Заарнак старался не смущать своего брата по крови пристальным взглядом, но в этом не было нужды, потому что сейчас Прескотт не замечал ничего вокруг себя и не чувствовал ничего, кроме вины и горя.Как странно! Пока этот землянин не пришел как герой из древних орионских сказаний на помощь его оказавшимся в безвыходном положении кораблям, Заарнак’Диаан никогда не задумывался о том, что земляне чувствуют после боя. Что ему, воину народа Зеерлику’Валханайи, было до этих «шофаков»?! Да и испытывай Заарнак’Диаан хоть легчайшее любопытство, как ему было понять чувства столь необычных и бесконечно странных существ?!Реймонд Прескотт в корне перевернул все представления о мире бывшего ярого шовиниста Заарнака’Диаана. Землянин поразил орионца своим мужеством, посрамил отвагой экипажей земных кораблей, которые умирали, но не делали ни шага назад, защищая систему с планетами-близнецами, даже не населенными их соплеменниками. Прескотт произвел на Заарнака неизгладимое впечатление своим блестящим орионским языком и глубоким знанием заветов орионского кодекса чести «Путь воина». Вот и теперь Прескотт скорбел о своих погибших «фаршатоках» и гордился их подвигом.Заарнак’Диаана понимал, что знавший и уважавший народ Зеерлику’Валханайи Прескотт не забывал земной кодекс чести и был истинным сыном своей нации, непрерывно чувствовавшим себя в ответе за других. Иногда Заарнаку было мучительно трудно смириться с чувствами и переживаниями своего брата по крови, но за годы, прошедшие с их первой встречи, он понял, что существует и другая правда, другой «путь воина», отличный от орионского, но ничем ему не уступающий… Заарнак знал, что его брат по крови успокоится не скоро. В отличие от любого орионского командира, он еще долго будет переживать удар, нанесенный «пауками» ему прямо в сердце. Реймонд Прескотт был неповинен в гибели Алекса Мордехая, но смерть товарища по оружию легла тяжелым бременем на плечи земного адмирала, считавшего, что Мордехай ушел из жизни с мыслью о том, что его командир отказался отправить к нему на помощь истребители с космическими пушками, которые спасли бы от паучьих камикадзе множество его подчиненных.Заарнак не мог помочь Прескотту позабыть случившееся, и теперь ему оставалось только отвлечь брата по крови от тяжелых мыслей.— По крайней мере, — энергично начал он, — нам теперь есть что порекомендовать Объединенному комитету начальников штабов.— Это верно, — согласился позабывший на мгновение печали Прескотт. — Если понадобится, я сам полечу в Центавр и лично попытаюсь убедить владетеля Тальфона и командующую Макгрегор в том, что нам нужно больше фортов типа BS6V с истребителями на борту и больше самих истребителей. Времена обороны узла пространства на короткой дистанции миновали. Вооруженные энергетическими излучателями форты — просто летающие могилы своих гарнизонов! — Говоря это, он старался не думать о том, как в последний раз видел лицо Алекса Мордехая. — Необходимо окружить подходы к узлу плотными минными полями и выставить там новые независимые платформы с энергетическими излучателями. В отдалении от них надо разместить космические форты, вооруженные дальнобойными ракетами, а еще дальше — космические крепости с истребителями на борту.— Кроме того, — сверкая глазами и радуясь тому, что его брат по крови вышел из меланхолии, добавил Заарнак, — нам нужно столько истребителей, чтобы они могли постоянно в больших количествах патрулировать возле узла.— Вот именно!Заарнак позволил себе украдкой взглянуть в окно и удивился тому, как вытянулись вверх росшие за ним оперенные деревья.— И у нас есть что рассказать адмирраалу Леблаану.— Вы имеете в виду паучьи тендеры, напичканные антивеществом, и мощные ракеты на канонерках?— Нет. Об этом достаточно сказано в первом докладе о сражении. Я имею в виду то, что вытекает из нетипичного для «паафуков» поведения. Ведь они отступили после тяжелых, но отнюдь не катастрофических потерь!Прескотт на мгновение задумался.— Но ведь мы можем лишь строить предположения о причинах их отступления, — предупредил он.— Так-то оно так, и все равно теперь «паафуки» больше боятся потерь. Мы оба видели их отступление в Алуане, но то был особый случай. Тогда они случайно напоролись на нас и наверняка не могли полностью жертвовать ограниченными силами, имевшимися у них в том районе. Тогда они отошли в ожидании подкреплений. На этот раз у них было предостаточно времени, чтобы подготовиться к удару и подтянуть сюда все имеющиеся в их распоряжении силы. Об этом говорит число брошенных на нас кораблей. Однако они не стали жертвовать своими кораблями, а отошли. Может, они наконец-то вынуждены беречь крупные боевые единицы? А что если им было не собрать достаточно крупный резерв, который отразил бы нашу контратаку, уничтожь мы — как это происходило раньше — все их корабли, участвовавшие в штурме?Заарнак навострил уши и пожирал Прескотта глазами, наблюдая, как тот напряженно думает.— А вдруг у «паафуков» действительно стали кончаться корабли?! — С этими словами орионец подался вперед грациозным движением готовящегося к прыжку хищника. — В этом случае нам, пожалуй, пора навестить их Третье гнездышко!Прескотт по-прежнему размышлял. Без более убедительных доказательств он считал себя не вправе верить в то, что «пауки» наконец начали испытывать недостаток в тяжелых боевых кораблях.— Вспомните, сколько космических крепостей разведывательные ракеты обнаружили по ту сторону узла пространства, ведущего в Третье паучье гнездо, — сказал он Заарнаку. — Даже если у них мало кораблей, эти укрепления дадут нам жару.— Это верно, но данные, доставленные этими же ракетами, позволят нам точно распределить цели между беспилотными носителями стратегических ракет, а корабли противника, которые могли бы поддержать эти крепости, только что получили хорошую взбучку. Кроме того, «паафуки» потеряли почти все свои канонерки.— Мы тоже понесли потери! — Глаза Прескотта на мгновение остановились на лежавшем перед ним листе бумаги, но он тут же отвел их в сторону.— Но к нам скоро прибудут подкрепления: тяжелые корабли и большие авианосцы. Скоро у нас будет больше сил, чем перед началом сражения!— До прибытия подкреплений мы не можем рисковать потерей новых кораблей. Они нужны для обороны Зефрейна.Заарнак тоже знал, что почти все укрепления, защищавшие узел от «пауков», разрушены, и Прескотт заметил, что возбуждение орионца проходит. И все же Заарнак не сдавался.— Правильно. Но судоремонтные заводы Заайи’Фараан быстро отремонтируют поврежденные корабли. Кроме того, у нас здесь полно боеприпасов, а в разоренном нами Третьем гнезде противнику не пополнить боезапас! — хищно сверкнув клыками, сказал он.Прескотт больше не колебался — ему тоже хотелось ударить по «паукам».— Ну ладно. Согласен. К первому апреля по земному летоисчислению у нас будет столько же истребителей, сколько и раньше. Прикажем штабу спланировать операцию к этому числу. Пусть не забудут о поврежденных кораблях, которые будут к этому моменту отремонтированы!— Отлично! Давайте созовем штабное совещание и обсудим подробности. — Заарнак встал, но внезапно за окном что-то привлекло его внимание. — Что это, Реймоонд?Прескотт приподнялся и посмотрел, на что показывает Заарнак. В отдалении за космодромом, там, где над рекой Альф возвышался высокий холм, начиналось строительство здания монументальных пропорций.— А, это! На Ксанаду спешат с сооружением Дома правительства. Для такой молодой колонии это будет огромное сооружение. По-моему, такое колоссальное правительственное здание тут ни к чему. Пустая трата денег!— Но ведь местное временное правительство не хотело ничего строить, пока над Заайей’Фараан висит угроза удара противника!— Оно передумало и проголосовало за немедленное начало строительства.— Неужели оно не понимает, что…— Да нет, понимает. Мы ничего не скрывали и сообщили, что одержали победу с трудом. Всем известно, что «пауки» — за соседним узлом пространства и обязательно снова пойдут на штурм.— Так почему же?.. — начал Заарнак и замолчал с видом полного недоумения.— Наверное, этим местные жители хотят показать, что Ксанаду принадлежит им и они никому не отдадут эту планету.— Но ведь об эвакуации местного населения речи не заходило!— Они демонстрируют твердое намерение остаться здесь не нам, а «паукам»!— »Паафукам»?!— Да. Они хотят показать им… — Прескотт задумался, как бы все получше объяснить орионцу.— Заарнак, вы знаете, что это значит? — спросил он, сжав кулак и выставив вверх средний палец.— Я уже видел этот жест, но не вполне понимал его, как и многое другое, касающееся землян. Впрочем, я, кажется, начинаю догадываться, что он означает! Глава 6Первоапрельское наступление Корабль Военно-космического флота Орионского Ханства «Цельмитир’Теараан» дрейфовал в космическом пространстве. Вокруг него строились шеренги грозных боевых кораблей. Орионский сверхдредноут снова стал флагманом — Шестой флот вновь летел в Третье паучье гнездо, и командовал им Заарнак’Тельмаса.Орионец сидел в адмиральском кресле, наблюдая за быстрой и методичной работой своего штаба. Он вновь преисполнился гордостью за своих воинов, понять которую могли только его соплеменники, не считая, конечно, одного или двух совершенно особых землян. После переворота, совершенного Реймондом Прескоттом в его взглядах на все земное, Заарнак постарался наверстать упущенное время и научиться понимать этих безволосых инопланетян с плоскими лицами, в свое время унизивших не знавший до того поражений добрую тысячу лет народ Зеерлику’Валханайи, а теперь ставших его союзниками. Дружба с земным братом по крови дала Заарнаку неповторимую возможность открыть для себя много нового. Теперь орионец, например, понимал, как трудно точно перевести на стандартный английский слово «фаршатоки», буквально обозначавшее «воины сжатого кулака». Этот перевод был достаточно точен, но не передавал глубокого смысла, скрывавшегося за этим словом, ведь речь шла о группе соратников, неразлучных, как пальцы, сжимающие рукоять меча. Еще ни один земной переводчик не додумался до того, что на самом деле речь идет не о кулаке, а о взаимовыручке, мужестве, вере друг в друга и готовности пожертвовать всем ради победы или спасения товарища.Возможно, неточности перевода объяснялись тем, что очень немногие земляне по-настоящему понимали заповеди «Пути воина». Конечно, Реймонд Прескотт проник в их суть, но ведь он был человеком замечательным во всех отношениях. Заарнак знал, что большинство землян не воспринимает кодекс чести народа Зеерлику’Валханайи или из-за узости взглядов и банального шовинизма — которыми он и сам когда-то страдал, — или из-за провала всех искренних попыток преодолеть пропасть, разделяющую две столь непохожие расы разумных существ. Он понимал, что многие земляне считают орионцев слишком щепетильными в вопросах личной репутации; что землянам кажется нелепым и тщеславным стремление орионских воинов обязательно рисковать в схватке собственной жизнью; что многие земляне считают орионцев вообще не дающими себе труда думать, потому что слепо следовать заповедям кодекса чести гораздо проще. Это ужасно несправедливо по отношению к народу Зеерлику’Валханайи, но ведь и он сам раньше придерживался совершенно нелепых взглядов на землян! Кроме того, многие воины Хана, к сожалению, действительно соответствуют этому земному стереотипу.Впрочем, обычные земляне не понимали, насколько важно представление о чести для самооценки орионского воина. Лишь благодаря незапятнанной чести воин мог занять достойное место среди прославленных праотцев и праматерей ушедших поколений, чью память он не имел права запятнать бесчестным поступком. Честь подсказывала ему, что именно ждут от него Хан и остальные его соплеменники. А важнее всего было то, что она помогала ему превратиться в один из пальцев Хана, сжимающих меч, которым он защищает свой народ. Заарнак иногда сомневался в том, что даже Реймонд Прескотт до конца понимает, что именно представление о чести позволило нации гордых индивидуалистов, так похожих в этом отношении на земных котов, превратиться в сплоченный народ Зеерлику’Валханайи, создавший первую в истории Вселенной межзвездную империю.Именно представление о чести делало всех орионцев — и воинов, и мирных жителей — «фаршатоками» в широком смысле этого слова, и Заарнаку очень хотелось растолковать это своим земным союзникам.«А может, это не описать словами? — думал он, глядя, как условные обозначения кораблей Шестого флота выстраиваются в походный порядок. — Может, нужен личный пример? Как бы то ни было, представление о чести может и должно объединить всех нас, ведь воины Шестого флота, независимо от их расы, уже давно стали „фаршатоками“!»Час почти пробил, и Заарнак откинулся в кресле. Он чувствовал, как его когти инстинктивно впиваются в мягкие подлокотники, и снова пережил тот момент, когда внезапно исполнился чувства невероятной гордости, ощутив, как трепетно и строго каждый из его воинов хранит свою честь.— Мне это не нравится, — недовольно сказал Реймонд Прескотт, переводя взгляд с Заарнака на командира Шальдара и обратно.— Мне и самому это не по душе, Реймоонд, — пробормотал Заарнак. — Но делать нечего.— Это верно, — с мрачным видом согласился мельчайший клык Меаран’Раальф, командовавший орионскими авианосцами; он обменялся понимающим взглядом с командиром земных авианосцев контр-адмиралом Дженет Парквей.Меаран был раздражен еще сильнее Прескотта, но по другой причине. Как и все командиры орионских авианосцев, он недолюбливал канонерки. Конечно, он был достаточно опытным воином, чтобы огульно отрицать право на существование этого нового типа маленьких космических аппаратов, изобретенного проклятыми «пауками», и все же считал их неуклюжей пародией на истребители, подходящей только обделенным природой существам, неспособным пилотировать космические истребители.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97