Что же касается второго утверждения, а именно, что
организатор всегда принимает непосредственное участие в
совершении преступления, то оно не отвечает и фактичес-
кому положению дел. Нами в общей сложности было изу-
чено 20 дел, по которым один из соучастников преступле-
ния был признан судом организатором и его действия были
квалифицированы со ссылкой на ст. 19 УК УССР. Так вот,
из этих 20 дел в 8 зафиксировано, что организатор непос-
редственного участия в совершении действий, образующих
объективную сторону состава преступления, не принимал.
Напомним еще раз, что речь шла не об организованных
группах, а о преступлениях, относящихся к соучастию в
собственном смысле этого слова. Таким образом, кримино-
логическая реальность не дает оснований для такого уго-
ловно-правового решения, которое исключало бы органи-
затора из общего круга соучастников преступления и остав-
ляло бы вопрос об его ответственности нерешенным в
Общей части,
Можно было бы, обращаясь к юридической стороне во-
проса, сослаться и на то, что никакого различия в этом пла-
не между организатором, с одной стороны, и подстрекате-
лем или пособником, с другой, вообще провести нельзя.
Ведь и последние, если они сверх своих подстрекательских
или пособнических функций, еще принимают к тому же
непосредственное участие в совершении преступления, прив-
лекаются на практике к ответственности как исполнители,
поскольку считается, что их исполнительская деятельность
поглощает всякую другую.
Однако дифференциация ответственности соучастников, ее
индивидуализация применительно к степени участия в пре-
ступлении требуют полного учета всего сделанного испол-
нителем сверх того, что связано с осуществлением объек-
тивной стороны состава.
Таким образом, недостаточно полное криминологическое
осмысливание проблемы ответственности организатора мо-
жет привести, с одной стороны, к тому, что его деятельность
(когда он не принимает непосредственного участия в со-
вершении преступления) вообще останется за бортом уго-
ловно-правового регулирования, а, с другой (когда он дей-
ствует как исполнитель) - к тому, что его организаторская
По уголовному законодательству, действовавшему до принятия
Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик,
это, как и некоторые другие упущения, компенсировалось существова-
нием института аналогии.
деятельноть будет неучтенной при определении степени его
участия в совершении преступления.
7. Противоположный пример ненадлежащего кримино-
логического осмысливания проблемы соучастия можно ви-
деть в том, что к числу действий, причинно связанных с по-
ведением исполнителя,- а именно они то и составляют
соучастие в преступлении,- были отнесены и действия, ко-
торые в причинной связи с поведением исполнителя не на-
ходятся, а именно - заранее не обещанное укрывательство.
Число примеров, когда неполный учет криминологичес-
кой обстановки или неадекватная ее оценка приводят к свое-
образным деформациям на уровне конструкции уголовной
ответственности, можно было бы продолжить. Но и сказан-
ное со всей очевидностью показывает важность учета всех
этих обстоятельств.
Поскольку в криминологическом плане причины, обус-
ловливающие поведение исполнителя, представляют опас-
ность для социалистических общественных отношений, го-
сударство, общество должны стремиться к их нейтрализа-
ции. В тех же случаях, когда в качестве таких причин
выступают действия других лиц, необходимо криминологи-
ческое осмысление целесообразности использования для
борьбы с ними средств уголовной репрессии, а если это бу-
дет признано необходимым, то и выявление границ, преде-
лов, до которых борьбу с действиями, причинно обуслов-
ливающими поведение исполнителя преступления, целесооб-
разно вести с помощью этих средств.
Как показывает практика борьбы с преступностью, та-
кие действия могут быть достаточно разнообразны. Они мо-
гут заключаться и в активном влиянии на лицо, на форми-
рование у него решимости совершить определенные, запре-
щенные законом действия, и в понуждении его к таким
действиям, и в планировании, организации их. На уголов-
но-правовом уровне такая деятельность охватывает весь
спектр поведения соучастников - от интеллектуального по-
собничества, способствующего формированию умысла ис-
полнителя, до организации преступления.
Наиболее опасными из этих действий являются те, ко-
торые связаны с проявлением инициативы лица в соверше-
нии преступления, поскольку в широком плане это означа-
ет что такое лицо выступает в качестве первопричины пре-
ступления.
3. Инициатор преступления и его криминологическая
характеристика
1. Роль инициатора преступления может быть надлежаще
осмыслена именно на криминологическом уровне, поско-
льку уголовный закон такой фигуры не знает и инициативу
в совершении преступления, по общему правилу, связывает
с действиями соучастников преступления или со специаль-
ными составами, предусмотренными в Особенной части
Уголовного кодекса. Но на криминологическом уровне для
всестороннего исследования проблем, связанных с проявле-
нием инициативы в организации совместной преступной
деятельности, открываются самые широкие перспективы.
Дело в том, что понятие <инициатор преступления>- это,
по существу, криминологический аналог социально-психо-
логического понятия <лидер> для тех случаев, когда речь
идет о совместной антиобщественной деятельности. Поэто-
му применительно к анализу деятельности инциатора пре-
ступления следует опираться на общесоциологические
и социально-психологические характеристики деятель-
ности лидера как стержня, объединяющего людей для
достижения общей, значимой для всех объединяемых,
цели.
В формировании преступления роль инициатора может
быть самой различной: от рождения <идеи> совершить пре-
ступление и <навязывания> ее конкретному лицу, выступаю-
щему в качестве исполнителя его преступных замыслов,
и кончая организацией всей преступной деятельности одно-
го или нескольких лиц.
Следует отметить, что <уровень> инициативы, проявляе-
мой лицом, степень его усилий по воплощению своих пре-
ступных замыслов в жизнь, обнаруженные при этом изоб-
ретательность, настойчивость и последовательность, также
как и характер употребленных при этом приемов и средств,
во многом зависят как от личностных свойств самого ини-
циатора, уровня его антисоциальности, так и от конкретной
ситуации, в которой его деятельность протекает, от лично-
стных качеств, ценностных ориентаций тех, на кого он стре-
мится оказать свое воздействие. Зависит деятельность ини-
циатора и от характера, длительности и стойкости межлич-
ностных связей, существующих между ним, с одной стороны,
II теми, кто попадает в орбиту его инициативы, с другой.
В тех случаях, когда речь идет о групповой деятельности,
она зависит и от характера группы, от системы господст-
вующих в ней ценностей, от степени сорганизованности ее
участников.
2. Можно считать бесспорным, что в любом преступле-
нии, в котором участие принимают два или большее коли-
чество лиц, инициатива в совершении антиобщественных
действий всегда принадлежит одному из них. При этом,
особенно когда речь идет о преступлении, совершаемом со-
исполнителями, инициатива, проявленная одним лицом,
может легко подхватываться другими соучастниками, кото-
рые, воспринимая эту инициативу <на лету>, вносят в нее
и свой собственный вклад. Чаще всего это бывает в пре-
ступлениях ситуационных, таких, например, как групповое
хулиганство. Отсюда нередко затруднительно, а то и просто
невозможно выявить инициатора преступления. Здесь сра-
батывает пресловутый механизм социально-психологиче-
ского заражения, который в условиях общности группового
настроя действует почти с неотвратимостью.
Иное дело те случаи совместного совершения преступле-
ния, в которых имеет место распределение ролей. И здесь
возможны ситуации, когда инициатива, выраженная подст-
рекателем, попадает на <благоприятную> почву, когда, на-
пример, совета, данного им человеку, переживающему опре-
деленную конфликтную ситуацию, может при определенных
условиях оказаться вполне достаточно для порождения у
него решимости совершить преступление. Но чаще всего
при распределении преступных ролей инициатору приходит-
ся прилагать определенные усилия к тому, чтобы добиться
от других соучастников выполнения желаемой для него их
функциональной роли.
Не все участники преступления, совершаемого с расп-
ределением ролей между ними, могут быть инициаторами
преступления. Так пособники - и интеллектуальный и
физический - ни при каких условиях инициативы в соверше-
нии преступления не проявляют. Наоборот, они сами обыч-
но выступают как объекты воздействия со стороны инициа-
тора. В роли этого последнего может выступать и исполни-
тель, который уговаривает конкретное лицо оказать ему
помощь в выполнении задуманного им, и подстрекатель,
который, являясь интеллектуальным автором преступления,
определяет к фунциональной роли и исполнителя и пособ-
ника. Может в этой роли выступать и организатор преступ-
ления. Возможны, конечно, и случаи, когда пособник, ока-
зывая помощь другому лицу в совершении преступления,
действует по собственной инициативе, но это уже откло-
нение от общего правила, касающееся, притом, только его
собственных действий.
3. Инициатор - всегда <родоначальник> преступления.
Но когда лицо действует в одиночку, эта его инициатива
входит как составная часть в совершаемые им действия.
Если же лицо лишь обнаружит во вне свою инициативу
(например, расскажет кому-либо о том, что собирается
совершить преступление), но не воплотит своего намерения
в конкретные действия, то по современным криминологичес-
ким воззрениям эта часть его поведения самостоятельной
опасности (по общему правилу) не представляет. Несом-
ненно, она свидетельствует о направленности личности, о
системе ее ценностных ориентаций, о необходимости прове-
дения определенных предупредительных мероприятий, но
не о необходимости использования для борьбы с этой нача-
льной стадией преступления такой крайней меры, как уго-
ловная репрессия.
Иное дело, когда инициатор действует не в одиночку, а
совместно с другими лицами, выступающими рядом с ним
в роли ведомых. Он при этом может действовать и совмест-
но с ними как соисполнитель, но может, породив инициа-
тиву, оставаться в стороне. В обоих случаях он, проявив
инициативу, в дальнейшем может утратить контроль над
действиями других лиц, над развитием событий. Именно
это обстоятельство и требует того, чтобы его поведение,
направленное на порождение у других лиц намерения со-
вершить преступление, рассматривалось особо, как дейст-
вие, представляющее самостоятельную общественную опас-
ность. Осмысливание этой криминологической реальности
и должно быть положено в основу конструирования инсти-
тута соучастия в уголовном праве.
Степень общественной опасности инициатора преступле-
ния зависит от интенсивности и характера совершаемых им
действий. Именно различия в деятельности инициатора, ее
объеме дают объективные критерии, по которым может
быть установлена его функциональная роль как соучастни-
ка преступления и определена степень его общественной
опасности.
4. Все случаи действий инициаторов преступления мож-
но, как указывалось выше, разбить на две большие группы:
а) когда инициатор не только действует в этой своей роли,
склоняя к преступлению других, но и сам принимает актив-
ное участие в совершении общественно опасных противо-
правных действий, к которым он определяет и других лиц.
Говоря на языке уголовного права, речь идет о тех случаях,
в которых инициатор действует и как соисполнитель; б) в
Исключение представляет, например, состав, предусмотренный ст.
100 УК УССР и соответствующими статьями УК других союзных рес-
публик.
77
которых инициатор, склонив других лиц к преступлению,
сам остается в стороне от фактического участия в действиях
этих лиц.
Что касается первой группы случаев, то здесь, участвуя
в самом процессе осуществления порожденного им преступ-
ления, инициатор, по существу, действует как исполнитель.
Но сверх того, он еще вовлекает в эти действия и других
лиц. Тем самым степень его опасности повышается. И хотя,
в рамках уголовного права, такое его <двойное> участие в
преступлении к сожалению по сложившейся практике и не
отражается на квалификации его действий, оно, безуслов-
но, должно учитываться при определении избираемой меры
наказания, зависящей, в соответствии с законом, от его
<вклада> в сообща совершаемое преступление. Эта <допол-
нительная> доля его участия в преступлении по сравнению
с другими соисполнителями может быть разной величины.
Она зависит в основном от интенсивности его инициативы,
от того, сколько усилий пришлось ему приложить, чтобы
нарушить законопослушную инерцию других соучастников.
Именно в интенсивности его инициаторской деятельности
проявляется прежде всего уровень его антисоциальности, а
следовательно, и степень его общественной опасности, его
<вклад> в сообща совершенное преступление.
Вторая группа случаев охватывает лишь те, где инициа-
тор не выходит за рамки этой своей функции. Однако это
отнюдь не значит, что роль его во всех случаях одноплано-
вая. Наоборот, как уже подчеркивалось, и уровень его ини-
циативы и характер совершаемых им действий может
быть различным. Он, например, может ограничить свое
участие лишь тем, что склонит к совершению преступления
исполнителя, но может, сверх того, найти ему и помощни-
ков, склонить их к выполнению этой функции, может соста-
вить весь план преступления, не только породив тем самым
у своих соучастников намерение совершить преступление и
принять в нем участие, но и облегчив им их преступные
действия, продумав за них все детали преступного плана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35