На самом деле он просто
лихорадочно соображал: стоит ли выдавать этим вот первым встречным - так
им с виду симпатичным и таким подозрительным одновременно - номер канала
Алекса. Крысиная - закоулками Нижнего города воспитанная - осторожность
подсказывала ему простую истину: “Никогда, никому, ничего не выдавай! По к
райней мере, ничего не выдавай даром!” Но хи
трой осторожности Нижнего города противостояла мудрая осторожность - т
о ли данная ему с рождения, то ли от Скрипача Нолана идущая. Она подсказыва
ла: “Враги все равно знают и номер блока связи Алекса, и его адрес. Мало тог
о, они ждали тебя прямо у него дома. Будет как раз неплохо, если чужие люди -
не ты сам - проверят: не вернулся ли Алекс домой. И не продолжают ли там подс
терегать люди пана?”
- Он... Он есть в справочнике... - выбрал Орри соломоново решение. - А так - я не по
мню точно... Семь-семь-восемь... А потом то ли тридцать девять, то ли сорок вос
емь... А дальше и вообще не помню...
В конце концов, он не обидел недоверием новых знакомых и не выдал Алекса.

- Прекрасно! - похвалила его Каманера. У Косты безусловно найдется справоч
ник, и он позволит тебе позвонить дяде Алексу... Или дяде Мохо, который так х
орошо готовит сандвичи...
Она сдержанно икнула. И пояснила:
- Коста - это хозяин “Зеленых чертей”. Или арендатор. Я всегда путаю такие в
ещи...
В наступившей тишине на Лес, все еще мокрый, сочащийся сыростью Лес опуск
ался ночной холод. Облака расступились, и первые ночные звезды послали с
вои лучи тем обитателям Большой Колонии и Независимых Территорий, котор
ых не сморил еще сон.
“Надо прийти туда вечером. На ночь... Когда уже звезды будут видны в небе...” -
вспомнил Орри слова Нолана.
Ч-черт! Не получалось у него пробраться в эту ночь к Ключу под Камнем. Ника
к не получалось! Нолан как в воду смотрел - предупреждал, чтобы он никому н
е давал увязаться за собой по дороге к Ключу. И надо же - увязались-таки! При
ходилось топать на ночлег в таверну.
А у таверны той была дурная слава.

* * *

И вовсе не таверна то была по документ
ам, а мотель. Мотель этот - носивший и вправду несколько предосудительное,
но, говорят, исторически оправданное название “У Зеленых чертей” стоял н
а “ничейной земле”. Там, где власть столичного ответвления Сети и заботы
муниципалитета Нью-Чепеля - вместе с предусмотренными для этой территор
ии привилегиями по части торговли спиртным и запретами на шалости с цена
ми - уже вроде бы кончалась, а власть Общепла
нетарного участка все той же Сети и заботы многочисленных региональных
служб - с их ограничениями на сделки с алкогольной продукцией и льготами
в области ценовой политики - еще как бы не начиналась.
В результате Коста Ставрос - очередной содержатель “Чертей”, заведения н
а вид неприметного, только гнусным названием и выделяющегося - вовсю пол
ьзовался своим правом вовремя забывать о докучных запретах одних власт
ей и вспоминать о небесполезных попустительствах других. Сколько себя п
омнят жители Большой Колонии, “Черти” не меняли своего традиционного об
лика - умеренно неопрятного, но довольно уютного мотеля.
Никому из непосвященных не приходило в голову, что эта небогатая на вид п
ридорожная гостиничка у Горбатого мостика, вечно к тому же пустующая (ну
кому вдруг приспичит становиться на постой, не доезжая совсем чуток до с
толицы или только что выехав из нее), является предметом постоянной голо
вной боли армии налоговых инспекторов и источником обогащения уже не пе
рвого поколения ее содержателей. Отнюдь не доход от редких гостей делал
ее золотой жилой, а заключавшиеся здесь, на “ничейной земле”, сделки. Сдел
ки, в результате которых меняли своих хозяев тонны самых разных товаров,
под крышу “Чертей” никогда не попадавших. Даже и не существовавших вовсе
- если речь шла об отмывании хорошенькой суммы федеральных баксов.
За свое посредничество хозяева мотеля брали немного. Но этого хватало - в
сех их обладание “Чертями” рано или поздно приводило либо в городское уз
илище (что случалось довольно редко), либо (гораздо чаще) на достаточно выс
окие посты в муниципальной иерархии Нью-Чепеля или, на худой конец, какой-
нибудь окрестной Виллановы. Каждый из них внимательно присматривал за т
ем, чтобы новым хозяином мотеля становился надежный человек из “уважаем
ого общества”. Никому не хотелось, чтобы всплывали на свет божий бухгалт
ерские книги давно прошедших лет или вдруг снова вспыхивал интерес к раз
ным давно забытым происшествиям вроде исчезновения остановившихся на
постой в гостеприимных “Чертях” лиц, как правило с темным прошлым или об
наружения в чьем-то багаже солидной упаковки с наркотиками. И всякого та
кого...
Коста - человек в Большой Колонии новый, несмотря на бродившие по Колонии
слухи о его связях с лихими людьми и черным рынком андроидов - выдерживал
пока требуемую марку, и дела мотеля шли прежними темпами - ни шатко, ни вал
ко, а в самый раз. Был, был-таки у Ставросов фамильный нюх на то, к кому и как н
адо повернуться.
Сейчас нюх подсказывал Косте, что этой ночью бог пошлет ему гостей, с кото
рыми надо будет держать ухо востро и ни в коем случае не спугнуть. Тогда и
навар будет неслабый.

* * *

Окна мотеля Косты засветились вдале
ке как раз тогда, когда из-за последних вечерних туч на мокрую и промерзшу
ю землю Большой Колонии глянула Чистая Луна - царица местных ночей и пред
мет вдохновения натур поэтических.
Каманера, бесспорно, была таковой. Как и многие пребывающие не в ладах с за
коном лица. Кроме того, у Элен с лунами были особые отношения. С лунами это
го Мира и с лунами других Миров тоже... А Чистая Луна Большой Колонии была е
е талисманом. И ей она иногда молилась - стихами.
“И леса абрис здесь не наш...
И Лун сиянье здесь не наше...” - мелодично прочла она по памяти.
Похоже, Элен и впрямь когда-то приходилось профессионально исполнять ро
мансы.
“Не наши Злата блеск и звон, - подхватил то ли иронически то ли впав в сенти
ментальность, Бэзил. И совсем уж ернически закончил:
- А были б наши - были б краше!”
- Ух ты! - восторженно воскликнул пораженный Орри. - Сами сочинили? Это и есть
романсы?
Раньше ему не приходилось иметь дело с людьми, склонными под влиянием лу
нного света читать стихи. Со стихами он в основном имел дело только в Колл
еж-Дениз - притом со стихами довольно скучными (зато поучительными). Так чт
о ему вполне можно было простить наивное восхищение декламаторскими сп
особностями новых знакомых, проявленными так к случаю.
- Пошляк ты, Кац... - вздохнула Элен. - Только и умеешь что коверкать чужие текс
ты. А ведь на самом деле как хорошо там дальше сказано:
“Не наши злата блеск и звон.
Чужды мы Миру, нам - чужд он,
И в этом - боль и счастье наше...”
- А? Это ведь про нас...
Если бы у Бэзила была шерсть, то она поднялась бы дыбом - так, по крайней мер
е, показалось Орри.
- Какая, право же, чушь! Типичные андроидские вирши! Им, видите ли, не дают гр
ажданских прав, так по этому случаю - мировая скорбь и словоизвержение!
- При чем здесь андроиды! - грустно вздохнула Элен.
- Да при том, - пожал плечами Бэзил, - что андроид это написал, твой любимый Ти
рлим-бом-бом...
- Бирим! - поправила его Каманера. - Никакой он не Тирлим! Бирим! И без всяких б
ом-бом! А то, что он - андроид, не имеет ни малейшего значения. Это - общесчел...
обчес-щел... Тьфу! Общечеловеческое!
- Ага... - иронически заметил Бэзил. - Ты первому встречному за рюмкой чая раз
звонила про свои шашни с лунным светом - что надо и чего не надо было... А это
т стихоплет припомнил первые пришедшиеся к случаю стишата и с дури ума п
освятил их твоему, с позволения сказать, светилу... И вот вам, пожалуйста, уж
е и общечеловеческая ценность! И общеандро
идская тоже!
- Дурак ты, - снова меланхолично вздохнула Элен. - Это же действительно про в
сех! И про нас с тобой особенно! Кто мы на этой дурацкой планетке? Чужие! Хот
ь я на ней и родилась, а носит меня повсюду... Чужая я здесь... А ты так и вообще.
Без роду, без племени... Чужие мы. Во всех Мирах. В Галактике. В Космосе. В Миро
здании... Проходимцы...
- Опять твои антисемитские штучки! - возмутился Бэ-зил. - Это я - то без роду, бе
з племени? Это я - то проходимец? Это мне весь мир - чужой? Да если ты хочешь зн
ать, это вам, цыганскому племени, весь мир - чужое добро. Плохо положенное! О
ттого тебя по всей Галактике и носит - ты ведь не просто цыганка, а и рыжая п
ритом! Просто недоразумение какое-то! Такого не бывает, но ты - есть!
Он со значением втянул носом воздух. Таким носом, каким наделил его Созда
тель, можно было втянуть значительную часть атмосферы планеты, и побольш
е, чем Планета Чуева. Убедившись, что должное впечатление произведено, он
с достоинством закончил:
- А для Каца весь мир - его! В кармане - только сунь руку и...
Он выразительно простер перед собой холеную длань и тут же получил по не
й с размаху изящной и когтистой лапкой своей партнерши.
- А вот не надо совать руки! Теперь ощетинилась уже и Каманера.
- Что ты имеешь против рыжих, пегий, разноглазый полукровка!?
Орри только сейчас заметил, что глаза у Бэзила, действительно, разные. Пра
вый - черный, как антрацит, а левый - желтый, как Больная Луна. А вот у Каманер
ы оба глаза были зеленые - ведьмины. А сейчас даже, показалось ему, зрачки у
нее от гнева сошлись в вертикальные щелочки. Орри даже мороз подрал по ко
же.
- Полукровка?! - окончательно завелся Бэзил. - Да мы, Кацы из Гаммельна, никог
да...
- Брек! - шепотом крикнул Орри, и оба задиры с удивлением уставились на осме
левшую малявку. Но оба таки и стихли.
- Тут в Бэ-Ка все - полукровки, - запальчиво пояснил Орри.
Почему-то тоже шепотом.
- Может, и я тоже...
- Вот! - тихонько поддакнула Элен, перенося сделанный упрек почему-то целик
ом на своего спутника. - Я-то здесь провела детство и уж точно знаю. Все тут п
оперемешались. И никто не знает, кто кому еврей... А кому - цыган. Так что дава
йте жить дружно...
- Вот что...
Орри шмыгнул носом.
- В общем... Вы как, мне поможете? Или...
Вражды между бродягами сразу как не бывало. Оба его новых знакомых тут же
расплылись в общей сияющей улыбке. Та часть этой улыбки, за которую отвеч
ала Элен, выглядела вполне убедительно.
- Конечно, Орри, - вкрадчивым, словно котенок с холода, голосом промурлыкал
а она. - Неужели ты думаешь, мы покинем тебя в этом мокром лесу? Да еще голодн
ого...
- Сейчас еще и снег будет, - заверил ее Орри. - Ты знаешь, если родилась тут...
- Сейчас зайдем к Косте, - с воодушевлением поддержал разговор Бэзил. - Запр
авимся, как следует, переночуем по-человечески, а там, как говорится, утро
вечера мудренее...
- Тогда поклянитесь! - потребовал Орри и подчеркнул серьезность своего тр
ебования, сурово шмыгнув носом. - Клятвой звеннов...
- Клянусь! - воскликнул Бэзил охотно и торопливо.
- Ты хоть и Кац, а таки - дурак! - уведомила его Элен. - Хоть спросил бы, в чем клян
ешься... И чем...
- И Клятву звеннов делают не так, - по-прежнему сурово поддержал ее Орри.
Он быстро отошел под крону огромного птичьего дерева, отыскал место посу
ше и, сдвинув в сторону мокрую листву, стал сооружать из сухой листвы обря
довый костерок.
- Зажигалка есть? - спросил он у подошедшего к нему Бэзила.
Голос его стал глух и отрывист.
- Есть вот что.
Он протянул Орри шикарную штучку, коробок настоящих деревянных спичек -
сделанная на заказ фиговинка. Прямая доставка из Метрополии. На этикетке
были золотым вензелем по красному оттиснуты инициалы - В. Р. Ни Бэзилу, ни Э
лен они принадлежать явно не могли.
- А как этим зажигать? - озадаченно спросил Орри, вертя спички перед своим у
короченного образца носом. Бэзил добродушно нагнулся над ним.
- Вот так, - показал он и поднес загоревшуюся спичку к кучке сухих листьев. К
остерок занялся. В отличие от собрата, недавно испустившего свой едкий д
ух под кроной крауна, этот - подкормленный ароматно-горькой листвой птич
ьего дерева - почти не чадил. Горел ярко и светло, словно род свой вел от сол
нца и звезд.
Орри остался доволен.
- Протяните руки над костром, - попросил он.
Бэзил, опасливо хмурясь, осторожно, чтобы не подпалить рукава фрака, выпо
лнил его просьбу. Каманера, зачарованно уставившись на огонь, как-то инст
инктивно подалась назад. Орри словно не видел ее.
- Надо сказать так: Огню и Ветру... - подсказал он Бэзилу.
- Огню и Ветру, - повторил Бэзил, пожав плечами, словно показывая, что обряд с
ам по себе - каков бы он ни был - не может смутить урожденного Каца, потомка К
ацев из Гам-мельна, что на Земле-матушке.
- Погоди клясться! - с неожиданной злобой в голосе остановила его Каманера.

Она с силой вцепилась в его рукав, словно не давая вскочить в какой-то поез
д, невидимый, но явно не туда, куда надо, отходящий. И глаза у нее стали точно
глазами ведьмы. Ведьмы, готовящейся перевоплотиться в лесную рысь.
- Ты уже поклялся один раз - Одноглазому. И отоварил нас работкой... Функцией
... Теперь я от тебя отвязаться не могу, а ты - от меня.. .
- Так то была Клятва Рока... Я ведь не знал, что она магическая
...
Бэзил снова пожал плечами, демонстрируя тем самым свою полную непричаст
ность к чему-то очень для него и для его спутницы неприятному.
- Ты никогда не знаешь, чем клянешься! Из-за тебя я опять вернулась сюда - под
луны...
- Ну и что, что под луны?! Ну и что, что под луны?!! - затрепыхался Бэзил, пытаясь в
ырвать рукав своего концертного фрака из цепких коготочков подруги. - От
пусти меня! Оставь меня в покое, фанатичка!! Я есть хочу!!!
Упоминание о процессе поглощения пиши произвело на Элен магическое дей
ствие. Она недоуменно, словно вспомнив о чем-то крайне важном, уставилась
на Бэзила и сглотнула слюну, на долю секунды явив миру остренький кончик
розового язычка, которым стремительно облизнула губы. Потом был оставле
н в покое рукав пианиста, а взгляд Элен, на глазах наполняясь надеждой, пер
еместился на насупленного Орри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73