Сеферет.
Глазки Беорвина вспыхнули.
– Я знавал кое-кого из Излучинки!
– Едва ли. Уж больно отсюда далече.
– Да нет, знал. Самая прелестная девушка, какую я видел. Изомира ее звали.
– Да ты шутишь! – Руфрид выпрямился, позабыв о боли и усталости. – А ну-ка, расскажи про нее!
Беорвин в точности описал внешность и манеры Изомиры.
– Боги, а ты не врешь… – прошептал Руфрид.
– Ты знаешь ее? Мою Изомиру?
– Она должна была обручиться с моим братом, когда ее забрали… Э, погоди, что значит « твою Изомиру»?
– Мы ехали с ней от самого Афтанского Рога, – просто ответил Беорвин. – Я любил ее.
– Люблю ее? – Руфрид скривился. – Это как?
Беорвина его сомнения, казалось, обидели.
– Я защищал ее. Берег, точно сестру родную. Как еще?
Такой невинности юноша не мог не поверить.
– Где она сейчас?
На глаза Беорвину навернулись слезы.
– Не знаю. Нас разделили. Ее отправили на рудники Харфенета, и я больше никогда ее не видел.
– Рудники? – в ужасе повторил Руфрид. – Ее заставили работать в шахте?
– Слыхали мы, там много бед творилось. Взрывался под землей дурной воздух. Пришлось им покуда закрыть рудник, но прежде погибло много рекрутов. И еще немало сгинет, ежели они не остановятся.
Руфрид уронил голову в ладони. Ручища Беорвина похлопала его по плечу.
– Забавно, – пробормотал юноша. – Мы вместе росли, и я дурно с ней обходился – просто потому, что ее легко было напугать. Доброго слова ей за всю жизнь не сказал. Но стоило мне подумать, что она погибла…
– Ты обошелся с ней дурно? – Кулаки у Беорвина были огромные.
– Дразнил я ее. Мальчишкой, – поспешно поправился Руфрид. – Давно это было. Сейчас я хочу спасти ее.
Кулачищи разжались.
– Несколько человек отправили в Париону. Резчики нужны им, каменотесы. Но что сталось с ней, так и не узнал я. Одно верно – здесь ее более нет.
– А бежать ты не пробовал? – прошептал Руфрид.
– Дважды. Первый раз избили, кандалы одели. Второй раз били, одевали в кандалы моих друзей, на моих глазах. С тех пор не бежал, страшно. Восемь солдат прибегали меня держать! – добавил он, сверкнув ухмылкой.
– За работу! – приказал стражник.
– Ну, молодец, – пробормотал Руфрид, заставляя двигаться протестующее тело.
К вечеру ему казалось, что он уже никогда не сможет пошевелиться. После безвкусного ужина, покуда рекруты торопливо готовились ко сну, Руфрид изучал обстановку. Двери барака, толстые и хорошо подогнанные, запирались снаружи; в оконца не пролезла бы и кошка; снаружи постоянно прохаживались стражники, и полыхали факелы.
Он тяжело опустился на койку, пошевеливая измозоленными пальцами.
– Ноют? – сочувственно спросил светловолосый юнец с соседней койки.
– Вряд ли замфераи пользуются клиньями и бурами, – задумчиво проговорил Руфрид. – Они голыми руками выманивают камень из земли. Ловки на диво. От таких карл и не ждешь…
Все взгляды обратились к нему.
– Замфераи – наши враги! – воскликнул светловолосый.
– С чего бы?
– Из-за них все несчастья: обвалы, лавины, взрывы! Проклятые черви! А ты еще их расхваливаешь? Да они просто мелкие, кровожадные бесы!
Руфрид оглядел лица своих обвинителей. Ему вспомнились замфераи Сребренхольма, и гнев Вранофа.
– А я их понимаю, вот что, – заявил он, и принялся рассказывать, что открылось ему и его спутникам в царстве лазурных замфераев.
Товарищи слушали его, точно завороженные.
– Так что не вы виноваты, что разгневали замфераев, – закончил Руфрид. – Это государева вина. А страдаете за нее вы. Не пора ли положить конец этому?
– Как?
– Да отказаться работать.
Кое-кто ехидно хохотнул, но почти каждый невольно распахнул глаза.
– Мы не можем, – пробормотал кто-то. – Если так велит царь, нам должно исполнять его волю.
– Даже если царь обезумел от безнаказанности, и подданных своих не считает за людей? Очнитесь! Пора выбираться отсюда!
– Ты с ума сошел. Это невозможно.
Последовал еще один нескончаемый день. Руфрид примечал, с какой ленцой стражники обходят истерзанные холмы. Похоже, они до смерти истомились бездельем, но каждый из них вооружен и обучен… сойдет ли молот вместо меча? И какой ублюдок забрал его элирский клинок, его лук? Юноша скривился. Отчаяние начинало поглощать его.
Третий день. Руфрид так устал, что начал понимать, почему у его товарищей не хватало сил на бунт. Куда как проще вернуться в барак, рухнуть на койку и ни о чем не думать. Но вечером он снова завел беседу, высказывая все, что только мог надумать, чтобы лишь распалить их. И товарищи его начали задавать вопросы. Стоило прорваться плотине, и на Руфрида обрушился потоп жалоб на жестокость стражи, горя по оставленным родным и хозяйствам.
Юноша заснул прямо во время разговора, и проснулся глухой ночью, как от толчка. Все было тихо, только храпел Беорвин, но Руфрида не оставляло чувство, что его позвали по имени. Он лежал, напряженно прислушиваясь, и зов повторился.
– Руфрид! – послышался резкий шепоток.
Юноша приподнялся на локте. Откуда исходит голос, он понять не мог – словно бы из-под койки.
– Кто здесь?
Что-то запрыгнуло ему на одеяло, перепугав до полусмерти.
– Тш!
Сердце Руфрида бешено заколотилось.
– Боги! – прошептал он.
Проникающий через окошко переменчивый свет факелов озарял низкорослую фигурку. На койке стоял замферай. Черные космы пронизывали синие прядки, плечи и чресла украшали хрустальные иглы. Это был Враноф.
Руфрид воззрился на карлу-воителя, уверенный, что бредит.
– Откуда ты взялся?
– Я следовал за Элдаретом с тех пор, как вы покинули наши владения, двигаясь подземными путями. Он за стеной. Смотри.
Ошеломленный юноша скатился с кровати, и увидал за оконной щелью уверенное, суровое лицо странника. В руке Элдарет сжимал факел, видно, из расставленных вкруг барака.
– Руфрид, слава богам! – негромко воскликнул он. – Мы три дня тебя искали. Я нашел Ястребка, бродившего по лесу; сейчас он в укрытии, с моим конем. Я выяснил, что отряд солдат просто хватал всех встречных и отправлял сюда. Негодяи!
Руфриду хотелось плясать от радости, пока запоздалая мысль не окатила его холодом.
– Элдарет, тут вокруг стража!
– Знаю. Двоих я уже убил. Теперь, пока не явятся новые…
– Дверь заперта. Другого выхода нет. Если мы начнем ее выбивать, на шум сбежится вся стража.
– Знаю. Вот они пускай вас и выпустят.
– Как?
– Я передам тебе факел. Разбуди остальных, объясни, что делать, когда дверь откроется. Потом подпали одеяло, и начинай голосить: «Пожар!».
– Ты с ума сошел! – восхищенно промолвил Руфрид.
– Погоди. Тут для тебя подарок. – К изумлению Руфрида, Элдарет пропихнул через окно меч в ножнах. Его элирский клинок! Потом его лук и стрелы, поясной нож, и еще с полдюжины обычных коротких мечей.
– Раздай людям, – приказал странник. – Мы с Вранофом наткнулись на оружейню на задах стражницкой. Немного, но больше взять неоткуда.
– Выбили дверь? – поинтересовался Руфрид, прилаживая перевязь.
– Не было нужды. Враноф просочился в щель между досками.
– Не знаю, как тебя благодарить…
– Брось. Ты еще не на свободе.
Первым Руфрид разбудил Беорвина, потом – остальных. Многие просыпались сами от мерцания факела. При виде Вранофа кое-кто готов был на него броситься.
– Слушайте меня! – резко промолвил Руфрид. – Это наш единственный шанс бежать. Вместе мы сумеем одолеть стражу.
– Я говорил с замфераями Нафенета, – добавил Враноф. – Мы враги лишь тем, кто оскверняет землю. Тем, кто желает бежать, мы поможем. Идите с Элдаретом, и мы станем вам друзьями.
– Элдаретом? – переспросил кто-то, признав имя.
– Я здесь, – прошептал из окна странник, помахав рукой. – Все вопросы потом. Доверьтесь мне!
Рекруты поспешно натягивали штаны, рубахи, драные рабочие куртки. Руфрид спал одетым: несмотря на грязь, так ему было удобней.
– Кто умеет обходиться с мечом? – спросил он.
Шесть клинков расхватали во мгновение ока.
– Соберитесь у двери! – приказал он. – Будьте готовы пробиваться!
Скомкав свое одеяло, он подпалил его факелом и бросил на пол с воплем:
– Пожар! На помощь! Пожар!
Комнату заполнил едкий дым. Руфрид затаил дыхание – а что, если стражники не отзовутся? Но почти сразу же послышался топот ног, потом – скрип отпираемых замков и скрежет засовов.
Из открытой двери хлынул дым, а в нем – рекруты, захватившие немногочисленных стражников врасплох. Не успели те обнажить оружие, как на головы им набросили одеяла, и замелькали мечи и подхваченные под ногами булыжники.
Руфрид ринулся к женскому бараку и откинул засовы. Ключей у него не было, так что замки пришлось выбивать пинками. На подмогу ему поспешил Беорвин. Пленницы уже проснулись от шума, и сами пытались вышибить дверь изнутри. Внезапно створка рухнула; на пороге встал Элдарет, высоко подняв факел.
– Бежим! – воскликнул он. – За мной! Выходите, и я подожгу барак!
Пламя занялось быстро, стоило женщинам покинуть здание. Слышались радостные крики. Успех ударил рекрутам в голову. Расхватав факелы, они ринулись навстречу бегущим наперерез стражникам. Факелы были длиннее клинков. Заполыхала стражницкая, озаряя ночь пламенными языками и рассыпая алые искры. Лагерь погрузился в хаос.
Навстречу бунтовщикам двинулся плотный строй солдат; старшины раздавали приказы. Впереди шагал сам воевода. Руфрид видел его только раз, да и то издали. То был светловолосый великан, выше даже Беорвина, и безжалостный, как камень.
– Держаться вместе! – скомандовал Элдарет, и мятежники подчинились. – Факелы в передние ряды и с флангов!
Руфрид стоял обок него, сжимая в левой руке длинный факел, а в правой – меч. Два отряда сошлись в тесном промежутке меж крутым склоном карьера и горящими домами.
– Стоять! – заорал воевода. – Сдавайтесь немедля!
Стража сомкнулась за его спиной плотными рядами. Передние были вооружены самострелами. Во рту у Руфрида пересохло; первый залп унесет немало жизней, хотя перезарядить свое оружие стражники не успеют.
Позади застучали по камню башмаки; еще один отряд стражи отрезал пути к отступлению. Мятежники озирались, теряя уверенность в себе, и Руфрид похолодел при мысли, что их побег обречен на провал.
Он покосился на Элдарета. Странник, не оборачиваясь, буравил воеводу ледяным взором.
– Нет, воевода, – проговорил Элдарет. – Царские каменоломни закрыты. Вскоре закроются и рудники. Замфераи не успокоятся, покуда не добьются своего. А вы, стражники! Вы знаете, что защищаете злое дело! Переходите к нам, покуда не стало поздно!
Глаза воеводы полыхали гневом.
– Не знаю, кто ты таков, но это я выясню на досуге. А теперь – бросить оружие! Все вы заслуживаете жесточайшей кары! Но она может быть смягчена, если вы сложите оружие немедля !
Руфрид ощутил, как заколебались бунтовщики. Ему показалось, что он стоит на канате над бездной. Глядя воеводе прямо в глаза, он медленно вернул меч в ножны. Мгновение тянулось бесконечно. Потом воевода вздернул подбородок – с мятежом было покончено. И тогда Руфрид изо всех сил зашвырнул факел через голову воеводы в толпу стражников, заорав:
– В бой!
Он дернул стрелу из колчана и прицелился. Стражники с руганью шарахнулись от летящего факела. Элдарет шагнул вперед, потрясая своим клинком, понукая слабодушных мятежников. И тогда стража дала залп из самострелов.
Руфрид ощутил, как пролетели рядом стрелы, но все мимо – будто юноша был неуязвим для них. Он спустил тетиву, отправив свою стрелу в предугаданный полет. Пробив кожаную кирасу, наконечник глубоко вошел в грудь воеводы, пронзив его сердце. Великан рухнул, точно подрубленное дерево, повалив троих стражников.
Но половина передней шеренги мятежников пала также. Оглянувшись, Руфрид увидал, как валится на бок Беорвин, глядя в дымную ночь слепыми глазами; из груди его торчали два смертоносных дрота. Но горе не могло сдержать руки юноши. Он стрелял снова и снова, когда же стрелы кончились, то, обнажив меч, бросился в рукопашную.
Элдарет проходил сквозь ряды стражников, и те в страхе расступались перед ним.
– Бросьте мечи! – кричал странник. – Воевода ваш мертв! Незачем вам оставаться здесь, идите за мной, к свободе!
И некоторые прислушивались, обращая орудие против прежних соратников. Бунтовщики уже одолели полпути через их строй.
– Сзади! – крикнул кто-то.
Отряд, заперший мятежников в теснине, напал на них с тыла. Эти, ведомые безумноглазой женщиной, были крепче духом, и отряд бунтарей разом рассыпался: те, что стояли в задних рядах, в поисках спасения устремились вперед, прорываясь через ряды своих же товарищей.
– Нет! – взревел Руфрид, но в одиночку он не мог сдержать ополоумевших рекрутов, какими бы проклятьями он не осыпал. А стражники наступали; замешательство противников дало им возможность перестроиться. Мятеж был обречен. Руфрид начал отступать, внезапно обнаружив себя в одиночестве против дюжины врагов.
И вдруг сверху на солдат обрушились камни, разбивая шлемы и головы. Стражники вскрикивали от боли, бросая оружие в попытках защититься. Вдоль откоса над их головами стояли замфераи, и их снаряды летели с ошеломительной точностью.
Кое-кто из стражников, не выдержав, бросился бежать, прикрывая руками головы.
– Пришел час! – воскликнул Элдарет. – Мятежники, ко мне! Стоять твердо!
Он стоял посреди отряда бунтовщиков, воздев в обсидиановое небо полыхающий факел. Замфераи остановились; стража застыла в недоумении.
– Хватит! – грянул Элдарет. – Никому из вас нет нужды оставаться в Нафенете. Ежели пойдете со мной, вас не укорят, что вы сражались против нас! Но те, кто дерзнут остановить нас – им пощады не будет!
К изумлению Руфрида, почти треть солдат убрала мечи в ножны и перешла на сторону мятежников. Старшины их смотрели волками, но даже из них пара человек переместилась на сторону Элдарета.
Странник усмехнулся, скорей облегченно, чем торжествующе. Замфераи стояли наготове, сжимая в руках острые камни.
– Тогда пойдемте! Все за мной!
Руфрид оглянулся один раз на озаренные пляшущим светом факелов два десятка неподвижных тел; среди них выделялась туша Беорвина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70