Ц Окей, таварисч?
А с Мизинчиком никто не спорил. Непонятно, как его довели до убийства. Мы п
рошли вперед, в литерный ряд.
Ц Хочешь познакомиться с очаровательной малышкой? Ц спросил Мизинчик
.
Гляжу Ц малышка та еще, одному Мизинчику она малышка. Я в норме, 175 сэмэ, а в н
ей Ц 180, как я позже узнал, все 70 кэгэ массы, спереди во такие круглые скобки,
сзади фигурные, и такая же беленькая, как Мизинчик черненький. Я решил, что
, должно быть, из этапированных, потому что здешние цветные редко бывают т
акие блондинистые во втором и третьем поколениях. Лицо приятное, почти с
импатичное, и копна соломенного цвета кудрей надо всем этим милым сооруж
ением.
Я приостановился в трех шагах, полюбовался и выдал тройное «фьюить». Она
приняла стойку, поклонилась в знак благодарности, но нехорошо: знать, ком
плименты надоели. Мизинчик выждал, пока формальности кончились, и ласков
о сказал:
Ц Вай, это камрад Манни, лучший помбур по туннельному делу. Манни, эту мал
ышку звать Вайоминг Нотт, она добралась сюда с Платона, чтобы рассказать
нам, как дела в Лун-Гонконге. Очень мило с ее стороны.
Она мне руку подала.
Ц Если не будешь постоянно говорить мне: «Да, Вай», можешь звать меня «Ва
й».
А я как раз собирался. Но вовремя прикусил язычок и ответил:
Ц Окей, Вай.
А она глянула, что я с голой головой, и заявляет:
Ц Значит, ты шахта. Мизинчик, а где его шляпокол? Я-то думала, у вас шахта по
лностью охвачена.
А они оба во фригидских колпаках, как и тот на шухере. Треть народу в таких.

Ц Я уже не шахта, Ц объясняю. Ц Был шахта, да крылышко оттяпали.
Поднял левую, показал шов, где протез пристегнут. Обычно я женщинам этого
в глаза не сую. Одних отшивает, другие жалеть кидаются.
Ц Я, Ц говорю, Ц теперь спец по ЭВМ.
Ц Ссучился, значит? Ц говорит она, нехорошо говорит.
Даже нынче, когда на Луне женщин и мужчин поровну, я тут слишком давно, что
бы женщинам грубить по любому поводу. Слишком в них много того, чего в нас
вовсе нет. Но она задела больное место, так что отвечаю почти нехорошо:
Ц У Вертухая не служу. У меня своя фирма, а с ним Ц чисто деловые связи по
контракту.
Ц Тогда ладно, Ц отвечает, и голос потеплел. Ц У всех с ним деловые связ
и, без этого никак, в том-то и сок, это-то и пора нам переменить.
«Нам! А как? Ц я еще подумал. Ц Каждому приходится иметь с ним дело, в акку
рат как с законом всемирного тяготения. Может, и его пора переменить, а?» Н
о подумал Ц и подумал. С дамами не спорят.
Ц Манни Ц молоток, Ц вежливо говорит Мизинчик. Ц Он держит за нас, я за
него ручаюсь. Вот ему шляпокол, Ц говорит, достает из кармана и прицелива
ется насадить мне на голову.
Вайоминг Нотт отобрала у него колпак.
Ц Ты ручаешься? Ц говорит.
Ц Ля буду.
Ц Окей. У нас в Гонконге это делается вот так, Ц говорит.
Становится передо мной, нахлобучивает мне шляпокол и целует прямо в губы
!
И не торопится. А поцелуй у Вайоминг Нотт Ц это почище, чем женитьба на бо
льшинстве женщин. Будь я Майк, у меня все индикаторы разом полыхнули бы. Та
щусь дурной, как кибер со включенным центром положительных эмоций.
Потихоньку осознал, что с поцелуем кончено и народ свист выдает. Моргнул
и говорю:
Ц Присоединяюсь с удовольствием. Однако к чему именно?
Ц Не знаешь? Ц удивилась Вайоминг.
Мизинчик вмешался.
Ц Хурал начнется Ц он сообразит. Садись, Ман. Садитесь, пожалуйста, Ваеч
ка.
Мы уселись, и какой-то мужик на сцене трахнул молотком.
Ц Закрыть двери! Ц сходу базлает. Ц Это закрытое собрание. Проверьте, к
то перед вами, кто позади вас, кто слева-справа, и если вы этих людей не знае
те и никто за них не поручился, то позвольте им выйти вон!
Ц Еще как позволим! Ц кто-то вякнул. Ц Ликвиднём у ближайшего шлюза.
Ц Пожалуйста, без эксцессов. Наш день впереди.
Все завертелись на местах, в одном углу драчка пошла, с кого-то шляпокол с
дернули и выпроводили вон. В стоячей позе и без задержки, но, по-моему, без с
ознания. И какую-то мадам вывели. Ее Ц со всей вежливостью, хоть она так гр
убо выражалась, что мне даже неудобно стало.
Наконец двери закрыли. Включили музыку, развернули лозгун «СВОБОДА! РАВЕ
НСТВО! БРАТСТВО!». Все засвистели, кто-то фальшиво затянул про весь мир го
лодных и рабов. Но голодный был, похоже, один я. У меня с четырнадцати ноль-н
оль крошки во рту не было. Авоусь, думаю, не засидимся. Заодно вспомнил про
маг: кассета на два часа рассчитана. Интересно, что будет, если дознаются,
думаю. Высадят вон с жутким ревом? Или ликвиднут? Но не волнуюсь: маг делал
сам рукой номер три, и только спец по минитехнике мог бы разобраться.
Начались речи.
Смысловое содержание Ц в нулях, аж противно. Один обормот предлагал «пл
ечом к плечу» идти к резиденции Вертухая и требовать прав. Вообразите се
бе! Мы забираемся в капсулы по одному, и труба нас так и выкидывает по очер
еди на его личной остановке. Что делает его личная охрана? Или мы напялива
ем гермоскафы и чешем по открытой поверхности к его верхнему шлюзу? С лаз
ерными бурами и засадивши мощу, мы любой шлюз вскроем, а дальше что? Лифт р
аботает? Спустимся на аварийном подъемнике и упремся в следующий шлюз?
В гробу я видел такую работенку в безатмосферных условиях! В скафах вечн
о что-нибудь отказывает, особенно когда это кому-то надо. Первое, чему уча
тся на Луне, начиная с самых ранних бортов с этапами, так это тому, что нуле
вое давление Ц среда для железно воспитанных людей. Кто из бригадиров н
е по делу разорялся, тот долго не протягивал: «несчастный случай» Ц и нач
альнички дознаваться не полезут, а то самим в такой же «несчастный» угод
ить недолго. В первые годы отсев был процентов семьдесят, зато кто выжил, т
е прекрасные люди. Луна не для тех, кто много себе позволяет. Луна для тех, к
то умеет себя вести.
Но, по-моему, в тот вечер в «Хавиру» набились все горячие головы на Луне. На
род свистел и ловился на лапшу на ушах насчет «плеча к плечу».
Когда перешли к прениям, стало осмысленней. Встал один робкий чмур с крас
ными глазами матерого буровика.
Ц Я ледокоп, Ц сказал. Ц Научился, пока под Вертухаем ходил, как большин
ство из вас. И вот уже тридцать годков вкалываю на себя. И полный окей. Вось
мерых мальцов поднял, никто не балуется, никого не ликвиднули, без пробле
м. Я неправильно сказал: не «полный окей», а «был полный окей», потому как н
ынче лед еще поискать надо где поглубже и подальше. Однако есть еще лед на
Валуне, и ледоколы надежды не теряют. Но Главлуна платит ту же цену, что и т
ридцать лет назад. Это не окей. Даже хуже, потому что нынче за ейные боны ид
и купи то, что раньше! Помню, когда лунгонконгекий доллар шел за бону. А теп
ерь за один ДЛГК вынь да положь три боны. Что делать, не знаю. Знаю одно: буде
т лед Ц будут фермы, будут садки; не будет льда Ц всё в чистом виде накрое
тся.
Он сел, вид у него был грустный. Никто не свистел, но все рвались поговорит
ь. Следующий чмур распространялся, что воду можно экстрагировать из поро
ды. Тоже мне новости! Есть породы, там до шести процентов воды, но такие пор
оды встречаются реже, чем ископаемый лед. Будто эти люди арифметики не зн
ают!
Несколько фермеров ныло, как, например, один из них, зернопроизводитель.

Ц Вы слышали, что Фред Хаузер говорил насчет льда. Фред, твоя низкая цена
до нас не доходит. Я начинал почти тогда же, когда и ты, с двухкилометровог
о туннеля, арендованного у Главлуны. Мы со старшим сыном загерметизирова
ли его, спрессовали, и там был ледяной карман, так что первый урожай мы сня
ли под банковскую ссуду на плату за энергию, за установку света, за семена
и удобрения. Мы постоянно наращиваем туннели, покупаем свет и заботимся
о семенном материале, так что теперь получаем с гектара в девять раз боль
ше, чем на Эрзле на открытом грунте. А разбогатели? Фред, я теперь в долгу бо
льше, чем когда начинал. Если найдется такой дурак и купит, я продам дело и
Ц и останусь голый. Я должен брать воду у Главлуны и ей же должен продать
зерно, а концы с концами не сходятся. Двадцать лет назад я покупал у Главлу
ны жидкие городские отходы, сам стерилизовал, сам разделял и имел доход с
урожая. Теперь, когда я плачу за отходы, с меня берут, как будто я уже отдель
но получу дистиллят и отдельно Ц твердый остаток, хотя разделение всё р
авно мое. А цена за тонну зерна на срезе катапульты та же, что и двадцать ле
т назад. Фред, ты сказал, что не знаешь, как быть. Я тебе скажу, как быть и что д
елать. Надо покончить с Главлуной! Ему свистели. «Чудная идея! Ц подумал
я. Ц Но кто первый сунется?»
Видимо, Вайоминг Нотт. Председательствующий отступил и дозволил Мизинч
ику представить ее как «чудесную малышку, которая добралась к нам из Гон
конга, чтобы рассказать, как наши китайские камрады справляются с ситуёв
иной». Уже сам выбор слов показывал, что он там ни разу не был. И не удивител
ьно. В 2075 году Гонконгская труба обрывалась в Конец-городке, оттуда еще тыс
ячу кэмэ надо было пилить на пассажирском вертокате через всё Море Яснос
ти и частично через Море Спокойствия. И дорого, и опасно. Я там бывал, но по к
онтракту Ц на почтовом ракетоплане.
Пока проезд не подешевел, множество народу в Луна-сити и Новоленинграде
думали, что Лун-Гонконг Ц это сплошь китаёзы. А там была такая же мешанин
а, как и у нас. Большой Китай сплавлял туда всех, кто ему был не нужен. Сначал
а из старого Гонконга и Сингапура, потом австралов и новозелов с абориге
нами, потом малаев, тамилов и тэ дэ. Даже старых большиков из Владивостока
, Харбина и Улан-Батора. Вай выглядела как шведка, у нее было американское
имя и британская фамилия, но запросто могла оказаться русачкой. Гад буду,
тогдашний лунтик редко знал, кто его папочка, а если рос в детсаду, то и нас
чет мамочки сомневался.
По-моему, Вай поначалу робела. Стояла, на вид перепуганная и маленькая, по
скольку у нее за спиной черной горой высился Мизинчик. Ждала, пока востор
женный свист прекратится. В ту пору в Луна-сити мужиков было вдвое больше
, чем женщин, а на хурале Ц в десять раз больше. Отчитай она в натуре алфави
т наизусть и с ошибками, ей всё равно устроили бы овацию.
А она как набросится на нас!
Ц Вы! Вы, хлебороб, разорены. А вы знаете, сколько домохозяйка в Индии плат
ит за кило муки, смолотой из вашей пшеницы? Почем тонна ваших трудов в Бомб
ее? Как дешево стоит Главлуне обронить ее отсюда в Индийский океан? Всю до
рогу с горки вниз! Практически расходы только на твердое топливо при тор
можении, а откуда оно берется? Да отсюда же! А что вы получаете взамен? Доро
гую технику от Главлуны, поскольку импорт. Куда ни сунься, импорт! Я бойкот
ирую импорт! Пользуюсь только тем, что сделано в Лун-Гонконге. И что еще им
еете за пшеничку? Привилегию продавать лунный лед Главлуне, покупать его
обратно в виде гигиенической воды, сдавать Главлуне, покупать во второй
раз в виде технической воды, отдать ее снова Главлуне с ценными твердыми
добавками и затем купить ее в третий раз по еще более высокой цене как пол
ивную смесь! Потом вы продаете пшеничку Главлуне по их цене и покупаете э
нергию у Главлуны тоже по их цене. А энергия наша, с Эрзли не идет ни одного
килоджоуля. Всё из лунного льда, лунной стали и солнечного света, падающе
го на лунную почву, и собранное вместе руками лунтиков. Непрошибаемые ду
рни! Вот и дохните с голоду! Вы это заслужили!
В ответ тишина, более уважительная, чем свист. И наконец, чей-то сварливый
голосок:
Ц А что прикажете делать, гаспажа? Взять булыган поздоровей и зафитилит
ь в Вертухая?
Ваечка засмеялась.
Ц В принципе, годится. Но решение проще простого, и оно известно вам всем.
Здесь, на Луне, мы Ц богачи. Три миллиона работящих, умных и знающих людей,
воды хватает, всего полно, энергии залейся, места больше, чем достаточно. Е
динственно, чего у нас нет, это свободного рынка. Надо покончить с Главлун
ой!
Ц Да, но как?
Ц Солидарностью. У нас в ЛГК мы научились. Главлуна дерет за воду Ц не по
купай. Главлуна мало платит за лед Ц не продавай. У нее монополия на экспо
рт Ц не экспортируй. Внизу, в Бомбее, пшеничка во как нужна! Если ее не буде
т, настанет день, и брокеры явятся и цену набавят Ц втрое больше нынешней!

Ц А до тех пор, пока они явятся, нам тут с голоду дохнуть?
Всё тот же сварливый голос. Вайоминг высмотрела ворчуна и сделала жест, к
оторым лунтичка дает понять: «Толстячок, вы не в моем вкусе». И сказала:
Ц На вашем месте я не беспокоилась бы.
Народ чуть со смеху не лопнул, и тот заткнулся. А Ваечка продолжала:
Ц Ничего подобного. Фред Хаузер, доставьте ваш лед в Гонконг. Наши гидро
Ц и пневмосистемы Главлуне не принадлежат, мы заплатим за лед столько, с
колько он стоит. А вы, с разоренной фермы, если у вас хватает духу самому се
бе признаться, что вы банкрот, добро пожаловать к нам в Гонконг, и начните
снова. У нас постоянная нехватка рабсилы, кто не боится вкалывать, тот с го
лоду не пухнет.
Огляделась по сторонам и закончила:
Ц Будет, я всё сказала. Ваш черед думать. Сошла с трибуны и села между Мизи
нчиком и мной.
И вся дрожит. Мизинчик потрепал ее по руке. Она глянула на него благодарно
и спросила у меня шепотом:
Ц Ничего я справилась?
Ц Здорово! Ц я ее приободрил. Ц Просто жуть!
Похоже, приободрил.
Но мал-мал покривил душой. Народ-то она завела, однако программа-то нулев
ая. Что мы рабы, я с пеленок знал, с этим ничего не попишешь. Купить-продать
Ц это мы, правда, можем, но пока у Главлуны монополия на всё, что нам надо ку
пить, и на всё, что нам надо продать, мы рабы.
А что мы могли сделать? Вертухай нам не хозяин. Был бы он хозяин, нашелся бы
способ его ликвиднуть. Но Главлуна-то не на Луне, она на Эрзле, а у нас Ц ни
бортика, ни даже бомбы водородной паршивенькой. Даже ручного огнестрель
ного оружия у нас нет, хоть и неясно, зачем оно нам нужно-то. Друг в дружку п
алить, что ли?
Три миллиона безоружных и беспомощных. А их Ц одиннадцать миллиардов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57