Я не привык, чтобы мне плевали в лицо. Может быть, мне и следовало извиниться перед ней, но и она заслуживает порицания.— Ей нужна ваша шкура, а предвыборная кампания даже не началась, — заметил Фаулер со смешком.— Моя шкура не принадлежит ей, губернатор. Она, возможно, сумеет её поцарапать, но не сможет получить.— Не советую вам когда-нибудь, доктор Райан, баллотироваться на выборах.— Поймите меня правильно, сэр, но я никогда не соглашусь подвергнуться тому, чему готовы подвергаться люди вроде вас.— А вам нравится быть на государственной службе? Это вопрос, а не угроза, — объяснил Фаулер.— Сэр, я занимаюсь своим делом, потому что оно представляется мне важным и потому что я считаю, что хорошо с ним справляюсь.— Полагаете, страна нуждается в вас? — насмешливо спросил кандидат в президенты. Вопрос заставил заместителя директора ЦРУ насторожиться. — Вам будет нелегко ответить на этот вопрос, доктор Райан, правда? Если вы скажете «нет», это значит, что вам не следует занимать свою должность, потому что кто-то другой может лучше исполнить вашу работу А если ответите утвердительно, то представитесь высокомерным сукиным сыном, считающим себя лучше всех остальных. Пусть это чему-нибудь научит вас, доктор Райан. Это мой сегодняшний урок для вас. Теперь расскажите, что происходит в мире, — как вы это представляете, разумеется.Джек достал свои записи и говорил около часа, выпив две чашки кофе Фаулер умел слушать. Вопросы, которые он задавал, всегда попадали в самую точку.— Если я правильно вас понял, вы не знаете о намерениях Советов. Вы ведь встречались с Генеральным секретарём, не так ли?— Видите ли... — тут Райан спохватился. — Сэр, я не могу... то есть хочу сказать, что встречался с ним пару раз на приёмах.— Вы встречались с ним не только на приёмах, но не имеете права говорить об этом. Очень интересно. Вы действительно не политик, доктор Райан, говорите правду, прежде чем вам приходит в голову, что нужно солгать. Насколько я понял, по вашему мнению, сейчас в мире царит спокойствие.— Были времена, когда в мире ситуация была намного хуже, губернатор, — ответил Джек, довольный тем, что они ушли от щекотливой темы.— Тогда почему не уменьшить напряжённость, не сократить вооружения, как я предлагаю?— Мне кажется, время для этого ещё не наступило.— А я думаю по-другому.— Значит, мы расходимся с вами во мнениях, губернатор.— Так что же происходит в Южной Америке?— Я не знаю.— Значит ли это, что вы не знаете, чем мы там занимаемся, или вы не знаете, занимаемся ли мы там чем-то, или знаете, но вам приказали не обсуждать этот вопрос?Он действительно рассуждает как юрист, подумал Джек.— Как я сказал вчера мисс Эллиот, я ничего об этом не знаю. Это правда. Я уже обрисовал темы, которые мне знакомы, но обсуждать которые не имею права.— Исходя из положения, которое вы занимаете, это представляется очень странным.— Когда все это началось, я был в Европе на совещании руководителей разведок НАТО. К тому же я специалист по Европе и Советскому Союзу.— Как, по-вашему, мы должны реагировать на убийство директора ФБР Джейкобса?— Рассуждая абстрактно, нам следует активно реагировать на убийство любого из американских граждан, а в данном случае нужно принять ещё более решительные меры. Но в моём ведении — разведка, а не полевые операции.— Активное реагирование включает, по-вашему, преднамеренное убийство?— Если правительство приходит к заключению, что ликвидация людей является оправданной и соответствует нашим национальным интересам, такой шаг выходит за пределы юридической интерпретации убийства, верно?— Интересное утверждение. Продолжайте, доктор Райан.— Ввиду государственного устройства нашей страны такое решение должно быть принято... должно отражать желания американского народа, если бы у него была информация, которой располагает правительство. Поэтому конгресс осуществляет наблюдение за тайными операциями, чтобы убедиться как в том, что они направлены на достижение соответствующей цели, так и в том, что их проведение не продиктовано политическими мотивами.— Значит, вы говорите, что такое решение зависит от разумных людей, принимающих разумное решение — совершить убийство.— Это излишнее упрощение ситуации, но в общем — да.— А вот я не согласен. Американский народ поддерживает смертную казнь — и это тоже неправильно. Мы роняем своё достоинство и предаём идеалы нашей страны, когда предпринимаем подобные шаги. Как вы считаете?— Мне кажется, губернатор, что вы ошибаетесь, но я не формирую политику правительства. Я предоставляю информацию тем, кто делает это.Голос Боба Фаулера изменился — таким его Райан ещё не слышал этим утром.— По крайней мере, мы прояснили свои позиции. Говоря о себе, вы не ошиблись, доктор Райан. Вы действительно честный человек, однако, несмотря на молодость, ваша точка зрения отражает давно ушедшие времена. Люди вроде вас всё-таки формируют политику правительства, преломляя сделанный вами анализ в желаемом направлении. Одну минуту! — Фаулер предостерегающе поднял руку. — Я далёк от того, чтобы сомневаться в вашей честности и правдивости. У меня нет никаких сомнений в том, что вы выполняете порученную вам работу в меру своих возможностей, но только не говорите, что люди вроде вас не формируют политику государства — это сущий вздор.Джек покраснел, почувствовал это, сделал усилие, пытаясь справиться с собой, и потерпел неудачу. Фаулер подвергал сомнению не его честность и правдивость, а то, чем Райан гордился ничуть не меньше, — его интеллектуальные способности. Ему захотелось бросить в лицо губернатору все, что он думает, но Райан сдержался.— Теперь вы собираетесь сказать, что, если бы я знал, что знаете вы, я изменил бы свою точку зрения, так? — спросил Фаулер.— Нет, сэр. Я не прибегаю к такой аргументации — она походит на дерьмо. Вы или верите мне, или не верите. В моих силах лишь попытаться убедить вас. Возможно, иногда я ошибаюсь, — признался Джек, успокаиваясь. — Я могу только дать то, чем владею. Вы разрешите преподать вам свой урок на сегодня, сэр?— Валяйте.— Мир не всегда такой, как нам хочется, однако желаниями его не изменить.На лице Фаулера появилась насмешливая улыбка.— Иными словами, мне следует прислушиваться к вам, даже если вы ошибаетесь? А вдруг я знаю, что вы не правы?Далее могла последовать чудесная философская дискуссия, но Райан понял, что проиграл. Он потратил понапрасну девяносто минут. Впрочем, стоит сделать ещё одну попытку, последнюю.— Губернатор, в нашем мире есть и хищники. Однажды я видел свою дочь в больнице умирающей, потому что люди, что ненавидели меня, пытались убить её. Мне это не понравилось, и я подумал — как хорошо, если бы ситуация изменилась. Но перемен не последовало. Возможно, тогда я получил более жестокий урок. Надеюсь, вам этого не понадобится.— Спасибо. До свидания, доктор Райан.Райан собрал свои бумаги и вышел.Все случившееся походило на отрывок из Библии, сохранившийся где-то в дальнем уголке его памяти. Человек, который может стать следующим президентом, подверг Джека испытанию, и Джек провалился. Но ещё больше его беспокоила собственная реакция: ну и черт с ним. Он оправдал мнение Фаулера. Думать так — глупо. * * * — Просыпайся, старший брат! — раздался голос Тима Джексона. Робби с трудом приоткрыл один глаз и увидел Тима, одетого в маскировочный комбинезон и сапоги.— Пора отправляться на утреннюю пробежку.— Я ещё не забыл, как менял тебе подгузники.— Сначала попробуй догнать меня. Вставай, у тебя пять минут.Капитан первого ранга Джексон усмехнулся, глядя на младшего брата. Он был в отличной форме и к тому же эксперт по кендо.— Ещё посмотрим, кто кого будет догонять.Гордыня не доводит до добра, подумал капитан первого ранга Джексон десять минут спустя. Как хорошо было бы упасть и полежать хотя бы несколько секунд. Когда он начал пошатываться, Тим сбавил темп.— Ты победил, — произнёс, задыхаясь, Робби. — Больше мне не придётся менять тебе подгузники.— Эй, в чём дело? Мы пробежали только две мили!— Палуба авианосца всего тысячу футов длиной.— Да, и сейчас ты скажешь, что стальная палуба плохо влияет на твои колени при беге. Ладно, отправляйся обратно. Приготовьте завтрак, сэр. Мне осталось ещё две мили.— Слушаюсь, сэр. — Где мои палки кендо? — подумал Робби. — Уж в кендо я всё ещё могу его победить?Робби понадобилось пять минут, чтобы вернуться в здание офицерского общежития для холостяков. По пути ему встретилось немало офицеров, выходящих на пробежку или кончающих её. Впервые за свою жизнь Робби Джексон почувствовал себя старым. Это показалось ему несправедливым. Он был одним из самых молодых капитанов первого ранга на флоте и все ещё оставался превосходным лётчиком-истребителем. Робби не забыл, как готовить завтрак, и когда Тимми вернулся, всё было на столе.— Не расстраивайся, Роб. Так я зарабатываю на жизнь. Зато не умею управлять самолётами.— Замолчи и пей свой сок.— Так где ты был?— На борту «Рейнджера» — это авианосец. Наблюдал за проведением операций у берегов Панамы. Сегодня после обеда мой босс прибывает в Монтерей, и я должен встретиться с ним.— Там, где взрываются все эти бомбы, — заметил Тим, намазывая гренку джемом.— Ещё одна прошлой ночью? — спросил Робби. Ну что ж, следовало ожидать.— Похоже, мы прикончили ещё одного главаря наркомафии. Приятно видеть, что у ЦРУ или кого-то ещё выросла, наконец, пара чугунных яиц. Хотелось бы узнать, как эти парни доставляют туда бомбы.— Что ты хочешь этим сказать? — озадаченно произнёс Робби. Разговор внезапно повернул в опасное русло.— Роб, я знаю — там что-то происходит. Среди парней, занимающихся этим, мой сержант.— Тим, я совсем не понимаю тебя.Младший лейтенант пехоты Тимоти Джексон наклонился через стол с заговорщицкой миной на лице, как любят делать молодые офицеры.— Послушай, Роб, я знаю, что это засекречено и все такое, но, черт побери, неужели, чтобы догадаться, нужно быть таким уж умным? В данный момент там находится один из моих людей. А теперь сам подумай. Исчезает мой лучший сержант и не появляется там, куда его официально откомандировали — куда его направило армейское начальство; Он говорит по-испански. Такая же ситуация и с другими сержантами, переведёнными на новое место службы. Все уезжали от нас очень поспешно — Муньос из разведки, Леон, ещё двое. И все говорят по-испански, понимаешь? Проходит некоторое время, и в банановой стране начинаются таинственные происшествия. Ты по-прежнему считаешь, что для разгадки нужно иметь семь пядей во лбу?— Ты говорил об этом с кем-нибудь?— Зачем? Я немного обеспокоен судьбой Чавеза — он был моим сержантом и превосходным командиром отделения. У меня нет возражений, пусть убивает как можно больше торговцев наркотиками. Мне просто хочется узнать, как они подкладывают бомбы. Когда-нибудь это может пригодиться. Я собираюсь перейти в части специального назначения.Флотские лётчики сбросили эти бомбы, пронеслось в голове Робби.— Об этом у вас много разговоров?— Когда произошёл первый взрыв, все думали о том, как здорово они это организовали. Но говорить, что там действуют наши люди? Нет. Может быть, кое-кто вроде меня и думает так, но до разговоров дело не доходит. О таких вещах не говорят, верно?— Верно, Тим.— Ты ведь знаком с мужиком, что занимает видный пост в ЦРУ, правда?— Более или менее. Был крёстным отцом Джека-младшего.— Передай ему от нас — пусть убивает как можно больше.— Передам, — тихо ответил Робби. Да, эту операцию наверняка проводит ЦРУ.По замыслу она должна быть совсем «чёрной», с крайне ограниченным допуском, но оказалась совсем не такой «чёрной», как им хотелось бы. Если молодой лейтенант, всего год назад закончивший академию, догадался о происходящем... Техники, занимающиеся боеприпасами на «Рейнджере», кадровики и сержанты во всей армии множество людей сумели уже проникнуть в тайну. И не все, слышавшие эти разговоры, окажутся на стороне ангелов.— Позволь дать тебе совет, Тим. Услышишь разговоры об этом, скажи ребятам, чтобы немедленно прекратили. Стоит разойтись слухам о такой операции, и люди начнут гибнуть.— Ну что ты, Роб, всякий, кто встретился в джунглях с Чавезом и Муньосом...— Слушай меня, парень! Я принимал участие в боевых действиях. В меня стреляли из пулемётов, и однажды в мой «Томкэт» попала ракета. Едва не погиб мой лучший офицер радиолокационной разведки. Учти, там очень опасно, а болтовня закончится смертью многих. Запомни. Это уже не школа, здесь все всерьёз.Тим на мгновение задумался. Да, его брат прав. А брат в этот момент раздумывал, какие действия следует предпринять и надо ли предпринимать. Роб едва не пришёл к выводу, что пусть все останется, как раньше. Но он был лётчиком-истребителем, человеком действия. По крайней мере, решил он, надо предупредить Джека, что безопасность операции сильно подорвана. Глава 22Разоблачения В отличие от армейских генералов и генералов ВВС большинство флотских адмиралов не имеют в своём распоряжении личных самолётов, которые перебрасывали бы их в случае надобности, и пользуются главным образом гражданскими авиалиниями. Свита из адъютантов и шофёры, ждущие прибытия у ворот аэропортов, разумеется, несколько смягчают досаду, и Робби Джексон счёл необходимым закрепить расположение своего босса, приехав в аэропорт Сан-Хосе. Ему, конечно, пришлось подождать, пока сойдут пассажиры первого класса, потому что даже адмиралы летают в туристском.Вице-адмирал Джошуа Пейнтер занимал в настоящее время должность заместителя начальника морских операций по войне в воздухе и был известен посвящённым под шифром «ОР-05», или просто «ноль-пять». Его ранг вице-адмирала с тремя звёздами на погонах был чудом. Во-первых, Пейнтер был честным человеком; во-вторых, всегда высказывал то, что думал; в-третьих, считал, что настоящий военно-морской флот должен находиться в море, а не плавать вдоль реки Потомак. Последним и самым вредным для репутации адмирала было то, что он являлся автором книги, а это само по себе редчайшее явление среди морских офицеров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125