Само образование групп, ориентированных
на совершение преступлений, здесь, как правило, связано
с общественно опасной деятельностью, направленной на до-
стижение общей для участников группы преступной цели.
Единство такой цели - стержень, вокруг которого происхо-
дит консолидация группы. Образование преступных групп в
ряде случаев выступает как средство реализации преступ-
ных намерений ее участников, поскольку некоторые пре-
ступления в одиночку вообще не могут быть совершены.
Количество лиц, участвующих в преступных группах, за-
висит от характера преступления. Среди изученных нами
2026 уголовных дел о групповых преступлениях 47,8 %
преступлений совершили 2 лица, 19,9-3, 8,9-4, 7,9-5,
15,5 %-6 и более. Характерно, что все дела, в которых
участвовали 6 и более человек,- это, по нашей выборке, в
основном дела о хищениях социалистической собственно-
сти, из них /з - дела о хищениях, совершенных путем при-
своения и растраты.
Изучение этих дел показывает, что многие из таких
групп существуют относительно долго (63 % - свыше од-
ного года). Возможность в течение продолжительного вре-
мени заниматься хищениями обусловлена как кругом лиц,
вовлеченных в хищения, четким распределением между ни-
ми ролей, так и наличием в группе организатора, руково-
дящего всеми ее операциями. Поэтому борьба с преступле-
ниями такого рода должна вестись путем своевременного
выявления таких групп. А это требует прежде всего усиле-
ния контрольных функций, соблюдения всех установленных
законом формальностей, связанных с использованием ма-
териальных средств.
Если в пресечении групповой преступности несовершен-
нолетних на первый план выдвигается профилактическая
работа, направленная на оздоровление климата в досуго-
вых группах подростков, изоляции их от антиобщественных
элементов, то в отношении преступных групп взрослых ос-
новным должно быть их своевременное выявление и разо-
блачение и на этой основе использование уголовно-право-
вых средств борьбы с ними.
Поэтому криминологическое осмысливание этих видов
групповой преступности является основой и для установле-
ния соответствующего уголовно-правового запрета, и для
использования в борьбе с ней законодательных мер.
Раздел II
СОУЧАСТИЕ КАК ИНСТИТУТ УГОЛОВНОГО ПРАВА
И ИНСТИТУТ ЕГО ОБЩЕЙ ЧАСТИ
Уголовно-правовые проблемы соучастия в преступлении не-
разрывно связаны с использованием уголовно-правовых
средств в борьбе с совместной (в том числе и групповой)
преступной деятельностью. То обстоятельство, что в реаль-
ной действительности многие преступления совершаются
при объединении усилий нескольких лиц (а некоторые -
только и могут быть совершены при таком объединении),
предопределяет необходимость учета этого фактора как на
стадии установления уголовно-правового запрета, так и на
стадии применения уголовного закона к лицам, нарушив-
шим такой запрет. При этом исходной базой для кримина-
лизации деяний, совершенных в соучастии,, является кри-
минологический анализ преступности и тех явлений, кото-
рые ей сопутствуют. И это закономерно, поскольку, как
справедливо замечает М. Вермеш, <в сферу криминологи-
ческих исследований могут попасть и такие явления, обнару-
живающие связь с преступностью, размер опасности кото-
рых может выявить только криминологический анализ, и
именно этот анализ может выявить общественную потреб-
ность в том, чтобы на эти явления было распространено
уголовное преследование, то есть чтобы они попали в сферу
уголовно-правового регулирования> [69, 190]. Резуль-
татом такого криминологического осмысливания, собствен-
но, и является установление ответственности как соучаст-
ников, не принимающих непосредственного участия в
выполнении обективной стороны состава, предусмотренно-
го в Особенной части Уголовного кодекса, так и прикосно-
венных к преступлению лиц.
Криминологический анализ совместной преступной дея-
тельности позволяет выявить типизированные ее формы,
установить относительную их общественную опасность и тем
самым создать основу для их криминализации, для выра-
ботки на базе существующей законодательной техники и в
русле уголовной политики соответствующих уголовно-пра-
вовых решений, обеспечивающих наиболее эффективную
борьбу с этой формой преступности.
Понимание этой взаимосвязи н взаимозависимости ме-
жду анализом совместной преступной деятельности, реаль-
но существующего взаимодействия между соучастниками в
рамках определенных типизированных форм и установлен-
ным государством уголовно-правовым запретом, дает воз-
можность полнее и глубже выявить природу соучастия в
преступлении как иститута уголовного права и института
его общей части, подвести прочную базу под классифика-
цию его форм и видов, выявить пробелы в законодательст-
ве определить основные тенденции его развития.
Глава 1. ПОНЯТИЕ СОУЧАСТИЯ В ПРЕСТУПЛЕНИИ
1. Объем понятия соучастия в преступлении
1. Вопрос о понятии соучастия, несмотря на большую ли-
тературу, до настоящего времени относится к числу спорных.
Почти каждый автор, касавшийся проблем соучастия, пред-
лагал свое, пусть немного да отличающееся от других опре-
деление соучастия. А ведь от объема и содержания этого
понятия в конечном счете зависит решение всех других во-
просов. Определение соучастия, которое полно отражает
характерные признаки совместной преступной деятельно-
сти, позволяет правильно ориентировать деятельность пра-
воохранительных органов в их борьбе с преступлениями,
совершаемыми в соучастии, способствует четкому отграни-
чению таких преступлений от индивидуальной преступной
деятельности и, тем самым, укреплению законности в борь-
бе с преступностью.
2. Первая попытка дать определение соучастия в совет-
ском праве, как известно, относится к декабрю 1919 года,
когда Наркомюст РСФСР издал <Руководящие начала по
уголовному праву РСФСР> [23], призванные обобщить и
систематизировать нормы его Общей части, В ст. 21 этого
акта указывалось, что <за деяния, совершенные сообща груп-
пой лиц (шайкой, бандой, толпой), наказываются как ис-
полнители, так и подстрекатели и пособники>. Несовершен-
ство этого определения, его ограниченность и в то же вре-
мя противоречивость отмечались в литературе [220, 48, 65,
22-, 212,8].
В дальнейшем законодатель отказался от определения
соучастия и уже в Общей части принятых в 1922 и 1927 гг.
уголовных кодексов ограничился лишь указанием на круг
лиц, подлежащих ответственности за соучастие и условия,
определяющие их ответственность [19; 24; 25]. Ряд норм,
устанавливающих ответственность за сообща совершаемые
преступления, содержался и в Особенной части УК.
1 Накопленный практический опыт применения уголовно-
правовых норм о соучастии и его теоретическое обобщение,
дальнейшее развитие советского уголовного законодатель-
ства в целом создали необходимую базу и для совершенст-
вования этого института уголовного права. В Основах уго-
ловного законодательства Союза ССР и союзных; респуб-
лик, принятых в 1958 г., и в разработанных на их базе
новых республиканских уголовных кодексах уже было дано
развернутое определение соучастия. К сожалению, это опре-
деление необходимой четкостью для его однозначного ис-
толкования не обладалоУТолько этим, вероятно, можно
объяснить то, что ссылкой на законодательное определение
соучастия в литературе обосновывались диаметрально про-
тивоположные взгляды на вопрос о возможности или не-
возможности соучастия в неосторожных преступлениях. На-
пример, М. Д. Шаргородский, ссылаясь на это определение
соучастия, утверждал, что <действующее сейчас законода-
тельство... совершенно правильно решает вопрос о возмож-
ности соучастия в неосторожном преступлении> [240, 94].
В то же время, по мнению П. И. Гришаева и Г. А. Кригера,
точка зрения о возможности соучастия в неосторожных
преступлениях <противоречит законодательному понятию
соучастия, данному в ст. 17 Основ уголовного законодатель-
ствд.Союза ССР и союзных республик 1958 года> [83, 40].
/Не существует единства взглядов и по более общему во-
просу - является ли законодательное определение соуча-
стия универсальным, охватывающим все случаи совершения
одного преступления несколькими лицами или должно ка-
саться только тех его форм, когда между соучастниками су-
ществует распределение ролей/ Этот вопрос, по нашему
мнению, является преюдициальным. От его решения зави-
сит и подход ко всем проблемам соучастия и сама конструк-
ция норм Общей части, регулирующих этот институт.
3. В теории советского уголовного права общепризнано,
что в ранг норм уголовного законодательства могут и дол-
жны возводиться только положения, имеющие практическое
значение для борьбы с преступностью, регулирования по-
ведения граждан и деятельности правоохранительных орга-
нов. Этим же целям должна служить и сама конструкция
уголовных кодексов, выделение в них Общей части, в кото-
рой группируются нормы, имеющие общее значение и
распространяющие свое регулирующее воздействие на со-
держащиеся в Особенной части предписания. Такие общие
нормы появляются, как правило, в результате обобщения
аналогичных постановлений, входящих в качестве составных
частей в ряд конкретных составов преступлений, образую-
щих в своей совокупности Особенную часть уголовных ко-
дексов. Как справедливо отмечает М. И. Ковалев, <обобще-
ние - великое достижение мысли и языка законодателя.
Одним из сравнительно новых технических правил являет-
ся обобщение и вынесение из Особенной части в Общую по-
становлений, которые касаются положений, применимых ко
всем или к большинству составов Особенной части> [120,
60}. Исторически во всех правовых системах, в том числе
и в системе советского уголовного права, общим положени-
ям предшествовали конкретные запреты, охватывающие
также и групповые преступления. И лишь со временем в
советском праве, начиная с названных выше <Руководящих
начал>, в результате криминологического обобщения одно-
типных форм преступной деятельности, совершаемой сов-
местно с другими лицами, появились общие положения, ка-
сающиеся сначала подстрекателей и пособников, а затем,
после Основ 1958 г. и организаторов преступления. Тогда
же эти формы совместной преступной деятельности, связан-
ные с распределением ролей между соучастниками, были
обобщенно определены как соучастие . Исторический ана-
лиз развития советского уголовного законодательства со
всей определенностью показывает, что формулирование по-
нятия соучастия было органически привязано к этим трем
формам преступной деятельности соучастников. Об этом
говорит и системный анализ содержания нормы о соуча-
стии, сформулированной в ст. 17 Основ.
Вместе с тем, следует отметить, что в Общую часть Ко-
декса помещаются не только положения, представляющие
собой обобщенную характеристику однотипной по своей
природе преступной деятельности, которые при их соедине-
нии с диспозициями конкретных статей Особенной части ор-
Теоретически институт соучастия в преступлении может быть по-
строен и без положений в Общей части. Тогда, для того чтобы сохра-
нить современный уровень борьбы с преступностью посредством
уголовно-правового запрета организационной, подстрекательской и пособ-
нической к преступлению деятельности, требовалось бы переконструи-
ровать все составы конкретных преступлений, содержащихся в Особен-
ной части Уголовного кодекса. При таком подходе к конструированию
законодательного запрета диспозиция, например ст. 94 УК УССР, фор-
мулирующая состав простого убийства, могла бы выглядеть так:
<Убийство или его организация, или подстрекательство к нему, или поч
собничество ему караются...>. Аналогичным образом в этом случае
должны были бы быть построены и диспозиции других норм, содержащих-
ся в Особенной части. Именно сходство таких конструкций и позволя-1
вт формулировать положения, имеющие общий характер, и включать
их в Общую часть Уголовного кодекса.
ганически входят в систему признаков их составов, но и по-
ложения, формулирующие общие принципы уголовного
права, условия действия уголовного закона и назначения
наказания. Иными словами, нормы Общей части по своей
природе, своему назначению неоднородны. Их смысл, сущ-
ность, назначение раскрываются лишь в органическом сое-
динении с нормами Особенной части, определяющими кон-
кретные направления уголовной политики государства. А из
этого следует, что нормы Общей и Особенной частей нахо-
дятся между собой в органическом единстве, представляют
единую целостную систему, призванную при практическом
применении обеспечить охрану общественного строя СССР,
его политической и экономической систем, социалистической
собственности, личности, политических, трудовых, имущест-
венных и других прав и свобод граждан - одним словом,
всей системы социалистических общественных отношений.
4. Единство Общей и Особенной частей Уголовного ко-
декса, значение Общей части для понимания и применения
не только кодифицированных, но и общесоюзных актов уго-
ловного законодательства, устанавливающих ответствен-
ность за определенные общественно опасные деяния, еще
не включенные в Кодекс, нашло закрепление в Общей ча-
сти УК РСФСР, Грузинской и Молдавской республик.
В ст. 2 УК РСФСР сказано: <Общая часть Кодекса распро-
страняется как на деяния, указанные в настоящем Кодек-
се, так и на деяния, ответственность за которые предусмот-
рена общесоюзными законами, еще не включенными в на-
стоящий Кодекс>.
Именно эта норма УК и истолковывается рядом крими-
налистов как норма универсальная, призванная в равной
мере регулировать вопрос об ответственности при соучастии
с распределением ролей и при групповых формах соверше-
ния преступления, ответственность за которые прямо пре-
дусмотрена в статьях Особенной части.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35