– Зинаида Павловна, я был неправ.
– При чем здесь прав – неправ, Глеб Михайлович?
Глеб прижал ладонь к груди.
– Но я лишь дурачился. Просто меня слегка занесло.
Выражение лица Зинаиды Павловны смягчилось.
– Вас часто заносит, Глеб Михайлович. Вам надо лучше себя контролировать.
– Буду, – с готовностью пообещал Глеб. – Надеюсь, вы не станете передавать директору о моем… как бы это выразить…
– Глеб Михайлович! – Бесцветные бровки завуча сошлись над переносицей. – Вот уже в который раз я слышу инсинуации насчет того, что я будто бы… Пожалуйста, усвойте раз и навсегда: я не ябеда!
Неожиданно для себя Глеб чмокнул ее в щеку и помчался вниз по лестнице.
Когда он, выйдя из школы, приближался к своему “жигуленку”, то заметил рядышком знакомый “вольво”, из которого сейчас же вылез златозубый Вася. На сей раз он был один и без оружия.
– Ну чё, как дела? – сверкнул он улыбкой. Глеб ответил вопросом на вопрос:
– Синяк братану ты поставил?
– Ну.
– Зачем?
Физиономия Василия выразила искреннее изумление подобным вопросом.
– Кто ж его, лоха, учить будет?
Не вступая в дебаты о педагогике, Глеб сразу высказал догадку:
– Тебя Дока прислал?
– Ну.
– Информация о Граче?
– Бои у него в воскресенье.
– Мне-то что? – пожал плечами Глеб.
– Он против Лося играет, – с многозначительной усмешкой сообщил златозубый, наблюдая за произведенным эффектом.
Глеб почесал переносицу.
– То есть… если я правильно тебя понял, Грач выставляет бойца против бойца Виталия Лосева, так?
– Без понтов.
– И кто ж бойцы?
– У Грача – хер его знает. Темнит, падло. А у Лося – охранник его рыжий: бьется как зверь. Ставки будут… – Василий поцокал языком. – Может, поучаствуешь?
Помедлив с ответом, Глеб уточнил:
– В качестве бойца вашего?
– Ну. Ты всех там уделаешь.
Открыв дверцу “жигуленка”, Глеб вздохнул.
– Во сколько и где?
Глаза Василия загорелись.
– ЦСКА, зал единоборств, знаешь? – И в ответ на удивленный взгляд Глеба поспешил заверить: – Да там ментов понагонят – блоха не пёрнет! Всё перекроют на хер!
– А как же я туда попаду? – спросил Глеб, садясь в машину.
– Ну, блин… какие проблемы?! Я встречу у въезда. В шесть вечера.
– Ладно, встречай, – кивнул Глеб, захлопнул дверцу и уехал.
Лицо златозубого, как говорится, озарилось улыбкой. Он вразвалочку подошел к “вольво”, взял с сиденья “сотовый” телефон и набрал номер.
– Васька, ты? – послышался нетерпеливый голос Папани.
– Ну.
– Он клюнул?
– Ну.
– Не соскочит?
– Без понтов. Кой-кого мы ущучим! – пообещал Василий, и его золотые зубы блеснули сквозь поваливший снег.
Глеб позвонил в дверь. Даша открыла и, подбоченясь, встала на пороге. Она была в джинсах, в белой маечке, и пепельные ее волосы были убраны в пышный “конский хвост”. Щуря зеленые свои глазищи, она смотрела на Глеба вызывающе. Боже, до чего она была хороша!
– Итак… – произнес Глеб.
– Итак? – подняла брови Даша. Они смотрели друг другу в глаза.
– Вот, – вздохнул Глеб, – пришел за выходным пособием.
Даша нахмурилась. Жутко нахмурилась.
– Мы ж договорились: через неделю.
– Ничего, я подожду на кухне.
Она перегородила дверь рукой.
– Здесь тебе не вокзал.
– А вот мы проверим. – Глеб отодвинул ее руку и вошел.
Даша закрыла дверь и встала перед Глебом, упрев руки в боки.
– Знаешь что?!
– Знаю.
– Ну скажи!
– Фигушки.
Сдерживая улыбку, Даша спросила:
– Как ты сделал этот фокус?
– Какой фокус?
– С Эйнштейном.
– С каким Эйнштейном?
Она рассмеялась.
– Вот щас как врежу!
– Рука не подымется.
– Еще как подымется! – Она размахнулась и шлепнула его по затылку. Вернее, хотела шлепнуть, но промахнулась.
Глеб в ответ улыбнулся.
– Я тоже рад тебя видеть.
Даша размахнулась другой рукой, примеряясь более тщательно. Рука ее, однако, вновь загребла воздух.
– А вот это уже хамство, – вздохнула Даша. – Пойдем, накормлю котлетами.
Глеб замотал головой.
– Да нет, спасибо, я…
– Никогда! – Она поводила пальцем перед его носом. – Слышишь, никогда не смей говорить “нет, спасибо”!
Глеб снял куртку и повесил на вешалку.
– Но за это, – сказал он без всякой надежды, – ты покажешь мне Ольгин список.
Улыбка на Дашином лице погасла.
– Ты пришел лишь за этим?
– Никогда! – Глеб поводил пальцем перед ее носом. – Слышишь, никогда…
– Ластик, – буркнула Даша.
– …не смей мне задавать таких идиотских…
– Я говорю: ластик! – притопнула она ногой. – Похвалишь мои котлеты – получишь этот список!
Глеб вытаращил глаза от удивления.
Котлеты оказались действительно очень вкусными, и Глеб уминал их прямо-таки бессовестно. Пока он ел, Даша работала на компьютере. И когда Глеб, вымыв за собой посуду, вошел в комнату…
Даша была в очках. Обложившись англо-русскими словарями, она сидела за письменным столом и правила текст на экране дисплея. Но как же ей шли очки!
– С восьми утра не разгибаюсь, – пожаловалась она. – Шестьдесят страниц этой мутоты надо перевести к понедельнику.
Глеб с сочувствием уточнил:
– А сегодня у нас…
– Уже пятница, – вздохнула Даша. – Придется пару ночей не поспать.
– Ну прямо! – возразил Глеб.
– Хоть прямо, хоть криво… – Она выдвинула ящик стола и достала вырванный из блокнота листок. – Держи, как обещала.
Глеб бережно взял листок. Почерк у покойной журналистки был ужасным. Присев на укрытую пледом тахту, Глеб кое-как разобрал записи:
Супруги Манько (Валентина и Павел) – мастера бального танца
Игнат Владимирович Дока – Криминальный авторитет
Федор Лях – художник
Марья Павловна Шлыкова – домохозяйка
Владимир Григорьевич Святов – генерал-лейтенант ФСБ
Наталья Салтыкова – Колдунья
Виктория Бланш – фотомодель
И.Г.З. – учитель русского языка
Дмитрий Аркадьевич Грачев – бизнесмен, связанный с криминалом
Элен Вилье – французская киноактриса
Напротив каждого имени был указан номер московского телефона. За исключением колдуньи Салтыковой: в ее строке вместо телефона был записан адрес.
Положив листок на колено, Глеб откинулся на спинку тахты.
Даша подошла и присела рядом.
– Ну как? – Она взяла листок с колена Глеба. – Извлек что-нибудь полезное?
Глеб помедлил с ответом. И вместо ответа спросил:
– В списке этих имен тебя ничего не удивило?
Даша внимательно посмотрела ему в глаза.
– Ну, разве что… как они вообще попали в один список?
– Вот! – мрачно усмехнулся Глеб. – Даже в клубе филателистов эти люди вряд ли могли бы оказаться вместе. Тебя не интересовало, что их объединяет?
– Конечно, интересовало. Но я подумала, что…
– Погоди, – перебил Глеб, сдерживая волнение, – давай по порядку. У кого из них ты успела побывать, пока я не стал твоим телохранителем?
Даша ткнула в список перламутровым ноготком.
– Вот, у Феди Ляха. И у Игната Доки. Занятный, между прочим, дядечка…
– О чем у вас шел разговор?
– Да так, в общем. Мою сверхзадачу ты знаешь: вычислить заказчика. Федя пригласил меня в свою мастерскую, показал работы… Впечатление довольно сильное, но какое-то зловещее. Этот художник, безусловно, талантлив. А Игнат Владимирович, как положено, повел меня в ресторан, распустил хвост и заливал что-то о превратностях российского бизнеса.
– И у каждого из них ты поинтересовалась, не был ли он знаком с Ольгой Самарской?
– Весьма ненавязчиво. Как бы к слову.
Глеб хмуро кивнул.
– И тут же начались телефонные угрозы. И дядя твой, которого почему-то нет в этом списке, нанял меня по дешевке, чтоб я за тобой шпионил. То-то я ломал голову!
Даша заставила себя улыбнуться.
– Послушайте, лорд Грин, вы не могли бы, так сказать, сбросить завесу…
– Ты не называла этим первым двоим других имен из списка? – вновь перебил Глеб. – Не пыталась выведать, что их всех объединяет?
Даша вздохнула:
– Обижаешь, начальник. Отец частенько мне твердил: во время интервью лучше не задавать главного вопроса – надо строить беседу так, чтобы твой герой сам проболтался.
Глеб опустил глаза.
– Вот поэтому, – сказал он тихо, – ты тут еще сидишь и переводишь с английского. А подруга твоя, Ольга… очевидно, поспешила этот главный вопрос задать.
В Дашиных глазах мелькнул испуг.
– Может, все же объяснишь…
– Как ты собиралась вычислить заказчика? – вновь перебил Глеб.
Даша встала и нервно прошлась по комнате.
– Черт, и курить нельзя!.. В день убийства Оля мне позвонила и обещала заехать за этим треклятым списком. И в трубке я услышала, как ее кто-то позвал: “Кофе готов, мой свет!” Голос был странный: не то мужской, не то женский. Но если б я его опять услыхала, я б не ошиблась.
Глеб посмотрел ей в глаза и с чувством произнес:
– Дура.
– Нет, ей-богу, – Даша продолжала кружить по комнате, – у меня абсолютный слух, так что можешь быть уверен…
– А кто такой, – Глеб заглянул в список, – И.Г.З. – учитель русского языка?
– Ну откуда я знаю?! – взвилась Даша. – Диктуй телефон! Сейчас позвоню и выясню!
– Я тебе выясню! – взорвался Глеб. – Так тебе выясню!.. Всё, кончились твои девичьи подвиги! Без меня больше ни шагу, поняла?! Я тебя и в туалет водить буду!
Даша встала против него, подбоченясь.
– Какой сервис, лорд Грин! За пятьсот-то баксов!
Глеб похлопал по тахте рядом с собой.
– Ну-ка сядь!
– Не командуй! – Даша села. – Раскомандовался тут!
Глеб потер ладонями виски.
– Послушай… брось талдычить про деньги. Раз и навсегда. Сколько тебе заплатить, чтоб ты не высовывалась?
– Только за это?!
– Дашка, остынь! Я наделал ошибок, я тупей барана…
– В глаза бросается!
– Господи, – Глеб продолжал тереть виски, – если бы ты сразу показала мне этот список! Ведь у меня возникло подозрение… Дашка, будешь ты меня слушаться или нет?
Даша сняла очки и аккуратно положила на стул.
– Буду. Но при условии.
– Все что угодно!
– Я тоже должна тебя охранять.
У Глеба, что называется, отвисла челюсть.
– Меня? – переспросил он недоверчиво.
– Тебя, дурак.
Глеб рассмеялся:
– Как, если не секрет? Булыжник из портфеля достанешь?
Дашино лицо вспыхнуло.
– Илья, да?! Ну конечно, кто ж еще!.. Знаешь, может, ты и крутой, и способности у тебя необычные…
– Даш, – с неожиданной грустью перебил Глеб, – все мои способности не стоят твоего булыжника в портфеле. Ты даже не представляешь, как я тобой восхищаюсь, родная.
Даша пристально посмотрела на него, и глаза ее вдруг наполнились слезами.
– В школе я была сильней, чище… – всхлипнула она. – Теперь я уже не та. Я тоже наворотила ошибок… Не смей держать меня на расстоянии!
Глеб присел перед ней на корточки.
– Только охраняй меня на совесть, ладно? – улыбнулся он.
– Само собой, – вновь всхлипнула она, – без меня они тебя убьют!
– Кто они?
– Не знаю! Ты ведь не говоришь!
Глеб встал и прошелся по комнате.
– В какой газете работала Ольга? – спросил он задумчиво.
– В “Вечернем курьере”.
– Ах, ну да… Ты знаешь там кого-нибудь?
– Многих. Отец активно с ними сотрудничал… А что?
– Можешь организовать мне встречу с редактором? Надо бы выяснить, как попал к Самарской этот список.
Даша вскочила с тахты.
– Запросто, – она кинулась в другую комнату, – если только он сейчас в Москве.
– Хорошо бы на сегодня! – высказал пожелание Глеб.
Он задумчиво подошел к окну. Снег валил да валил и сразу таял, превращаясь в грязь на улицах. А завтра, между прочим, по календарю наступала весна.
Даша влетела, одетая в дубленку.
– Поехали, он ждет ровно в шесть! У него для нас не более пятнадцати минут!
Глеб отвернулся от окна.
– Ты куда-то собралась?
– Угадай с трех попыток!
– А как же твои шестьдесят страниц текста?
– Успеется, – отмахнулась Даша. – Не надеялся ли ты поехать без меня?
Глеб вздохнул.
– Ну, в общем… это я так, для порядку.
Они поехали на “жигуленке” Глеба. Дороги совсем развезло. Снег налипал на лобовое стекло, и “дворники” едва справлялись. Глеб, однако, вел машину так, будто катил по идеальной скоростной трассе.
– Пожалуйста, обещай никуда одной не выходить, – повторил он настойчиво.
Даша кивнула с усмешкой.
– О'кей, я вызову охрану. Ту или иную.
Глеб хмуро на нее покосился.
– Твой жених Эдик не поможет тебе даже при поддержке армии и флота.
Даша прыснула.
– Ход твоих мыслей мне нравится. Ладно, давай договоримся: я забываю про твою зарплату, а ты не упоминаешь о моем женихе Эдике. Особенно к ночи.
– Замётано, – кивнул Глеб. – Но без меня ты из дома ни шагу.
– А ты без меня.
Глеб застонал.
– Ну подумай, куда ты лезешь!
– Уже подумала. Верни мой пистолет.
Больше спорить Глеб не стал, экономя силы на будущее. И “жигуленок” его, по Дашиному указанию, остановился у трехэтажного особнячка. Выходя из машины, Глеб предупредил:
– О списке ни слова.
– Все время обижаешь, – вздохнула Даша, захлопывая дверцу.
Комната, занимаемая главным редактором, была крохотной: в ней с трудом помещались два стола, на каждом из которых, однако, было по компьютеру. Редактор, плотно сбитый мужчина лет сорока в джинсах и свитере, церемонно поцеловал Даше руку.
– Николавна, ты прекрасна до неприличия.
– Я знаю, – сказала Даша.
Девушка за вторым столом подняла веснушчатую мордашку и рассеянно произнесла:
– Привет, Дашуль!
– Здравствуй, Зоя, – более чем холодно отозвалась Даша и представила присутствующим Глеба.
Редактор протянул Глебу руку.
– Федор. Ребята, даже не раздевайтесь. – Он постучал пальцем по стеклу своих часов. – Жизнь собачья, так что раз, два – и разбежались! – Он придвинул Даше стул, а Глебу указал на подоконник: – Уютное местечко, если не боитесь радикулита. Валяйте свои вопросы. Зойка, надеюсь, не помешает?
– Нисколько, – отозвался с подоконника Глеб. – Над чем работала Самарская перед гибелью?
Редактор развел руками:
– Кто об этом только не спрашивал. И милиция в том числе. Ольга интересовалась чем-то вроде магических ритуалов… Ничего более определенного, увы, сообщить не могу. Самарская была у нас как бы на особом положении: звезда. Она часто позволяла себе партизанские действия.
– С неоправданным риском, – ввернула из-за компьютера веснушчатая Зоя. – Чтобы славой ни с кем не делиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62