и котовцы разошлись по деревням, а чапаевцы некоторое время еще разрабатывали план мщения рагозинским фашистам. Но ничего реального придумать не могли.Колька тетки Татьянин предлагал даже совершить партизанский налет на деревню. Но налететь легко, а как вылететь потом?..Решили ждать удобного случая. Собрание На другой день перед началом общеколхозного собрания на почтительном расстоянии от правления собрались толпой почти все вчерашние футболисты. Только рагозинцы стояли отдельно, готовые в любую минуту отступить. Но сегодня было не до них.Председатель Назар Власович Курдюков, бывший кавалерист, вечно озабоченный, вечно злой на кого-то, вечно спешащий на своем Нептуне из одной деревни в другую, в выцветшей на солнце гимнастерке, в галифе с выцветшими лампасами, проходя к правлению, снял фуражку, почесал затылок, задумчиво поморщил лоб и, свернув с уложенной битым кирпичом дорожки, приблизился к футболистам.Футболисты на всякий случай отступили.Отношения между футболистами и Назаром Власовичем были натянутыми. Ругаясь на чем свет стоит, он часто ловил их либо с костром в сушняке, либо на потраве, либо за коллективным набегом на поле кормового турнепса. Этот коровий турнепс футболисты отлично ели сами. Кроме того, Назар Власович считал, что все собрания у него и все заседания правления проходят на самом высоком уровне. Лишь футболисты, просачиваясь в толпу взрослых, лишают эти мероприятия должной серьезности.– Если хоть один… – движением вытянутого пальца сверху вниз отрубая слово от слова, проговорил Назар Власович, – хоть один заберется в правление… Отдеру уши… Потом сниму штаны… И крапивой, крапивой, крапивой… Ясно?– Ясно, – ответил за всех Никита.Назар Власович повернулся, чтобы уйти, потом остановился опять, недоверчиво оглянулся, сорвал кустик крапивы из-под ног и для большей убедительности показал его футболистам. Переспросил:– Ясно?– Ясно, – с готовностью ответил Никита.Как только председатель скрылся в правлении, футболисты, пригнувшись, чтобы не видно было из окон, короткими перебежками оцепили правление и уселись на завалинке под распахнутыми окнами.Собрания проходили так.Назар Власович объявлял вопрос, постепенно повышая голос из-за нарастающего в помещении шума, разъяснял, в чем суть этого вопроса, и, обхватив голову руками, садился за стол. Начинались прения. Кто-нибудь выходил к трибуне, а остальные высказывались с мест. Тут можно было всякого наслушаться. Говорили обыкновенно не по вопросу, а кто во что горазд: каждый о своем. Надолго у председателя не хватало терпения.. Он вскакивал, тоже начинал волноваться, иногда ругался, бегая около стола, изо всей силы стучал по графину, если разговорившиеся женщины уклонились от сути или не понимали чего-нибудь. Но все в это время, заглушая друг друга, продолжали обмениваться мнениями.Потом, пошумев минут десять, вдруг сразу умолкали все. Председатель, устало дыша, оглядывал помещение, объявлял:– Голосуем.Все поднимали руки. Назар Власович тыкал пальцем в бумагу перед бухгалтером Епифанычем:– Пиши. Принято единогласно.Потом объявлял следующий вопрос повестки дня, и все начиналось сначала.Решения всегда принимались единогласно. Споры шли о чем-нибудь другом. Анюта Рагозина, к примеру, ругала правление, что ей вместо обещанной коровы подсунули нетель. Председатель кричал, что корова еще отелится и что, между прочим, надо ее в стаде пасти, а не на колхозном клевере. Дарья Курдюкова жаловалась, что Филипп отнял у нее вилы на ферме, говорит, что эти вилы конюшенные. Филипп клялся, что это именно так и есть, а заодно кричал, что овса дают лошадям – курам насмех. Председатель грозился проверить, куда девается овес: овса дают конюшне как на кавалерийский полк. Кто когда выпил, кто когда не вышел на работу, у кого сколько трудодней, почему не вовремя запахали Волчью луговину, сколько хлеба предполагается дать на трудодень, кого председатель оскорбил словом, кто оскорбил председателя, будут ли новорожденные в деревнях и у кого будут – на собрании можно было узнать все.В этот раз на повестке дня стояло три вопроса: отделение новых выпасов для частного скота, прополка турнепса и подготовка к уборочной.Собрание длилось четыре часа. И когда все высказались обо всем, что накопилось за последние месяцы, когда приняли единогласное решение по последнему вопросу, Назар Власович, махнув рукой, объявил:– Все.Загремели лавки. Но требовательный голос Валентины Сергеевны остановил колхозников.– Как все?! – возмущенно спросила Валентина Сергеевна. – Я же просила вас дать мне слово!– Ах, да! – вздохнул Назар Власович. – Тут школа нам имеет что-то сказать… Одно мгновение…Петька заглянул в окно и увидел, что председатель устало поморщился.Решительно протопала к трибуне Валентина Сергеевна.– Товарищи! – сказала она. – У всех у вас есть дети… Я к вам с просьбой!..И Валентина Сергеевна заговорила о том, как неправильно проводят школьники свой досуг, намекнула на самовольное путешествие адмирал-генералиссимуса, на драку у Стерли, о которой кто-то донес ей, на скуку, что одолевает мальчишек. (Футболисты изобразили на лицах скуку, будто председатель мог видеть их на завалинке.) Впрочем, заметила она, мальчишки еще находят выход для своей энергии, а вот девочки – те и совсем круглые дни по домам. Организовать нормальные пионерские лагеря, сказала Валентина Сергеевна, колхоз не в силах. Но организовать лагерь на общественных началах – в силах: чтобы были походы, чтобы были костры, чтобы были игры… В итоге потребовала у правления денег на палатки, на мячи, на волейбольную сетку, на…Председатель не дал ей договорить. Схватившись обеими руками за грудь, Назар Власович воскликнул:– Мы новую молотилку не можем купить, коровы голодают в стойлах, а вы нам про сеточки! Плетка им нужна, а не сеточки!..Что ответила ему Валентина Сергеевна и как среагировал на это зал – ни буденновцы, ни чапаевцы не слышали. Все повскакали на подоконники, двое, не выдержав напора сзади, даже упали в зал, и разом загалдели все:– Как это плетка!.. Нам мячи нужны!.. Всегда вот так!.. Кричать только!.. Это вам не на нас кричать!.. Это на Валентину Сергеевну!.. Вас бы самого плеткой!..В зале грохнул хохот.Валентина Сергеевна растерялась.Назар Власович метнулся по сцене в поисках крапивы, но крапиву он потерял, – он всегда терял что-нибудь. И, взмахнув кулаками, закричал:– Цыц, вражье племя! Цыц, я говорю! А иде ж то палка моя?! – рванулся к окнам.Футболисты посыпались на землю.– Ладно! – загремел Назар Власович. – Достану я вам палатку! Выменяю! Душу свою отдам, а выменяю у мэтээса! Но чтобы я их здесь духу не видел! Филимоныч! Дай им денег на сетку! Дай им денег на мячики! Пятнадцать рублей!– Мало! – воскликнула Валентина Сергеевна.– Двадцать пять!..– Мало! – взмолилась учительница.– А-а! – застонал Назар Власович. – В общем, дашь им сколько хотят! – И тут же добавил: – На два мяча хватит. Отработают потом на колосках!– Ур-ра! – заорали под окнами.– Окна закройте! – словно на последнем издыхании, прокричал Назар Власович. Новый вызов Адмирал-генералиссимус, вспомнив о распорядке дня, проснулся рано. Побежал, разбудил Никиту.Сделали физзарядку, нырнули положенное количество раз, одолели пятикилометровку. Затем, очень довольные собой, так как рогатулину Никите пришлось искать новую, поуже, опять занялись тренировкой с оружием.В это время и выскочили из лесу индейцы во главе с белокожим, веснушчатым, рыжим папуасом.Индеец Мишка размахивал дротиком, у индейца Владьки было духовое ружье. (Без пуль, как выяснилось позже.)– Давайте соревноваться, – сказал Мишка, – кто лучше кидает дротик.Петька достал из-под одежды, лежащей на траве, свистульку и просигналил Никите: «Посмотрим».Стали соревноваться.Когда Мишка взмахивал дротиком, лопухи на его бедрах разлетались в стороны, и можно было видеть, что индеец все-таки оставил на себе вполне современные трусы. У Владьки лопухов было больше, и совсем он одичал или не совсем – разглядеть было труднее.Неожиданно пришла к реке Светка с кучерявой Кравченко.– Владик, как тебе не стыдно! Я вот скажу маме!– Я вот тебе дам по носу, – сказал Владька.Светка чуть не заплакала.Мишка нырнул за кусты и вышел в брюках поверх лопухов. А Владька, буркнув: «Никто не запрещал!» – размахнулся и всадил дротик в корневище сосны. Следующим должен был кидать Петька, он изо всей силы пустил свое полукопье-полудротик и попал им точно в древко Владькиного оружия. Не расщепил его, как Робин Гуд, а сломал, поскольку Владькин дротик треснул у самого наконечника.Светка в это время говорила:– Вот мальчики в одежде и закаляются лучше тебя, а ты только бегаешь голым!..Владька разозлился, но вместо того чтобы закричать на Светку, закричал на Петьку:– Это ты нарочно сломал! Думаешь, сбежал из дому, так и можно все?!Петька свистнул Никите: «Рыжий что-то замышляет». А потом сказал:– Конечно, нарочно! Бегают тут всякие индейцы.Владька побелел сквозь красную глину. Хотел как-то ответить. Но сорвал с пояса у себя один лопух и швырнул его Петьке. Петька принял вызов. Мишка, отвернувшись, хотел сделать вид, что ничего не заметил. Никита тоже сорвал лопух и, обойдя индейца Мишку, подал ему свой вызов прямо в руки. Мишка сунул лопух за веревочку на бедрах.– Сегодня! – сказал Владька.– В любое время, – сказал Петька.Светка хлопала глазами, ничего не понимая.Владька не успел назначить время встречи – прибежал с подзорной трубой Колька тетки Татьянин.– Я… щас… Венька… сказал…Из косноязычного Колькиного доклада удалось выяснить наконец, что Колька через Стерлю ругался со своим давним противником Венькой Рагозиным и Венька ненароком сообщил ему, что Малыга со Славкой белобрысым думают завтра выловить щуку на старице, возле Туры.Адмирал-генералиссимус и начальник штаба не понимали, что из того, что рагозинцы собираются выловить щуку, которая, говорят, даже гусей затягивает в воду.Светка подозрительно спросила:– А почему вы лопухами кидаетесь?– А это вызов на дуэль! – брякнул Колька.Владька щелкнул его по затылку.– Какой вызов? Наоборот – это перемирие.Колька покраснел и сказал:– Да?.. А раньше был вызов…Владька подмигнул синим опять открывшимся глазом и сказал Петьке:– Ведь перемирие, правда?– Конечно, перемирие! – сказал Петька, уже весь готовый к дуэли.А Мишка подошел и зашептал:– Давайте перемирие на неделю! Надо белогвардейцам отомстить!Петька свистнул: «Провокация!» Сдвинув брови, сказал:– Ладно… Петька считает до ста двадцати пяти, потом до одного Через несколько минут все разъяснилось. Мишка и Владька, в отместку рагозинцам за распоротый мяч, надумали разрезать им бредень, которым рагозинцы похвалялись всю жизнь – будто только и бредней в мире, что рагозинский.Петька и Никита слушали индейцев сначала не особо внимательно, потом увлеклись. Скрепили временное перемирие не очень дружественными рукопожатиями. Светка не выдержала при этом:– Вот давно бы так! Все время только деретесь!..– А ты не подглядывай! – снова осек ее Владька. – Вот я скажу, что ты подслушиваешь и подглядываешь!Перемирие заключили на неделю, так как операция могла потребовать длительной слежки за противником. Но время и место дуэли на всякий случай обговорили теперь же.План мести был продуман индейцами до тонкости.Владька умел дышать через полую камышину и обучил этому Мишку. Надо было в то время, как явятся бредить рагозинцы, засесть на старице, спрятавшись в воду, и дышать через камышовую трубочку. С приближением бредня взять нож, задержав дыхание, разрезать бредень, пройти сквозь него, опять высунуть из воды камышинку – а в зарослях старицы это будет незаметно – и дышать себе как ни в чем не бывало!Тут же пошли на старицу совершенствовать технику дыхания.Секрет заключался в том, чтобы втягивать воздух ртом, через камышину, а выпускать его носом, потихоньку, не очень заметно.На старице было четыре удобных заливчика, куда хорошо было вываживать бредень. В этих заливчиках и решили засесть.Старица сплошь заросла камышами, осокой, водорослями, поэтому ни голого тела, ни трубочки, торчащей из воды, рагозинцы заметить не могли.Светка со своей компанией в лице кучерявой Кравченко тоже увязалась за мстителями.Четверо дуэлянтов полезли в воду. Светка углубилась в кусты шиповника рвать розы, а Колька тетки Татьянин и кучерявая Кравченко остались на берегу в нескольких метрах друг от друга.Немножко освоив технику дыхания через тростинку, решили для тренировки засесть под водой на целый час.Дышалось через камышину не слишком вольготно, но терпеть можно было. И Петька досчитал до ста двадцати пяти, когда его взяли сомнения относительно честности индейцев. Петька надумал проверить, сидят они в воде или не сидят.Он высунулся в зарослях осоки, глотнул воздуху и… глазам своим не поверил.Колька тетки Татьянин с кучерявой Кравченко после долгой вражды жали друг другу руки, скрепляя какой-то там союз, и вдруг, зажмурившись что было сил, поцеловались.Они бы на глазах у Петьки, возможно, поцеловались и еще раз, но тут зашевелилась осока сразу в Никитином и Владькином заливчиках, и, забыв взять в рот камышину, Петька нырнул под воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41