Белов встал, выбрался из дома и тем же пу­тем, каким пришел, задами огородов направил­ся к оставленной возле дороги «копейке». Выйди он на дорогу минутой позже, у него бы­ли бы все шансы попасть под сверкающий ла­ком и хромом «мерседес», на бешенной скоро­сти промчавшийся но дороге. Белов заметил его раньше, дождался, пока он скроется за по­воротом, и продолжил свой путь.
Федя околачивался возле «копейки». Бе­лов подошел к нему и увидел, что тот сильно озадачен.
Что случилось? - спросил Александр.
Я узнал «мерин», который сейчас про­ехал, - пробормотал Федя, - и охранника. Это он привез тебя на свалку. В багажнике этого са­мого «мерина».
Белов со злостью рванул дверцу машины и уселся на место водителя.
Садись, поехали. Там наши, поди, зажда­лись. Степаныч икру мечет.
Икру он будет метать завтра, - возразил Фе­дя. - Сегодня целая фура на южном конце раз­грузилась. Сервелат сальмонелезный, бракован­ный. Потереть немного, и будет как новый, - он засмеялся, чрезвычайно довольный шуткой.
Но Белов его не поддержал: он сидел за ру­лем мрачный, погруженный в свои мысли. По­том решительно завел машину и рванул с мес­та, как на гонках, за исчезнувшим вдали «мер­седесом».
XXXIV
В кабинете Шмидта решался важный во­прос - подготовка места строительства к при­езду рабочих. Шмидт сидел за своим столом, а Николай разместился в кресле напротив него.
Стройку первым делом надо очистить от посторонних, - сказал Шмидт. - А то развели какой-то шанхай. Скоро они там потребуют по­ликлинику открыть и библиотеку. Что это за публика?
Там живут бездомные, бомжи с помойки и нелегалы, - сообщил Колян. - Для них эта свалка - и дом, и средство существования. Просто так они не уйдут.
Шмидт озадаченно почесал кончик носа.
Вот еще, блин, проблема. И куда их де­вать?
А по-моему, - сказал Колян, - это вооб­ще не проблема. Если бомжам нужна помойка, пусть и отправляются жить на помойку. Зем­лянки строят, шалаши. Мы туда еще не скоро доберемся, хотя свалку тоже надо будет уб­рать... А на стройке чтобы и духу их не было.
Шмидт задумался. Можно было бы отбук­сировать бомжам на свалку часть вагончиков. Там ведь есть и такие, что уже наполовину сгнили или развалились. По так пли иначе, этот вопрос надо будет решать кардинальным образом. На занятие благотворительностью просто нет времени. Зачем откладывать на зав­тра то, что можно сделать сегодня?
- Добро, - сказал Дмитрий, приняв реше­ние. - Поселок очистить от бомжей, старые и сломанные вагончики сжечь. Давай, действуй...
Колян одобрительно кивнул и вышел из ка­бинета...
На следующий день поселок возле свалки переполошила тревожная весть. Прямо посре­ди пустыря, который начинался сразу за посел­ком, остановился черный джип. Из него вылез светловолосый мужчина в кожаной куртке и через установленный на машине динамик предложил всем жителям поселка немедленно собраться на пустыре.
Подтянулось человек пятьдесят. Блондин решил, что этого достаточно, и те, кто пришел, передадут его сообщение остальным. Он из­влек из кармана куртки бумагу - то ли обра­щение, то ли ультиматум, и ознакомил бомжей с его содержанием.
В связи с возобновлением строительства нефтезавода всем лицам, незаконно проживаю­щим в поселке, предлагалось в течение двадцати четырех часов покинуть его территорию. В слу­чае отказа представители администрации стро­ительства не гарантируют самовольным захват­чикам чужого имущества сохранение жизни и здоровья. Закончив читать, блондин спросил.
Все поняли? Вам дается день на сборы. Чтобы завтра здесь никого не было, так всем и передайте. Кого поймаем, я тому не завидую. Вопросы есть?
А где же нам жить-то? - громко спросила какая-то женщина с испитым лицом.
Где угодно, - ответил блондин, ласково улыбаясь. - Свалка большая, как-нибудь пере­кантуетесь. Но скоро и ее накроют, так что луч­ше сразу ищите место потеплее. Или вешай­тесь. Веревка, так и быть, за счет фирмы.
Но тут из толпы вылетел приличных разме­ров булыжник и ударил в боковое окно джипа. Стекло с хрустом провалилось внутрь салона. Оттуда с перекошенным лицом выскочил охран­ник в камуфляже с коротким автоматом в руках.
Какой козел это сделал?! - заорал он.
А ты кого козлом назвал, сучонок?! - Навстречу охраннику двинулся громила, ко­торый недавно пипками гонял Федю по по­селку.
Охранник направил автомат в его сторону и дал короткую очередь по ногам. Гигант со сто­ном завалился на спину. Охранник умел стре­лять: пули раздробили ослушнику ступни, не задев стоявших рядом бомжей. От выстрелов толпа шарахнулась назад, и через несколько се­кунд пространство вокруг джипа опустело, ес­ли не считать лежавшего в пыли истекающего кровью раненого.
Блондин с довольной усмешкой махнул ох­раннику.
- Ладно, садись, поехали. Впечатление, я считаю, мы на них произвели. Завтра ни одно­го здесь не останется. - И джип укатил.
Многие действительно испугались. Обита­тели Карфагена начали паковать чемоданы, точнее, мешки и сумки. Казалось бы, нищему собраться, только подпоясаться. Однако бом­жи за время оседлой жизни обросли каким-ни­каким имуществом, у всех были запасы зимней одежды, какие-то печки, одеяла... Поэтому кар­тина переселения напоминала эвакуацию. Кру­гом стояли плач и скрежет зубовный.
К тому времени, когда Белов, Стеианыч и Витек вернулись из Москвы, половина быто­вок уже опустела. Белов удивился, слыша со всех сторон странные разговоры.
- Пока тепло, как-нибудь перекантуемся, а там видно будет. Может, эта стройка сно­ва медным тазом накроется, - кричал кто-то.
- Мы не бойцы. Пускай Лупу отдувается. А то как права качать - все крутые, а как драться, они в кусты.
Федя разыскал друзей и подробно рассказал о визите блондина и его ультиматуме.
- А Лупу? Чем он занимается? - спросил Белов, - Надо объединиться с ним. Сейчас не­когда выяснять отношения...
Федя посмотрел на Белова с горькой усмеш­кой.
На Лупу не надейся, - сказал он. - Я слы­шал, как он сговаривался, чтобы его с его быка­ми снова на стройку приняли. Молдаванам главное, чтобы работа была. Они без работы не могут. Так что он нам не помощник.
А ты-то с нами? - поинтересовался Белов у бывшего директора, с мрачным видом смот­ревшего на суету вокруг.
Степаныч махнул рукой.
- А куда же мне от вас деваться? Тут мой га­раж, вся моя движимость и недвижимость. От­сюда только в землю.
Белов хлопнул Витька по плечу.
- Значит, будем воевать до полной победы. Ну, пошли, подрывник, наведаемся в твою ла­бораторию.
Утром следующего дня на дороге, ведущей к свалке показался вчерашний черный джип. У него в фарватере плыл по колдобинам мик­роавтобус, набитый людьми в черной форме.
Белов, Витек и Федя, как партизаны, следи­ли за дорогой из кустов. Когда джип оказался в поле их зрения, Федя утвердительно кивнул.
Это они...
Если ты ошибся, я на всю жизнь забуду про спокойный сон, пожаловался Белов. Давай, Витя.
Витек дождался, пока джип наедет на зако­панный в дорожной колее самодельный фугас, и соединил проводки, ведущие от бомбы к ав­томобильному аккумулятору.
Бухнул глухой взрыв. В небо взметнулись прошлогодняя листва и дорожный мусор, но выше всех, вращаясь, как летающая тарелка, взмыло автомобильное колесо. Джип подбро­сило в воздух, он с грохотом опустился на реб­ро и опрокинулся на бок. Обломки и комки земли с тихим шорохом попадали на землю, и на секунду вокруг воцарилась мертвая тишина.
- Неужели всех накрыло? Я так не хотел, - озадаченно прошептал Витек.
Да, переборщили. Нехорошо получилось, -признался Белов.
Но вот со скрипом открылась дверца джи­па, и оттуда с ругаиыо и стопами выбрались блондин, водитель и двое охранников. Жи­вые, хотя и не вполне здоровые. Морды у всех побитые, вид такой, будто в камнедробилке побывали.
Шедший за джипом микроавтобус был бит­ком набит вооруженными людьми. Он остано­вился в десятке метров позади поврежденного взрывом джина.
Белов выругался про себя. Если сейчас бой­цы из микроавтобуса выскочат и прочешут ок­рестность, самодеятельным диверсантам не уй­ти. Витек со своей хромой ногой быстро не по­бежит, а Белов и Федя его одного не бросят, но и быстро тащить не смогут. Что делать? Зата­ривать под грибников?
Но проблема снялась сама собой. Бойцы из микроавтобуса действительно выскочили, но никуда не пошли. Они столпились вокруг сво­его транспортного средства и загоготали, как гуси: «Гады, засада... Здесь засада!» Потом они быстренько затолкали в свой автобус раненых и контуженных при взрыве, погрузились в него сами и уехали.
- Полная победа! - констатировал Федя. Но Белов с сомнением покачал головой.
В этот раз нам просто повезло. Они не знают, что нас так мало. Но они все равно вер­нутся, причем скоро.
Стволы нужны, а их на свалке нет, - посе­товал Витек.
Белов успокоил его.
- Я думаю, что сначала они будут разби­раться с Лупу, а мы тем временем что-нибудь придумаем.
XXXV
Белобрысый Колян, явившись в офис Шмидта, обвинил в организации нападения Михая Лупу. Шмидт был вне себя от негодо­вания.
Что? - чуть ли не орал он. - Какой-то молдаванин-нелегал будет ставить мне уело-вия, взрывать мои машины и убивать моих лю­дей? А после этого он требует, чтобы я взял его на работу? Нет, я ничего не понимаю. Или че­го-то не знаю.
Он протянул руку к телефонной трубке и, чертыхаясь, набрал номер...
Звонок Шмидта застал Введенского за раз­бором полетов в своем отделе. Он прервался на минуту, отпустил сотрудников на перекур, и внимательно выслушал своего конфидента. Шмидт описал положение дел на стройке, а за­тем попросил предоставить материал на Лупу и его людей. Полковник пообещал сделать это в кратчайшие сроки и спросил:
- Ты журналиста Невзглядова с телевиде­ния знал?
Шмидт напряг память.
Это не он снял репортаж о гибели Саши Белова и его семьи?
Он самый. Теперь, как мы с тобой знаем, семья Белова нашлась, сам он то ли мертв, то ли где-то скрывается, а вот Невзглядов погиб.
- Насильственной смертью? - предполо­жил Шмидт.
Введенский сообщил об обстоятельствах ги­бели журналиста. Труп найден в подмосков­ном лесу. Изуродован до неузнаваемости, сле­дов вокруг никаких. Информация об этом убийстве пока закрыта, чтобы волну не поднимать: все-таки известный журналист. Закончив рассказ, Введенский шутливым тоном поинте­ресовался, не Шмидта ли это работа. Тот, есте­ственно, открестился от такого подозрения, но ему показалось, что Введенский ему не очень поверил.

В это же самое время похожая сцена разыг­рывалась в кабинете Виктора Петровича Зори­на. Перед ним стоял, вытянувшись в струнку, Андрей Литвиненко. Лицо его было красным, как от пощечин. Впрочем, упреки шефа вполне можно было бы расценить как моральные по­щечины, затрещины и оплеухи.
Зорин был возмущен и даже не старался это скрыть.
- Как ты, профессионал, мог упустить этого недоумка? Как ты проморгал момент, когда он снюхался с этим отморозком - Кабаном? По­чему его увезли у тебя из-под носа?
Литвиненко понимал, что шеф во всем трижды прав. Больше того, сам он костерил се­бя куда сильнее. Но он не собирался посыпать голову пеплом. Сейчас он сосредоточился на проблеме - где найти Кабана, и как изъять у него интересующую их информацию...
Тем временем виновник скандала Кабан мо­тался по городу и опрашивал своих информа­торов. За надежные сведения о Белове он по­обещал выплатить солидную сумму. Но пока никто на эти деньги не претендовал.
Изъятая у журналиста кассета утвердила Кабана во мнении, что Белов не погиб. Но как он и его люди ни выбивали из журналиста хоть какие-то сведения о том, где Белов находится в настоящее время, так ничего и не узнали. Сдох журналист, но не раскололся, падла. А может, и правда не знал?
Наконец в одном из питейных заведений са­мого низкого пошиба, куда даже бродяги без опаски могли зайти в поисках дозы наркоты, знакомый вышибала сообщил, что его спраши­вал какой то придурок по прозвищу Бакен. Буд­то бы у него есть информация насчет Белова.
Кабан наморщил низкий лоб.
Что за Бакен? Не знаю такого.
Говорит, от Лупы, - пояснил вышибала.
Какая еще залупа? - скаламбурил Кабан. - Это не тот Лупу, что на свалке мазу держит? Ладно, показывай, где твой Бакен торчит.
Кабан прошел в угол к указанному вышиба­лой столу. За ним сидел бледный опустивший­ся тип. Тип курил самокрутку, судя по запаху - с анашой. Время от времени он откидывал со лба длинные пряди жидких волос.
Кабан подошел, ногой подвинул соседний стул, сел на него верхом, положив короткие толстые лапы на спинку.
- Ты Бакен? - спросил он требовательно.
Бледный поднял на него бесцветные водя­нистые глаза. Поняв, что перед ним Кабан, рав­нодушным тоном поинтересовался:
- Ты этого пацана ищешь? - и протя­нул Кабану сложенную вчетверо листовку «Криминал рвется к власти», на которой Саша Белов целился из пистолета в электо­рат...
XXXVI
Муса Джохаров стоял у выходившего на ре­ку окна и делал вид, что внимательно разгля­дывает ярко подсвеченный прожекторами па­мятник Петру Первому. Был поздний вечер. За его спиной Асланбек Мокоев безуспешно обра­батывал господ Райнеке и Шнапскопфа, пыта­ясь склонить их на свою сторону. Но тс были неумолимы, как крестоносны: их условия оста­вались прежними. Или все акции российской стороны, или ничего.
То, что переговоры вел Асланбск, оскорбля­ло Мусу до глубины души, но он ни за что не показал бы этого никому, особенно тому же Ас-ланбеку. В их паре Муса всегда был вторым, всегда подчиненным. Такое положение опреде­лялось не только его возрастом.
В отличие от Асланбска, Муса был родом из малочисленного тейпа, давно утратившего свою силу и значение. Поэтому будь он даже старше Асланбска, тот все равно был бы на­чальником, а Муса на посылках.
И ничто не могло изменить этого положе­ния дел, кроме разве что... физического устра­нения Мокосва.
Время от времени к их группе присоединял­ся восемнадцати летний племянник Асланбека Каюм. И тогда дядя с племянником вели себя так, словно он человек второго сорта и создан Аллахом, чтобы должен им прислуживать.
Вот и сейчас делами занимался Асланбек, а Муса был у него вроде как на побегушках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32