И вслед за этой мыслью остатки благоразумия покинули меня вовсе.

Глава 4

Метров триста я прошел, как во сне. Бывают такие редкие сны, когда человек
словно летит над поверхностью Земли. Он знает, что с ним ничего не случитс
я, и необъяснимое чувство восторга переполняет все его существо.
Риск сломать ногу, возможное падение с обрыва и даже смерть Ч потеряли д
ля меня какое-либо значение.
В инфрареде я видел, что справа и слева зияют пропасти. Всего один шаг отде
лял от последней черты Ч такой узкой стала в этом месте тропа, если можно
было назвать тропой изрезанный расселинами и усеянный обломками скаль
ный гребень.
В старой электронной книге я читал о том, что монахи древних тибетских мо
настырей умели бегать в полной темноте без дороги, с недостижимой для но
рмального человека скоростью. Нечто подобное сейчас происходило со мно
й, и только глубоко в подсознании притаился едва заметный комочек страха
. Подсознание не желало мириться с моей восторженной расслабленностью, о
но чувствовало, как близко подступила ко мне смертельная опасность.
Наконец в наушниках прозвучал приказ остановиться. Это был именно прика
з. Я знал, что не посмею ослушаться, и даже не удивился своей раболепной по
корности. Скорее всего, потому что считал, в случае необходимости я смогу
сбросить с себя овладевшее мной оцепенение. Но пока я не получу всей инфо
рмации о том, что здесь притаилось, я не стану сопротивляться…
Было ли это самоуспокоением, самоуверенностью? Или мой мозг полностью ко
нтролировался внешним воздействием? Вот этого я не знал, это можно будет
проверить, только когда наступит время психологического поединка с чуж
им разумом. А пока не надо сопротивляться, Ч моя цель продвинуться как мо
жно дальше в начавшемся контакте и получить всю возможную информацию.
Удивившись собственному витиеватому мышлению, совершенно мне несвойст
венному, я на внутреннем плане сознания, закрытого от внешнего воздейств
ия, пытался понять, зачем мне все это? Почему я не побежал прочь от притаив
шегося здесь ужаса тогда, когда это еще было возможно? Ответа на этот вопр
ос я не знал, или не хотел знать, Ч что было вернее. Во всяком случае, не одн
о любопытство было тому причиной.
Легенды о таинственном существе, обитавшем на Багровой планете, говорил
и о том, что тот, кто встретится с ним и не побоится пройти до конца, скорее в
сего, потеряет разум или найдет счастье, такое, о котором даже и не слышали
в обычных человеческих мирах.
Похоже, я тоже искал свой клад, свой скандий Ч только другого, не материал
ьного свойства.
Ч За этой скалой ты увидишь свет. Не бойся, войди в него. Ч Голос стал теп
ерь мягче, он потерял безликий металлический оттенок, он уже не приказыв
ал, скорее уговаривал меня, как испуганного ребенка. Неужели они догадал
ись о моем глубоко запрятанном страхе? Это никуда не годилось. Я терял очк
и еще до старта.
Шагов через двадцать я действительно увидел в скале глубокую нишу, словн
о занавесью прикрытую зеленоватым светящимся туманом.
В нерешительности я остановился перед ней, ожидая дальнейших указаний, н
о голос теперь молчал, как будто сказал уже все, что было необходимо, и ост
альное зависело теперь от меня самого.
Я понял, что еще не поздно. Что в этот момент меня отпустили, предоставив в
озможность самому решить Ч хочу ли я вернуться или пойду до конца за реш
ением своей загадки. Возможно, именно потому, что мне предоставили свобо
ду выбора, я шагнул к светящейся занавеси и прошел сквозь нее, не почувств
овав ничего, кроме легкого покалывания кожи, которое бывает в ионном душ
е.
Внутри ниша оказалась совершенно пустой, если не считать стоявшего на по
стаменте небольшого растения с ладонь величиной Ч уменьшенной копии о
громных лопухов, росших вокруг корабля. Разве что цветка у этого растени
я не было. «Для цветка, видимо, еще не пришло время, Ч решил я, Ч растение п
охоже на молодой росток». От него исходил мягкий зеленоватый свет, котор
ый я принял за туман и который каким-то непонятным для меня образом делал
невидимой снаружи внутренность часовни.
Ровные узкие стены и сводчатый потолок ниши напоминали именно часовню.

«Кладбищенскую часовню», Ч добавил мой внутренний голос, принадлежавш
ий той части сознания, которая все еще оставалась на страже, хотя здесь, вн
утри, голос моего рассудка стал почти не слышен, убаюканный обманчивым ч
увством безопасности, исходившим скорее всего от самого растения.
«Всего четыре небольших листочка, неужели этого достаточно, чтобы скрыт
ь внутри разумное существо? Разве возможно, чтобы подлинными хозяевами э
той планеты были какие-то жалкие растения, неспособные к активным дейст
виям?» Ч Я подошел к растению вплотную, уже не испытывая прежнего страха.
Под листьями не было даже корней. Вместо них какая-то твердая лепешка, при
сосавшаяся к гладкой поверхности камня. Непонятно, чем оно питается и ка
к вообще возможно существование этого ростка внутри закрытого помещен
ия, куда не проникают снаружи даже жалкие крохи инфракрасного излучения.

Может быть, за ним кто-то ухаживает? Я нервно обернулся, но вход в нишу ничт
о не загораживало, и свет не мешал мне видеть то, что происходило снаружи.
«Зачем вообще меня сюда позвали?»
Ч Ну, вот, я на месте, что дальше? Ч спросил я, обращаясь к цветку. Никто мне
не ответил, рация молчала на всех каналах. Возможно, внутрь ниши радиоизл
учения не проникали вообще.
«Может быть, я ошибся? Может быть, меня ждут совсем в другом месте? Это нетр
удно проверить. Если снаружи вновь появится голос, который привел меня с
юда, значит предположение правильно».
Я медленно повернулся и направился к выходу. Никто мне не препятствовал
Ч вот только выхода не было. То есть я по-прежнему его видел, но та самая, е
два заметная, прозрачная, зеленоватая дымка, что так легко пропустила ме
ня внутрь, теперь стала совершенно непроходимой.
Я уперся в невидимую стену и от неожиданности потерял равновесие. За спи
ной у меня раздался звонкий девичий смех. Он прозвучал не в наушниках рац
ии, а в воздухе этого небольшого помещения. Я не мог ошибиться, когда наруж
ные микрофоны скафандра улавливали посторонние звуки, выделявшиеся из
общего фона, на пульте вспыхивал крохотный индикатор. Но когда я поверну
лся, в часовне по-прежнему никого не было.
На этот раз я ощутил не страх, а раздражение. Эти детские игры начинали мне
надоедать.
Я отстегнул от пояса бластер, снял его с предохранителя и, направив растр
уб излучателя на растение, сказал:
Ч Открой выход, или я буду стрелять.
Ч Бедный червяк, растение тебя не слышит. Оно всего лишь передатчик звук
овых колебаний, как твои наушники в рации. А выйти отсюда ты сможешь, если
угадаешь мое имя. Оно здесь, в воздухе, вокруг тебя, стоит только прислушат
ься как следует. Произнеси его Ч и выход откроется.
И я действительно что-то услышал, на самой границе слышимости, нечто едва
уловимое, похожее на звон комариных крыльев в дальнем углу комнаты.
Ч Вы, червяки, не умеете слушать никого, кроме самих себя. Сними шлем, не бо
йся. Здесь нормальный воздух, в нем нет ничего вредного для тебя.
«Осталось снять защитный костюм и выбросить оружие», Ч обреченно подум
ал я, отстегивая тем не менее магнитные застежки шлема. Звон, плывущий в во
здухе, стал громче и походил теперь на басовитое гудение шмеля. В нем появ
ились ритмичные повторявшиеся вибрации, уже почти сложившиеся в слово, п
очти знакомое, но все еще непонятное.
Ч Ну же, это так просто, не пытайся слушать своими маленькими ушами, Ч в н
их нет никакого толку. Слушай сознанием. Ты ведь разговариваешь во сне? Вс
помни слова, которые ты слышал в своих снах, Ч это тебе поможет.
Я не знал, слышал ли я во сне какие-нибудь слова. Слышат ли вообще люди свои
сны? Этого я тоже не знал, но совет был хорош, он помог мне сосредоточиться
и в то же время расслабиться, отключиться от всего внешнего Ч только сей
час я понял, что звук был внутри меня и не имел отношения ни к часовне, ни к г
оворящему растению.
«ДЖИ-ДЖИ-ДЖИ», Ч жужжал шмель и моей голове, но в перерывах между этими «Д
жи» был еще какой-то, совсем маленький слог, его я понять не смог, и потому,
чувствуя себя полнейшим идиотом, повторил вслух это самое «ДЖИ».
Ч Почти правильно, Ч одобрил голос, идущий из растения. Ч Осталось сов
сем немного.
И тогда, окончательно разозлившись на самого себя, на идиотскую ситуацию
, в которой очутился, испытывая разочарование оттого, что контакт оказал
ся похожим на фарс, не скрывая раздражения в голосе и совершенно неожида
нно для себя самого я сказал:
Ч Джина, открой выход!
И прозрачная стена передо мной исчезла.
Ледяной ветер, несущийся с высокогорья и разбивавшийся о кольцевые горы
кратера, швырнул мне в лицо колючий снег. Сплошная стена мрака немедленн
о сомкнулась вокруг меня, заставив вспомнить о шлеме с его инфракрасным
прибором ночного видения. Но, прежде чем надеть его, я глубоко вдохнул воз
дух планеты, совершенно безвкусный и не имевший никакого запаха, словно
попробовал глоток холодной дистиллированной воды. «Странно, куда подев
ался метан? Его запах я должен был почувствовать».
Я обернулся к нише, из которой только что вышел, но там уже не было ничего: н
и свечения, ни входа. Разочарование от этого открытия оказалось сильнее,
чем я ожидал. Я подозревал, что не сделал внутри чего-то очень важного. От э
того простого и неведомого мне сейчас действия, возможно, зависела вся м
оя дальнейшая судьба…
Но что я мог сделать в этой пустой часовне? Или сказать? Этого я не знал.
Меня отпустили, поскольку я этого хотел, и обратно, похоже, не собирались п
риглашать. Я вновь оказался внутри своего привычного мира, полного мелки
х неприятностей, дрязг и одиночества… Самое главное Ч одиночества. У ко
смовиков почти никогда не бывает постоянного дома. Слишком долгое, в нес
колько лет, ожидание, после которого, почти сразу же, следует новый полет,
разрушает любую семью.
Я медленно побрел обратно Ч туда, где оставил робота и где меня, должно бы
ть, уже давно ожидал Каринин.
Я провел в часовне не меньше часа. Во всяком случае, так мне казалось, одна
ко электронные часы в моем шлеме упрямо показывали, что прошло всего дес
ять минут с того момента, как я оказался внутри.
Сейчас я шел тяжело, то и дело спотыкаясь о камни, словно нес на своих плеч
ах дополнительный груз. Той легкости, которую я ощущал по дороге к часовн
е, не было и в помине. Я старался не думать о том, что со мной произошло, стар
ался не анализировать свои ощущения, в которых почему-то преобладала го
речь и нелепое желание вернуться в пустую часовню.
К счастью, а может быть, и вовсе не к счастью, это желание не успело овладет
ь мной полностью, до того как я вышел на широкий уступ, где неподвижно стоя
л наш робот с откинутым щитком.
Каринин возился в его электронных внутренностях и был настолько поглощ
ен этим занятием, что даже не обернулся, когда я подошел.
Ч Ну что, нашел ты свой скандий? Ч спросил я совершенно равнодушно.
Ч Нет. Нет здесь никакого скандия, Ч ответил штурман, захлопывая крышку
щитка. В его голосе мне почему-то послышалась тщательно скрываемая фаль
шивая нотка.
Ч Нам пора возвращаться, а то капитан и в самом деле стартует без нас, Ч с
казал я, стараясь понять, что произошло с моим спутником за то время, пока
я был в часовне.
Ч Никуда он не стартует. Для того чтобы собрать кормовой двигатель, верн
уть на корабль все механизмы и провести предстартовую подготовку, потре
буется не меньше трех дней.
Ч Что же ты не говорил этого раньше?
Ч Не хотел, чтобы ты расслаблялся, Ч ответил Каринин. Ч Нам действител
ьно пора возвращаться, но это никак не связано со стартом корабля. Уйдя бе
з разрешения капитана на планете первой категории опасности, мы нарушил
и сразу штук десять параграфов космического устава.
Ч Это уж точно. Особенно, если ты попробуешь пронести на борт корабля кон
трабандой скандий, Ч я сказал это с усмешкой, полушутя, желая лишь провер
ить свою догадку и, оказывается, попал в самую точку. Джина не обманула Ч
штурман получил свою игрушку…
Ч Догадался все-таки… Или ты за мной следил?! Ч Каринин приблизился ко м
не вплотную, он почти задыхался от ярости. Ч Не вздумай проболтаться об э
том на корабле! Это мой скандий! Я его нашел! Он принадлежит только мне.
Ч Значит, все-таки нашел… А ты знаешь, что произойдет, когда об этом узнае
т вся команда? А она узнает, рано или поздно она узнает, такие вещи невозмо
жно сохранить в тайне.
Ч Я постараюсь сделать так, чтобы она не узнала.
Я увидел, как рука Каринина потянулась к рукоятке бластера, но даже не шев
ельнулся, не сделал ничего, чтобы остановить его.
Ч Ну, давай, стреляй. Мы ведь считались с тобой друзьями. Это и будет начал
ом того безумия, которое уничтожит весь корабль. Нам никогда отсюда не вы
браться.
Несколько секунд Каринин боролся с темной волной, затопившей его разум.
В конце концов ему все же удалось взять себя в руки.
Ч Ты прав. Сначала нужно выбраться.
Мы отослали вниз робота, и сразу же возник вопрос о том, кому спускаться пе
рвым. Минуты две мы оба молча стояли у верхнего костыля, к которому был при
вязан страховочный трос. Единственный, имевшийся в нашем распоряжении.

Минуты через две Каринин сказал:
Ч Ладно. Я сам это затеял. Будем надеяться, что ты не сделаешь то, что собир
ался сделать я.
Ничего больше не добавив, штурман ухватился за веревку и исчез за темным
краем обрыва.
Наступила минута, которой я ждал и которой боялся. Я вновь остался один на
один с этим миром мрака, полным обманов и тайн. Но ничего не произошло, зов
не повторился. Мне не пришлось даже бороться с собой, осталась лишь необъ
яснимая горечь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50