Нет, что ни говори, а подчеркнутая почтительность Бранда, пожалуй, действовала вдохновляюще. Теперь, задним числом, ему вспомнились и другие свидетельства перемены отношения к нему обитателей холда – занятый мыслями об огненном камне, он до сих пор их попросту не замечал. Только тут до него дошло, что Дилана как-то вдруг перестала пичкать его едой, а Дорс последние несколько дней и вовсе не показывался на глаза. Да и Лайтол оставил обыкновение ежеутренне осведомляться о здоровье Рута, предпочитая вместо этого говорить о предстоящих делах.В тот день, когда он вернулся из Главной мастерской кузнецов, Лайтолу и Финдеру не терпелось узнать, что же там такое вывел Вансор. Целый вечер Джексом пересказывал им доклад Звездочета и если вообще обратил внимание на странновато примолкших Лайтоловых подопечных, то приписал это их интересу к звездам и уравнениям. Тем более что Лайтол, Финдер и Бранд держались совсем как обычно.А на другое утро они перехватили по колбаске и по кружке кла и сразу двинулись в неблизкий путь: над только что засеянными полями ожидалось выпадение Нитей. Уж где тут было что-либо замечать!"Следовало мне открыть рот и все высказать им еще много месяцев назад”, – подумал Джексом, входя к себе.С самого начала было заведено – во время ухода за Рутом Джексома не должен был беспокоить никто: благодать уединения, которую он только теперь начал осознавать. Обычно Джексом возился с драконом – чистил его, смазывал маслом – рано утром либо поздно вечером. А еще они с Рутом охотились через каждые три дня на четвертый: уступая собратьям размерами, белый дракон нуждался в более частом питании. Огненные ящерицы холда неизменно сопровождали Рута на охоте и пировали с ним вместе. Люди ежедневно кормили своих питомцев из рук, но вытравить из ящерок страсть к парней, только что убитой – а еще лучше, самолично пойманной – добыче не удавалось. Никто уже и не пытался одолеть этот инстинкт. Без сомнения, они крепко привязывались к человеку в момент выхода из яйца; тем не менее внезапный испуг или просто каприз нередко бросали их в Промежуток, иногда даже надолго. Возвращаясь, они вели себя как ни в чем не бывало, разве что мысленно передавали что-нибудь вовсе уж несусветное.Джексом знал: сегодня Рут будет не прочь поохотиться. Он ощущал нетерпение, владевшее его другом. Посмеиваясь, он натянул тяжелею летную куртку и сапоги и осведомился, чего бы Руту хотелось нынче отведать.«Хочу верра, – ответил дракон. – Сочного, жирного верра с равнины. Не какого-нибудь жилистого, выросшего в горах!»И он фыркнул, красноречиво выражая свое отвращение к последним.– Кажется, ты действительно проголодался, – сказал Джексом, входя к нему в вейр. Рут поднял голову и легонько ткнул его носом в грудь: прохладный ветер дыхания дракона проникал даже сквозь толстую куртку. Глаза Рута переливались красными бликами здорового аппетита. Подойдя к широким металлическим дверям, открывавшимся во двор, он распахнул их передними лапами.Руатские файры вились в воздухе, взбудораженные голодом Рута и сами исполненные нетерпения. Джексом сел верхом и велел Руту взлетать. Старый коричневый дракон, по обыкновению сидевший на сторожевых скалах, громогласно пожелал им доброй охоты, а всадник помахал рукой.Десятины, выплачиваемые холдами, позволяли Вейрам держать для кормления драконов собственные стада. Но ни один владетель не обижался, если какому-нибудь всаднику случалось подкормить своего дракона на его землях. Джексом сам был владетелем, а значит, имел право на все и на вся в границах Руата: оставалось лишь соблюсти правила приличия. Что ж, Лайтолу не требовалось специально объяснять Джексому – Руту следовало охотиться на разных фермах по очереди, чтобы никому не нанести слишком чувствительного урона.В это утро Джексом дал Руту ориентиры богатой луговой фермы, где, по словам Лайтола, откармливали самцов-верров к весеннему забою. Когда Джексом и Рут прибыли туда, хозяин объезжал свои угодья верхом. Он довольна приветливо поздоровался с юным владетелем. Джексом вежливо осведомился о его здоровье, о тучности стад и о том, хороши ли кладки у верров. – Замолвил бы ты за меня словечко Лайтолу, – сказал фермер, и Джексом уловил в его тоне нотку обиды. – Сколько раз я просил его дать мне яйцо огненной ящерицы! Оно полагается мне как фермеру, и потом, оно мне необходимо. Как прикажешь разводить верров, когда песчаные змеи то и дело подкапывают гнезда и прокусывают скорлупу! По четыре-пять яиц в каждой кладке оказываются пустыми, ну на что это похоже? А огненные ящерицы, как я слышал, здорово отгоняют от гнезд всякую нечисть. Я тут толковал с парнем с Лысого Озера и еще кое с кем, так все в один голос говорят: до чего, мол, полезное зверье эти файры! Нет, правда, владетель Джексом, я фермерствую уже двенадцать Оборотов, даже больше, так что мне полагается. Небось Пелон с Лысого Озера – всего десять, а ему – пожалуйста, дали!– Даже не представляю, Теггер, и как это тебя обошли, – сказал Джексом. – Ладно, я посмотрю, что тут можно сделать. Сейчас у нас, правда, ни одной кладки нет, но как только появится – посмотрим. Теггер угрюмо поблагодарил его и порекомендовал послать Рута на стадо самцов, пасшихся на дальнем лугу. Ближнее стадо он собирался вскоре забить, между тем как драконья охота сгоняла с верров семидневный нагул.– Спасибо, – сказал Джексом, а Рут добавил благодарную трель, отчего скакун фермера поднялся на дыбы и начал брыкаться. Теггер сердито рванул поводья, не давая животному сорваться в галоп.Джексом вспрыгнул на плечо Рута и подумал: “Вряд ли Теггер сумеет пройти Запечатление с файром…"«Ты прав: этому человеку уже давали яйцо, – ответил Рут. – Малыш сразу удрал в Промежуток, да так и не вернулся к месту рождения…»– Откуда ты это знаешь?"Огненные ящерицы мне рассказали”.– Когда?.."Когда это случилось. Я только что вспомнил об этом. – Похоже, Рут был весьма доволен собой. – Когда тебя со мной нет, они рассказывают мне массу интереснейших вещей”.Тут до Джексома дошло, что при них не было обычного эскорта файров, несмотря даже на то, что они летели охотиться. А ведь он вовсе не имел в виду полного запрета всем ящерицам сопровождать их куда бы то ни было“Я есть хочу, – жалобно напомнил Рут. – Где мой верр?"Они подлетели к дальнему лугу, и дракон ссадил Джексома на травянистом пригорке, откуда удобно было наблюдать за охотой. Рут взлетел – ив воздухе тотчас возник целый рой огненных ящериц. Одна за другой они опустились на травку, почтительно ожидая, чтобы Рут пригласил их разделить с ним трапезу.Некоторые драконы имели обыкновение подолгу гонять стадо верров, отбирая самого жирного. Но Рут то ли быстро сделал свой выбор, то ли перехватил мысль Джексома о том, что Теггер отнюдь не обрадуется загнанным веррам. Как бы то ни было, он стремительно свалился на одного из самцов и вмиг сломал ему шею.Ел Рут с прирожденным изяществом. Оставив польщенных файров обгладывать косточки, он разорвал второго самца. Верры сгрудились в дальнем конце пастбища и стали было успокаиваться, но Рут неожиданно поднялся в воздух и ринулся на третьего."Я же говорил, что хочу есть”, – сказал он извиняющимся тоном. Джексом расхохотался:– Да ну тебя, Рут! Набивай брюшко на здоровье.«Я не набиваю брюшко, – ответил Рут с кроткой укоризной: и как это, мол, Джексом о нем такое подумал! – Просто я очень проголодался.»Джексом задумчиво разглядывал пирующих файров. “Интересно, – подумалось ему, – сколько здесь ящериц из Руата?""Это все местные”, – тотчас ответил Рут. “Итак, – размышлял Джексом, – от навязчивого общества руатских файров я вроде отделался. Но довольно ли этого? Ведь если одна ящерица что-то узнала – считай, знают и все остальные. Все же придется как-нибудь укрываться от них…Джексом знал: чтобы разжевать и переварить огненный камень, драконам требовалось время – только тогда достигался наилучший эффект. Опытные всадники начинали давать своим драконам огненный камень за несколько часов до предстоящего выпадения Нитей. Насколько быстро сумеет Рут проглотить достаточно камня, чтобы могло получиться пламя? Этого Джексом не знал. Надо будет действовать осторожно. Все драконы различались быстротой переваривания камня и вместимостью второго желудка, так что каждому всаднику приходилось лично выяснять особенности своего зверя. Эх, если бы можно было тренировать Рута в Вейре, под присмотром опытного наставникаЧто ж, спасибо хотя бы на том, что с огненным камнем не было никаких сложностей. В холде держали запас для Вилта, старого коричневого дракона: на сторожевых высотах всегда лежала изрядная куча. Можно будет натаскать понемножку, тем более что Руту и не потребуется столько, сколько большому Дракону…Все дело опять-таки упиралось во время. Сегодня утром Джексом был свободен только потому, что Руту требовалось поохотиться. Кроме того, им придется лететь в Руат обычным порядком: сытых драконов избегали посылать в Промежуток – оказавшись с полным брюхом горячей жирной еды в лютом холоде Промежутка, дракон мог всерьез заболеть… А во второй половине дня Лайтол собирался ехать смотреть весенние посевы. Если Джексом в самом деле хотел пройти Утверждение и стать владетелем, эту поездку нельзя было пропускать."Интересно, – подумалось ему затем, – не боятся ли господа владетели, как бы я не сделался похож на захватчика-отца?..” Они готовы были без конца рассуждать о происхождении, о крови и о том, как сказывается в человеке эта самая кровь. Так неужели они ничуть не беспокоились – а вдруг в нем, Джексоме, однажды заговорит кровь Фэкса? Или, может, надеялись, что наследие матери пересилит? Да, все они рады были говорить с ним о его матери, госпоже Гемме. Но как только ему случалось упомянуть своего недоброй памяти папашу – тут же переводили разговор на другие темы. Боялись, не пойдет ли он по отцовским стопам? Или просто из вежливости не хотели говорить плохо о мертвом? О живых небось не стеснялись…Джексом попробовал вообразить себя завоевателем вроде отца. Как бы, например, он разделался с Наболом, с Форт холдом… нет, Форт холд – слишком крупный кусок… или с Тилеком? А с Кромом? Тоже не пойдет: Керн, старший сын Несселя, владетеля Крома, такой славный парнишка – ну как можно отнять у него то, что ему по праву принадлежит?Тухлая скорлупа! Какие там завоевания, если он не способен как следует распорядиться собственной судьбой и судьбой своего дракона!..Рут подошел вперевалочку, сытый, довольный, с отвисшим, полным брюшком. Улегся в душистой, нагретой солнцем траве и принялся облизывать когти, Он был очень чистоплотен. Джексом подождал, пока он кончит умываться, и спросил:– Летать-то сможешь после такого обеда?Рут повернул голову, с укором глядя на всадника. “Я всегда могу летать. – Дыхание дракона отдавало сладковатым запахом свежего мяса. – А что, ты опять беспокоишься?"– Я хочу, чтобы мы с тобой были настоящей парой, как положено дракону и всаднику. Я хочу драться с Нитями – чтобы я сидел у тебя на спине, а ты извергал пламя!«Ну так давай сделаем это, – с непоколебимой верой произнес Рут. – Я – дракон, ты – мой всадник. В чем проблема?»– За нами повсюду следуют файры… “Но ведь ты сказал толстяку с голубым, – так Рут обычно называл Бранда, – чтобы они отстали от нас. Они и отстали. Здесь их нет”.– Зато явились другие, а ты сам знаешь, как они болтливы. – Тут Джексом припомнил рассуждения Менолли и спросил: – Те, что здесь, – о чем они сейчас думают?«О своих сытых животиках. О том, что верры были сочными и нежными. О том, как здорово они наелись. В первый раз за много Оборотов.»– Если ты велишь им убраться, они послушаются тебя?Рут фыркнул, глаза его замерцали – дракону было смешно.«Они не поймут, с какой стати, и примутся выяснять. Я велю им, если ты хочешь. Может, и вправду отвяжутся на какое-то время.»– Файры есть файры: любопытства в них куда больше, чем здравого смысла, – сказал Джексом. – Ладно, как любит говорить Робинтон, неразрешимых проблем на свете не бывает, надо только немножко подумать. Что ж, подумаем!Всю дорогу до Руата в животе Рута громко урчало: пищеварение шло своим чередом. Больше всего дракону хотелось свернуться на теплых камнях и сладко заснуть. Коричневого сторожевого не было на обычном месте, и Рут устроился на утесе. Джексом следил за любимцем с главного двора, пока тот не уснул, а потом отправился разыскивать Лайтола.Если Бранд и говорил с управляющим о просьбе Джексома – на поведении Лайтола это никак не отразилось. Он поздоровался с Джексоном в своей обычной сдержанной манере и тут же велел ему не мешкать с едой, ибо им предстояла длительная поездка. С ними, сказал он, отправится Тордрил, наследник владетеля Исты, а также один из старших воспитанников Лайтола. Андемон, Мастер земледельцев, прислал новое семенное зерно: урожайную, скороспелую пшеницу. Этим зерном уже засевали поля на юге, кишевшие личинками. Тамошние растения получились удивительно здоровыми, способными сопротивляться болезням и выдерживать долгие засухи. Теперь Андемон хотел бы знать, как будет чувствовать себя его пшеница в дождливом северном климате.Дело осложнялось тем, что многие пожилые фермеры упорно не желали вводить у себя ничего нового…– Толстокожие, что твои Древние, – вполголоса ругался Лайтол, но, так или иначе, для каждого находил убедительные слова. Так получилось и с Фиделло, хозяином фермы, которую они намеревались посетить. Правда, Фиделло был из новых: его предшественник погиб два Оборота назад, застигнутый Нитями на охоте за дикими веррами.И вот, наскоро перекусив, они двинулись в путь на неутомимых скакунах, специально выведенных для дальних поездок. С точки зрения Джексома, несколько скучновато было ползти верхом по полям, которые на спине Рута он мог пересечь в мгновение ока через Промежуток. Тем не менее ему нравилось время от времени ездить верхом. А сегодня в воздухе чувствовалась весна, и к тому же у Лайтола, насколько было известно Джексону, не было причины на него сердиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61