СПАСИТЕЛЬ ЗАГОВОРИЛ!
— «Эксклюзивное интервью Сэнди Палмера для „Лайт“! — прочитала она текст, набранный италиком вдоль всего обреза полосы. — Сэнди! Твое имя на первой странице!
— Я знаю, знаю! Ну не здорово ли?
— Потрясающе! Я должна прочесть! — Она открыла третью страницу. — «Зови меня как хочешь, — сказал человек, которого назвали Спасителем. — Единственное, чего я тебе не скажу, — это мое имя». — Она подняла на него глаза и улыбнулась. — До чего классное начало!
Пока Бет читала, Сэнди прошел в первую комнату. Он не мог ни сидеть, ни даже стоять на месте. Каждый нерв в теле радостно пел, а в желудке так кололо, что его чуть не вытошнило от возбуждения. Сегодня, вне всяких сомнений, лучший день в его жизни, а лучшим моментом в нем было, когда он остановился перед газетным стендом и воззрился на первую полосу. Оцепенев, он стоял не менее минуты, не в состоянии даже запустить руку в карман за мелочью и купить газету. И в течение этой минуты он был свидетелем, как один человек за другим пропускали и «Таймс», и «Ньюс», и «Пост» и покупали «Лайт».
Меня. Мой «Лайт»
Он был чертовски убежден, что заслужил это. Вчера он еле живым добрался домой после того, как его безжалостно поджаривал Джордж Мешке и другие редакторы; затем появился Маккейн и устроил Сэнди экзекуцию на электрическом стуле. Он обстреливал его вопросами со всех сторон, явно надеясь поймать Сэнди на противоречиях. Детектив давил так, что Сэнди чуть не сломался.
— Я что, на допросе? — наконец заорал он. — Все, что я сделал, — ответил на этот чертов звонок! С каких пор это считается преступлением?
Эти слова заставили Мешке прийти к нему на помощь. Он сказал Маккейну, что их вполне устраивает достоверность истории, которая утром появится в печати. И Маккейн неохотно сдался.
— По крайней мере, мы знаем, что он был «морским котиком», — сказал могучий детектив. — Или, по крайней мере, он так утверждает. Если не хвастается. Но через подготовку «морских котиков» прошло не так много народу. Подключим военно-морской флот.
Он выдавил обещание, что Сэнди не будет упоминать марку и модель оружия Спасителя, и вылетел из редакции.
Но кроме первой полосы, кроме интервью, налицо был и тот факт, что «Лайт» впервые за свою пятидесятилетнюю историю отпечатал на неделе второй тираж. Газета связалась со своими рекламодателями, собрала все отложенные материалы о ресторанах, книгах и театрах и разместила их на последних страницах, чтобы возместить расходы по выпуску. Затем связалась с распространителями и договорилась о доставке специального выпуска, который вчетверо превышал обычный объем.
Это все из-за меня. Это я дал газете ход.
— Потрясающе! — сказала Бет, опуская газету и уставившись на него большими карими глазами. — Значит, сегодня все мы живы лишь благодаря уголовно наказуемому деянию. Ну просто нет слов! Потрясающе!
— Тебе понравилось? Ты думаешь, это хорошо написано?
Сэнди томительно ждал ее ответа. Бет восторгалась им, она занималась с ним любовью, но он хотел, чтобы она и уважала его.
— Абсолютно! Должно быть, так странно было слышать его голос по телефону. Я хочу сказать, он же спас наши жизни. Хотела бы я увидеть и запомнить, как он выглядит. А ты?
Этот вопрос обеспокоил Сэнди и поставил его в тупик. Он умирал от желания рассказать Бет о встрече со Спасителем и прошлой ночью пару раз ловил себя на том, что готов проговориться. Он боялся, что если в ближайшее время кому-нибудь не признается, то просто взорвется.
Но он не мог рисковать. Даже с Бет. Если она проговорится, он попадет в тяжелое положение. Может, он расскажет ей попозже, когда страсти утихнут. Или побережет историю для своей книги о Спасителе; это же будет колоссальный ход, когда он сможет рассказать, что на самом деле сидел лицом к лицу и разговаривал с этим загадочным человеком.
— А что бы ты сделала, если бы вспомнила его? — спросил Сэнди.
— То есть если бы кто-нибудь загипнотизировал меня и я бы вдруг вспомнила его лицо? — У нее загорелись глаза. — Эй! Да я бы могла использовать это в своем фильме!
Она кинулась к столу, который служил ему письменным, и набросала в блокноте несколько строк.
— Но если бы ты вспомнила, — повторил он, — что бы ты стала делать?
Бет посмотрела на него:
— Говоря по правде, не знаю. Вчера я была готова все рассказать миру. Но всего несколько минут назад, пока тебя не было, я на одном из каналов наткнулась на фильм «Убить пересмешника». Мой любимый черно-белый фильм, который я смотрела пару десятков раз. Там есть сцена, когда Скаут и Джем в лесу подверглись нападению, но кто-то, кого они не знали, убил нападавшего. Выяснилось, что это был Бо Ридли. Но Аттикус решил никому не говорить, потому что огласка может разрушить жизнь Бо. Это меня поразило: а что, если Спаситель как Бо Ридли: безобидный отшельник, который появился, когда в нем возникла необходимость, но чью жизнь может погубить огласка.
— Этот парень не так уж безобиден, — сказал Сэнди. — И конечно же никто по ошибке не спутает его с пересмешником.
— Может, и нет, но… — Бет пожала плечами. — Как он разговаривал?
— Нормально. Никакого акцента у него я не заметил. — Тут он не врал. Сэнди посмотрел на часы. — Меня ждут в конторе.
Сэнди решил зайти в «Лайт», чтобы опять оказаться в центре внимания. Он предполагал, что кое-кто из репортеров, особенно старшего поколения, будет ревновать, но надеялся, что большинство все же порадуется за него. Еще один круг почета с рукопожатиями и похлопываниями по спине ему не помешает. На этот раз, когда его не ждет необходимость писать интервью, он сможет расслабиться и повеселиться.
Кроме того, уйдя, он не должен будет и дальше врать Бет.
— О'кей, — сказала Бет. Она показала на его стол. — Ты не против, если я воспользуюсь твоим компьютером и кое-что запишу для своего фильма?
— Конечно. — Сэнди окинул взглядом хаос записок, газетных вырезок, конвертов, папок, футляров от лазерных дисков. — Если сможешь найти клавиатуру.
Бет хихикнула, когда стала рыться в этом мусоре.
— Не сомневаюсь, она где-то здесь. — Взяв какой-то конверт, она заглянула в него. — Тут что-то важное?
— Да! — громче и быстрее, чем сам хотел, отреагировал Сэнди. Он знал, что это за конверт: в нем хранились распечатки портрета Спасителя. Он сделал попытку засмеяться и с деланой небрежностью выхватил конверт из рук Бет. — Заметки для будущей статьи. Редактор убьет меня, если с ними что-то случится.
Бет слегка обиделась:
— Я с ними ничего не сделаю.
— Шучу. — Он скрестил руки на груди, прижав конверт к бьющемуся сердцу. — Чувствуй себя как дома. В полном смысле. Можешь делать все, что хочешь.
Спаситель был прав. Эти отпечатки налагали на него ответственность. Вчерашний разговор с Маккейном дал ему понять, как отчаянно детектив старается добраться до Спасителя. Если он найдет его, всем эксклюзивам придется сказать пока-пока.
Не было и вопроса — распечатки должны исчезнуть. В любом случае он не видел, что с ними еще Делать. Если ему понадобится еще экземпляр, то придется лишь вытащить «идентификационный набор» из компьютера «Лайт» и распечатать его.
Бет взяла со стола газету и снова уставилась на заголовок.
— Я все еще не могу поверить, как нам повезло, что человек с такой подготовкой оказался в этом поезде и в нашем вагоне. Я все думаю, как была бы рада встретить его… ну, ты понимаешь, обнять его и сказать спасибо, но, прочитав статью, я уже не так уверена.
— Почему?
— Ну, он не похож на человека, которому нужны теплые объятья.
— Да, он не таков. — Сэнди вспомнил убийственное выражение его глаз. — Фактически… — Смутное ощущение превратилось в подозрение. Он замолчал, стараясь полностью осознать его.
— Что? — напомнила о себе Бет.
— Я пытаюсь понять, многому ли из его рассказа можно верить.
— Ты думаешь, он врал?
— Не во всем. Я совершенно уверен, что та часть, где он говорил, что служил в «морских котиках», — чистая правда. Вспоминаю, как один из копов там, на месте, сказал, что у второго стрелявшего чувствовалась отличная подготовка, но вот относительно секретной работы для правительственных учреждений… вот тут я сомневаюсь. Он намекнул, что действует под прикрытием и если его узнают в лицо, то это разрушит легенду. А что, если он не под прикрытием? Что, если он скрывается по какой-то другой причине?
— Например?
— Например, он в розыске.
— Если это и так, надеюсь, его никогда не поймают.
— Если даже и поймают, честное слово, я его вытащу.
— Ты? Я и без того, Сэнди, считаю тебя выдающейся личностью, но, ради бога, как ты это сделаешь?
Он ухмыльнулся:
— Подниму людей. Перо могущественнее, чем меч, моя дорогая. Никогда не надо недооценивать силу прессы.
2
— Это наш парень, Стэн.
Только не снова, подумал Стэн, отрываясь от пончика с повидлом.
Этим утром они вернулись к Моше и устроились за своим привычным столом. Джой был скрыт страницей «Лайт» с кричащим заголовком, и на виду оставались только его руки. Обе. В это утро Джой не стал прятать руку со шрамом.
— Где это сказано?
Джой опустил газету. На одутловатом лице блестели черные глаза.
— Вот здесь, где он говорит, что работает по свободному найму для правительственных организаций, но не сказал ни на какие, ни что он для них делает.
— Ну и?..
— Прикинь, Стэн. — Склонившись к нему, Джой понизил голос: — Может, Контрольное бюро проследило кое-какие детали одного из наших маленьких устройств до той точки, где оно стало подозревать нас, но дело у них так и не выгорело. Тогда они наняли этого бывшего «морского котика», чтобы найти наше хранилище и взорвать его. Что и случилось. Что в таком случае первым делом предпринимают местные? Конечно, звонят в бюро. Банг! Они своего добились. Сработали.
Стэн задумался. У него было чувство, что, поскольку события в Вако произошли не так давно, бюро поостережется поджигать или взрывать здания. Но если эту работу сделает человек со стороны, кто-то, кого нельзя будет связать с ними…
— Это было бы незаконно, Джой, — невозмутимо сказал он. — Я не могу поверить, что наше правительственное агентство может пойти на такое.
Джой ухмыльнулся:
— Ну да, конечно. Но знаешь, что мне пришло в голову?
— Так что тебе пришло в голову?
Джой извлек из нагрудного кармана рубашки газетную вырезку и разложил ее на столе. Стэн узнал статью из предыдущего номера газеты — рассказ очевидца. Джой ткнул пальцем в фотографию автора.
— Видишь этого типа? Тот самый, кто сегодня рассказывает о своем разговоре с этим гребаным Спасителем. И вот что я думаю — стоит поболтаться у конторы «Лайт» и посмотреть, что это за кусок дерьма.
— То есть ты хочешь выследить его? — Похоже, это пустая потеря времени.
— Ага. А почему бы и нет? Уж лучше, чем сидеть в сортире, как я называю свою сегодняшнюю жизнь.
Но разве это не так? Для них обоих.
Чем больше Стэн думал об этой идее, тем больше склонялся к мысли, что Джою это пойдет только на пользу. Пусть даже он окажется с пустыми руками — как у него в большинстве случаев и бывало, — по крайней мере, будет чем-то занят, вместо того чтобы целыми днями сидеть на стуле в мусорном ящике их квартирки, вперившись в телевизор.
— Может, я составлю тебе компанию, — сказал Стэн. — Просто чтобы подстраховать тебя.
Он бросил эти слова небрежно, но на самом деле был совершенно серьезен. В эти дни Джой напоминал кусок пластиковой взрывчатки. И трудно было сказать, что послужит искрой в детонаторе.
3
— Выглядишь ты ужасно, — сказала Кейт своему отражению в зеркале ванной. Бледная, темные круги под глазами… по крайней мере, нет конъюнктивита. Она допоздна с тревогой думала об аденовирусе — вот и симптомы бессонницы.
Она посмотрела на ладонь. Крохотный след от укола уже исчез. Два дня, когда эта точка воспалилась и болела, она опасалась, что у нее какое-то заражение. Но сегодня от болей не осталось и следа.
А вот об усталости этого не скажешь. Она не сомневалась, что причиной ее были сны. Прошлой ночью ей достался самый странный из всех. Всю ночь она летала над пространством, усыпанным монетами — пенни, никели, даймы и четвертаки, — все размерами со стадион. А в голове у нее гудела сумятица голосов, большей частью незнакомых, кроме голоса Жаннет и, похоже, Холдстока. Они, приближаясь и удаляясь, звали ее по имени.
И тут сон прервался.
Она услышала, как вошла Жаннет и прямиком направилась в свою комнату.
А ее ждало очередное утро в состоянии полной измотанности — физической, душевной, эмоциональной.
Какая-то часть ее существа хотела сбежать. Эмоциональные оскорбления со стороны Жаннет — она вела себя так, что оскорбительны были даже молчание и равнодушие, — все это было больше, чем Кейт могла вынести. Но она продолжала убеждать себя, что это не Жаннет. Ее мозг поражен, и подлинное «я» Жаннет отчаянно взывает о помощи. И Кейт держала здесь лишь необходимость спасти настоящую Жаннет.
Жужжание зуммера… она открыла дверь ванной. Это из вестибюля. Кто-то внизу хочет зайти. Жаннет перестала отвечать на любые звонки — в дверь, по телефону, — так что Кейт знала, что ответить придется ей.
Ради бога, кто это может быть, подумала она, нажимая кнопку звонка.
—Да?
— Кейт, это Джек. Нам надо поговорить.
Надо ли, опять подумала она.
— О'кей. Поднимайся на кофе.
— Ты не могла бы спуститься? Зайдем к Эндрю или куда-нибудь еще.
У Джека был такой серьезный голос. Что у него на уме?
— Дай мне что-нибудь накинуть.
Через несколько минут она в джинсах и свитере спустилась в вестибюль здания. Жаннет она оставила записку с сообщением, куда идет. Впрочем, Жаннет это не интересовало.
Она увидела, что Джек, тоже в джинсах, но во фланелевой рубашке, ждет на тротуаре. Видно было, что и он не отдохнул толком. Встретив Кейт, он обнял ее.
— Я знаю о тебе и о Жаннет, — тихо сказал он, — но это, черт возьми, ровно ничего не меняет. Ты моя сестра, и я люблю тебя.
Внезапно Кейт поняла, что она прижимается лицом к его груди и плачет, захлебываясь сдавленными рыданиями. Она пыталась взять себя в руки, но рыдания не прекращались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51