У Джиро был такой вид, как будто некто с кривыми неровными зубами пытался откусить ему голову. Он постригся сам. Новая прическа ему понравилась. Его матери — нет. И Джиро винил в этом меня.
— Наверное, нам лучше вернуться в Хрустальный дворец… — говорила Ласуль, мрачнея еще больше.
— Нет, не надо, — бормотала Элнер; она тоже была в крайнем раздражении, но замешательство перевешивало: Ей навязали в помощники выродка, изгоя общества. Но, что еще хуже, он был идиотом. Она не могла выкинуть меня с работы, не могла простить, даже не могла объяснить почему…
— Мез Кот, я запрещаю вам подходить к моим племянникам. Даже не заговаривайте с ними. Вы поняли?
Я посмотрел на Джиро: он угрюмо-обвиняюще глядел на меня, стоя рядом с матерью и находясь под ее защитой.
— Да, мадам. — Я медленно повернулся и направился к дому.
— Мез Кот, — раздался голос Элнер. Я остановился. — Думаю, вы должны извиниться перед леди Ласуль.
Я так крепко стиснул зубы, что мне показалось, будто я никогда не смогу разжать их. Я обернулся, посмотрел на Ласуль. Голубой свет вечерних сумерек повернул все по-своему… Я представил, что на ее месте могла бы быть Джули: смущенная, сердитая, несчастная…
— Извините, — сказал я. — Прости, Джули. И пошел к дому.
Весь вечер я просидел в своей комнате, даже не потрудившись поужинать.
— Эй, Кот!
Дверь неожиданно распахнулась. Я отвернулся от окна, сворачивая мысли, и увидел стоящего на пороге комнаты Джиро.
— О Господи! Уйди от меня.
— Теперь тебе нравится моя прическа? — Джиро смущенно улыбался, будучи не вполне уверенным, зачем он пришел: посмеяться надо мной или извиниться.
Я прислонился к застекленной двери и смотрел в ночь, не обращая на Джиро внимания, чтобы не придушить его ненароком.
— Все на тебя рассержены.
— Брысь отсюда, маленький жулик.
— Кто такой жулик?
— Врун, маленький обманщик, который заставляет других людей расплачиваться за свои грехи.
— Ты не можешь так говорить со мной!
Я рассмеялся, только потом подумав о том, что со мной теперь сделают.
— Пожалуйся маме. Избавь меня от своего присутствия!
— Ты не должен был советовать мне обрезать волосы. Поэтому-то я и попал в беду.
— Ну, если у тебя не хватает ума понимать шутки, я не виноват.
Джиро потупился.
— А я думал, что ты смеялся надо мной… — Он взлохматил волосы. — Ну а раз так, то мне все равно.
— Прекрасно. А теперь иди отсюда. — Я хотел выпихнуть его за дверь.
Все это время Джиро прятал одну руку за спиной. Неожиданно он вытянул руку. В ней лежало ружье. Я застыл и перестал дышать.
— Вот, — сказал Джиро, — я принес тебе это.
— Зачем? — испуганно спросил я.
— Я хочу, чтобы ты меня любил, — все еще не глядя на меня, сказал он.
— И что? Ты хочешь меня убить?
— Нет! Это всего лишь игрушечный лазер. Может быть, ты потренируешься. Может, покажешь мне, как… — Он шагнул вперед, протягивая мне ружье.
Я взял лазер и швырнул через комнату.
— Кем, черт возьми, ты меня считаешь?
Джиро смутился.
— Ты говорил, что ты наемник…
— Наемник — это тот, кто за деньги ест дерьмо. Это не смешно.
— Филиппа сказала, что тебя взяли охранять тетушку. Много людей ты убил? — настаивал Джиро, не слушая меня.
Глубоко в моем мозгу разверзлась черная дыра. Я посмотрел туда, желая найти страх, но не почувствовал ничего…
— Одного, — сказал я. — На одного больше, чем надо.
Слова прозвучали бессмысленно. Я подтолкнул Джиро к выходу в коридор. Захлопнув за ним дверь, я запер ее на замок. Лег на кровать. Руки дрожали. Я ждал.
Когда дом погрузился в темноту и тишину, когда все мозги затворили свои ворота, я вызвал обслуживающую дом программу и заказал флайер. Затем выскользнул во двор и встал там, держа кулаки за то, чтобы он прилетел. Я уже почти перестал надеяться, когда увидел медленно и беззвучно плывущий по воздуху флайер.
Я не был уверен, что он выполнит мой приказ, но он выполнил. Я взлетел, направляясь на Н'уик. «Кончено», — сказал я, сжимая кулак, когда поместье Та Мингов осталось позади.
Затея с самого начала была бессмысленной ошибкой. Они не нуждались во мне, как и я в них. Я прилечу в город, найду какую-нибудь работу, неважно какую. Все лучше, чем это. Я откинулся в кресле. Даже отсюда я видел ночное свечение отдаленного берега реки.
Прошло довольно много времени, и я стал спускаться где-то в районе городских построек. Я не знал, где приземлюсь, мне было все равно. Подо мной разлилось море разноцветных огней — слишком яркое. Оно похоже на…
Вдруг как будто тюремная решетка лязгнула, защелкнувшись, в моем мозгу, вызывая искусственные воспоминания. Я резко сел в кресле, вцепившись в подлокотники. Черт! Это был полевой комплекс Центавра.
Брэди, скрестив руки на груди, поджидал меня на посадочной площадке. Он улыбался. Площадка светилась изнутри неоновым светом, на фоне которого Брэди выглядел каким-то нечеловеческим существом. С десяток роботов-охранников, ощетинясь оружием, быстро окружили флайер. Не собирается ли Брэди инсценировать мое самоубийство?
Я медленно выбрался из флайера и остановился перед Брэди.
— «Кончено», — процитировал он и сжал кулак.
— Услышали правильно, — вспыхнул я, пытаясь не чувствовать себя беспомощным, чтобы не доставить ему удовольствия. — Чего вы хотите от меня? Вы, так или иначе, в курсе всего, что происходит. — Я с отвращением кивнул головой в сторону флайера.
— Но не о том, что делается в ФТУ.
— Вы имеете в виду, что, когда леди Элнер в Комитете, она — вне поля вашего зрения? — удивился я. Комментариев не последовало. — Ну, это ваши проблемы. Вам следовало бы прислушаться к Джордан. Она права. Я не гожусь для этого. Я в ауте.
— Ты мне нужен. И останешься здесь столько, сколько потребуется.
— Вы не можете держать меня, — сказал я, невольно поглядывая на флайер. — Я — свободный гражданин, — я показал запястье с браслетом.
Браслет не работал.
У меня екнуло сердце. Я опустил руку и стал нажимать на браслете все кнопки подряд; потряс его, постучал по дисплею. Браслет молчал. У меня свело пальцы.
— Верни назад! Брэди улыбался.
— Вы не можете так поступать со мной. — Я не представлял, как он ухитрился это сделать. — Это противозаконно!
— Ты — наемник Центавра. В благодарность за эту привилегию ты отказался от кое-каких прав.
— Я ничего не подписывал…
— Но твое устное соглашение записано на пленку. Остальное — дело техники.
— Черт подери! — Я посмотрел на огромную сеть комплекса Центавра, даже ночью кишевшую огнями и передвигающимися телами. Ветер донес до меня тысячи звуков и запахов: машины, голоса, горячий металл, озон… Я потерялся в середине всего этого, вспоминая время, когда я чувствовал себя невидимым.
— Ну расскажи, что ты видел сегодня, кого видел. Все про каждого.
Когда я смог открыть рот, то рассказал ему. Я говорил, и ощущение того, что я сделал что-то неправильно, становилось с каждым словом все сильнее. Брэди то нетерпеливо, то равнодушно слушал мой рассказ, но это вовсе не означало, что я оправдал его доверие и не нарушил своего долга. Если я и обеспечил своими действиями безопасность леди Элнер, то все равно она что-то потеряла из-за меня. Но я не понимал, что я мог сделать. И вообще почему я должен беспокоиться?
— Итак, ты уже познакомился с Соджонером Страйгером? — вдруг прервал меня Брэди. — Твое впечатление?
Я сказал.
Брэди рассмеялся.
— Это что-то новенькое! Почему это из всех, кто встречался с ним, ты единственный, кому Страйгер не понравился?
— Он ненавидит изгоев общества.
— А! — согласился Брэди. — А ты — изгой.
— Почему вам он не нравится? — спросил я, заметив очевидное.
— Полагаю, он опасен. Он фанатик и обладает обаянием, которое даже здравомыслящие люди находят неотразимым. И… у него слишком много последователей.
— Новообращенных? — Я вспомнил людей с остекленевшими глазами, стадом тянувшихся за Страйгером, как за пастухом.
Брэди улыбнулся и стал похож на старуху-смерть.
— Я говорю о командирах. Ни один человек не привлекает такого внимания и не контролирует так общественное мнение, как он. Один, без всякой помощи. Я знаю, чего хотят от него те, кто на него ставит. Но я сомневаюсь, что он еще помнит… На самом деле меня интересует его игра и последствия этой игры. Тогда его сторонники получат то, чего, может быть, и не ожидают.
— А что насчет ФТУ? Они, возможно, посадят его в Совет?..
— ФТУ заинтересовано в идее несуществующей непорочности не больше остальных. Каждый член Совета Безопасности хоть однажды да побывал в чьих-либо пешках. Ты играешь в шахматы?
— Нет, — ответил я, даже не вполне представляя, что это такое.
— Не думаю. — Брэди наклонил голову в сторону замершего позади меня флайера. — Возвращайся в имение. Выспись — и все пройдет. Делай свою работу.
— А мой контракт?
— Ты и в самом деле хочешь взглянуть на него?
— Ты рискуешь своей задницей, солдафон вонючий.
— Контракт будет выведен на твой компьютерный модуль сегодня вечером. Полагаю, ты найдешь его в полном порядке, — весело сказал Брэди. Интересно, что он увидел смешного?
— А кредитный счет? — Я поднес браслет к его носу.
— Он оживет, когда ты заслужишь этого.
Стараясь не дать Брэди плясать на моих костях, я отвернулся и поплелся к флайеру, глотая обиду, полностью разгромленный. Вдруг, вспомнив вчерашнее, я остановился:
— А кто еще псион?
— Что?
— Ну, кроме Джули. Есть еще один. Вы не говорили мне…
— Где? — Брэди преодолел разделяющее нас пространство одним прыжком.
— Среди Та Мингов… — Я подался назад, но отступать было некуда. — Прошлым вечером, за обедом. Кто-то пробовал пси-энергию на мне.
Брэди схватил меня за грудки:
— Не ври! Я знаю о семье все. Это невозможно! — Я выдержал его взгляд, и он медленно разжал пальцы. — Ты действительно веришь в это, — пробормотал он, глядя на свою руку и шевеля пальцами, словно не понимая, почему секунду назад он был готов меня придушить. — Еще один телепат?
— Нет, тик… телекинетик.
— Что случилось?
— Ничего особенного: кому-то вздумалось выставить меня чучелом. Но не в открытую. Остальные ничего не заметили.
Брэди нахмурился: он что-то прошляпил. Но тут же на его лицо вернулось равнодушное выражение: мысленно он был далеко отсюда — выискивал, где он мог ошибиться.
— А ты можешь сказать, кто это? — после паузы спросил Брэди.
Я покачал головой:
— Я… я был без наркотиков. Думаете, это имеет отношение к леди?..
— Нет! — отрезал Брэди, не давая мне закончить фразу. Он весь как-то изменился. — Ты, должно быть, ошибся.
— Нет.
— Забудь про это. Твоя забота — леди, сконцентрируйся на ней.
Он теснил меня назад, пока мне ничего не осталось, кроме как залезть во флайер.
Я взялся рукой за дверное крыло и нырнул под него.
— Я не думаю…
— Вот именно, — сказал Брэди, — Не думай.
Я забрался внутрь. Дверь задраилась, и флайер понес меня обратно к Та Мингам. Почти перед самой посадкой браслет ожил. Когда ты заслужишь этого…
Я тихонько пробрался через двор в дом Элнер. Пришел туда, откуда ушел. Как в кошмарном сне. Я вполз под одеяло, задавая себе вопрос, где я окажусь, когда проснусь.
— Мез Кот… могу я поговорить с вами?
На следующее утро уже Ласуль застала меня без штанов. Я испугался ее голоса, потому что не почувствовал, как она вошла. Я понял, что забыл прилепить второй пластырь вчера вечером. Не постучав, она вошла прежде, чем я успел пошевелиться.
И сейчас она удивленно взирала на меня. Впрочем, я был удивлен не меньше. На лице ее не было и следа беспокойства или замешательства.
Я не мог вылезти из-под одеяла, потому что Ласуль и не собиралась отворачиваться. Она была одета в длинное свободное платье, которое снежным покрывалом висело в воздухе вокруг ее тела, словно презирая законы гравитации. Я слышал стук своего сердца. Сосчитав до двадцати ударов, я вытянул руку и схватил трусы. Судорожно напялил их.
— Мадам? — охрипшим голосом спросил я. Теперь ясно, где Джиро подхватил свои манеры. Но я здесь лишь подчиненный, и, может быть, Ласуль считала меня таким же предметом мебели, как стул или кровать… Я посмотрел на свою кровать, потом на нее.
Она заморгала, неожиданно придя в замешательство.
— Может, я приду попозже?
— Хорошо, — предпочитая не объяснять очевидного, сказал я, натягивая брюки.
— Я только хотела извиниться… — Она сделала пробный шаг в комнату.
— Я просто забыл запереть дверь, мадам, — улыбнулся я. На этот раз Ласуль покраснела и отступила к выходу. — Нет.. Я хочу сказать… Да, конечно. Я чувствую себя дураком.
В ответ раздался похожий на звон колокольчика смех — тот самый, который я слышал вчера вечером.
— Я только… Сегодня утром Джиро мне сказал, что вы не виноваты. Насчет его прически. — Она беспомощно улыбнулась, указывая на свои собственные волосы, зачесанные наверх черной шелковой волной. — Извините меня. Я не знаю, что и сказать. Вы, должно быть, подумали, что мы… Ну, в общем, я уверена, что вы подобрали для нас много… ласковых слов.
Я снова улыбнулся.
— Да, мадам, несколько. Но, кажется, я их уже забыл.
Я надеялся, что Ласуль уйдет, но она стояла, обхватив себя руками, и смотрела в окно.
— Это очень трудно. Иногда я не знаю, что с ним делать. Особенно, когда он с отчимом. Он скучает по Дому и по отцу…
— Откуда вы приехали? — спросил я, чтобы как-то заполнить паузу.
— Эльдорадо… Это в системе Центавра. Мы прилетели на Землю, потому что я член правления Центавра.
И почему она так откровенна с незнакомцем? Может быть, потому, что в семье Та Минг это была ее единственная возможность поговорить?
— А что случилось с отцом Джиро?
— Не знаю. Он оставил меня три года назад. Через год мы с Хароном поженились. Он сказал, что так будет лучше для синдиката, если мы поженимся. В результате я завяла в правлении место своей двоюродной сестры… Джули. — У Ласуль дернулся подбородок, когда она увидела выражение моего лица. — И Джиро и Талита унаследуют руководящие посты в правлении.
Я проглотил ком. Ласуль замужем за Хароном Та Мингом, отцом Джули. Значит, она для Джули и двоюродная сестра, и мачеха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68