Вот если бы он мог обрести такую силу, чтобы сразиться с этой нечистью на
равных! В Ванахейме это удалось, да и в некоторых других местах тоже... К
примеру, к горах Кицанкиана, где путаные дорожки судьбы свели его с
Аманаром, злобным магом, чья душа была заключена в черном камне... Подумав
о нем, Конан вспомнил неистовую зеленоглазую Карелу, с которой скитался в
тех краях, и некоторое время сравнивал ее с Каллой, Белит и другими своими
женщинами. Потом мысли его вернулись к Дайоме.
Да, волшебница будет довольна, он выполнил ее поручение! На миг
прикрыв глаза, киммериец представил зеленый остров в океане, розовые скалы
над золотистым песком и золотой солнечный диск, плывущий в небесах.
Тишина, покой... Может, и в самом деле остаться?..
Он решительно тряхнул головой, отгоняя заманчивое видение. Прекрасное
место, но не для него! Через год он бросился бы на меч от скуки... Ладно,
что думать об одном и том же; решение принято! К вечеру "Громовую Стрелу"
приведут в порядок и, если далекая волшебница позаботится насчет попутного
ветра, они поплывут прямо на запад, вдоль аргосского побережья, мимо
Барахских островов, и дальше, в океан... Он не сомневался, что ветер будет
попутным, подозревая, что магический обруч в его волосах передавал Дайоме
кое-какие сведения, либо прекрасная колдунья владела другими способами,
позволявшими следить за ее посланцем. Во всяком случае, ветры и бури она
всегда насылала вовремя.
Прикрыв глаза, Конан расслабился, погружаясь в сон. Его тело - мощная
крепкая плоть зрелого мужчины, еще не достигшего тридцати - не нуждалось в
отдыхе, но так приятно погрузиться в сладостную дремоту на берегу океана,
где волны тихо плещут, набегая на песок, и солнце ласково оглаживает нагую
грудь теплыми пальцами лучей... Причудливые миражи плыли под сомкнутыми
веками киммерийца, то раскатываясь туранской степью или покрытой льдом
сверкающей равниной Ванахейма, то уходя в бескрайнее небо обрывистыми
склонами гор Ильбарс, то застилая взор стеной гигантских деревьев, за
которыми лежали необозримые тропические болота Куша и Черных Королевств.
Он видел дворцы Аграпура, стены Бельверуса, узкие улочки Шадизара и
Аренджуна, башни и замки Аквилонии, кипящий жизнью порт Кордавы, пирамиды
Кеми... Корабли, колесницы, таверны с огромными винными бочками, походные
костры, лавки, базары, блеск золота, шелест торопливо разворачиваемых
шелков, сверкающие потоки самоцветов...
Он очнулся, почувствовав, как кто-то осторожно трясет его за плечо.
- Амра! Господин!
Конан поднял веки - над ним нависло широкое темное лицо Хафры.
Увидев, что вождь пробудился, чернокожий отступил на шаг.
- Господин, вернулся Сандара с людьми.
Кормчий "Громовой Стрелы" возглавлял охотничью партию, что
отправилась в лес еще утром. Кивнув, Конан потянулся к кувшину, поднял его
и сделал основательный глоток.
- У Сандары все в порядке?
- Да, господин.
- Все живы?
- Да, Амра.
- И добыча хороша?
Кушит осклабился.
- Пяток кабанов, мой повелитель, и птицы без счета!
- И никто из парней не получил ни царапины?
- Ни малейшей, господин.
- На корабле тоже все хорошо?
- Да. Уже заканчивают работу.
Нашарив яблоко, Конан запустил его прямо в лоб Хафры и рявкнул:
- Почему же ты тогда разбудил меня, пес? - Протянув руку, он
намеревался было ухватить еще один плод, но ощутил под пальцами эфес меча
и потянул его к себе. - Придется встать, - пробормотал киммериец под нос,
- и ободрать шкуру с этого мерзавца... Приколочу ее на двери каюты, чтобы
остальные ублюдки больше уважали своего капитана...
Лицо Хафры посерело; кушит отступил еще на пару шагов, прижимая
ладони к груди и кланяясь. Он казался сильным парнем и повидал всякого,
уже не первый год плавая на "Стреле" и занимаясь пиратским промыслом, но
больше всего боялся разгневать нового вождя. Впрочем, как и любой человек
в команде, если не считать Каллы.
- Прости, господин... Кроме свинины и птицы, у Сандары есть еще
добыча... Потому я осмелился потревожить...
- А! - сказал Конан, убирая руку с меча. - Поймали кого-нибудь в
лесу?
- Да, Амра, - кушит, подметив, что гроза миновала, с облегчением
перевел дух.
- Надеюсь, хорошенькую девчонку, - пробормотал киммериец, вновь
поднимая кувшин. - И не такую строптивую, как эта Калла...
- Вот как? - Его возлюбленная выступила вперед из-за широкой спины
Хафры, как всегда яростно сверкая черными очами. - Похоже, я тебе успела
надоесть?
Конан нахмурился. Нрав у Каллы был суровым и никак не гармонировал с
прелестным личиком и гибкой соблазнительной фигуркой. Несмотря на свой
юный возраст - ей еще не исполнилось и двадцати - девушка успела
проплавать на пиратской галере лет пять, что, разумеется, отразилось на ее
манерах. Она владела абордажной саблей не хуже бывалого головореза,
справлялась и с парусом, и с веслом, а арбалет в ее тонких сильных руках
бил без промаха на сотню шагов. Ее любимым занятием была охота - что на
четвероногих, что на двуногих, без разницы.
- Молчишь? - Калла вызывающе подбоченилась и подошла ближе с дерзкой
усмешкой на сочных алых губах. - Отвечай, я тебе надоела?
Ей давали слишком много воли, подумал Конан, испытав мгновенный
всплеск сожаления, что вместе со "Стрелой" унаследовал и эту красотку. В
своем роде она была не менее строптивой, чем Карела, Рыжий Ястреб,
предводительница шайки заморанских разбойников. Впрочем, он надеялся, что
сумеет обуздать ее; эта дрессировка послужила бы приятным развлечением на
пути к далекому острову в Западном океане.
- Исчезни, женщина, - киммериец повел рукой. - Уйди, иначе, клянусь
Кромом, я прикажу закопать тебя связанной в песок и оставлю крабам на
поживу!
- Не оставишь! - она торжествующе усмехнулась. - Откуда тебе взять
тут другую подружку, жеребец?
Конан оглядел ее с ног до головы, задумчиво подбрасывая в руках
яблоко. Девчонка права, решил он. Где найдешь другую такую же?
Он разочарованно вздохнул.
- Значит, в лесу поймали не женщину? Тогда кого же? Лазутчика из
Аргоса или Шема? Крестьянина, который отправился за хворостом? - Игнорируя
Каллу, Конан поднял взгляд на темное лицо кушита.
- Взяли странного человека, - Хафра снова поклонился. - На
крестьянина или лазутчика не похож, по виду - из благородных. Говорит, что
аргосец.
- Аргосец... - протянул Конан и хотел уже задать следующий вопрос, но
девушка снова вмешалась в разговор.
- Я его поймала! - В ее голосе чувствовалось настоящее воодушевление.
- Я его поймала, этого аргосца, хоть он и был вооружен до зубов!
- И что же, он сопротивлялся? - Киммериец бросил на свою подругу
косой взгляд. Внезапно она смутилась и покраснела.
- Да... Нет... пожалуй, нет...
- Так все же - да или нет?
- Нет, - Калла отрицательно качнула черноволосой головкой.
- Хмм... Ну, раз дело обошлось без крови, ты заслуживаешь награду.
Держи! - Конан бросил ей яблоко, но девушка, ловко поймав его, скорчила
презрительную гримаску.
- И только? Не очень-то ты щедр! Запомни: великая Иштар не любит
скупых мужчин!
- Все остальное получишь нынче ночью, и твоя Иштар останется
довольна, - Конан ухмыльнулся. - А сейчас иди! А то я в самом деле прикажу
закопать тебя в песок! - Он повелительно махнул рукой, показывая, что
разговор закончен, и повернулся к Хафре. - Пусть сюда приведут этого
аргосца... Погоди, - скомандовал он, когда кушит уже занес ногу. -
Говоришь, он походит на нобиля? Благородный с виду? - Хафра молча кивнул.
- Тогда притащи еще одно кресло, чаши и вина. Все!
Он снова прикрыл глаза, стараясь не прислушиваться к возмущенному
фырканью Каллы. Значит, аргосец и благородный человек... Что ж, беседа с
ним поможет скоротать время до вечера... А если разговора не получится или
пришелец начнет дерзить, он его просто прирежет... или закопает в песок...
или... Дремота снова накатывала на него, но тут раздался шорох шагов, и
Конан с усилием поднял веки. Затем глаза его начали открываться все шире и
шире, брови же полезли вверх, пока не превратились в пару изогнутых черных
гусениц.
Мужчина, стоявший перед ним, был довольно высок, с мощными плечами и
могучей грудью; фигура его, однако, казалась по-юношески стройной, хотя на
вид Конан дал бы ему не меньше сорока. Узкое лицо, смугловато-бледное, с
точеными чертами; прекрасной формы нос, твердо очерченные губы, слегка
впалые щеки, подбородок с едва заметной ямочкой. Темноволосый, но глаза не
черные и не карие - скорее, зеленые, как прозрачная морская волна.
Аргосец, несомненно, и не простой человек: хотя черты его не
свидетельствовали о властности или чрезмерной горделивости, они казались
исполненными сдержанной силы. Да, этот человек знал себе цену!
Он был облачен в темно-синий шелковый камзол и такого же цвета штаны,
заправленные в высокие сапоги; удобная одежда и не без щегольства.
Выглядел аргосец так, словно не по лесу бродил, а только что спустился на
песчаный пляж со ступеней своей богатой виллы где-нибудь под Мессантией
или сошел с портшеза, доставленного сюда заботливыми слугами. Правда, в
руках он держал довольно объемистый тючок, а над плечами торчали рукояти
двух длинных мечей, подвешенных к широкой портупее из светлой кожи. Клинки
эти, бесспорно, носились не на показ, и Конан невольно усмехнулся,
вспомнив похвальбу своей подружки. Пожалуй, у нее был только один способ
совладать с этим опытным и умелым бойцом - раздеться догола. Один шанс, да
и тот сомнительный; аргосец явно многое повидал в жизни, в том числе - и
женщин.
Сопровождаемый по пятам Хафрой и двумя людьми из охотничьей партии,
он твердым шагом подошел к киммерийцу, бросил на землю свой тюк, потом
махнул рукой в сторону корабля и осведомился:
- Ты капитан?
Не поднимаясь, Конан осмотрел пришельца с головы до ног. Прежде он
никогда не видел этого человека, и все же что-то в его облике казалось
знакомым - что-то неуловимое, едва заметное, однако напоминающее о себе с
упорством полузабытого сна. Сдержанная сила и гибкость движений... Мечи...
Пара отличных клинков, и оба - за плечами! Кажется, подумал киммериец, ему
встречались такие бойцы... Один - давно, очень давно, на берегу моря,
другой - на пустынной дороге через офирскую степь... Нет, припомнил он с
улыбкой, у второго был меч и лук, но преогромные!
Он снова поднял взгляд на лицо незнакомца и кивнул.
- Я капитан. Кто ты и чего хочешь?
Резким быстрым движением склонив голову, мужчина представился:
- Рагар из Аргоса, по прозвищу Утес. Я хотел бы отплыть в море на
твоем судне, капитан...
- Конан, - произнес киммериец в ответ на невысказанный вопрос. - В
этих краях меня еще называют Амрой.
- Вот как? - Взгляд Рагара словно ощупал тело огромного варвара. -
Амра, лев по-кушитски... - на миг он задумался, припоминая. - Что ж, да
будет с тобой милость Митры! Я слышал о тебе, капитан.
- И что же?
Аргосец дипломатично улыбнулся.
- Всякое. И хорошее, и дурное.
Конан перевел взгляд на спокойную поверхность заливчика, по которой
скользила, возвращаясь с галеры, шлюпка. Она ткнулась носом в песок, и
киммериец повернулся к Хафре.
- Кресло и вино. Живо! Остальные, - он взглянул на пару
сопровождавших Рагара стражей, - могут убираться к Нергалу в задницу.
Кушит повернулся и побежал к лодке. Его огромная черная спина
лоснилась от пота, мелко подрагивала шапка черных вьющихся волос,
полуобнаженные ягодицы казались двумя чугунными ядрами. Свои обязанности
адъютанта, оруженосца и личного слуги вождя Хафра выполнял с большим
тщанием.
Когда кресло было доставлено и Рагар, сняв мечи, уселся и пригубил из
чаши, киммериец сказал:
- Значит, ты слышал обо мне. Слышал хорошее и дурное! Чего же больше?
- Пожалуй, дурного, - спокойно ответствовал гость.
Приоткрыв рот, Конан недолгое время смотрел на него, потом захохотал.
- Прямой ответ, клянусь Кромом! - Он вытер выступившие на глазах
слезы. - Ну, тогда ты должен понимать, что моя посудина - не простой
корабль, перевозящий груз из Мессантии в Асгалун!
- Я знаю о том, - с прежним спокойствием произнес Рагар. - Прекрасное
вино, - заметил он, снова отхлебнув из чаши. - Аргосское, если не
ошибаюсь?
- Не ошибаешься. - Конан в три глотка прикончил свою порцию и
пристально взглянул на гостя. - А теперь, быть может, ты скажешь мне,
почему аргосский нобиль желает завербоваться на пиратскую галеру? Ты
проигрался в кости? Зарубил в поединке принца? Злоумышлял против
правителя? Спал с его достойной супругой? Ну, рассказывай! До вечера еще
далеко, и мне хочется поразвлечься!
Рагар пропустил большинство вопросов хозяина мимо ушей.
- Почему ты решил, что я - аргосский нобиль? - поинтересовался он.
- Ну, ты же сам назвался аргосцем... и вид у тебя благородного
человека. Такому не место среди корсаров.
- Но я и не собираюсь предлагать тебе свой меч и свою верность, -
Рагар чуть заметно усмехнулся, и его строгое суровое лицо сразу помолодело
лет на десять.
- Тогда непонятно, зачем ты явился ко мне. Ты вроде бы говорил, что
хочешь отплыть в море на моем корабле, так?
- Так. Но совсем не для того, чтобы грабить мирных мореходов. Я хочу
нанять твое судно.
- Нанять? Клянусь Кромом! - Брови Конана вновь полезли вверх. - А
если цена окажется слишком высокой, приятель?
Аргосец небрежно пнул сапогом свой тюк, и в нем что-то протяжно
зазвенело. Конан мог поклясться, что золото; его сладостный звон он мог
отличить от более глухого пения серебра за двадцать шагов.
- Скажи, сколько ты хочешь, - произнес Рагар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81