Склонив голову набок
, я задержал дыхание и прислушался.
Это точно был голос Говарда Спаркмена, ругавшегося себе под нос. Зная его,
можно было догадаться, что он вступил в собачье дерьмо или что-нибудь вро
де этого.
Я улыбнулся, покачал головой и направился глубже в лес, где густая листва
покрыла все сплошной тенью. Я даже начал натыкаться на стволы Ц так стал
о темно. Снова я подумал о Кейт Робинсон, представив себе, как сияют ее све
тлые волосы и зеленые глаза в густых сумерках. Стройное тело казалось ту
гим, как тетива. Как она…
Стук!
Меня щелкнула по голове ветвь дерева. Было так темно, что я еле видел собст
венную руку, если поднести ее к глазам. Как мне тут разглядеть кого-нибудь
еще Ц один Бог знает.
Но я все равно шел вперед. Мне тоже хотелось разделаться с этими мерзавца
ми. Они стали невыносимо докучать нам последнее время. Из двух пабов Ферб
ерна их уже выставили, но все равно они еще пакостили деревню. И если вечер
ом их где-нибудь замечали, обязательно наутро кто-нибудь сообщал об угна
нной машине или сожженном сарае.
Черт, темно стало. Даже тропы совсем не видно. А судя по тому, как вязли ноги
в мягкой земле, я с этой чертовой тропы уже несколько минут как сбился. Я г
лянул на светящийся циферблат часов Ц 21.30, Ц потом пошел дальше, а ветви ц
епляли меня за рубашку, как пальцы призраков.
В таких условиях я могу выскочить прямо посреди шайки: они меня забьют до
бесчувствия раньше, чем я успею крикнуть.
А что будет, если на них наткнутся Кейт и девочки?
В мозгу замелькали мысленные образы Ц Кейт попадает в руки бандитам. “С
мотрите, что у нас есть, Ц говорит одна мерзкая рожа. Этот тип одет в засал
енную футболку, подмышками пятна вонючего пота, на груди лозунг “НЕ ТЕРП
ЛЮ ДЕВСТВЕННИЦ”. Он хватает волосы Кейт в горсть, потом рвет их на себя, бо
льно ударяя Кейт головой об дерево. Она стоит, тяжело дыша, глаза ее в ужас
е бегают из стороны в сторону, а этот хмырь запускает свои толстые коротк
ие пальцы вниз по ее обнаженному плечу. И снова улыбается той же мерзкой у
лыбочкой. Ц Ладно, мальчики, назовем вещи своими именами. Она согласна. О
на говорит, что ей всегда хотелось потрахаться с…” Я встряхиваю головой,
но видения не отстают. Теперь я каждые десять шагов останавливаюсь и при
слушиваюсь, панически боясь услышать призыв о помощи. Сердце колотится т
ак сильно, что его удары слышны в шее и в ушах.
И снова я встряхиваю головой и иду дальше. Ничего я пока не слышал. Наверно
е, на нас всех подействовал вид Стенно Ц как он влетел в сад с окровавленн
ым лицом. И еще его глаза, которые глядели на нас из кровавой маски. Как они
вылезали из орбит, какие были белые Ц как пластиковые кружки. И почему зр
ачки и радужки сократились до черных точек? Даже цвета глаз было совсем н
е видно. И это выражение ужаса, бьющее как кулак под ложечку. Что за чертов
щину увидел он в лесу?
Зашелестели листья. Я быстро оглянулся. Во рту пересохло, сердцебиение п
одпрыгнуло еще на одно деление.
Топ-топ. Топ-топ.
Господи… да там кто-то действительно есть! Я застыл. Глаза у меня полезли
из орбит, и только усилием воли я заставлял себя всматриваться во мрак.
И ничего не видел.
Может быть, надо крикнуть? Но если там ничего не окажется, когда ребята при
бегут, я стану посмешищем. К такому унижению я не был готов. Рик Кеннеди, то
т самый, который боится темноты.
И я пошел туда, где, по моим расчетам, находился источник шума. Вытянув впе
ред руки, я шел только на ощупь.
Моей ладони коснулись пальцы.
Черт побери!
Я схватил их.
Схватил молодой побег.
Кретин.
Во рту пересохло совсем. Сердце билось быстрее, дыхание стало резким и по
верхностным. Кто-то там есть Ц в этом я был уверен. Так сильно было ощущен
ие… ощущение присутствия. Просто на ощупь. Да, вот это слово Ц на ощупь. Пр
отяни руку Ц и коснешься ощущения присутствия, висящего в воздухе.
Каждые пять шагов я останавливался, задерживал дыхание и прислушивался.

Но сердце гудело, как большой барабан. Почти ничего я не слышал, кроме ритм
ичного тук-тук-тук мышцы в моей груди.
Ц Кто не спрятался, я не виноват, Ц шепнул я.
И шагнул в сторону Ц так сильно было предчувствие нацеленного удара в л
ицо или в пах.
По коже ползли мурашки, как настоящие насекомые с острыми лапками.
Темнота, проклятая темнота. Ничего не видно. Но я знал, побожиться мог, что
здесь кто-то есть. Эти кто-то двигались прямо передо мной, дразня меня. Я зн
ал. У меня была абсолютная, полная, окончательная уверенность, что они все
время точно знают, где я, и просто играют со мной.
В любой момент они могут повернуть назад… может, я успею увидеть блеск ле
звия Ц слишком поздно, Ц когда оно разрежет воздух у меня перед лицом, в
тыкаясь в…
Ц А, черт!
Я ощутил это у себя на лице, ударил кулаком. Оно снова меня стукнуло, и тепе
рь я поймал его двумя руками.
Ветка. Дурацкая ветка.
Я погладил ее с чувством облегчения. Но я знал, что так продолжать дальше
Ц идиотизм. Слишком темно, чтобы хоть что-нибудь рассмотреть. Вполне воз
можно, что сейчас я иду к старому карьеру. Ступить за край Ц и я уже по доро
ге в Вечное Сияние, с арфой и с крылышками.
И я уже пошел в обратную сторону Ц или в сторону, которую считал обратной,
Ц когда учуял запах.
Я потянул носом, и запах налетел так сильно, что застал меня врасплох. До м
еня вдруг дошло, что такой запах слышен в день жаркого лета, когда наступа
ет гроза и в разогретую почву хлещет дождь. Но сейчас запах почвы был наст
олько силен, что, казалось, бьет через ноздри прямо в мозг.
Я помотал головой и пошел дальше.
И тут неожиданно Ц какая вдруг радость и облегчение! Ц я оказался на пол
янке, где зимней бурей вывернуло большое дерево. Наверху в навесе ветвей
открылась дыра с неровными краями, в густеющей синеве мерцали звезды.
И здесь запах стал еще сильнее. Помню, как я смотрел озадаченно себе под но
ги, думая, что же его вызывает.
“Бога ради, Ц пытался я себя урезонить, Ц это же просто какой-то дурацки
й запах. Барсучья струя или след хорька”. Но запах был настолько силен и не
уместен, что я невольно продолжал глядеть под ноги.
И тут я увидел самое странное.
Почва вокруг меня шевелилась. Шевелилась отдельными медленными движен
иями. И я разглядел, что шевелилась не почва: шевелилось то, что из почвы вы
лезало.
Их были тысячи. Больше всего было похоже, будто когда-то сотни людей похор
онили заживо, и вот они медленно, медленно, медленно высовывают наружу па
льцы, вверх, вверх, пока не вылезут. Тогда они медленно эти пальцы сгибают,
радуясь ощущению вечернего воздуха на коже после многих лет в гробу, в хо
лодной сырой могиле.
Я съежился, глядя в изумлении на розовые палочки, гордо поднимающиеся из
земли.
Глаза уже достаточно привыкли к темноте. И до меня наконец дошло.
Черви.
Тысячи дурацких червей. Все сразу выползли наружу. Но все они почему-то, в
се до одного, решили стоять на хвостах, держа тела прямо, и были похожи на к
акие-то психом нарисованные всходы посева пальцев. Да, ребятам надо на эт
о посмотреть, обязательно. Даже видеокамеру надо бы принести, ухмыльнулс
я я про себя. Получатся кадры для концовки выпуска новостей. Знаете, вроде
как умная собачка катается на парусной доске или симпатичный кот везет т
ележку для гольфа Ц в этом роде. На заработанные денежки можно будет куп
ить новые микрофоны для оркестра.
Я решил, что успею сбегать домой и вернуться с камерой за полчаса. Я посмот
рел на время Ц 21.47. Да, запросто. И засниму этих червей за их странным ночным
танцем.

Я встал.

И первое, что увидел, это было лицо. Оно висело во мр
аке в воздухе, без тела, одно лицо.
Лицо с парой глаз, которые видели меня насквозь до самого затылка.
Я открыл рот, чтобы крикнуть ребятам. Но не издал ни звука. Почему-то я окам
енел, как статуя.
Следующее, что я помню Ц как лежу на земле со всеми этими танцующими черв
ями.
Я сразу попытался подняться, но не мог шевельнуться. Не мог дышать. Я тольк
о сознавал, что меня держит чья-то прижатая между лопаток рука, а другая п
рижимает мое лицо к земле. Теперь я видел стремящихся к небу червей крупн
ым планом. И тела их Ц розовые, мокрые, кольчатые.
Вот тогда я понял, что хочу закричать.
Потому что теперь я знал, на что наткнулся Стенно. На это лицо в темноте.
И, чувствуя, как меня прижимает к земле, я ощутил накатившую волну ужаса. О
на поднималась откуда-то изнутри. И раздувалась, раздувалась, раздувала
сь. Первобытный ужас. Беспощадный, неодолимый ужас, пронзающий сердце, вс
епоглощающий ужас, заглушивший все мысли и ощущения.
Изо рта у меня не вылетело ни звука, но внутри моей прижатой к земле головы
слышался вопль, вопль, вопль.

5

Было уже темно, и вечеринка была в полном разгаре. Н
а лужайке танцевали под старую рок-н-ролльную ленту.
Когда я вошел в ворота, Говард Спаркмен ухмыльнулся мне навстречу:
Ц Что тебя задержало, старый друг Рик Кеннеди? Ц Ухмылка стала шире. Ц И
ли надо спросить, кто тебя задержал?
Ц Никто меня нигде не задерживал. Я искал тех, кто напал на Стенно. Кстати,
как он?
Ц Его отвезли в больницу посмотреть, что у него с глазом, но вроде ничего
угрожающего жизни с ним не случилось. Он даже смог выпить пару баночек пи
ва и смеялся какой-то сальной шуточке Дина. Ладно… Ц Глаза его лучились и
з-под очков с золотой оправой. Ц А ты не расскажешь своему старому другу,
кого ты там тискал у дерева?
Ц Был бы рад… Слушай, передай мне пива. Во рту такой вкус, будто ты там ноче
вал.
Ц Прекрасно! Ц подмигнул Говард. Ц Строишь из себя джентльмена? О поце
луе не рассказываешь?
Шутка становилась слегка навязчивой.
Ц Не понял, Говард. Что ты там про меня придумываешь?
Ц Чем-то ты должен был быть занят все то время, что тебя не было.
Ц Время, что меня не было? Да я на пять минут позже вас пришел. Мы искали в л
есу бистонскую банду. Я нашел дырку от бублика, и вы, по-видимому, немногим
больше. Потом мы все вернулись.
Ц Но мы уже сто лет назад вернулись, мой милый.
Ц Сто лет? Да мы все только минут на двадцать уходили.
Ц Рик, Ц Говард похлопал себя по часам, Ц все, кроме тебя, уже час как зде
сь.
Ц Час? Дури голову кому-нибудь другому.
Ц Ладно, ладно, не буду лезть не в свое дело. Я слишком любопытен. Ладно, во
т возьми отбивную. Они сегодня отличные.
Я глотнул пива. Оно обожгло горло, как жидкий лед. Откуда бы такая жажда? Ка
к будто я пешком перешел пылающие пески Сахары. На часы я смотрел не больш
е пяти минут назад, и там было 21.47. Я еще раз посмотрел на часы.
Ц Эй, Рик, что с тобой?
Ц Ничего… все отлично.
Ц Ну, вид у тебя не слишком отличный. Косточка в горле застряла, что ли?
Ц Да нет, Говард, действительно все в порядке. Можешь мне еще пива переда
ть?
Ц Конечно. Ты бы сел, Рик. А то у тебя вид не очень устойчивый.
Ц Устойчивый?
Ц Будто ты сейчас с катушек свалишься.
Ц Все нормально.
Ц Рик, сядь.
Ц Слушай, Спарки, ты говоришь, как моя мамочка.
Ц Поскольку я на два года старше, то быть твоей мамочкой, папочкой и мило
й тетушкой Нелли в одном флаконе Ц моя прерогатива. Садись сюда, и я тебе
дам выпить.
Я смотрел, как Говард пыхтит куда-то за пивом. Какое-то мгновение мне каза
лось, что я гляжу со дна очень глубокой ямы. Даже видны были высокие темные
стены и световой пузырь, в котором Говард спешит к столу с напитками.
И я знал, откуда такое чувство. Дело не в алкоголе. А в том, что я посмотрел н
а часы. Все чувства мне подсказывали, что они должны показывать без чего-т
о десять. А они показывали моим глазам 23.01.
Но ведь всего несколько минут назад я смотрел на них в лесу, и было 21.47.
Да, у меня есть репутация человека иногда рассеянного. Я теряю мелочь из к
арманов, забываю пальто в ресторане или путаю телефоны друзей. Но мне еще
не приходилось полностью забывать целый час.
Я снова вернулся мысленно к тому, что делал в лесу. Мы искали бистонскую ба
нду. Разделились. Я забрел в самую темную чащу. Там была поляна на месте уп
авшего дерева. Ага… Вспоминаю. Что-то там было такое с почвой, что-то… коми
чное? Да, комичное, смешное, вроде… вроде…
Вроде чего? Черт возьми, Рик, почему ты не можешь вспомнить?
Смешной запах?
Да, вспоминаю, запах. Вроде дождя по раскаленной земле.
Ц Но что такого смешного в том лице?
Я прикусил губу. Слова вышли у меня изо рта, но будто не я их произнес.
И тут у меня прорвало плотины памяти. Черви. Лицо. Потом вдруг… что? Ради Го
спода Бога и всех его ангелов, что случилось потом?
Во рту пересохло. Сердце снова заколотилось. Я вспомнил лицо, наставленн
ые на меня глаза. Потом я лежу лицом вниз. Меня держат. Я не могу шевельнуть
ся. Ощущение неимоверной давящей силы. Но что потом?
Вспомнился страх. Но воспоминание о нем приглушено, будто это было сто ле
т назад. Я сделал еще глоток пива и потряс головой. Я остался невредим. Даж
е одежда не смялась. Конечно, там и сям прицепились сухие листья к переду р
убашки, но стряхнулись без следа. Так откуда такое странное чувство, когд
а я представляю себе это лицо без тела?
Я жадно осушил банку. Может, я просто слишком много работал последнее вре
мя со своим оркестром? Почти все днем работают, и потому репетировать при
ходилось по вечерам в гараже Пита. Не раз я в два часа ночи дергал струны г
итары, отлично зная, что вставать мне придется в семь, чтобы к восьми успет
ь в супермаркет.
Я зевнул и взял отбивную с тарелки на стене, куда ее поставил Говард. Все н
ормально, Рик. Ты перетрудился, так что расслабься и радуйся вечеринке.
Вечер был теплым. Звезды сияли в вышине во всем своем небесном великолеп
ии, белым мазком тянулся по центру Млечный Путь. Отлично играла музыка, и я
нтарным светом освещали сад двадцать фонарей на деревьях.
Близкое к панике ощущение, накатившее на меня минуту назад, когда я понял,
что потерял целый час, исчезло так же быстро, как появилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69