— Отличная меткость, сынок, — заметил один.— Он мог бы затруднить мои действия, — спокойно отозвался Бронко. — Но не стал.— Как относительно судов в этом районе?— Ничего в радиусе тридцати миль.— Поставьте плёнку с «Хокая», — приказал старший. Плёнка в три четверти дюйма, популярная среди военных, позволяла получать больше информации.Видеокассета была уже обработана. На ней виднелся летящий «Бичкрафт», помеченный на дисплее как XXI, одна из многих светящихся точек, большинство которых было чётко обозначено как авиалайнеры, летящие высоко над местом атаки.Кроме того, на поверхности моря виднелось много судов, однако все на большом расстоянии от зоны нападения, и эта плёнка закончилась ещё до момента атаки.Как и планировалось, команда самолёта раннего обнаружения не была непосредственным свидетелем того, что произошло после передачи информации истребителю.— О'кей, — произнёс старший из офицеров. — Условия операции соблюдены.Они снова заменили кассеты.— Сколько снарядов израсходовано? — спросил младший.— Сто восемь, — ответил капитан Уинтерс. — Стреляя из «Вулкана», трудно израсходовать меньше, слишком большая скорострельность.— По «Бичу» словно прошлись механической пилой.— Я к этому и стремился, сэр. Можно было бы сбить его чуть раньше, но ведь вы предпочитаете, чтобы снаряды не попали в топливные баки, правда?— Совершенно верно.— На случай, если кто-нибудь увидел бы вспышку, было готово объяснение здесь часты учебные стрельбы самолётов из Эглина, при которых сбивают воздушные цели и беспилотные снаряды, но куда лучше, чтобы этого никто не видел.Бронко не нравилась атмосфера секретности. По его мнению, было вполне справедливо и правильно сбивать мерзавцев. Цель операции, сообщили ему при вербовке, состояла в том, чтобы помешать транспортировке наркотиков в Соединённые Штаты, что угрожало национальной безопасности страны. Подобная формулировка делала операцию совершенно законной.Являясь лётчиком-истребителем системы противовоздушной обороны, Бронко был готов бороться со всякой угрозой национальной безопасности единственным доступным ему способом — сбивать мерзавцев, очищая небо с равнодушием стрелка по глиняным тарелочкам К тому же, полагал он, если это действительно угрожает национальной безопасности, почему нужно скрывать подобные действия от общественности? Но рассуждать не входило в его обязанности. Он всею лишь капитан, и его дело — действовать. Кто-то в высших эшелонах власти решил, что будет правильно сбить самолёт, так что ничего больше ему не требовалось. Сбив «Твин-Бичкрафт», он практически совершил убийство, но во время боевых операций происходит то же самое. В конце концов, если люди хотят использовать равные возможности, пусть соревнуются на Олимпийских играх, а тут речь идёт о жизни.Если кто-то настолько глуп, что позволяет загнать очередь себе в зад, это его не станет беспокоить, особенно когда против его страны фактически ведутся военные действия. А ведь «угроза национальной безопасности» означала именно это, правда?К тому же он по всей справедливости предупредил Хуана — или как там звали этого мерзавца, правда? Если засранец считает, что может ускользнуть от лучшего истребителя в мире, — ну что ж, ему дали понять, что он ошибается. Сам виноват. * * * — У вас пока нет проблем, капитан? — спросил старший.— Каких проблем, сэр? — Что за идиотский вопрос, подумал Вронко.Аэродром, куда они прибыли перед началом подготовки, был слишком мал для настоящего самолёта военно-транспортной авиации. Сорок четыре участника операции «Речной пароход» приехали на автобусе на базу ВВС Питерсон, в нескольких милях к востоку от академии ВВС в Колорадо-Спрингс. Разумеется, в темноте. За рулём автобуса сидел один из «лагерных советников», как привыкли называть их солдаты, и поездка была спокойной, без происшествий, так что после изнурительных тренировок, проходивших накануне, многие заснули. Остальные ушли в свои мысли. Чавез наблюдал за тем, как мимо окон мелькали горные вершины автобус ехал по извилистой дороге, минуя последний хребет. Солдаты достигли пика готовности.— Живописные вершины, дружище, — сонным голосом заметил Джулио Вега.— Особенно если учесть, что автобус спускается с них.— Это уж точно! — усмехнулся Вега. — Знаешь, когда-нибудь я вернусь в тот лагерь покататься на лыжах. — Пулемётчик поудобнее устроился в кресле и провалился в глубокий сон.Через тридцать пять минут, после того как они миновали ворота базы, их разбудили. Автобус подкатил прямо к хвостовому пандусу самолёта С-141 «Старлифтер». Солдаты быстро и чётко разобрали снаряжение; капитаны, командиры отделений, прежде чем все вышли из автобуса, убедились,что ничего не забыто.Направляясь к самолёту, оглядывались по сторонам. В самом вылете не было ничего необычного — даже службы безопасности, всего лишь группа обслуживания, которая подготовила транспортный самолёт к немедленному взлёту. На другой стороне аэродрома взлетел заправщик КС-135, никто и не подумал, что с этой птичкой им ещё вскоре предстояло встретиться. Сержант ВВС разместил солдат внутри транспортного самолёта как можно удобнее — насколько позволяла спартанская обстановка; главным образом это сводилось к тому, что всем раздали защитные наушники.Экипаж завершил обычную предвзлетную подготовку, и наконец «Старлифтер» тронулся с места. Несмотря на защитные наушники, шум был оглушающим, но экипаж состоял из резервистов ВВС, все они летали на гражданских авиалайнерах, и полет проходил неплохо — если не считать дозаправки в воздухе. Как только С-141 поднялся на заданную высоту, он сблизился с танкером КС-135, чтобы пополнить запас горючего, сожжённого во время взлёта и набора высоты. Для пассажиров это означало обычную болтанку, как на аттракционе в парке, разве что ощущение усиливалось из-за почти полного отсутствия иллюминаторов В результате желудки у некоторых решительно поползли к горлу, хотя со стороны казалось, что привыкшие ко всему солдаты спокойно переносят это испытание. Через полчаса после взлёта С-141 окончательно повернул к югу, и солдаты от усталости и скуки погрузились в сон на всё время перелёта.Вертолёт МН-53.1, пополнив топливные баки после прогрева двигателей, взлетел с базы ВВС в Эглине примерно в то же самое время полковник Джоунс поднял его на тысячу футов и лёг на курс два-один-пять в направлении Юкатанского пролива. Спустя три часа самолёт заправки и боевой поддержки МС-130Е догнал его, и Джоунс решил доверить процедуру заправки в воздухе капитану Уиллису. Им придётся заправляться ещё трижды, так что танкер будет следовать за ними до места назначения с группой технического обслуживания и запасными частями на борту.— Готов к вводу, — сообщил Пи-Джи командиру танкера.— Действуйте, — ответила капитан Монтань на МС-130Е, удерживая танкер на прямом курсе и высоте.Джоунс следил за тем, как Уиллис ввёл зонд в конус, что тянулся на шланге за танкером.— О'кей, ввод завершён.Капитан Монтань, сидящая в кокпите танкера, заметила, что включилась сигнальная лампочка, и нажала на кнопку микрофона.— О-о-о! — прошептала она со страстью в голосе. — Только вы способны на это, полковник!Джоунс рассмеялся и дважды нажал на кнопку своего микрофона — раздался двойной щелчок, означающий согласие, затем он переключился на систему внутренней связи.— Стоит ли расстраивать женщину? — бросил он Уиллису, который, к сожалению, был нетерпимым в вопросах нравственности. Заправка длилась шесть минут.— Как вы думаете, сколько времени мы пробудем там? — спросил капитан Уиллис после того, как операция закончилась. * * * — Мне об этом не говорили, но если пребывание затянется, обещали прислать замену.— Приятно слышать, — заметил капитан. Его взгляд перемещался с приборов на контрольной панели в пространство за бронированной кабиной вертолёта.Винтокрылая машина была загружена боевым снаряжением даже больше обычного. Джоунс твёрдо верил в огневую мощь, — а крепления для средств электронного глушения были пустыми. Какой бы ни была предстоящая операция, им не придётся заботиться о радиолокаторах противника, а это означало, что операция не будет проводиться в Никарагуа или над Кубой. В результате освобождалось больше места для пассажиров и устранялась надобность во втором механике.— Вы были правы относительно перчаток. Жена сшила мне пару, и действительно стало много легче управлять вертолётом.— Есть пилоты, которые просто летают без них, но мне не нравится, когда за штурвал держатся потными руками.— Неужели будет так жарко?— Жара бывает разной, — напомнил Джоунс. — Руки могут потеть не только от высокой температуры снаружи.— А-а, понятно, сэр. — Боже, неужели и он не лишён чувства страха — как и все мы? — подумал молодой пилот.— Я не устаю твердить: чем тщательнее вы обдумаете предстоящие действия, прежде чем ситуация станет по-настоящему захватывающей, тем менее захватывающей она будет в действительности. А она и так будет достаточно захватывающей.— Если вы будете и дальше рассуждать таким образом, сэр, мы можем даже напугаться, — послышался третий голос по системе внутренней связи.— Сержант Циммер, как обстоят дела у вас в хвосте? — осведомился Джоунс.Обычно сержант сидел сразу за спинами обоих пилотов, наблюдая за множеством приборов на своей контрольной панели.— Что вам подать, сэр, кофе, молоко или чай? Во время полёта будут готовить куриные котлеты по-киевски с рисом, ростбиф с печёным картофелем, а для тех, кто сидит на диете, — апельсиновый мусс и овощи, припущенные без мосла. Впрочем, если вы поверите этому, сэр, значит, слишком долго не отрывались от контрольной панели. Почему, черт побери, у нас нет на борту стюардессы?— Потому что мы с тобой, Циммер, слишком старые для таких глупостей, — рассмеялся Пи-Джи.— Нет, сэр, такая акробатика на вертолёте очень даже... Вся эта вибрация и тому подобное...— Я пытаюсь наставить его на путь истинный с самого Кората, — объяснил Джоунс капитану Уиллису. — Сколько лет твоим детям. Бак?— Семнадцать, пятнадцать, двенадцать, девять, шесть, пять и три года, сэр!— Господи! — воскликнул Уиллис. — Ну и жена у вас, сержант.— Она боится, что я заведу себе кого-нибудь на стороне, и потому лишает меня всех сил, — объяснил Циммер. — Вот я и стараюсь проводить побольше времени в полётах — чтобы улизнуть от неё. Только так мне и удаётся выжить.— Судя по тому, как сидит на тебе мундир, она неплохая повариха.— Неужто полковник снова принимается за своего сержанта? — спросил Циммер.— Ничуть. Просто мне хочется, чтобы ты выглядел гак же хорошо, как и Кэрол.— Боюсь, это невозможно, сэр.— Это точно. Чашка кофе не повредила бы.— Сейчас приготовлю, сэр.Циммер вернулся в кокпит меньше чем через минуту. Контрольная панель вертолёта была большой и сложной, но Циммер уже давно установил на ней держатели на кардановом подвесе, в которые устанавливал чашку для полковника Джоунса. Пи-Джи отхлебнул глоток.— И кофе она отлично готовит, Бак.— Какой странной иногда бывает судьба, верно? — Кэрол Циммер знала, что её муж поделится кофе с полковником. Кэрол не было именем, полученным ею при рождении. Она родилась в Лаосе тридцать шесть лет назад и была дочерью вождя племени ххмонг, длительное время боровшегося за страну, переставшую быть его страной. Она оказалась единственной из десяти членов его семьи, кому удалось остаться в живых. Пи-Джи и Бак сняли девушку и горстку её соплеменников с вершины холма во время заключительного этапа вьетнамского наступления 1972 года. Америка не оправдала надежд семьи этого человека, но по крайней мере не обманула ожиданий его дочери. Циммер влюбился в неё с первой минуты, и теперь все соглашались, что их семеро детей — самые прелестные во всей Флориде.— Это точно. * * * В Мобиле был поздний вечер, а тюрьмы — особенно тюрьмы на Юге — славятся жёстким соблюдением правил. Для адвокатов, однако, правила часто смягчают, и, как ни парадоксально, в случае этих двух к применению тюремных правил относились с большой снисходительностью. Этим двум предстояло встретиться когда, ещё не было известно, — с электрическим стулом в тюрьме Эдмор, поэтому тюремщики в Мобиле опасались каким-то образом нарушить конституционные права заключённых, доступ адвоката или разрешённые законом удобства. Адвокат по имени Эдвард Стюарт получил исчерпывающий инструктаж до приезда в тюрьму и свободно говорил по-испански.— Как они сделали это?— Не имею представления.— Ты визжал и дёргал ногами, Рамон, — сказал Хесус.— Знаю. А ты пел, как канарейка.— Все это не имеет значения, — сказал им адвокат. — Они не обвиняют вас ни в чём, кроме убийства, связанного с провозом наркотиков, и пиратства. Сведения, полученные от Хесуса, в этом деле не будут использованы.— Тогда примените свои адвокатские знания и выручите нас!Лицо Стюарта недвусмысленно отразило его реакцию на это требование.— Передайте нашим друзьям — если нас не выручат, мы все расскажем.Тюремщики уже объяснили обоим с самыми трогательными подробностями, какая их ждёт судьба. Один но же продемонстрировал Рамону плакат с изображением электрического стула и надписью: «Хорошо прожаренный или с хрустящей корочкой».Хотя Рамон был жестоким и сильным человеком, мысль о том, что его посадят на деревянный стул с высокой спинкой, затем подсоединят медное кольцо к левой ноге, а небольшую круглую пластинку наложат на выбритое накануне тюремным парикмахером голое место на макушке, о губке, пропитанной соляным раствором, чтобы увеличить электрическую проводимость, о кожаной маске, не позволяющей глазам выпасть из орбит... Рамон был храбр, когда судьба жертвы находилась в его руках и одна из этих рук сжимала пистолет или нож, нацеленный на безоружную или связанную жертву. Вот тогда он был по-настоящему бесстрашен. Ему и в голову не приходило, что когда-нибудь он может оказаться в подобном положении сам. За последнюю неделю он похудел на пять фунтов, у него пропал аппетит, и он начал проявлять необычный интерес к электрическим лампочкам и настенным розеткам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125