Ц Ему вовсе не хотелось острить, горло сж
имало какое-то тягостное предчувствие неясной беды, но он был хорошо тре
нированным космонавтом и привычно давил в себе опасные эмоции.
Ц Я уже думал об этом, Ц пожал плечами Надеждин.
Ц Раз они плюют на протокол, я перед ними стоять истуканом не собираюсь,
Ц сказал Густов. Ц Пусть они думают, что делать, а я сажусь.
Он присел на корточки, потрогал руками поверхность.
Ц Похоже на металл, Ц сказал он. Ц Тепловатый на ощупь…
Внезапно, словно повинуясь какому-то сигналу, десятка два роботов быстр
о двинулись вперед, окружили экипаж «Сызрани» плотным кольцом и отрезал
и его от корабля.
Ц М-да, Ц сказал Надеждин. Ц Это значительно упрощает наш выбор. У нас е
го теперь просто нет. Не бросаться же на них с кулаками. Будем ждать, что он
и еще сделают.
Он внимательно посмотрел на роботов. Глаза их были устремлены на землян,
но никакие чувства не отражались в них. Похоже, что это действительно был
и роботы.
Ц Неторопливые ребята, Ц хмыкнул Марков.
Словно в ответ на его слова, круг безмолвных стражей неожиданно разомкну
лся, и перед ними оказалась странного вида тележка. С плоской платформой,
без колес, она имела с одной стороны точно такую же шарообразную голову, ч
то и стоявшие рядом роботы.
Круг начал сжиматься, тесня космонавтов к тележке.
Ц Похоже, они приглашают нас сесть в экипаж, Ц сказал Надеждин.
Ц Похоже, Ц согласился Марков, и они забрались на тележку.
Ц Сейчас появится водитель, Ц сказал Густов, Ц и спросит нас: «Куда при
кажете?..»
Но водитель не появился. Вместо него с переднего края тележки на них вним
ательно смотрели два огромных глаза шарообразной головы на невысокой т
умбе.
Ц Ни дать ни взять механический кентавр, Ц сказал Марков. Ц Гибрид роб
ота и экипажа.
Края платформы медленно загнулись кверху, образуя бортики, и космонавта
м пришлось сесть.
Ц Не самая удобная форма для экипажа, Ц буркнул Надеждин.
Ц Может быть, они считают нас грузом. Как грузовая эта тележка вполне удо
бна.
Ц Не знаю, никогда не был грузом, Ц ответил Надеждин.
Тележка вздрогнула, качнулась и поднялась в воздух.
Надеждин непроизвольно вцепился в бортик и тут же усмехнулся. Смешно был
о бояться высоты в десяток метров после космических масштабов.
Кентавр нес их на своей спине над поверхностью планеты. Металлическое пл
ато кончилось, и они бесшумно скользили над развалинами каких-то зданий,
остовами башен, перевитых красновато-оранжеватой растительностью. Ни о
дного целого строения, ни одной дороги. Космонавты молчали, подавленные
этой картиной бесконечного запустения. Руины были каких-то незнакомых п
ричудливых форм, но руины всегда остаются руинами, и, как и всюду, они каза
лись печальными памятниками прошедших времен и ушедших поколений, каки
ми бы ни были эти времена и эти поколения.
Под ними проплыла длинная стена, которая стояла каким-то чудом, потому чт
о вокруг нее громоздились кучи строительных материалов. Казалось, вот-в
от она должна была упасть, и Надеждин даже оглянулся, стоит ли она.
И опять было в этом печальном ландшафте нечто совершенно непонятное. С о
дной стороны, невероятно изощренная гравитационная ловушка, потребная
для перехвата космолета на огромном расстоянии, ловушка, для которой нео
бходимо гигантское количество энергии и высочайший уровень техники. С д
ругой Ц эти бесконечные развалины, эта печать запустения, небрежения, с
ловно обитатели планеты потеряли способность или желание поддерживать
свой мир хотя бы в относительном порядке. А может быть, это был не их мир, мо
жет быть, это был мир побежденный и разрушенный в наказание, обреченный н
а медленное погребение под красноватой растительностью.
Тележка замедлила свой полет и опустилась у ряда небольших домиков-куби
ков без окон. Домики стояли ровными рядами, словно выверенные по линейке,
совершенно одинаковые, неотделимые друг от друга.
Между ними быстро шли роботы, точно такие же, как те, что встретили их на ко
смодроме. И точно так же они не обращали на пришельцев ни малейшего внима
ния.
Это было абсурдно, и тем не менее мимо них проходили десятки голубовато-б
елых существ, и ни одно не повернуло головы, не направило свои объективы в
их сторону.
Ц Какое веселенькое местечко, Ц пробормотал Густов.
Он ничего не понимал. Сознание и эмоции его не поспевали за событиями. Тол
ько что Ц казалось, несколькими мгновениями раньше Ц он смотрел на Саш
кины пылающие уши и думал об обеде. Но в эти мгновения каким-то противоест
ественным способом были впрессованы кошмар катастрофы и бездонная про
пасть небытия, взрыв надежды, страх неведомого, волнение перед Контактом
. Контактом с большой буквы, событием величайшей значимости. И невероятн
ая противоестественная безучастность хозяев.
Ему все труднее было держать в привычной узде чувства, и на сердце одна за
другой прилипали холодные сосущие банки.
Ц Жизнь бьет ключом, Ц кивнул Марков.
Ц Ну что, слезем или будем ждать, пока нас повезут дальше? Ц спросил Наде
ждин. Ц Впрочем, они уже, кажется, все решили за нас.
От ближайшего здания отделились два робота, подошли к тележке и сделали
знак космонавтам. Они ввели их в совершенно круглую комнату, вышли и плот
но закрыли за собой дверь.
В зале с низким потолком не было ничего, на чем можно было остановить взгл
яд. Голубовато-белые стены, потолок и пол были освещены призрачным неярк
им светом, который, казалось, излучался отовсюду.
Космонавты неуверенно оглядывались. Надеждин подошел к мерцавшей стен
е, потрогал ее. Материал, из которого она была сделана, был гладкий, холодн
ый на ощупь. Свет рождался где-то в самой глубине материала и был каким-то
бесплотным.
Пока их везли над бесконечными развалинами, они все еще надеялись, что во
т-вот наконец они встретят настоящих хозяев планеты. И какими бы они ни бы
ли Ц круглыми, длинными, большими., маленькими, твердыми, желеобразными, г
азообразными, Ц все равно навстречу им протянется рука, рука в прямом ил
и хотя бы переносном значении, но рука.
Вместо руки Ц круглая камера. Вместо восторга и возбуждения контакта Ц
давящая тишина. И все та же совершенно непонятная безучастность. Какое-т
о невероятное равнодушие, свойственное неживой природе, а не разуму.
А может, подумал Надеждин, то, что кажется им цивилизацией, на самом деле п
росто природные явления и образования. Чушь, вздор… Он никогда не понима
л, что значит слово «бесстрашный». Страх никогда далеко не отходит от чел
овека, всю свою историю с первых проблесков сознания они всегда вместе, р
ядом. Другое дело, что один оказывается безоружен перед страхом и цепене
ет от его взгляда, другой же сопротивляется ему. Он умел сопротивляться, н
о сколько он сможет держать успешную оборону? «Спокойно, Ц сказал он себ
е. Ц Если бы нас хотели уничтожить, они бы давно сделали это…»
Ц М-да, Ц промычал Марков, Ц номер люкс, ничего не скажешь. Даже стула не
т.
Ц Похоже, что у этих ребят довольно спартанские вкусы, Ц вздохнул Густо
в.
Ц Если у них вообще есть вкусы, Ц пожал плечами Надеждин.
Ц Что ты имеешь в виду? Ц посмотрел на него Марков. Ц Есть же здесь кто-т
о, кроме роботов? Может, это просто карантин?
Ц Это ты меня спрашиваешь? Ц усмехнулся Надеждин. Ц Конечно, как коман
дир я должен знать все, но не пытайте, не знаю.
Ц Я думаю, скоро все-таки кто-нибудь появится. Кому-то же, черт возьми, мы п
онадобились. Кто-то же изловил нашу бедную «Сызрань» и заарканил ее. Не дл
я того же, чтобы посадить нас в этот круглый аквариум.
Ц Мои бедные маленькие друзья, Ц сказал Густов, Ц вам не кажется, что ра
зговоры наши удивительно однообразны? Даже не разговоры, а какие-то шама
нские заклинания. Мы задыхаемся от отсутствия информации, а те крохи, что
у нас есть, мы уже пережевали по нескольку раз.
Ц Какая наблюдательность! Ц вздохнул Марков.
Он уселся на пол, опершись спиной о стену. Товарищи опустились рядом с ним.

Было тихо. Тишина была плотной, почти осязаемой. Она гудела в их ушах током
крови, давила их, заставляла напрягаться. Они были космонавтами и привык
ли к безмолвию космоса, но тишина корабля, мчащегося с выключенными двиг
ателями сквозь толщи пространства, была тишиной привычной, знакомой. А э
то гробовое молчание таило, казалось, в себе какую-то угрозу.
«Это, наверное, именно то безмолвие, которое и называют гробовой тишиной,
Ц думал Густов. Ц И не случайно. Абсолютная тишина противоестественна
для человека, она пугает, потому что подсознательно связывается со смерт
ью. Смерть Ц это абсолютная тишина».
Сидеть было неудобно, и он слегка изменил позу. Внезапно сердце его забил
ось. Прямо перед ним стояла Валентина. В легком белом платье, в том самом, к
оторое было на ней во время того последнего разговора. И смотрела она на н
его так же, как тогда: печально и недоумевающе. Она покачала головой. Так ж
е, как тогда, когда сказала, что не может остаться с ним. «Наверное, Ц сказа
ла она тогда, женами моряков и космонавтов может стать не каждая. Я не могу
. Я не умею ждать. Мне больно расставаться с тобой, но я знаю: ты не можешь ос
тавить космос».
Густов закрыл глаза. Удивительная была галлюцинация, поразительно ярка
я. Сейчас он снова посмотрит перед собой и увидит лишь прозрачное мерцан
ие круглых стен. Он открыл глаза. Валентина по-прежнему стояла перед ним.
Она покачала головой и сказала грустно:
Ц Видишь, я, наверное, не ошиблась. Ты даже не хочешь смотреть на меня…
Ц Валя, Ц прошептал он, чувствуя, как сердце его сжалось от печальной не
жности и потянулось к его бывшей жене.
Ц Ты что-то сказал? Ц спросил Надеждин, открывая глаза.
Они не видели ее. Они не могли ее видеть. Это была его галлюцинация, только
его. Может быть, в другое время и в другом месте он лишь пожал бы плечами пе
ред этой игрой воображения, но сейчас каждый нерв его был возбужден, и бес
плотное порождение его памяти казалось реальнее нереальности их кругл
ой тюрьмы.
Ц Ничего, Ц пробормотал он.
Если бы он только благополучно вернулся на Землю, если бы он только мог пр
ижать к себе настоящую, живую Валю, теплую, дрожащую, ощутить запах ее воло
с… Он бы обязательно нашел слова, которых не нашел тогда, во время того пос
леднего разговора. Она бы поняла.
Ц Не знаю, Ц медленно покачала головой Валентина, Ц не знаю, пойму ли я
тебя.
Ц Но ты же пришла! Ц забыв о товарищах, громко крикнул он. Ц Ты пришла са
ма.
Ц Наверное, потому, что была нужна тебе.
Ц Володя, Ц Марков испуганно посмотрел на товарища, Ц что с тобой?
Ц Ничего особенного, Ц усмехнулся Густов, Ц просто я разговариваю с В
алентиной Ц она сейчас стоит передо мной.
Ц Этого не может быть, Ц прошептал Надеждин.
Ц Я знаю, Ц вздохнул Густов.
Ц Я тоже вижу ее… Валентина, простите…
Ц За что, Коленька?
Ц Я…
Валентина медленно покачала головой и растаяла, исчезла.
Густов почувствовал, как в горле его застрял жаркий комочек, который меш
ал дышать, а на глазах навернулись слезы. Этого еще не хватало…
Ц Ребята, Ц задумчиво сказал Надеждин, Ц я не специалист по галлюцина
циям, но разве могут видеть одну галлюцинацию сразу два человека?
Ц Три, Ц добавил Марков. Ц В конце я тоже увидел Валентину. И это невозм
ожно.
Ц Значит, нами как-то манипулируют. Володя, ты вспоминал свою бывшую жен
у перед тем, как она появилась? Ц спросил Надеждин.
Ц Не-ет, Ц неуверенно протянул Густов. Ц Нет как будто… Хотя вообще-то
… я часто думаю о ней.
Ц Странно…
Они замолчали. Время, казалось, тоже не могло преодолеть плотную тишину и
остановилось.
Надеждину почудилось, что он ощущает некую странную щекотку в голове, сл
овно кто-то бесконечно осторожно перебирал содержимое его мозга, осматр
ивал и клал на место. Внезапно он увидел перед собой сына. Двухлетний Алеш
ка широко улыбался, глядя на него, и протягивал к отцу руки.
Все было понятно. Они просто проецировали перед ними образы, хранившиеся
в их памяти. Они, оказывается, многое умели, эти существа. Он знал, что никак
ого Алешки перед ним нет, что это просто какая-то дьявольская голограмма,
какое-то компьютерное воплощение образов его памяти, но он ничего не мог
с собой поделать. Так курчавились светлые волосенки над высоким выпуклы
м лобиком, так лучились глазки сына, так весело протягивал он крошечные р
учонки, что Надеждин вскочил на ноги.
Ц Алешенька, маленький, Ц пробормотал он, делая шаг навстречу сыну.
Ц Па! Ц завизжал мальчик и бросился к отцу. Он бросился, но остался на мес
те, и в глазах его появилось выражение обиды, рот скривился. Он с трудом уд
ерживался от плача.
Ц Понимаешь, маленький, Ц беспомощно пробормотал Надеждин, Ц понимае
шь… Ц Он вздохнул и помотал головой.
Щемящая жалость и любовь переполняли его. Пусть перед ним компьютерный ф
антом, он понимал это только сознанием. Чувства его ничего не хотели знат
ь. Они толкали его к сыну, требуя, чтоб он немедленно взял малыша на руки и п
однял легонькое тельце. Алешка любил, когда он поднимал его высоко вверх.
Ему было страшно и весело. Он закрывал глаза, но смеялся. Он не выдержал и п
ротянул руки к сыну, но сын исчезал на глазах. Сначала он поблек, потом взд
рогнул, покачнулся и исчез.
Надеждин ощутил странное облегчение. По крайней мере, он больше не видел
горькой обиды и героической борьбы со слезами. Алеша…
Ц Да, Ц сказал Марков, Ц это они делают. Видно, по очереди.
Ц Сразу они не могут проецировать перед нами содержимое наших мозгов,
Ц кивнул Густов.
Ц А вот и мое содержимое, Ц вздохнул Марков, глядя на мать.
Она поправила прическу таким бесконечно знакомым жестом и укоризненно
покачала головой.
Ц Я все-таки твоя мать, сынок, и несколько старше тебя, а ты сидишь.
Ц Ты такая же, мам, Ц засмеялся Марков, Ц всегда с претензиями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40