Потом молча, с торжественной серьезностью поднял нож, который только что выдернул из меня, и приставил лезвие к своей ладони.
— Никто никогда ничего для меня не делал, — прошептал он, не отрывая взгляда от моих глаз. — Даже моя собственная семья. Никто, кроме тебя.
Подбородок его дрогнул, когда он, сильно нажав на рукоять ножа, провел лезвием по руке. Брызнула кровь, наполняя подставленную горстью ладонь. Мика приложил свою ладонь к моей. Наши пальцы сплелись, раны встретились, ручейки крови — его и моей — слились.
— Все, что только захочешь, — все, — ты можешь просить у меня. Ты понял, брат?
Я медленно кивнул. Мика отступил, разматывая один из длинных цветных платков, которые он носил на шее, и крепко обмотал им мою ладонь. Другим платком он завязал свою.
Я посмотрел на руку и пробормотал:
— Я бы присел.
Мика усмехнулся:
— Да.
И, положив мою руку к себе на плечо и поддерживая за пояс, он повел меня назад, в конец главной улицы, к низким дверям — входу в бар. Солдаты, окружив нас, незаметно, но внимательно следили за улицей. Наконец в мой мозг начала просачиваться догадка: это были люди Мики, и они выполняли его приказы.
— Кто-то пытается меня убить… — сказал я, протестуя, когда Мика подтащил меня к дверям, за которыми было светло и шумно.
— Уже нет, — саркастически улыбнулся Мика.
— Не они, — я мотнул головой в ту сторону, откуда мы только что пришли. — Кто-то еще.
Мика фыркнул.
— Времени ты не терял, не так ли? — Он толкнул меня в открытые объятия света и шума.
— Уже нет, — повторил он, когда я тяжелым мешком упал на скамейку в ближайшей пустой кабине. — Теперь ты обрел Семью.
Мика просигналил своим солдатам, и те, кивнув, растворились в шуме где-то позади нас, а сам сел напротив, облокотившись о старый расслоившийся стол, и заказал в стенной динамик напитки.
— Господи! — выговорил я заплетающимся языком. — Откуда, черт, ты взялся?
В баре было тепло, но я дрожал. Мика махнул рукой.
— Ну! Я родился здесь и теперь здесь работаю. Деньги, что ты дал, я потратил на вступительный взнос в Семью. — Он рассмеялся. — А чего ты от меня ждал? Что я присоединюсь к ФТУ?
Скривив губы, я покачал головой.
— Хорошие перспективы. — Мика кивнул в сторону комнаты, где его солдаты бросали кости. — Уже сколотил собственную команду.
Раздался щелчок, и стена выплюнула заказанные напитки. Один из них он пододвинул ко мне. Я замотал головой, увидев ободок белесой пены на краях чашки.
— Выпей, — сказал Мика. — Это всего лишь питательная смесь.
Благодарный за его заботу, я сделал глоток.
— Чем ты занимаешься? — спросил я и подумал: не пожалею ли, что задал ему этот вопрос.
— Всем, что приносит сегодня прибыль. В основном — охраной.
— Но все же это не объясняет, как тебя угораздило очутиться в нужное время в нужном месте, чтобы прикрыть мою задницу, — после минутного размышления сказал я.
Мика опять рассмеялся:
— Увидел тебя в утренних новостях, герой. — Мика одним глотком выпил полчашки. — Узнав, что ты на этой планете, я отслеживал тебя. Хотел… расплатиться. Я и представить не мог, что начну делать это так скоро.
— А те ублюдки — кто они?
— Потрошители… шайка сектантов. Едят тебя поедом — в буквальном смысле.
Лоб мой покрылся холодным потом.
— Аргентайн говорила, что я буду последним идиотом, если сунусь сюда один, — признался я, поддерживая на весу и качая, словно ребенка в люльке, больную руку другой, здоровой рукой. Острая дергающая боль жгла ладонь. Но шок постепенно проходил. Я чувствовал себя так, будто выхватил из костра целую горсть углей и не мог их бросить. Усилием воли я заглушил в мозгу болевые рецепторы. — Я считал, что знаю правила.
— Аргентайн? Играет мистерии? Ты с ней знаком?
Я взглянул на Мику: в мозгу его вспыхнуло неприкрытое восхищение, но через мгновение сработал контрольный заслон, и вспышка погасла. Той частью мозга, которая еще что-то соображала, я понял, что Мика потрясен.
— Да, немного.
Мика откинулся на скамейке, стараясь скрыть свое впечатление.
— У меня пробки вылетают от ее дьявольских мистерий.
— Да, она — необыкновенная, — согласился я, воскрешая в уме ее образ, окутывающий меня теплом.
Мика пожал плечами.
— Мне нравится ее работа. Но она не в моем вкусе. Я удивленно посмотрел на него:
— На бесчувственное бревно ты не похож. — Мика хохотнул. — А, ты не любишь женщин, — наконец я догадался, почему при мысли об Аргентайн в нем абсолютно ничего не пошевелилось.
— Люблю, но не в своей постели… У тебя с этим проблемы? — Мика перестал улыбаться и напрягся, увидев выражение моего лица.
— Нет. Я — выродок. Мне ли судить кого бы то ни было?.. Просто интересно, почему на шахте ты никогда не пытался «напасть» на меня. — Сказав так, я почувствовал, на этот раз — еще острее, какие мы с ним странные. Я даже не знал его фамилии, если она у него вообще когда-нибудь была. Я посмотрел на ладонь: кровь просочилась сквозь слои ткани. Кровный брат. Меня снова начала колотить дрожь.
— Я был чертовски уставший и больной. — По лицу Мики опять расползлась улыбка. — Кроме того, ты тоже не в моем вкусе, выродок.
В его последних словах не было ни капли иронии. Правда — и ничего больше. Но он доверял мне и знал, что я не буду шарить в его мыслях, потому что я тоже никогда не нападу на него.
— И вот сейчас я здесь, — сказал Мика. — А какого черта тебе понадобилось наше подполье, ну, конечно, не считая желания покончить жизнь самоубийством? Сегодня утром на экране ты выглядел так, словно жизнь тебя полностью устраивает. Телохранитель при важной персоне — прекрасная работа, коли ты способен получить ее.
— У меня случилась проблема с наркотиками. Не обычного рода… — сказал я, заметив, что Мика удивленно поднял брови. Объясняя ему все по новой, я не мог не подумать о том, насколько легче было бы, если б я мог просто вкладывать целые образы в чужие головы. Если б не страх!
— И Венок попытался уничтожить тебя, когда ты сказал, что тебя послал Дэрик Та Минг? — нахмурился Мика.
— Да. Он узнал меня, из новостей.
Это покушение в общем-то стыковалось с остальным, поскольку я, похоже, ступил на их тропу, — вот моя главная забота на сегодняшний день.
Мика потер лоб.
— Убей Бог, ума не приложу почему. Он не сумасшедший. Раз он хотел прикончить тебя, значит, у него есть веская причина… — Мика разглядывал свою полупустую чашку. Потом перевел взгляд на меня: — Ты хочешь, чтобы я выяснил какая?
— Да. Особенно, если причина — веская. — Тут я замешкался: — И…
— Достать тебе наркотики, — усмехнулся Мика. — Как их? Для чтения мозгов?
Мика залпом допил свой напиток и смахнул пустую чашку в кучу других на длинную полку, тянувшуюся вдоль стены.
— Пойдем. То, что ты ищешь — вовсе не глоток воды. Лучше я приведу тебя к Доктору.
— Но мне не нужен…
— Это совсем другой доктор, — усмехнулся Мика. — Доктор Смерть. Управляет черной лабораторией.
Я скорчил гримасу.
— Его настоящее имя — Смерт. Однако первое ему лучше подходит: Доку свойственна какая-то мягкость, — с сарказмом сказал Мика и встал.
— Я ищу не яд, — кисло сказал я. Хотя, может статься, именно его я и искал. Кто знает?
— Очень плохо. У него самые лучшие яды. Док поставляет фирменный товар большинству крупных Семей, которые снабжают им своих киллеров.
Черный рынок тоже имел своих командиров, но отношения здесь были более личными, чем наверху.
Мика просигналил своим солдатам.
— У него все самое лучшее. Ты останешься доволен.
Мы пошли к выходу. В коридоре Мика остановился позвонить. Он набрал код, и на пустом экране выскочил знак вопроса. Мика ввел еще один код. Теперь на экране засветилась одна-единственная надпись: ДОКТОР ПРИМЕТ. Мика оглянулся на меня:
— Без предварительной договоренности нельзя.
Мы сели в транзит и проехали пару остановок, углубляясь в Пропасть. Потом на трамвае добрались до пустынной улицы. Дома здесь были ярче, улицы — чище и каждая — со своим лицом, чего не скажешь о зоне, окружающей площадь Свободного рынка. Приходившие сюда люди точно знали, куда им надо. Мика повел меня мимо длинного ряда одноквартирных домов в самый конец улицы, к дому под номером 6. Нас встретила черная дверь; изящные решетки, украшенные черными железными листьями, ползли вверх по стене, как виноградная лоза.
Мика поднялся на крыльцо, махнув мне рукой, чтобы я шел с ним. Его ребята не спеша пошли обратно, в начало квартала.
Я наблюдал, как они уходили, и мне захотелось, чтобы они остались. Мика стоял перед черной дверью не шевелясь, вытянув руки вперед и разжав ладони. Я последовал его примеру, понимая, что стучать не нужно.
Через минуту дверь открылась, пропуская нас внутрь. Холл был пуст. Мы прошли через длинный коридор с зеркальными стенами.
— Для дезинфекции, — пояснил Мика. Но мне уже стало почти наплевать, кто или что скрывалось за этими стенами.
Дверь в конце коридора открылась, и мы очутились в черной лаборатории Доктора Смерть.
— Привет! — раздался бодрый голос, и навстречу нам через лабиринт электронных печей, всяких «скопов» и экранов, занимавших почти все пространство, стал пробираться человек. Я заметил симпатичную женщину, которая скрылась за какой-то дверью в дальнем конце лаборатории. Человек оказался толстым, приземистым, с круглым лицом и с блестевшей в изумрудном свете лабораторных ламп лысиной. Одет он был во все голубое. На лбу его прилепилась вторая пара глаз — два сверкающих граненых рубина, из-за чего Док здорово смахивал на насекомое-альбиноса. Приветливо улыбаясь, он остановился перед Микой. Руки его, в тонких, блестевших, как вода, перчатках, были сжаты в замок.
— Чем могу быть полезен, мальчики? — спросил «Док с энергичной улыбкой мелкого лавочника. — Семейный бизнес какой-нибудь?
Перед нами стоял Доктор Смерть.
Я вытаращился на него, не в силах удержаться. Я-то ожидал, что Док живет в соответствии со своим именем. Но Док сильно напоминал хозяина заштатного бара — весельчака, отпускающего пиво и шутки. И только глаза выдавали его.
— Ммм… — промычал я.
— Он хочет Топалаз-АЦ, — сказал Мика. — У вас есть?
— Топалаз-АЦ? — повторил Смерть, и его невидимые за рубинами брови поползли вверх. — И для чего, ради всего святого, он ему понадобился? Мальчик хочет стать террористом, а нервная система слабовата?
Поскольку Мика промолчал, отвечать пришлось мне.
— Я хочу действовать как человек.
Смерт посмотрел на меня, и глубокая борозда сомнения появилась между его жучиными глазами.
— Двусмысленный ответ, едва ли я слышал что-то подобное. Итак, хорошо, я знаю: «старик, это не твое дело». Но стыдно ведь, когда дитя приходит сюда, чтобы разрушить свою жизнь. Хотя я лишь стряпаю препараты, а как вы их используете — это ваше дело, — говорил Док, а его рука уже плясала на клавиатуре, вызывая информацию.
— Сейчас он у меня есть, если цена вас устроит. Судя по его виду, Док просто с кровью отрывал препарат от сердца.
Я вздрогнул, увидев на экране цену. Но кивнул, прижав к браслету сканер и передавая Смерту требуемую сумму.
— Сейчас вернусь. — Он рысью побежал к двери, за которой скрылась та женщина.
Я шагнул вперед, забеспокоившись, что он собирается исчезнуть навсегда. Но Мика схватил меня за руку.
— Док вернется. Ничего не трогай, — вполголоса предупредил он. — Лаборатория под охраной.
Я остался на месте, поджидая Смерта. Он пришел скоро. И протянул мне пластинку с плоскими квадратиками.
Я потянулся за ней, и мне так не терпелось взять пластинку, что на секунду я даже забыл, что со мной произошло.
Рука Смерта рефлексивно отдернулась.
— Ай-ай, — покачав головой, присвистнул Док, увидев намокший от крови платок, завязанный вокруг моей ладони. А как бы он отреагировал, если б когда-нибудь увидел, что творят с людьми его детища? Например то, что взорвалось вчера вечером на приеме Элнер?
Смерт вложил пластину в мою здоровую ладонь.
— Пожалуйста, иди, пока все здесь не заразил. До свиданья. — Смерт шел за нами, как пастух за коровами, через всю лабораторию. Дверь с шипением закрылась за нашими спинами.
У меня зашумело в ушах, когда я выдавил из пластины кроваво-красный квадратик и прилепил его. Мика наблюдал за мной так, словно я отъехал на «колесах».
— Лучше б рану вылечил, — сдержанно сказал он. Я пожал плечами, засовывая пластинку с наркотиками в карман куртки и о ране почти не думая.
— Не беспокойся, все идет отлично…
Еще пара минут — и все стены в моем мозгу, наконец, падут, и я прозрею навсегда.
Мика остановился, подтолкнул меня к зеркалам и встряхнул за шиворот. Я уставился на наши уходящие в бесконечности отражения.
— Ты слышал, что я сказал? — Голос Мики стал чугунным. Он взял мою раненую руку и прижал к зеркалу. Я задохнулся от боли. — Это плохая рана. Обработай ее, выродок.
Я что-то проворчал и кивнул, когда боль вытекла из головы и сознание прояснилось.
— Слышу. — Глубоко вздохнув, я смотрел Мике прямо в глаза до тех пор, пока он мне не поверил.
Мика отпустил меня и повернулся к внезапно открывшейся двери — нас словно подталкивала к выходу — нетерпеливо и уже слегка раздраженно — чья-то! невидимая рука.
Когда мы очутились на улице, я сказал:
— Вчерашнее происшествие на приеме Элнер напоминает мне работу наемника. Это штучки Смерта?
— Да. Хорошо сработано. Он мог снабдить их этим, — сказал Мика, как будто участие Смерта в этом деле — не более чем просто догадка, праздное предположение.
Солдаты Мики, неожиданно возникнув ниоткуда, окружили нас вновь.
— Ты можешь выяснить? Мика кинул на меня быстрый взгляд:
— Может быть. Постараюсь.
— Я хочу знать, почему кто-то — отсюда, снизу — хочет выбить ее в аут. Или кто ему платит.
— Хорошо.
Мы молча пошли по улице.
— Буду на связи, — сказал Мика, проводив меня до туннеля. — Береги себя, брат.
Я поднял окровавленную руку — обещание и прощание. Окружающие нас люди спешно расступились. Я не мог припомнить, когда чувствовал себя лучше.
Глава 20
Ты сияешь как уличный фонарь. Полагаю, ты получил, что хотел, — сказала Аргентайн, открыв дверь и пристально глядя мне в лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68