Они стали барабанить каблуками по столу, выражая тем самым хозяину вежливую просьбу побеспокоиться о них.
— У тебя есть пиво? — закричал хозяину один из них.
— Немецкое,— ответил испуганный хозяин.
— Налей-ка нам его,— продолжал разбойник.— Но прежде скажи — сам ты немец или нет?
— Нет.
— Твое счастье. Немецкое пиво мы будем пить, а вот самих немцев поджарим на сковороде, этих аболиционистов (То есть сторонников отмены рабства), которые помогали Северу и виновны в том, что мы потеряли свои места.
Хозяин быстренько исчез, чтобы поскорее обслужить своих благородных гостей. Я непроизвольно оглянулся, чтобы рассмотреть говорившего. Он заметил это. Я был уверен в том, что в моем взгляде не выражалось ничего оскорбительного, но, вероятно, он сгорал от желания сцепиться с кем-нибудь, потому как закричал мне:
— Чего ты на меня уставился? Я что, сказал неправду?
Я отвернулся и ничего не ответил.
— Будьте осторожны! — прошептал мне Старая Смерть.— Это головорезы наихудшего сорта. Это потерявшие работу надсмотрщики за рабами, которые после отмены рабства остались без куска хлеба. Вот они и собрались вместе, чтобы творить разные бесчинства. Самое разумное в этой ситуации — не обращать на них внимания. Давайте побыстрее допьем и уходим. Но я не верил, что банда нас спокойно отпустит, и, кроме того, я не мог унизиться до того, чтобы спасаться бегством. Потому что такие хвастуны в глубине свой души в основном все трусы.
Я выхватил из кармана револьвер и взвел курок. В бою я смогу постоять за себя, в этом я не сомневался. Сомневался я только в том, смогу ли я справиться с собаками. Но я уже имел раньше дело со зверями, натасканными на человека, и потому мог не опасаться одного-единственного.
Но вот появился хозяин. Он поставил кружки на стол и услужливо повернулся к своим задиристым гостям.
— Джентльмены, ваш визит доставил мне удовольствие, но я прошу вас оставить в покое этих мужчин. Они ведь тоже мои гости.
— Негодяй! — рявкнул на него один из них.— Ты хочешь нас учить? Подожди, мы живо остудим твой пыл!
И тотчас же на него обрушилось содержимое двух или трех кружек, после чего он посчитал, что разумнее будет поскорее убраться восвояси.
— Ну, а теперь очередь этого хвастуна,— закричал мой
противник.— Получай!
Придерживая левой рукой собаку, Блис правой выплеснул содержимое своей кружки в меня. Я вскочил со стула и отпрянул в сторону, так что он в меня не попал. Я тут же поднял кулак, чтобы атаковать его и наказать обидчика. Но он двинулся мне навстречу.
— Плутон, вперед! — крикнул он, отпуская собаку и
указывая на меня.
У меня еще было время отойти к стене. Огромный пес двинулся по направлению ко мне. Собака была примерно в пяти шагах от меня. Это расстояние она преодолела одним-единственным прыжком. Собака была натаскана так, чтобы вцепиться в мое горло, пока я стоял. Но как раз в тот момент, когда она должна была сделать это, я уклонился в сторону, и псина мордой влипла в стену. Прыжок был настолько мощным, что кровопийца от удара почти оглох. Пес свалился на пол. Не давая никому опомниться, я схватил его за задние лапы, раскрутил в воздухе и швырнул вперед головой прямо в стену, разбив при этом его череп вдребезги. Поднялся невообразимый шум. Собаки захлебывались лаем, рвали поводки, сдвигая с места стол, бандиты ругались, а хозяин убитой собаки рванулся ко мне. Но в это время Старая Смерть вскочил со своего места и направил на бандитов оба своих револьвера.
— Стоп! Достаточно, ребята. Еще один шаг или движение к оружию — и я стреляю. Вы не на тех напали. Я — Старая Смерть, следопыт. Думаю, вы слышали обо мне. А этот человек — мой друг, он не меньше меня не боится вас. Скромненько садитесь и пейте свое пиво, иначе дело примет для вас плохой оборот!
Я тоже вынул свой револьвер. Мы оба могли сделать восемнадцать выстрелов. Пуля должна была настигнуть каждого из бандитов прежде, чем он потянулся бы к своему оружию. Старого следопыта просто нельзя было узнать. Его обычно согбенная спина выпрямилась, глаза заблестели, а лицо засветилось превосходством обладателя сильной воли, который в зародыше раздавит любое сопротивление. Смешно было наблюдать этих наглецов, присмиревших враз. Они поворчали немного вполголоса, однако сели, и даже хозяин мертвой собаки не отважился подойти к ней, поскольку я был рядом.
Мы все еще стояли так в угрожающей позе с револьверами в руках, когда вошел еще один гость — индеец в сыромятной охотничьей куртке на плечах.
Между тем бандиты продолжали шептаться между собой, спрашивая о чем-то друг друга, кивали друг другу головами и наконец, по-видимому, приняли решение. По всей вероятности, Виннету они не знали. И хотели взять реванш за свое поражение от нас. Они решили показать этому краснокожему, насколько они презирают его. При этом они, вероятно, думали, что мне и Старой Смерти в голову не придет встать на его защиту, так как в данном случае оскорбляли не нас, и по существующим правилам мы должны были вести себя спокойно, наблюдая, как они обижают невинного. Итак, один из них поднялся и это был все тот же Блис, который перед этим поссорился со мной. Медленной походкой, с вызывающим видом он приблизился к индейцу. Я вытащил свой револьвер из кармана и положил перед собой на стол, чтобы в любой момент им было удобно воспользоваться.
— В этом нет необходимости,— шепнул мне Старая Смерть.— Такой воин, как Виннету, справится с дюжиной подобных молодцов.
Бандит, широко расставив ноги и уперев руки в бедра, встал перед апачем, как вкопанный.
— Что ты ищешь здесь, в Матагорде, краснокожий? Мы не переносим чужаков в нашей компании.
Виннету, не удостоив его взглядом, поднес свою кружку к губам, сделал глоток и снова рассеянно поставил кружку на стол.
— Ты что, не слыхал, что я сказал, проклятый краснокожий? — спросил его негодяй.— Я хочу знать, что ты здесь затеваешь. Все рыщешь вокруг, шпионишь. Краснокожие в дружбе с мерзавцем Хуаресом, у которого шкура тоже красного цвета. Но мы на стороне императора Максимилиана и повесим каждого индейца, вставшего у нас на пути.
Если ты сейчас же не крикнешь: «Да здравствует император Макс!», мы накинем на твою шею веревку.
И опять апач не промолвил ни слова. Ни один мускул на его лице не дрогнул.
— Ты, пес, ты понял, что я тебе сказал? Я требую ответа! — закричал бандит, положив ему на плечо кулак.
И тут индейца словно сжатой пружиной подбросило вверх.
— Назад! — приказал Виннету.— Я не терплю, когда рядом воет койот.
Койотом называют трусливого волка прерий, которого всячески презирают. Индейцы пользуются этим словом, когда хотят выразить кому-либо свое пренебрежение.
— Койот? — закричал бандит.— Это оскорбление, за которое я тебе сейчас пущу кровь! — Блис выхватил револьвер. Но тут случилось то, чего он не ожидал: апач выбил оружие у него из рук, обхватил его за бедра, поднял и швырнул в окно. Послышался звон осколков, Блис вылетел вместе с ними из окна на улицу.
Скорость моего повествования не может соперничать с молниеносной быстротой происходящего. Звон разбитого стекла, вой собак, злой рев товарищей выброшенного из окна бандита — все это слилось в один адский шум, который, однако, перекрывал голос Виннету. Он подошел к бродягам и, вытянув руку, указал на окно.
— Не хочет ли еще кто-нибудь вылететь туда? Он может попросить меня об этом!
Виннету слишком близко подошел к одному из псов. Пес приготовился к прыжку, но тут же получил от апача пинок ногой. Завизжав и заскулив, он забился под стол. Надсмотрщики рабов пугливо отступили и замолчали. У Виннету не было оружия в руках, он держал их в страхе силой своего мужества. Никто не отвечал ему. Индеец был похож на укротителя, который, будучи один на один с дикими зверями, парализует их волю силой своего взгляда. Тут распахнулась дверь, и в помещение ввалился выброшенный из окна, весь в ссадинах и порезах от осколков разбитого стекла. Он выхватил нож и с диким визгом (бросился на Виннету. Апач незаметным движением быстро перехватил сбоку руку, державшую нож. Потом он схватил его снова, как и раньше, за бедра, поднял и швырнул об пол, где разбойник и остался лежать, лишившись чувств. Ни один из бродяг даже не попытался поднять руку на победителя. Виннету спокойно взял кружку с пивом и осушил ее. Потом он подозвал хозяина, который боязливо жался в; стороне, вынул из-за пояса кожаный кошелек и вложил в руку хозяина маленький желтый предмет.
— Возьмите, это за пиво и разбитое окно, мистер Лэндлорд! Вы видите, что краснокожий воин оплачивает свои долги. Возможно, вы получите свои деньги и от белых джентльменов. Они не хотят терпеть возле себя краснокожих! Виннету, вождь апачей, уходит не потому, что он боится их, а потому, что он понял — у бледнолицых светлая только кожа, но не душа. Ему не нравится быть среди них.
Захватив серебряное ружье, он вышел из комнаты, не удостоив никого взглядом. И меня тоже. Бандиты снова ожили. Характерно, что их любопытство взяло верх над злобой, стыдом и беспокойством о своем неподвижном товарище. Они прежде всего стали интересоваться у хозяина, что тот получил от Виннету.
— Самородок,— ответил он, показывая кусок чистого золота размером по меньшей мере с грецкий орех.— Бандиты стали высказывать недовольство тем, что какой-то краснокожий обладает таким количеством золота. Золото переходило из рук в руки, и каждый оценивал его по-своему. Мы воспользовались случаем, оплатили свой счет и удалились.
— Ну. и что вы скажете об этом апаче, сэр? — спросил меня Старая Смерть, когда мы благополучно выбрались наружу.— Есть ли на свете другой такой индеец? Мерзавцы бросились от него врассыпную, как воробьи при виде сокола. Мне очень любопытно узнать, чем он здесь занимается, живет ли он За городом, или остановился в гостинице. Он же должен где-то разместить свою лошадь, поскольку апач без коня — не апач. Кстати, сэр, вы тоже не ударили в грязь лицом. Я чуть было не испугался, потому что с такими людьми всегда опасно связываться. Но смелость и находчивость, с которой вы расправились с этими извергами, дает основание предполагать, что вы не будете долго ходить в новичках. Ну вот, мы пришли. Зайдем? Хотя я такого желания не имею. Я, как старый траппер, неохотно даю себя запереть в четырех стенах, я предпочитаю открытое небо над головой. Давайте еще побродим немного по этой прекрасной Матагорде. Лучшего способа убить время не придумаешь. Или вам больше по нраву сыграть во что-нибудь?
— Нет, я не игрок и не намерен им становиться.
— Молодец, юноша! А вот здесь играет почти каждый, а туда дальше к Мексике и того хуже. Там играют мужчины и женщины, кошки и мышки, и при этом в ход идут ножи. Насладимся же пешей прогулкой? Потом поужинаем и пораньше отправимся на боковую. Ведь в этой благословенной стране не знаешь, как и когда и вообще ляжешь ли когда-либо спать.
— Ну, я не думаю, что все так уж плохо!
— Вы не должны забывать, сэр, что вы находитесь в Техасе, где отношения еще далеко не выяснены. Например, мы намереваемся ехать в Остин. Однако утверждение, что мы доберемся туда, довольно спорно. Мексиканские события на волнах Рио-Гранде достигли и наших беретов. Вот так и случаются события, которых никто не в силах предвидеть. Кроме того, мы должны считаться с фантазиями этого Гибсона. Если же ему еще придет в голову прервать поездку в Остин н высадиться где-нибудь в промежуточном порту, мы вынуждены будем сделать то же самое.
— Но как мы узнаем, что они покинули корабль?
— С помощью расспросов. Пароход идет по Колорадо не спеша. Здесь не носятся так, как на Миссисипи и на других речках. В каждом городке у нас будет в запасе четверть часика на поиски. Мы должны быть также готовыми к тому, чтобы сойти на берег, где нет ни городских удобств, ни гостиниц.
— А как же в этом случае быть с моим чемоданом?
Старая Смерть в ответ громко рассмеялся.
— Чемодан, чемодан! — закричал он.— Чемодан —это пережиток допотопных обстоятельств. Какой благоразумный человек тянет за собой такой багаж?
— Вот так, как вы сейчас стоите передо мной, вы можете появиться в салоне изысканнейшей из женщин или в партере какого-нибудь театра. Но Техас не имеет ни малейшего сходства с дамским будуаром или театральной ложей. Легко может статься, что уже через пару дней ваш изящный костюм повиснет на вас клочьями, а ваш прекрасный цилиндр примет форму губной гармошки. Разве вы знаете, куда вздумает направиться Гибсон? Вряд ли он останется в Техасе. Он захочет исчезнуть, а для этого ему надо пересечь границу Соединенных Штатов. То, что он двинулся в этом направлении, вне всякого сомнения говорит о том, что он намеревается пробраться в Мексику. Мошенник может бесследно затеряться в этой стране, и никто, ни один человек, ни полиция не помогут вам отыскать его.
— Может быть, вы и правы. Но я считаю, если он действительно хотел попасть в Мексику, он бы сразу туда и отправился.
— Чепуха! Гибсону нужно поскорее покинуть Н овый Орлеан, поэтому он воспользовался первым попавшимся кораблем. Кроме того, мексиканскими портами владеют французы. Желал ли он с ними встречи, как вы думаете? У него не было выбора, он вынужден был убираться по суше и во всяком случае поступает разумно, не слишком много мелькая в больших городах. Поэтому стоит предположить, что он высадится, не добравшись до Остина. Он направился к Рио-Гранде на лошади и, конечно же, по малонаселенной местности. И вы отправитесь вслед за ним с вашим чемоданом, в цилиндре и в этом дорогом костюме? Если я правильно понял ваши намерения, то я должен вас высмеять.
Я прекрасно понимал, что он прав, но позволил себе немного пошутить, с притворной горечью посмотрев на свой костюм. Тут он похлопал меня по плечу и засмеялся.
— Не переживайте. Расстаньтесь с этим костюмом без сожаления. Продайте здешнему торговцу весь этот хлам и купите себе новую одежду! Вам непременно нужно купить прочный добротный охотничий костюм. Я полагаю, у вас достаточно денег?
Я кивнул.
— Ну, тогда все в порядке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30