И я устала как собака. Но я все же нашла силы перетащить бабульку на раскладушку и снять с нее фриз. Впрочем, с этим можно было не торопиться — она и так спала сном младенца. С удовлетворением я отметила цвет кокона — он стал призрачно — белым, значит все в порядке, сейчас заклинание впитывается в бабку и работает, перенастраивая ее глючные мозги.После я не мешкая пошла в ванную и, расчесывая волосы, защитила себя от переноса болезни. Я не хотела быть сумасшедшей. Если честно, то я за то время пока проводила обряд, сто раз покаялась в этом, но отступить уже не могла. Остается только надеяться, что через недельку я не стану кукарекать и объявлять себя Великой Клеопатрой или фрейлиной Кодзайсё.После этого я посмотрела на часы — было всего два дня, однако я плюнула на все, взяла в руки Библию ведьмы и пошла в спальню. Пришла пора подумать о мешке с баксами. Поэтому я улеглась в постельку восстанавливать силу и заснула, предварительно сунув Книгу под подушку. Интересно, почему все ведьмы держат их там?Естественно, поспать мне не дали.Телефон звонил и звонил, врываясь в мой сон. Прошло по крайней мере минут десять, пока я с тоской не осознала — придется встать и взять трубку.— Да? — буркнула я нарушителю моего сна ничего не предвещающим хорошего голосом.— Лиисонька, — рыдала трубка, — Лисонька…!— Кто это? — опешила я.— Это Алка, помнишь меня, Алка Кротова.Алку я помнила — в детстве она постоянно успевала перед контрольной занять место со мной за партой раньше всех. Я всегда поощряла пороки и без слов давала списать всем нашим лентяям. Помню, как однажды после экзамена я встретила у школы свою подружку классом старше, мы поболтали и я, наконец, не выдержав, возмутилась «Слушай, Саблина, почему ты меня не спросишь, как я экзамен сдала?» «А чего спрашивать? — усмехнулась та. — Я только что ваших видела, они довольные и всем рассказывают, как удачно у тебя русский списали». В результате такой политики я как и ожидалось, здорово подгадила своим соученикам — что такое деепричастный оборот не знал никто, и слово «Девчонка» все дружно писали через «ё».— Привет, Алка! — брякнула я. — Как дела?— Можно я приеду? — тоскливо спросила она.— Зачем? — насторожилась я. После того как я стала неплохо зарабатывать, люди наивно решили что я просто жажду раздать свои средства всем знакомым. На выпивон и вообще на поддержание штанов.— По делу, — так же тоскливо сказала она.— Если по делу, то мои услуги стоят дорого, подумай, надо ли тебе это, — сразу сказала я. Потому что другие наивные люди решили что я жажду работать на них бесплатно из — за того что мы: а) жили в одном дворе когда — то б) учились в одной школе когда — то в) они знают мою маму, они когда — то стояли со мной в очереди к зубному, катались на горке и т.д.— Пофиг, — сказала она и снова взахлеб зарыдала.— Так, Алка, если по делу, то как можно быстрей дуй ко мне, пока я не передумала.— Хорошо, — всхлипнула она.— Через сколько тебя ждать?— Минут десять.— Все, жду, — сказала я и пошла в кухню варить кофе.Школу я закончила три с лишним года назад и тогда же в последний раз видела Алку. Девахой она была разбитной, носила короткую стрижку и такие же короткие юбки. Но вот чего у нее не было — так это денег в нужном количестве, чтобы стать моей клиенткой. Вернее не у нее а у ее родителей. Будем надеяться, что фортуна благоволила ей эти три года, иначе ей придется ограничиться чашкой отличного кофе и беседой по душам, что очень неплохо, на мой взгляд. Кофе — потому что кофе само по себе отличная вещь, а беседа по душам… Что ж, возможно кто — то и сочтет это вещью незначительной, но вот в Америке люди платят пятьдесят долларов в час, когда хотят поговорить по душам. И называется это — визит к психоаналитику. Только потому, что там не принято забегать к подругам и плакаться им на кухне за чашкой чего — нибудь.А я обожаю препарировать души.И давать умные советы.Бросил муж — значит надо похудеть до размера двенадцатилетней девчонки (пишется через «о») и покрасить волосы.На работе не клеится — тут надо похудеть до размера шестнадцатилетней девчонки, работа — это все же серьезно, надеть мини и соблазнить начальника.Вот и все основные проблемы моих подруг. Вот только следуя моим советам, они, наивные, забывают, что у меня — ни мужа ни начальника отродясь не было. Но все довольны, потому что их выслушали, погладили по головке, сунули в ручонку шоколадку и посочувствовали.В дверь позвонили.— Заходи, открыто! — заорала я.Сквозь открытые двери кухни я увидела, как открылась входная дверь и вошла зареванная, но роскошная девица.— Алка ты, что ли? — признать в ней мою школьную подружку было сложно. Алка была одета в дорогущие вещи, на фейсе наблюдались следы дорогущего макияжа. Несколько портило впечатление обилие золота, однако главное было не в этом. Главное было то, что Алка — платежеспособна.— Я, — жалобно отозвалась она.Я вскочила, подбежала к ней и мы с ней крепко обнялись.— У тебя проблемы? — тихо спросила я.— Ага, — все также жалобно ответила она.— Ну тогда пошли кофе пить, рассказывать будешь, — постановила я.Мы вошли на кухню, Алка оглянулась, икнула, последний раз всхлипнула и слегка завистливо сказала:— Шикарно живешь, подружка. Что за папик тебе все это оплачивает?Я усмехнулась.— Алка, когда я тебе скажу сколько в долларах стоит решение твоей проблемы, тогда и поймешь, кто мне все это оплачивает.— Ясно, ты все такая же сука, — с оттенком восхищения сказала она.— Хуже, я прогрессирую, — светло улыбнулась я. — Скидок на свои услуги я не делаю даже школьным подругам, уж извини.— Какое счастье, что я тут по сусекам наскребла немного баксов тебе на бедность, — еще светлее меня улыбнулась она.Мы как и прежде стоили друг друга.Я поставила перед ней наперсток, по недоразумению названный кофейной чашкой и велела:— Ну, а теперь рассказывай, чего у тебя стряслось.— А чего рассказывать? — вяло прихлебывая обжигающий кофе, начала Алка. — В общем муж у меня позавчера исчез…— Ты замужем? — неприятно удивилась я. Не дай бог еще и ребенок есть. Меня всегда задевало, что мои одноклассницы уже почти все обзавелись семьями. Как — то странно это звучало.— Ну да, вышла, два года назад, дочка Ленка растет.Я внутренне застонала. Якая пасторальная картина, мать вашу!— Ну и?— Ну так вот, мой Женька позавчера, как я уже сказала не вернулся, но я сначала и не удивилась, только обрадовалась, мне и без него неплохо. И вчера тоже не пришел.— И сегодня не пришел, — заключила я. — Извини, но поиском бродячих собак и мужей не занимаюсь. Могу, но не буду.Она как — то внезапно посерела, съежившись, словно проколотый воздушный шарик.— Да мне плевать на него, — снова зарыдала она. — Дочка….— А что дочка? — я спокойно смотрела на ее судорожные рыдания. — Плачет и перед сном папу зовет, что ли?— Заткнись, или я за себя не ручаюсь!!! — рявкнула она, яростно взглянув на меня.Я молча встала, достала из шкафчика свежее кухонное полотенце и подала ей.— Утрись и рассказывай.Она хлебнула кофе, растерла полотенцем тушь по лицу и продолжила.— В общем, вчера пришел ко мне амбал и сказал, что мужа я не получу пока два миллиона зеленью не насобираю. И срока — три дня.Я присвистнула — и от величины суммы, и от сакраментальной цифры в ровно два миллиона, моих два пропавших миллиона долларов.— Ну, я конечно сказала куда ему катиться вместе с мужем, и никаких денег он от меня не получит. А сегодня Ленку из песочницы украли, не успела я отвернуться на минуту, — снова зарыдала она.— Ничего себе, — удивилась я.Алка опять хлебнула кофе, растерла тушь полотенцем и сказала:— Выручай, Лисонька. Нету у меня двух миллионов, но вот с тобой расплачусь, сколько скажешь отдам.Я посидела, подумала и спросила:— Ал, а у мужа может эти деньги есть? Братки — они неспроста денег требовать не станут.— Да нету у него таких денег, — с отчаянием сказала она. — Я в семье финансами заведую, от меня фиг доходы сокроешь! Не бедствуем, но мой еще и миллиона — то не наворовал.— Так, Алка, утирайся и пошли гадать! — велела я.Алка с готовностью размазала тушь и поднялась.— Шикарно живешь, — причитала она, пока мы поднимались в гостиную.— Да не переживай, я тоже миллиона еще не наворовала, — поддела я ее.Мы уселись около гадального столика, я достала деревянный ящичек с картами и объяснила:— В общем, Ал, тут четыре колоды, каждая на свою раскладку. Действуем так — я тебе даю колоду, ты ее тасуешь, сосредоточенно думая о муже, потом отдаешь мне. Все ясно?— Ясно, но можно я буду думать о дочери?— Нельзя, она маленькая и Ангел — Хранитель еще у нее слабенький, на мужа вернее будет. И вообще — какого черта не разводишься?— А жить я на что буду? — удивилась она.— Мда…, — только крякнула я. Вот они, издержки замужней жизни. Никогда не выйду замуж.«А никто и не предлагает, — ехидно вякнул внутренний голос».— «Цыц», — рявкнула я на него и голос заткнулся.— Вперед, — я подала Алке карты и она, прикрыв глаза принялась их перемешивать.Через полчаса я вынесла окончательный вердикт.Мужа и дочь Алка никогда не увидит. Или она найдет деньги.Третьего не дано.Обычно я в таких случаях отправляла клиентку домой, к любящим родственникам, которые помогут ей справиться с горем, и результаты сообщала по телефону. Но Алку дома никто не ждал.Я зажмурилась и брякнула:— Алка, их убьют. Все будет как тебе амбал сказал.Алка не зарыдала. Алка открыла сумку и вывалила на стол тугие пачки долларов.— Помоги, Лисёночек, ты все можешь, мне про тебя рассказали! — лихорадочно блестя глазами, зашептала она.— Ал, я не Господь Бог, — покачала я головой, — и деньги я за просто так не беру.И тут Алка позорнейшим образом разревелась. Некрасиво сморщив лицо, полностью отдаваясь своему горю.— Ну ты же можешь, Лисонька, — сквозь рыдания выталкивала она из себя.— Я пойду, новопассит тебе принесу, — вздохнула я.Похудение и короткая юбка тут не помогут, точно. И я ее понимала, мне тоже скоро терять любимого, если я не найду такие же деньги. Хотя…Я застыла около холодильника с открытой дверцей, где я хранила лекарства. Додумать мыслю я толком не успела, а руки уже схватили сотовый, висящий на шнурочке на шее и быстро натыкали номер Ворона.— Привет! У меня к тебе вопрос.— Здравствуй, здравствуй. Говори, только быстро.— Если быстро — то сколько у тебя денег всего?Ворон помолчал и наконец спросил:— А тебе зачем?— Ну ты ж просил быстро, вот я и говорю быстро! Есть такая идея — отдать свои деньги, нехай Зырян подавится, зато ты жить будешь.— Резко ж ты моими деньгами распорядилась! — сухо сказал он.— Но это на крайний случай, разумеется.— Маленькая поправка — у меня нет двух миллионов и мне как смертнику никто в долг не даст.— Сколько у тебя есть? — настойчиво переспросила я.— Мария, тема закрыта, — лед в его голосе проник через мембрану и ожег щеку.Дурак! Я прикинула — если все сложить что у меня есть — продать украшения, квартиру, машину — тысяч триста — триста пятьдесят наберется спокойно. Жаль, что деньги у меня не держатся, все спускаю, ну да что теперь горевать. Еще тысяч пятьдесят я займу. Но это все, потолок. Если у Ворона нашлась бы недостающая сумма, то возможно, мои мечты о совместном будущем и темноволосом малыше с чеканным профилем не так уж нелепы.До моего слуха донесся внезапный стук входной двери.Я вышла в прихожую и пристально поглядела на щель между дверью и косяком, через которую виднелись пальма и диванчик в стиле Людовика Четырнадцатого, выставленных около лифта. Перевела взгляд на подставку для обуви и мои догадки подтвердились — алкиных туфелек там как и не стояло.Наверно, я была этому рада. Не пришлось смотреть на агонизирующую Алку, которой я не в силах была помочь. Сочувствия тут были как мертвому припарки, а как утешить женщину, у которой ребенок еще жив, но через два дня она знает что его убьют — я не понимала.Я пошла на кухню, налила в ложку приготовленный новопассит и одним махом выпила противную вязкую жидкость, запив стаканом воды. Потом не торопясь сварила крепчайшего черного кофе, чтоб зубы сводило, и пошла в гостиную, карты следовало убрать обратно в ящик.Поверх карт, разложенных в последней раскладке, лежали те же самые три пачки долларов. Итого тридцать тысяч. Неплохо, но ни Алку ни меня они не спасут. Я подошла поближе, уселась в кресло около столика и увидела поверх денег белый картонный прямоугольник.Отставив кофе, я схватила визитку и прочитала.«Зайцева Алла Геннадьевна, менеджер»Далее следовали телефоны — рабочий и домашний. Перевернув, я увидела неровные строчки, накарябанные кое — как.«Я тебе заплатила — отрабатывай».Вот так. Алка, Алка, ты меня сделала все-таки. Поставила буквой зю и без вазелина трахнула в извращенной форме. Деньги получены, как не крути. В нашей братии жесткие законы, либо люди тебе доверяют, либо нет. Ты можешь быть каким угодно гадом, избивать бездомных собак и страдать некрофилией, чаще всего люди мудро скажут что это, мол не наше дело. Но если ты обманул одного единственного клиента — на тебе можно ставить крест. Доверие — самая твердая валюта, и если пронесется слушок что я взяла деньги и наколола клиентку, ко мне никто больше не обратится. И я пойду работать техничкой в продмаг, потому что выучиться я не позаботилась. Я кончу жизнь на вокзале.Сука! Какая же ты сука, Алка!Если научиться глотать шпаги, можно худо-бедно заработать на хлеб с кабачковой икрой, подвизаясь в цирке. Глотать пакетики с контрабандным героином еще более прибыльно, хотя и по идее вредно. Какая польза от проглоченной обиды, скажите мне?Алка, ты у меня попляшешь, я не я буду! Но как не крути — а заказ должен быть выполнен.Взгляд раз за разом возвращался к визитке. Чего — то я в Алке упустила, какую — то деталь, которая лежала на поверхности. Мозг мучительно думал над этим. Так ни к чему и не придя, я пошла в спальню, упала на кровать и достала свою Книгу из — под подушки.Заклинаний на вызов потерявшихся людей было сколько угодно, но вот толку — то что с того? Алкин муж с дочкой и так через три дня объявятся в виде хладных тел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33