Только борьба. Подножки запрещаются. Прижатый на обе лопатки к земле считается побежденным и тоже выбывает из дальнейшего сражения.Но тут опять заскандалили все.Можно ли «выворачиваться»? Или как упал – так уже и побежденный? А ведь есть даже такой прием, что сначала надо упасть на спину, а потом уже кинуть противника через себя!За право «вывернуться» и «кинуть» особенно рьяно выступала вся мелюзга, рассчитывавшая больше на то, чтобы вовремя вывернуться из-под противника,, чем кинуть его.Пришли к соглашению, что все замирают по сигналу и тот, кто оказывается в это время на лопатках, – выбывает. Так до последнего.Оставалось неясным, кто же будет подавать сигнал и определять, на лопатках ты или не на лопатках.Владька предложил свои услуги, но их отвергли, чуть не избив Владьку тут же – вопреки предыдущим условиям.Решено было, что судить должен нейтральный человек как можно из наиболее дальних краев.Направили в Туринку делегацию из Борьки конопатого и его одногодка рагозинца Васьки. Петька разрешил им взять свою долбленку.Послы возвратились только через полтора часа. У рагозинского Васьки засохла кровь под носом. У Борьки конопатого была окончательно разорвана резинка на трусах. Наказывать упредивших события послов не стали, поскольку следом за ними появились на горизонте судьи в количестве двадцати с лишним человек.В ожидании боя противники демонстрировали свою силу и ловкость: кувыркались через голову, прохаживались на руках, боксировали в воздух и уже устали. Надо было начинать.Но судьи, увидев флаги, заявили, что они тоже должны быть с флагом и что поэтому они отправят несколько человек в Туринку, за знаменами.С трудом уговорили их, что судьи должны иметь нейтральный флаг, и туринцы, успокоившись наконец, остановились в стороне, на краю острова, с белой привязанной на длинную палку майкой. Стерляево побоище Главным судьей после долгого обсуждения был избран Серега Туринский – парень энергичный, неисправимый рыболов, дни и ночи просиживающий на реке, – кандидатура не из самых лучших, но из самых нейтральных и самых крепких туринцев.Петька дал ему «с возвратом» свисток, и Серега-рыбак – длинным сигналом на четырех дырках – сначала на каждой по очереди, потом на всех сразу – возвестил о начале побоища.В рядах противников наметилось кратковременное замешательство.До сигнала как будто ни у кого не было сомнений, что для проверочного боя должны сойтись самые сильные, и глаза противников разом обратились на правые фланги, где у белоглинцев к этому времени стали Петька, Мишка, Никита, Владька, а у рагозинцев – Васька-малыга, Славка белобрысый и так далее. Петька с Малыгой уже сделали движение навстречу друг другу, как по рядам шелестнул ропот, и взгляды противников начали перемещаться от крайних правых флангов все дальше, дальше, пока не остановились на крайних левых.Перемена в мыслях противников была неожиданной, но закономерной. Никто не сомневался в силе своих сильнейших, но сбрасывать со счета слепого случая нельзя было. И один шанс из ста – лишиться перед генеральным сражением лидера – поколебал противников.Колька тетки Татьянин покраснел весь от ошеломляющего и неожиданно единодушного доверия.– Давай! – скомандовал Никита.А по берегам Стерли уже волновались, кричали болельщики. В основном девчонки. Оставленные дома нянчить мелюзгу – пришли с мелюзгой, обязанные пасти коз – пришли с козами. Двое даже пригнали на берег коров, а белоглинская Тонька привела к реке целый табун гусей. И крики болельщиц перемежались вяканием младенцев, блеянием коз, мычанием, гоготом.С рагозинской стороны вышел Колькин одногодок левофланговый Венька Рагозин, и когда зачинатели побоища остановились друг против друга, Петька уголком глаза приметил на берегу Стерли близко от знамени Светку, кучерявую Кравченко и Димку-именинника. Только теперь Петька пожалел, что не вышел сразу вперед и не сразился с Малыгой.Серега опять просигналил:– Начали!Колька и Венька боролись минут сорок. Но ответственность, возложенная на них, удесятеряла силы обоих, и ни один не мог прижать другого к траве. Они то катались, быстро-быстро сменяя друг друга наверху, то, пыхтя и схватившись за плечи соперника, кружились волчком на одном месте, потом уставали и отдыхали некоторое время, остановившись в полусогнутом положении и приглядываясь друг к другу исподлобья, чтобы не оказаться застигнутыми врасплох.Судья бегал вокруг них и не мог засечь мгновения, когда без протеста с обеих сторон было бы можно определить победителя.Иногда казалось, что вот-вот уже одолеет Колька. Весь красный, он и сам верил, что прижимает противника. Белоглинцы начинали кричать «ура!», надвигались ближе к борющимся, слышались поощрительные крики с берега… Но Венька выворачивался, и все начиналось сначала.Вдруг оказывался в критическом положении Колька. Судьи с белым флагом выбегали на нейтральную полосу, чтобы оттеснить белоглинцев и рагозинцев на исходные рубежи, подальше от двух соперников.Серега не выдержал и засигналил:– Ничья! Стоп!Решение это было встречено единодушным одобрением. Обиделись только Венька и Колька. Но, держась за плечи друг друга, они отошли к левому флангу нейтральной полосы и стали ждать нового сигнала, чтобы довершить поединок в общей схватке.Серега взмахнул рукой, свистнул:– Начали!И грянул бой…

Петька без труда столкнулся с Малыгой. Честь обязывала их сойтись: не бороться же Ваське с Колькой тетки Татьяниным.Заулюлюкали берега, замелькали голые спины, дырявые майки, стриженые затылки, черные пятки.Васька-малыга поскользнулся, и Петька брякнулся на него, успев сообщить: «Это тебе за штаны!» Но лежать, прижав противника, и ничего не делать в ожидании, когда тебе наступят на голову, было бы глупо, и Петька вскочил. Оттолкнул какую-то мешающую ему пару и снова схватился с Васькой. На этот раз им пришлось долго кататься по земле, и кто-то пяткой ударил Петьку в нижнюю губу. Но от случая к случаю притискивая Малыгу к земле, Петька торопливо сообщал: «Это тебе за скамейку в клубе! Это тебе за белогвардейцев!..» Малыга тоже что-то сообщал ему, когда оказывался сверху. Петька всегда ухитрялся «выворачиваться». Трудно бывало сделать это лишь тогда, когда сверху, на Малыге, оказывалась еще одна потерявшая ориентацию пара.Но когда прозвучал сигнал «Замри!», судьи не нашли ни одного прижатого к земле противника. Лежал на спине только Колька тетки Татьянин. Но и то на одной правой лопатке. Под левую свободно вошла ладонь судьи.Серега дал свисток продолжать борьбу.И опять замельтешили тела.Но Серега сразу дал «Замри!» И не успевший принять безопасное положение Мишка поддел белобрысого Славку головой в живот. Славка, падая, задел рукой по затылку Семки Нефедова. Малыга крикнул: «Ах, так!» И сделал Петьке подножку. Петька мгновенно ответил ему тем же, и они упали на каких-то дошколят слева от Петьки. Дошколята пискнули, откатываясь в сторону, и вся куча, переместившись влево, смешалась в схватке без правил. Судьи, может быть, остановили бы неразбериху. Но Никита на секунду потерял своего противника и, не разобравшись как следует, по всем законам самбо бросил на землю неосмотрительно оказавшегося рядом Серегу-судью. Серега, вскакивая, сшиб с ног сразу двух туринских малолеток и плюхнул вместе с ними в воду. Тогда возмущенные судьи ринулись в общую схватку. И теперь уже часто пара за парой скатывались в воду. Но, глотнув стерлинской воды, соперники выкарабкивались на берег, и бой продолжался.Петька не усмотрел, когда туринцы вступили в битву, не понял, на чьей они стороне, и стал подряд всех распихивать направо-налево, стараясь добраться до Васьки. Так, не приглядевшись, он раз отправил в Стерлю даже Кольку тетки Татьянина. Правда, тут кто-то прыгнул ему сзади на спину, и он окунулся вслед за Колькой. Выскочил на берег. А Колька остался в воде и принялся за ноги сдергивать к себе случайно придвинувшихся к берегу противников.Наконец Серега вспомнил о своих судейских обязанностях, разыскал флаг, влез на единственную на острове ветлу и, размахивая белым флагом, стал сигналить:– Ничья!..Сражение шло явно не по правилам.На судью долго не обращали внимания, но потом, когда начали уставать, обратили и некоторое время еще дрались ради усмирения друг друга по приказу судьи. Наконец расступились: в ссадинах, изрядно помятые – как противники, так и судьи.А Серега все свистел. Потом объявил второй раз:– Ничья.И минут десять еще спорили по этому поводу, потом грозили друг другу. Уже хотели сойтись опять, невзирая на белый флаг.Но тут Владька с синяком под глазом, таинственно подмигнув Никите этим синяком, вдруг обратился к противнику с новым предложением – разрешить спор в футбольной схватке. Горло у Владьки, когда он начинает что-нибудь предлагать, – хоть уши затыкай.Его сначала освистали, но ни пересвистеть, ни перекричать не смогли, и минут десять опять грозились «разложить» друг друга со счетом 1000 : 0.Тут же начали обговаривать условия встречи. Однако судьи вдруг заявили, что они тоже дрались и что поэтому тоже хотят участвовать в турнире. И поднялся такой шум, что во избежание срыва предстоящих состязаний было решено встретиться завтра утром и обговорить все детали турнира накануне матчей. Число претендентов растет Утром следующего дня белоглинцы собрались на поляне перед сопляковской усадьбой, чтобы обсудить состав своей команды. Свои собственные тренировки адмирал-генералиссимус и начальник штаба вынуждены были прекратить на время. Владька, который вчера еще подмигивал своим синяком, а сегодня подмигивать уже не мог, объявил себя знатоком в футбольных делах и, не встретив возражений, взял на себя обязанности капитана команды. Белоглинцам доводилось раньше гонять иногда лишь пустые консервные банки да конские катышки зимой. У Владьки была одна кирзовая покрышка без камеры. Но покрышка, набитая тряпками, сохранилась еще почти как новая. Владька попробовал обучать всех, как надо глушить мяч, но так как мяч не подпрыгивал, глушить его было незачем. Взлетал он очень редко, а падал намертво, со шлепком.Раза два со всего маху ударили им о землю – ничего не получилось.– Ладно, – сказал Владька. – Глушить ясно как. Я буду центром нападения, Петька – правым нападающим, Никита – левым.– А я? – сразу спросил Мишка.– Ты будешь центральный инсайд.Это уж Владька сам придумал для него титул. А на должность вратаря единодушно избрали Лешку. Проныра должен быть везде пронырой, и уж если Лешка надумает схватить чужой мяч – схватит.Но едва закончили комплектование команды – среди оставшихся в стороне поднялся ропот. Пришлось назначить еще трех запасных игроков, а из остальных скомплектовать дублирующий состав.Единственное большое, ровное поле, не запаханное и не засеянное, имелось возле курдюковского кладбища. Туда и направились толпой. Соперники не заставили долго ждать. Рагозинцы тоже пришли в полном составе: с большим количеством запасных игроков и с командой дублеров. Туринцы – тоже.Только начали обсуждать систему проведения матчей, прибежали курдюковцы в количестве около трех футбольных команд.– Мы тоже будем играть, – заявили курдюковцы.– Мы выясняем, кто беляки, а кто чапаевцы, – разъяснил им Мишка.– А может, мы тоже хотим выяснить? – резонно возразили курдюковцы.– А мы уже дрались вчера! – сказал Мишка.– А может, мы тоже согласны драться? – сказали курдюковцы.Решили принять их, иначе не отвяжешься.Приступили к обсуждению.Играть следовало, конечно, не по олимпийской системе, а каждый с каждым. После затянувшихся дебатов, в которых наиболее активно проявляли себя почему-то дублеры, видимо из корыстных соображений, что чем больше матчей – тем больше травм, а следовательно, и больше шансов у них попасть в основной состав, было принято предложение Владьки: играть в три круга. Владька для авторитета не выпускал из рук мяча, поэтому с его мнением приходилось считаться.Кинули жребий. Первыми досталось встречаться белоглинцам с курдюковцами, вторыми – рагозинцам с туринцами. Затем пришли к согласию, что деревня сильнейших принадлежит чапаевцам, в следующей живут буденновцы, в деревне, команда которой займет третье место, – котовцы, а в деревне самых слабых футболистов – беляки.Все стали вырывать у Владьки покрышку, чтобы разрешить проблему где кто живет как можно скорей. Но Владька держал мяч крепко и сказал, что до выяснения классовой принадлежности игроков надо как-то назвать команды. Мишка объявил, что белоглинская команда называется «Путешественник». Рагозинцы назвали себя «Непобедимыми», туринцы – «Богатырями», а курдюковцы, мастерившие из досок самолет, выступили под флагом клуба «Дальше, выше, быстрей!».Солнце к этому времени уже позолотило петухов на курдюковских крышах. И команды, которым предстояло играть во вторую очередь, сразу воспротивились тому, чтобы начинать турнир сегодня. Первый день турнира Утром следующего дня команды, опять в полном составе – с дублерами и запасными, явились к месту баталии по росе.Курдюковцам достались в первом тайме ворота у могил, путешественникам – у старой, поросшей бурьяном межи. На границе левого аута посадили Кольку тетки Татьянина, на границе правого – Тимку Курдюкова, Колькиного одногодка. Поручили им считать до трех тысяч шестисот, после чего команды меняются воротами и снова играют до трех тысяч шестисот.Минут двадцать нельзя было протиснуться в центр общей кучи, и болельщикам надоело кричать: «давай». Чтобы увидеть мяч, приходилось ложиться на живот и близко от земли вглядываться между ног. Потом неожиданно из кучи в центре поля вырвался Владька с совсем закрывшимся правым глазом и понесся к могилам.– Давай, капитан! – кричали болельщики-белоглинцы.– Жми, рыжий! – кричали футболисты-туринцы.– Бей его! – закричали рагозинцы.Но Владьку подвел правый глаз. Владька не заметил подлетевшего к нему справа дальше-выше-быстрейца. Они столкнулись, отлетели в разные стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41