Но меня не так-то легко поймать. А сейчас уйдем-ка отсюда подобру-поздорову...
— Пойдем? — спросил Асо у Ахмед-джана.
Водонос и рта не успел раскрыть в ответ, как с улицы послышались голоса: кто-то громко застучал в ворота и начал их раскачивать, пытаясь отворить.
Хайдаркул вскочил и побежал во дворик. Он вернулся очень быстро и тихо проговорил:
— Стражники... Видно, пронюхали, что мы здесь. Ничего, я сейчас удеру, проберусь по крышам. А вы не бойтесь, спокойно отворите им и скажите, что пришли помянуть покойную. Больше никого здесь не было...
Сказав это, Хайдаркул полез на крышу и вскоре скрылся.
Ахмед-джан и Асо, дрожа от страха, открыли ворота, трещавшие под напором сильных ударов. Их тут же схватили, связали за спиной руки и погнали на улицу, награждая пинками и ударами. На улице стояли аксакал, суфи, имам, какой-то человек начальственного вида и стражники. Увидев Асо и водоноса, начальник спросил:
— А где же третий?
— Больше никого не было. Может, удрал,— сказал стражник.
— Обыскать немедленно все углы! — заорал начальник.— Идите и вы с ними,— сказал он аксакалу.
Нусратулло повиновался, но самый тщательный обыск не привел ни к чему — третьего человека и след простыл. Двинулись к соседям, гоняя с места на место жену и детей ткача, перерыли и перевернули все вверх дном, спустились в подвал, искали в угольном сарае, в кухне, разломали ткацкий станок— никого не нашли.
Начальник был в ярости. Три человека по его приказу стали обыскивать крыши и, вернувшись, сообщили, что в самом конце улицы, подле крепости, они слышали крики: Держи, держи! — и топот убегающих.
— Ну, от тех, кто сторожит там, беглецу не уйти,— сказал начальник и приказал вести задержанных в миршабхану.
Аксакал пошел с ними, а имам и суфи, приговаривая: Господи, спаси и помилуй! — засеменили сзади, отправляясь в мечеть, чтобы совершить наконец ночной намаз, время которого давно прошло.
Жалкий маленький домик Дилором стоял пустой и одинокий. Ночная тьма вливалась в его открытые настежь ворота, и не было никого, кто бы их закрыл снаружи или изнутри...
Хайдаркул прекрасно понимал, что враг хитер и где-нибудь на крыше расставил караул. Он решил добраться до безлюдного мрачного переулка возле крепости, но не успел миновать и два дома, как сзади показались стражники. Ему удалось остаться незамеченным, и, пробравшись на крышу небольшой террасы, он соскочил вниз, в узкий темный переулок. При звуке шлепнувшегося тела из засады выскочили четыре человека, с криками: Держи, держи! — они бросились к нему, но Хайдаркул так сильно стукнул двух подскочивших к нему молодчиков, что они упали, а он побежал в сторону кладбища. До него доносился топот преследующих его фажников, и он бежал все быстрее...
Сначала Хайдаркул рассчитывал скрыться на кладбище, но, уже очутившись у кладбищенского забора, изменил план. Это место слишком было известно стражникам. Как ни велико кладбище и как там ни страшно, они, конечно, возьмут с собой побольше людей, устроят облаву и очень быстро найдут свою жертву. А тут неподалеку протекает Шахруд, сейчас она почти обмелела, и по дну ее можно далеко уйти.
Хайдаркул обогнул кладбищенскую ограду и быстро добежал до реки. Едва слышно всплеснула вода, когда он вошел в нее. Теперь нужно было решить, в каком направлении двигаться дальше: уйти из города или остаться. Хайдаркул рассудил, что безопаснее второе: преследователям, конечно, и в голову не придет, что он рискнул так смело поступить.
И Хайдаркул двинулся в трудный путь...
Приток Зеравшана Шахруд протекает по городу сначала на открытом месте и течет так довольно долго, потом уходит под землю. Хайдаркул смело вошел в низкую пещеру, голова его то и дело ударялась о своды, ноги месили грязь и путались в тине. Он спотыкался о камни, падал, разбиваясь в кровь. Нечем было дышать. Он слабел все больше и больше.
Наконец пахнуло свежим воздухом, беглец вышел на открытое место, залез под мостик и прилег отдохнуть. Оглядевшись кругом, он понял, что находится в квартале Сари Пули Ровгангарон. Значит, рядом дворец и Регистан, вокруг все время шныряют стражники и охрана, показываться на улицу здесь опасно. Немного отдохнув, он снова спустился в подземное русло. Дальнейший путь оказался значительно легче, река уже часто выходила наружу, но это было сопряжено с опасностью, можно попасться кому-нибудь на глаза. Он шел, пригибаясь к земле, у самого берега.
Вдруг на него с лаем напали собаки, Хайдаркул бросился бежать. Собаки помчались за ним по берегу, тут снова река помогла ему, уйдя под землю. Погрузившись с разбегу в тину, Хайдаркул упал и больно ударился о камень. Но, сделав отчаянное усилие, он встал и, едва дотащившись до открытого места, выбрался на берег. Будь что будет!
Оказалось, что он находится у хауза Арбоб. Это его ободрило. Хайдаркул напился свежей воды, вымыл лицо и руки и, усевшись на ступеньках, огляделся. Вокруг было темно и тихо. Как известно, хауз Арбоб примыкает с одной стороны к реке Шахруд, а с другой—к длинной улице, начинающейся у Нового базара и доходящей до Куш-медресе. На запад от хауза находилась мечеть, а рядом с нею небольшое медресе. Он хотел укрыться там, но так устал, что не мог больше сделать ни шагу. Но нет, надо идти, а утром он снова изменит свою внешность и потихоньку отправится в игорный дом, порасспросит завсегдатаев, не ищут ли кого в этих краях. Если окажется, что все спокойно, он останется там, а если нет, придется искать приюта у колодезного сторожа.
Хайдаркул хотел было отправиться дальше, но оступился на скользкой ступеньке, упал навзничь и едва не размозжил себе голову. Он потерял сознание.
Из мечети в это время кто-то вышел, заметив упавшего, подбежал к нему.
— Э, да ведь это рыбный повар Хайдаркул! Дядюшка Хайдаркул, что с вами? Да скажите хоть словечко!
Но Хайдаркул не приходил в себя. Человек вскочил и побежал за подмогой. Обратно он вернулся в сопровождении еще двоих. Все вместе они подняли Хайдаркула и понесли в мечеть.
Он очнулся в маленькой келье, освещенной десятилинейной лампой. Перед ним сидели четыре человека. Самый солидный из всех подал ему пиалу с холодным чаем. Напоив раненого, он перевязал ему голову.
— Братец Хайдар,— сказал он,— наконец-то вы глаза открыли! Слава богу! Но что с вами было? Вы нас так испугали.
Внимательно вглядевшись в говорившего, Хайдаркул узнал мастера по выделке ножей кори Шарифа.
Когда у Хайдаркула еще была лавка, где продавались изготовленные им рыбные блюда, этот кори Шариф не раз вместе со своим отцом приходил туда. Побывали они у нега в гостях в Каракуле и угостились рыбой на славу. А позже, в Бухаре, Хаидаркулу довелось однажды защитить кори Шарифа и его товарищей от напавших на них учащихся медресе.
Вот как это произошло.
Был знойный летний вечер. Сильный ветер, свистя и завывая, поднимал целые тучи горячей пыли и мусора, засыпал ими глаза прохожих. Все спешили поскорее скрыться в домах. И в такой-то вечер Хайдаркул, плотно завернувшись в широкий халат и напялив до самых ушей баранью шапку, вышел в переулок позади Куш-медресе. Он ожидал Асо. Это было в те дни, когда, опьяненный жаждой мести, Хайдаркул хотел немедленно покончить с баем, только нужно было узнать у Асо, где и когда бывает бай.
Хайдаркул долго ждал юношу, даже ноги свело. Заходящее солнце скрылось в облаке пыли. И вдруг из медресе донеслись крики, шум, топот ног. Не успел Хайдаркул сообразить, что происходит, как на его глазах два человека выбросились со второго этажа и упали в мусорную яму. Они лежали неподвижно, и Хайдаркул решил, что они переломали себе ноги. Но когда в переулок вбежала толпа молодых людей, они вскочили и бросились бежать. Тут им преградила дорогу другая группа головорезов, выскочивших из заднего входа в медресе. Все они набросились на тех двоих и начали избивать их. Хайдаркул не мог больше оставаться в стороне. Забыв об осторожности, он одним прыжком подскочил к дерущимся, схватил двоих за шиворот и отбросил в сторону, это же проделал еще с двумя, крича: Бегите, сюда идут стражники!
Драчуны растерялись, некоторые бросились бежать. Хайдаркул помог их жертвам встать на ноги и указал на переулок напротив. Те кинулись туда, а Хайдаркул, ударив головой и кулаками самых ретивых драчунов, помчался за своими подопечными. Нагнав беглецов, он повел их за собой. Они долго петляли переулками, пока не добрались до Каракульских ворот. Там, чуть отдышавшись, он сказал:
— Вам надо скрыться... Идемте за мной, за городом есть одна хибарка, где нас приютят.
Они успели выбраться из города до закрытия городских ворот и, заметая следы, дошли наконец до жилья колодезного сторожа.
Старик сторож и его жена мирно пили чай, когда к ним явились нежданные гости.
Лишь тогда, при свете чадившей коптилки, Хайдаркул разглядел своих спутников. Это были молодые люди, очевидно учащиеся медресе. Вид их был ужасен: лица в кровоподтеках, руки исцарапаны, халаты изорваны. Всмотревшись в одного из них, Хайдаркул воскликнул:
- Кори Шариф, вы ли это? Я не узнал вас в этой свалке... Объясните что случилось?
Кори Шариф тоже узнал Хайдаркула, на лице его появилось подобие улыбки.
— Спасибо вам! Тысячу раз спасибо! Если бы не вы, эти изверги убили бы нас.
— В чем же дело?
Кори Шариф показал на своего товарища.
— Это — ака Махсум. Мы живем с ним в одной келье, вместе учимся. Головорезы привязались к нам, затеяли драку... Пришлось удирать... Если бы не вы, худо пришлось бы.
У ака Махсума сверкнули глаза, ему не хотелось признаться в поражении.
— Ничего! — сказал он.— Еще минута, и я бы дал им как следует! А дело было вот как...
И он начал рассказывать.
Но прежде всего познакомим вас с ака Махсумом. Он — среднего роста, худощавый, с задорным взглядом черных глаз, на губах его постоянно играет улыбка, а приветливое лицо вызывает всеобщую симпатию. Ака Махсум — сын известного в Бухаре муллы, отсюда его имя Махсум, которое дается обычно сыновьям духовных лиц. Но, несмотря на почтительное обращение— ака Махсум, он был простой и скромный человек, не выносил неправды, несправедливости, произвола и всегда, и словом и делом, вступался за обиженных.
Недавно к нему обратился за помощью сын одного чайного торговца. Этого тихого, скромного юношу стал преследовать своей любовью близкий миршабу Кали Курбан, он ловил его в темных переулках, приставал. Ака Махсум дал ему отпор, гневно отчитал его. Но вскоре появилась новая опасность: к нему воспылал чувствами сам миршаб Абдурахман. Избавиться от домогательств такого сильного человека было почти невозможно, и юноша обратился за советом и помощью к ака Махсуму.
Ака Махсум обещал ему свое покровительство. Он не отходил от юноши, всюду его сопровождал, и к тому уже никак нельзя было подступиться.
Миршаб попробовал было под каким-то предлогом арестовать их обоих, но ака Махсум предъявил обертку от туалетного мыла и сказал, что это русский паспорт. Миршаб с позором отступил. Но он не отказался от мщения. Присмотрев среди учащихся медресе самых отчаянных головорезов, он предложил им затеять драку с ака Махсумом.
— Я как-то в Кагане купил детский револьвер,— смеясь, сказал ака Махсум,— совсем маленький черный револьверишко... Он, конечно, безопасен, но звук у него как у настоящего. Вот я и думал попугать... Хорошо, впрочем, что обошлось без стрельбы. Но уж если за дело взялись такие подлецы, как миршаб и Кали Курбан, то может кончиться очень плохо. Возможно, придется мне бежать, покинуть родину. Послушайте, а кто вы такой? Во имя чего пришли вы на помощь?
За Хайдаркула ответил кори Шариф:
— Он известный рыбный повар. Родом из Каракуля. Сначала попал в руки Каракулибая, а теперь работает у Гани-джан-бая...
— Да, так подшутила надо мной судьба! — сказал с горечью Хайдар-кул.
Он рассказал новым друзьям о своих злоключениях и закончил:
— Теперь я живу одной мыслью — отомстить этому извергу за себя и за свою семью...
Прошло время, и Хайдаркул забыл об этой встрече. И вот перед ним снова кори Шариф, сын ремесленника, приятель ака Махсума, честный, хороший человек. На этого юношу можно положиться. Но кто остальные? Их он не знает. Потому он так скупо и сдержанно ответил на их вопросы.
Все обрадовались, услышав, что он наконец заговорил. Это были ближайшие друзья кори Шарифа, жившие с ним в том же медресе. Увидев, что Хайдаркул очнулся, один из них подошел к нему поближе.
— Дядюшка, все мы друзья кори Шарифа... Не бойтесь. Если вам нужен приют, располагайтесь у нас, как у себя дома.
Хайдаркул вопросительно посмотрел на кори Шарифа. Тот подтвердил:
— Все мы четверо — как один человек.
Одна душа у нас. Ничего друг от друга не скрываем. Мы поклялись в этом... И кори Усман — вот он, и Ашраф-джан — взгляните на него, и Мирзо-Ибрагим,— показал кори Шариф на третьего,— все про вас знают, сочувствуют вам всем сердцем.
— Сочувствуете мне? За что?
— За ваши подвиги, Хайдаркул! — воскликнул сундучник Ашраф-джан. Он казался моложе всех.
— Дорогой брат Хайдаркул! — сказал тот, кого звали Мирзо-Ибрагим, на вид самый старший, да и сидел он на самом почетном месте.— Я, как вы уже слышали, друг кори Шарифа и предан вам всей душой. Вы, конечно, думаете, какое я имею к вам отношение, откуда эти чувства? Сейчас объясню: наше медресе некоторые бухарские шутники называют школой злословия. А мы осуждаем несправедливость и порок, облегчаем сердце в дружеских беседах.
Однажды вечером мы узнали о поваре Хайдаркуле, который не выдержал жестокого обращения Гани-джан-бая и сбежал от него. Потом дошли слухи, что Хайдаркула за Каракульскими воротами убил какой-то разбойник, но тела его не нашли. Известие о бегстве Хайдаркула нас порадовало, а сообщение о его гибели глубоко опечалило. Мы понимали, что это дело рук бая. Но что мы могли предпринять? В силах ли мы были разобраться в подобном деле? Через некоторое время нам сказали, что убит преданнейший слуга бая, кровожадный Саиб. Тело его было найдено баней Джуйбор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56