Оказалось, что по приказу японского императора местные жители покинули ее, но два жреца синто и еще какой-то человек по имени Ивакура отказались подчиниться высочайшему повелению. Опытный Хавкен, никогда не упускавший случая использовать местных жителей в качестве проводников, предложил им примкнуть к экспедиции. Те согласились и теперь находились на борту «Томаса Дж»..
Между тем флотилия готовилась к посадке. На капитанском мостике появился Хавкен — в черном, тщательно выглаженном мундире. Белоснежный воротничок оттенял загорелую шею.
Корабль начал тормозить и вскоре коснулся земли.
— Великолепная посадка, сэр, не правда ли? — обратился Боуэн к Дювалю, который рассматривал роботов-спасателей, окруживших корабли. Фиолетовые лампочки в центре их светящихся цилиндрических тел мерцали в туманной дымке.
— Такое впечатление, что эти чудовища заинтересовались нашими кораблями. Полагаю, командор, нам нельзя снимать защиту, — как бы эти циклопы не разнесли нас в щепки.
— Вы правы, сэр, — отозвался Хавкен и повернулся к Боуэну: — Лейтенант, защиту не снимать.
Двигаясь по главной дорожке, флотилия медленно приближалась к межпланетному порту Ниигата. Вскоре астронавты увидели низкое серое строение, на котором красовался традиционный японский символ — красный круг на белом фоне. А самое удивительное заключалось в том, что незваных гостей, похоже, никто не замечал и появление флотилии застало Ниигату и всю планету Садо врасплох.
Но астронавты заблуждались. Когда они подошли к порту и начали маневр разворота, в их сторону метнулись два луча лазерного прожектора, скрытого где-то у залива.
— Стрелок, стволы орудий — прочь от залива! Дай понять, что мы не хотим причинить им вреда! — закричал побледневший командор.
Дюваль быстро нажал несколько кнопок, и трехфутовый ствол начал разворачиваться в противоположную от залива сторону. При этом Стрейкер-младший подумал, что его оружие сильно отличается от любого уже изобретенного. Выстрел из него создавал гравитационную воронку, которая могла всосать более тысячи фунтов материи. Причем давление в воронке было таким, что попавший в нее объект исчезал практически бесследно. Защиты против гравитационного оружия не существовало.
Лучи предупредительного прожектора погасли, в порту вновь прекратилось всякое движение. Астронавты томились ожиданием, когда на корабле «Томас Дж». раздался оглушительный хохот Боуэна.
— Ты чего?! — вздрогнул Дюваль.
— Нет, ты только посмотри на это! — застонал от хохота Боуэн.
Дюваль взглянул в его иллюминатор… Паланкин. Да-да, именно паланкин — один из тех, на которых разъезжали японские императоры и их наместники еще в первые века нашей эры, — мерно покачиваясь, приближался к кораблю. Несли его восемь человек. Небольшая кабинка была отделана небесно-голубым бархатом и украшена золочеными кисточками. Светло-зеленый шелковый балдахин трепал ветер, поднятый работающими двигателями. Процессия направлялась к «Томасу Дж»., и вид у нее был совершенно нелепый.
Несколько секунд Хавкен смотрел на это причудливое зрелище, а затем спустился на грузовую палубу, чтобы пригласить японского посла на борт. В качестве переводчика Хавкен взял с собой Ивакуру.
— Стрелок, пойдем с нами. Мне понадобится твое знание японского. — Дюваль довольно сносно владел разговорным японским языком, и Хавкен решил взять его с собой, дабы не сомневаться в точности перевода Ивакуры.
Паланкин приблизился к кораблю и опустился на землю. Занавеска откинулась, и астронавты увидели выбирающегося из кабинки посла. Он носил белое кимоно, украшенное желтыми лентами, шелковый красный пояс туго стягивал одежды и своими кисточками почти касался земли. На его ногах красовались деревянные сандалии, из-за пояса торчали самурайские мечи. В сопровождении полуобнаженных носильщиков он подошел к кораблю и, увидев Хавкена, замер.
Ивакура сразу же обратился к хозяевам. Дюваль заметил, как японские представители смутились, когда поняли, что на Садо прибыли чужеземцы. Хавкен снял перчатку и подал руку в знак приветствия, но человек в кимоно словно оцепенел.
— Я — командор Джозеф Хавкен, а это мой флот. Мы ведем торговлю под флагом Объединенных Миров Американо. Я прошу разрешения на временную стоянку для моих пяти кораблей — нам нужен срочный ремонт. Будьте уверены, мы не причиним вам вреда и за все честно заплатим.
Когда Ивакура перевел слова Хавкена, чиновник побледнел. Взгляд его заметался между переводчиком и Хавкеном. Он энергично затряс головой и быстро-быстро заговорил. Дюваль с трудом разбирал речь японца.
— Его зовут Угаки Нобутака, он местный губернатор. Говорит, что нам нельзя здесь оставаться. Он также считает, командор, что наше появление без предварительного уведомления является незаконным и мы преднамеренно обманываем честных людей.
Лицо Хавкена ожесточилось.
— Скажи ему, что мы не пираты. Ни одна станция Ниигаты не ответила на наши сигналы. Мы нуждаемся в ремонте, и у нас нет другого пути на Либерти, кроме как через Садо. Мы должны здесь остановиться! Так ему и передай.
Последовали длительные переговоры между Ивакурой и губернатором. Последний умоляюще смотрел на Хавкена. Наконец Ивакура сказал:
— Губернатор Угаки Нобутака сожалеет, но этот вопрос не подлежит обсуждению. Мы должны немедленно покинуть Садо. Японцы не могут разрешить стоянку для ваших кораблей.
Хавкен обратился к Дювалю с вопросом, правильно ли понял его губернатор.
— Да, командор, — ответил Дюваль.
Хавкен снова повернулся к Нобутаке. Рука его незаметно легла на кобуру лучевого пистолета.
— Спроси губернатора, почему он отказывает нам. У взлетной полосы шестьдесят пустых стоянок и не больше двенадцати кораблей.
Губернатор заговорил. Ивакура начал переводить:
— Губернатор хочет сказать командору, что скоро сюда прибудут корабли Ямато. Много кораблей, больших кораблей. С тяжелым лучевым оружием на борту, с тысячью храбрых самураев на борту. Военный флот императора под командованием старого воина, адмирала Куриты. Его огромные корабли в два раза больше того красавца, в тени которого мы сейчас находимся.
Дюваль нахмурился, разобрав хвастливую речь губернатора, приблизился к Хавкену и тихо сказал:
— Не верьте ему, командор. Они ждут Золотой флот. Я слышал вчера, как об этом шептались наши жрецы.
Ивакура злобно посмотрел на Дюваля и отвел взгляд.
— Нобутака-сан, вы не обманываете меня? — Хавкен пристально глядел на губернатора. — Может быть, вы ждете другой флот — Кин кайгун?
Губернатор запнулся на полуслове, услышав японское название Золотого флота. Лицо его заметно побледнело и покрылось испариной.
«Ах, вот почему он встретил нас в паланкине, — догадался Дюваль. — Японцы по ошибке приняли нас за флагманские корабли Золотого флота. Губернатор не успел даже спрятать свиток с приветственной речью — вон он, зажат у него в руке. Теперь они испуганы вдвойне — и нашим прилетом, и тем, что мы знаем о Золотом флоте. А Ниигата, должно быть, сегодня напичкана золотом и серебром, предназначенными для перевозки в имперскую столицу!..» — Все эти мысли мгновенно промелькнули в голове Дюваля. Его размышления прервали резкие слова Хавкена:
— Отвечайте! Вы действительно ждете Золотой флот?
— Губернатор Нобутака говорит, что войско Ямато должно прибыть со дня на день. Самураи будут весьма недовольны, когда увидят здесь американскую флотилию. Планета Садо принадлежит Небесному императору Ямато, — перевел ответ Ивакура.
Услышав это, Хавкен мгновенно выхватил из кобуры лучевой пистолет и направил его в лицо губернатора.
— Так, значит, самураи будут недовольны и, наверное, немного удивлены, да?
Нобутака осторожно кивнул.
— Он сожалеет, командор, но не может гарантировать вам безопасность, — перевел Дюваль.
— Безопасность нашей экспедиции — это моя забота, — отрезал Хавкен.
— Губернатор хочет сказать своему гостю, — вновь начал переводить Ивакура, — что тот либо очень смелый человек, либо бака — безумец.
— Скажи ему: все, чего я требую, — это пять стоянок. Мы задержимся ненадолго. Через несколько дней ремонт закончится, и мы покинем Садо. За действия ваших подчиненных на станции и взлетной площадке вы, губернатор, несете личную ответственность! — заключил Хавкен.
Губернатору ничего не оставалось, как уступить, и пять американских кораблей, неуклюже развернувшись, медленно поползли к ремонтным докам. Японцы все еще не могли прийти в себя; появление динозавров, вероятно, поразило бы их меньше, нежели прибытие американского флота.
После того, как корабли прибыли на стоянку, Хавкен составил официальное заявление, адресованное императору Ямато и его наместнику на Садо. Сухим дипломатическим языком в нем излагались причины вынужденной посадки и выражалась благодарность за гостеприимство. Наконец процессия Нобутаки в сопровождении «почетного караула» американских солдат покинула порт. Хавкен приказал им следить за малейшим движением губернатора, дабы предотвратить инцидент.
Только после этого астронавты принялись подготавливать корабли к ремонту. Дюваль наблюдал, как его люди разбирают лучевые установки и отдирают истрепанную обшивку. Стрейкер-младший обследовал станцию — удлиненное здание со множеством коридоров, подсобных помещений и мастерских. В одном из ангаров он обнаружил миниатюрную гробницу Синто, искусно сложенную из обломков погибших кораблей. Вплотную к восточной стене станции примыкал храм дзэн, окруженный ухоженным садиком с заботливо подстриженными низенькими кустами. Между ними петляли песчаные дорожки, складываясь в некий иероглиф, который Дюваль не сумел расшифровать. «Ну что ж, может быть, через несколько дней мы прочтем эти письмена, а пока лучше позаботиться о защите».
Он распорядился выставить караул у каждого угла здания и разместил рядом гравитационное оружие, чтобы обеспечить прикрытие кораблей, если появится военный флот Ямато.
Поскольку командор больше не отдавал никаких распоряжений, многие астронавты, освободившись после работы, направились в город, где каждый искал развлечения на свой вкус. Одни уже успели посетить японские ресторанчики, где по традиции подают горькую рисовую водку сакэ, и теперь шатались по городу, неистово горланя национальный гимн.
Других заинтересовало изобилие торговых лавочек, где они за бесценок скупали японские украшения и одежду. Ну а самые мужественные рыскали по увеселительным заведениям — там их ждали очаровательные гейши, которые больше прочих обрадовались вторжению американской флотилии.
Дюваль все это время провел на станции, проверяя механизмы двигателей и следя за тем, как рабочие снимают прохудившуюся корабельную обшивку. Вечер не принес прохлады, и жара по-прежнему донимала Стрейкера-младшего. Изредка он позволял себе передохнуть и с любопытством смотрел в сторону городка, но отлучаться не смел. Терпению его пришел конец, когда на станцию явился пьяный Том Флеминг — астронавт с «Ричарда М.». Он притащил с собой миниатюрную гейшу, посадив ее прямиком себе на плечи.
— Эй, Дюваль! Ты давно не трахался? — прицепился Флеминг к обалдевшему от жары Стрейкеру.
— Пошел вон, потаскун чертов! — огрызнулся тот.
— Брось, старина. Лучше посмотри, какую деточку я снял. Могу поделиться — всего пять долларов в час. Хотя по дружбе уступлю и за три. Бери, а я пока смотаюсь в город за бутылкой. Вместе и выпьем.
Дюваль растерялся от такого предложения и не мог вымолвить в ответ ни слова. Он посмотрел на девушку; та улыбнулась и приветливо кивнула. Неожиданно для себя он полез в карман, достал первую попавшуюся купюру — это была десятидолларовая бумажка, — скомкал ее и сунул в карман Флемингу.
— Держи, Том, и проваливай отсюда, чтоб я тебя больше не видел.
Флеминг опустил гейшу на землю и, пошатываясь, вновь направился в город, а Дюваль тупо уставился на девушку. Теперь ее можно было рассмотреть получше. Было ей не больше двадцати лет, и она ничем не отличалась от обыкновенной японочки. Быть может, лишь сильно подведенные глаза и глубокие вырезы на кимоно, открывавшие молодое, крепкое тело, намекали на ее профессию.
— Как тебя зовут? — спросил Дюваль. Он с трудом выдавил из себя эти слова, но ведь нужно было что-нибудь сказать.
— Дэсо, — ответила девушка.
«Дэсо, Дэсо… Где-то я слышал это слово… Интересно, что оно значит», — задумался Дюваль, а потом сказал:
— Дэсо, хочешь вернуться домой?
— Да. А тебе не будет без меня скучно?
— Нет, что ты. У меня куча дел. Нам нужно поторапливаться, чтобы спокойно вернуться на Либерти. Иди, я не держу тебя.
— Спасибо, господин.
Девушка повернулась и пошла вдоль длинного здания станции. Дойдя до его восточной стены, она неожиданно повернулась и прокричала Стрейкеру:
— Да поможет вам Небо вернуться домой!
Дюваль посмотрел ей вслед, но девушка уже скрылась за кустарником. Он перевел взгляд на небо и увидел, что с моря надвигаются тяжелые тучи, походившие на космических китов.
Он вспомнил, как совсем недавно их корабли попали в стаю этих животных. Таинственно фосфоресцирующие, выведенные с помощью генной инженерии существа — длиной до трехсот метров — путешествуют по всему космосу, пожирая обломки астероидов. Несмотря на устрашающий вид, киты редко ведут себя агрессивно.
Дюваль вновь взглянул в небо. Тяжелые тучи заволокли весь небосклон.
Сильный ветер с океана принес прохладу и дождь. Стрейкер поднялся по трапу и вошел в кают-компанию. Все уже были в сборе. Он поздоровался и приветливо улыбнулся брату. После гибели Айртона Родриго у Эллиса прибавилось работы, и братья виделись реже. Дюваля это немного тревожило, потому что экспедиция была для него первой, а Эллис ранее опекал его. Если б не поддержка брата, неизвестно, как бы Дюваль перенес тяготы многомесячного путешествия — ведь он не был профессиональным астронавтом.
Его взяли в экспедицию по рекомендации Эллиса, и должность стрелка была введена специально для него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51