П
ри обычной утренней проверке достаточно одного тестера, который дает ил
и не дает дневной разрешающий штамп. Но на этот раз приказ требовал полно
й проверки, и они не оставляли непроверенной ни одну мысль, ни один образ,
ни одну единицу памяти.
Они работали быстро, не глядя на дисплей, потому что до появления сигнало
в на дисплее любая подозрительная информация заставила бы прозвучать з
вуковую тревогу. Тестеры были умными машинами с емкой памятью и мгновенн
о сравнивали содержимое проверяемых голов со стандартными образцами, з
аложенными в них.
Мозг гордился проверочной системой. Когда он создавал ее, он все время ду
мал о вертах с их жалкими мозгами, каждый из которых всю жизнь барахтался
под тяжким грузом собственных мыслей, собственных воспоминаний, собств
енных идей. Это был хаос, и он в конце концов раздавил вертов.
Цивилизация кирдов была несравненно выше. Кирду не нужно было тратить си
лы и время на создание и хранение индивидуальных мыслей и образов. Это уд
ел низших цивилизаций. Кирд пользовался готовой информацией. Общая инфо
рмация, которой Мозг наделял каждого из кирдов, лишала их индивидуальнос
ти, а потому и слабости. Они были взаимозаменяемы, и Мозг гордился ими.
Постоянная смена образцов, их изменение, корректировка были, конечно, сл
ожной задачей, но Четыреста одиннадцатый, который отвечал за образцы, бы
л опытным работником.
Ц Ну, что? Ц спросил нетерпеливо посланец Мозга.
Ц Сейчас заканчиваем, Ц сказал Шестьдесят восьмой. Ц Пока все соответ
ствует норме.
Ц Гм… соответствует? Вы все проверили?
Ц Так точно, Ц кивнул Двадцать второй. Ц Мы закончили, голова чиста.
Ц Вы можете воссоздать образы его памяти? Ц спросил посланец Мозга.
Шестьдесят восьмой и Двадцать второй одновременно ответили:
Ц Да, но расход энергии…
Ц Вас не спрашивают о расходе энергии. Включите синтезатор образов.
Шестьдесят восьмой взял голову Двести семьдесят четвертого, перенес ее
в небольшую машину, стоявшую в стороне от длинного ряда тестеров, зажал в
фиксаторах. Послышалось еле слышное низкое гудение, и в полутемном пусто
м зале проверочного стенда начали возникать фигуры. Вначале вздрогнули,
заплясали короткие цветные всполохи, начали сгущаться, замедлили свой т
анец, налились цветом, приобрели окончательную форму. Несколько мгновен
ий они еще подрагивали, словно никак не могли оправиться от изумления, за
тем застыли в машинном спокойствии и тупо двинулись по залу Ц яркие при
видения, электронно похищенные из электронных мозгов и электронно восс
озданные. Они то шли в медленно молчаливой процессии, неслышно скользя н
ад полом, то замирали, повинуясь знакам посланца Мозга.
Ц Быстрее, Ц приказал он, Ц это не интересно. Я хочу видеть круглый стен
д.
Образы, извлеченные фантомной машиной из памяти Двести семьдесят четве
ртого, испуганно дернулись, помчались стремительной каруселью. Проноси
лись кирды, и движения их, ускоренные машиной, были забавны, но никого они
не смешили. Ускоренная речь фантомов превратилась в щебет, но вот, наконе
ц, появились пришельцы.
Мозг уже видел их не раз, но теперь, считанные машиной из памяти Двести сем
ьдесят четвертого, они казались особенно нелепыми и жалкими. «Биологиче
ская стадия развития, Ц отметил он не в первый раз, Ц почти животные». Ст
ранно было, что ему приходилось обращаться к столь низко организованным
существам за новыми идеями.
Мозг не знал понятия «гордиться» хотя бы потому, что никогда ни с кем себя
не сравнивал. Ему не с кем было себя сравнивать, он был началом и концом вс
его сущего, он был творцом своего мира, он был единственной точкой отсчет
а. И если он брал нечто у этих двуногих животных, то не потому, что они были л
учше, не потому, что они обладали большей мудростью, чем он, а наоборот, они
были ближе к бессмысленной живой природе, дальше от стройной логики мира
кирдов. И введение их примитивных реакций Мозг считал вынужденным шагом
назад. Да, кирды были совершенны, но они пока еще не были достойны его сияю
щего и могучего интеллекта.
Но все равно совет Круса был ценным. Они еще не закончили изучение пришел
ьцев, еще только малая часть их реакций была проанализирована, закодиров
ана и встроена в новые программы кирдов, но мир, его мир, уже сдвинулся с ме
ста, усложнился, начал приобретать динамику.
Мозг не испытывал чувства благодарности ни к Крусу, ни тем более к пришел
ьцам. Он не знал этого чувства. Это была просто новая информация, такая же,
как сведения о силе ветра, о работе энергоцентра, о напряжении магнитног
о поля, сфокусированного в луч, который поймал корабль пришельцев, о коли
честве кирдов, выполнявших в любой момент его приказы или впавших во вре
менное небытие.
Конечно, многое еще придется отлаживать, отсекать лишнее. Целый мир Ц си
стема необыкновенно сложная, и если даже отдельные кирды иногда дают сбо
й, то что говорить о целой цивилизации. Главное, чтобы цивилизация была са
морегулирующейся, чтобы сама ее организация включала в себя нужные движ
ущие силы.
Мозг сосредоточился на фантомах, создаваемых машиной в полутемном зале
проверочного стенда. Вот открывается дверь, в проеме появляется Двести с
емьдесят четвертый. Один из пришельцев стремительно бросается к двери, н
агибает голову и проскакивает под рукой кирда.
Ц Достаточно, Ц скомандовал слепок Мозга, фантомы тотчас же исчезли, и
темнота сразу выползла из углов зала.
Они ничего не нашли, хотя перещупали и просмотрели все содержимое памяти
Двести семьдесят четвертого. Все соответствовало стандартам: он не был
дефом. И не доложил сразу о побеге пришельца только из страха. Что ж, страх
Ц тонкая реакция, они еще не очень хорошо умели ею пользоваться, но реакц
ия, безусловно, необыкновенно полезная. Страх и любовь. Совсем, казалось б
ы, реакция нелепая, которой нет места в мире логики; немудрено, что он нико
гда не сумел бы изобрести ее, если бы даже хотел. Нелепая, нелогичная, но в в
ысшей степени плодотворная. Интересно, как этот кирд, твердо зная, что ник
огда не был дефом, что никогда ни один деф не входил с ним в контакт, уже гот
ов был признаться в обратном? Только ли из-за страха? Или больше движимый
любовью к нему, к своему Мозгу, своему Создателю? Прекрасное чувство, очен
ь нужное чувство. Обычный кирд, который раньше был просто четкой машиной,
умеющей лишь выполнять приказы, оказывается, теперь способен на гораздо
более изощренные действия. Из-за любви к Создателю он готов поверить в то
, чего не было, увидеть то, что видеть не мог.
Конечно, думал Мозг, здесь таится и опасность, ибо он, Мозг, может нести на с
ебе бремя целой цивилизации, только получая точную и надежную информаци
ю. Но преимуществ было явно больше.
Мозг никогда не работал из-за благодарности, он был выше любых чувств, он
даже не рассматривал мысль о том, что любовь кирдов была ему приятна, он бы
тут же отбросил ее как недостойную его интеллекта, он просто отмечал, что
любовь эта сулит большую изощренность его миру, а потому чрезвычайно пол
езна.
В конце концов, думал Мозг, цивилизация Ц это сумма побудительных мотив
ов каждого из разумных существ, входящих в нее. Он всегда верил, что разум
всеобъемлющ, что он включает в себя все, что потребно цивилизации. Он не от
казывался от своих убеждений. Он просто пришел к выводу, что интеллект ки
рдов оказался слишком слабым для создания подлинного царства логики, ми
ра строгого, четкого, кристально прозрачного в своей предсказуемости, ми
ра, противостоящего черному хаосу слепой живой природы. Перед ним Ц и он
это уже понимал Ц было два пути. Можно было совершенствовать интеллект
кирдов, пока он не сравняется с его интеллектом. Но это был абсурд. Он был н
ачалом и концом всего, а мир не может состоять из множества начал и множес
тва концов. Он был воплощением высшей мудрости, а цивилизация не может со
стоять из множества источников высшей мудрости, ибо высшая мудрость одн
а. Сделать кирдов носителями высшей мудрости значило уподобить их ему, а
это было невозможно хотя бы потому, что они просто-напросто слились бы с н
им в единое существо. Оставался второй путь, прямо противоположный, Ц от
далить кирдов от него, отдалить их от высшей логики, сделать шаг назад и пр
иблизить их к живой природе. Конечно, рассуждал Мозг, это шаг к хаосу, шаг к
дефам, и ему придется всячески совершенствовать в кирдах ту нелепую любо
вь, что машины выудили из жалких мозгов пришельцев. Любовь к нему, к Создат
елю, и была лучшей защитой от дефов.
Кирды сняли голову Двести семьдесят четвертого с синтезатора образов и
молча стояли, ожидая приказаний.
Ц Поставьте голову на место и включите его, Ц приказал Слепок.
Было, было нечто в этом Двести семьдесят четвертом, что заслуживало вним
ания. Страх, любовь и стремление услужить своему Создателю. К тому же он бы
л проверен, прощупан, просвечен, просмотрен, как никто. И это одно уже выде
ляло его. Ему можно было доверять. В основном изучение пришельцев было за
кончено, его можно было поручить любому кирду. А вот усилить бдительност
ь, заставить всех стражников яростнее выискивать и уничтожать дефов Ц э
то было в тысячу раз важнее. Особенно сейчас, при смене программ, при все у
сложняющихся стандартах поведения кирдов, когда определить дефа уже не
так просто, как было раньше.
На мгновение Мозгу стало жаль того простого и ясного мира, в котором кажд
ый шаг каждого кирда был заранее предсказуем, расчерчен, выверен, в котор
ом не было места отвратительной неопределенности. Но тот мир зашел в туп
ик. Нужно было двигаться, ибо цивилизация не может стоять на месте.
Двести семьдесят четвертый вышел из временного небытия и стоял перед Сл
епком. Горячая благодарность захлестнула его. Он существует. Голова его
возвращена ему, а не брошена под пресс. Он совершил страшное преступлени
е, он вовремя не доложил, но его простили! Не столкнули в черную пропасть в
ечного небытия, а вернули. Они поверили ему! Мозг увидел, как чист он перед
ним, как всегда говорил, только правду. Увидел, поверил и простил. Все, все, ч
то угодно, он готов сделать для него. Он вспомнил страх, что клубился в нем,
и ему стало стыдно. Как он мог хоть на мгновение усомниться во всеобъемлю
щей мудрости Создателя? Он испытывал восторг. Никогда раньше ничего подо
бного он не знал, и чувство было сильным и горячим. Ему казалось, что темпе
ратура его схем повысилась. Это было новое чувство, реакция взаимодейств
ия любви и страха, из острых когтей которого он только что выскользнул.
Ц Двести семьдесят четвертый, Ц торжественно сказал уже не Слепок, а са
м Мозг, Ц я вижу, что ты чист передо мной. Ты совершил ошибку, ты позволил у
скользнуть одному из пришельцев, но это была просто ошибка. Ты раскаивае
шься в ней, и это хорошо.
Дефы всегда бросали нам вызов, а особенно опасны они становятся сейчас, к
огда мы меняем программы кирдов. Они чувствуют, что мы скоро расправимся
с ними, и потому готовы на все. Они все чаще проникают в город. До сих пор ник
то не доложил мне о пришельце. Это может значить только одно: он в руках у д
ефов.
Двести семьдесят четвертый, с этого момента ты становишься главным стра
жником города. Это значит, что все стражники будут подчиняться тебе. Тебе
встроят еще один канал специальной связи, и в любое мгновение ты сможешь
связываться с любым стражником, давать приказы и принимать рапорты. Ты с
огласен?
Двести семьдесят четвертый молчал. Он знал, что должен ответить: нужно ск
азать всего лишь одно коротенькое слово «да», но благодарность, любовь, г
ордость бушевали в его логических схемах с такой силой, что он не сразу см
ог вымолвить это слово. Наконец он сказал:
Ц Да, Создатель, я хочу впасть в вечное небытие, служа тебе.
Ц Похвальная готовность, но ты нужнее мне в бытии, пусть в небытие впадаю
т наши враги.


* * *

Стражник Пятьдесят второй С медленно шел по ночным улицам. Ночь Ц любим
ое время дефов. Эти порождения хаоса знали, что ночью их заметить труднее.
Они ухитрялись как-то охлаждать тела, перед тем как пробраться в город, и
поэтому их было трудно заметить даже в тепловом диапазоне.
Пятьдесят второй С был опытным стражником, он знал, что в любое мгновение
на него могут наброситься дефы. Когда им позарез нужны аккумуляторы, они
теряют всякую осторожность. На склады они нападают редко, на производств
енный центр Ц еще реже, они знают, что им не совладать с охраной, вот и кида
ются с отчаяния на отдельных стражников. Кинутся, вырвут трубку (оружие о
ни любят, эти чудовища), вытащат аккумулятор Ц и поминай как звали.
Слава Создателю, с ним такого еще не случалось. А Семьдесят первый С попал
ся. Вот так шел в ночном патруле, его и подкараулили. Сам виноват, забыл, что
по правилам в ночном патруле нужно идти по самой середине улицы. Потому ч
то прятаться деф может, скорее всего, где-то в здании. Вот и нужно, чтобы ему
потребовалось больше времени на атаку. Чтоб стражник успел выстрелить.
Поэтому-то и полагается в ночном патруле держать трубку наготове.
И где этот пришелец может быть, один Мозг знает. И Мозг не знает, поправил о
н себя. Знал бы Ц не погнал бы всех стражников на поиски. Даже аккумулятор
не успел сменить.
«Странный я сегодня какой-то, Ц подумал Пятьдесят второй С. Ц И улицы ка
кие-то другие. И темнее, чем всегда. И кажется, кажется, что в каждом пятне ч
ерноты притаился деф, поднимает уже трубку, вот-вот сверкнет луч, вопьетс
я мне в голову. И все. Интересно, Ц подумал он, Ц успеешь ли увидеть луч, пр
ежде чем рухнешь наземь?» Он вздрогнул. Глупости какие-то лезут ему сегод
ня в голову. Это, наверное, новые программы… И это было непривычным: никогд
а раньше не думал он о новых программах, которые не раз и не два вводили в н
их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40