Казалось, он пытался навсегда заучить слова капитана, а его корабль те
м временем шел навстречу врагу на скорости более сорока тысяч километро
в в секунду, и адмирал сглотнул ледяной комок панического страха. Они Ц п
окойники! Они все покойники, если только команда дредноута не напугана т
ак же, как сам Пьер. Попытаться развернуть корабли и влепить бортовой зал
п в устье клина?.. Если, застигнутые врасплох, они замешкаются, если достат
очно долго будут добираться до боевых постов…
Ц Лево руля! Ц рявкнул он. Ц Все батареи Ц огонь по готовности!

* * *

Ц Боже правый, да это же хевы! Ц прошептала младший тактик «Беллерофонт
а».
С точки зрения Устава, такой доклад о противнике был неприемлем, но лейте
нант-коммандер Авшари не стал делать замечания. К тому же Устав не предус
матривал до такой степени безумную ситуацию.
Лейтенант-коммандер смотрел, как зеленые огоньки на его приборной панел
и превращаются в желтые и красные, и молил Бога, чтобы капитан оказался на
месте. Или старпом. Или хоть кто-нибудь старший по званию, пото
му что он совершенно не понимал, что происходит, и сознавал это. Их полету
полагалось быть совершенно обычным заданием, прекрасная возможность д
ля молодых вахтенных приобрести запись в личном деле о нескольких часах
дежурства на капитанском мостике. Но Авшари был всего лишь (Боже, смилуйс
я!) офицером связи, и к тому же в Академии его оценки по тактике б
ыли катастрофически плохи! И что, черт возьми, он должен теперь делать?
Ц Бортовая защита включена! Энергетические батареи правого борта пере
шли на компьютерное управление, сэр! Ц доложила молодой лейтенант-такт
ик.
Авшари с облегчением мотнул головой. По крайней мере, теперь ясно, в какую
сторону поворачивать.
Ц Круто лево руля!
Ц Так точно, сэр. Есть лево руля!
Дредноут начал поворачивать, и одновременно с завершением поворота зав
ыли новые сигналы тревоги.
Ц Противник открыл огонь! Ц выкрикнула тактик.
На срочно активированную защитную стену «Беллерофонта» обрушился залп
лазеров и гразеров. Большинство выстрелов не привели ни к чему, боковая с
тена только прогнулась, уменьшив мощь удара, но на дисплее контроля повр
еждений вспыхнуло с полдюжины красных огоньков, обозначая незначитель
ные повреждения массивной брони. На этот раз Авшари точно знал, что ему де
лать.
Ц Мисс Вулвершем, вы уполномочены вести ответный огонь! Ц Офицер связи
«Беллерофонта» выкрикнул приказ строго в соответствии с Уставом, и лейт
енант Арлен Вулвершем ударила по кнопке.

* * *

Когда дредноут быстро развернулся и его защитная стена небрежно отрази
ла залп бортовых орудий, адмирал Пьер застонал. Он никогда не видел, чтобы
корабль такого размера маневрировал так быстро и уверенно. Ему понадоби
лось лишь десять секунд, чтобы подставить под удар уже защищенный борт,
Ц его капитан, должно быть, обладал чутьем и реакцией кошки!
Теперь он разглядел на своем дисплее импеллерный след предполагаемой ж
ертвы Ц больше чем в миллионе километров за кормой дредноута Ц и интуи
тивно понял, что произошло. Разведка сработала превосходно, но он столкн
улся с рейсом вне расписания. Дурацкий, обыкновенный транзитный переход
, который невозможно было предсказать! А теперь невозможно избежать посл
едствий.
Ц Всем подразделениям Ц поворот на борт! Ц рявкнул Пьер.
Но, как ни кричи, он понимал, что все бесполезно Ц на таком близком, ничтож
ном для ракет расстоянии. Даже если бы его корабли успели развернуться н
епробиваемыми импеллерными клиньями к противнику, это была бы только от
срочка неизбежного, защита от энергитических батарей дредноута, но не от
лазерных головок его ракет…
И тут он понял, что отсрочки не будет.
Энергии бортового залпа корабля Ее Величества «Беллерофонт» было дост
аточно, чтобы испарить небольшую луну.
Четверть секунды спустя 141-й и 142-й дивизионы линейных крейсеров флота Нар
одной Республики Хевен прекратили свое существование.

Глава 15

Хонор улыбнулась в темноте легкой сонной улыбкой, прислушиваясь к медле
нному, ровному дыханию рядом с собой, и нежно погладила обнимавшую ее рук
у. Это была робкая, недоверчивая ласка, и сознание собственного изумлени
я заставило ее улыбнуться еще шире.
Из темноты послышался неясный шум, и глаза ее безошибочно отыскали источ
ник. Когда она уснула, спальная каюта была заперта. Теперь сквозь приоткр
ытую дверь проникла тонкая полоска света. Она была слабой и едва освещал
а сумрак каюты, но и этого было достаточно. Два зеленых глаза сверкнули на
Хонор с прикроватного столика, и она ощутила глубокое, мягкое одобрение.
Она снова коснулась обнимавшей ее руки, губы задрожали от смешавшихся от
голосков сегодняшней радости и застарелой боли, принесенной нахлынувш
ими мучительными воспоминаниями. В первый раз за многие годы она решилас
ь заглянуть в лицо фактам, которые так долго изгоняла из сознания.
Девочке, которая считает себя уродливой, трудно быть дочерью Алисон Харр
ингтон. Хонор любила свою мать и понимала, что мать тоже любит ее. Несмотря
на профессию, такую же ответственную, как и у флотского офицера, Алисон ни
когда не была слишком занятой, чтобы лишать дочь тепла, любви и поддержки
… но мать была хорошенькой и миниатюрной. А Хонор понимала, что никогда не
сможет сравняться с ее красотой, что навсегда останется уродливым перер
остком и будет тайно ненавидеть себя за то, что никак не может простить ма
тери свою неуклюжесть.
А потом был Павел Юнг.
Ее улыбка испарилась. Ненавистный Павел Юнг сделал все возможное, чтобы
уничтожить у нее все иллюзии, которые она когда-то питала, и превратил том
ительные мечты в безобразные и отвратительные кошмары. Но она, по крайне
й мере, знала, что он Ц враг, знала, что его атака была рождена ненавистью и
оскорбленным самолюбием, а она не заслужила такого отношения. Он запачка
л и осквернил ее чувства, но не уничтожил их окончательно. Нет, для этого у
нее нашелся «друг».
На Хонор нахлынули давняя скорбь и едва не раздавивший ее в те дни стыд. Эт
о было мучительное воспоминание, спрятанный на самое дно секрет безнаде
жно несчастной юности. Ну почему она так долго Ц до тех пор, пока не стало
слишком поздно, Ц не принимала во внимание, что Нимиц терпеть не может Кэ
ла Панокулоса. До того момента, когда она, улыбаясь, вошла без стука в спал
ьную комнату человека, который, как она думала, любил ее… И подслушала, как
этот человек Ц казалось, смывший с ее кожи грязные прикосновения Юнга
Ц насмехался над ней, рассказывая по телефону своему товарищу по Академ
ии, который знал их обоих, какая она «неуклюжая».
Она закрыла глаза от приступа давно подавляемой боли. Даже спустя стольк
о лет она не могла признать, как жестоко ее тогда ранили. Просто столкнувш
ись с предательством, она бы выдержала, но этот чудовищный удар, нанесенн
ый юной девушке, которая уже перенесла позор попытки изнасилования, доко
нал ее. Слишком долго она жила с сознанием того, что ее мать Ц красавица, а
сама она безобразна. Слишком долго она надеялась встретить того, кто док
ажет ей обратное. Она ждала так отчаянно, что пренебрегла предупреждения
ми Нимица, Ц и лишь для того, чтобы открыть для себя, как безжалостно одно
человеческое существо может ранить другое.
Больше никогда. Она поклялась себе, что никогда больше этого не случится,
а также, что она никогда не позволит Кэлу узнать о том, что она услышала. Он
а просто ушла, потому что иначе он стал бы лгать и отрицать сказанное Ц ли
бо засмеялся бы и признался… и в любом случае тогда она убила бы его голым
и руками. Однако в известном смысле она была ему почти благодарна. Кэл пре
достерег ее на будущее, показал, что ни один мужчина не способен испытыва
ть больше, чем грубый и случайный постельный интерес к такой неуклюжей и
безобразной девушке, какой она себя считала. Так что Хонор выкинула из го
ловы все мысли на эту тему.
Она снова коснулась теплой, мягкой руки, обнимавшей ее, прижала к себе, впи
тывая тепло, словно от языческого амулета, защищающего от злых духов, и кр
епко закрыла глаза. Она всегда знала, что большинство людей вокруг нее Ц
достойные люди. Никого другого древесный кот и не признал бы, но она все же
ушла в глухую защиту. Она тщательно скрывала от всех не только часть свое
й души, но и причину, по которой ей приходилось прятаться. Даже от лучших и
з людей. Она должна была так поступать. Друзья Ц да, были. Друзья, вместе с к
оторыми и ради которых она могла бы умереть. Но не любовники. Никогда. Она
исключила для себя этот риск, исключила до такой степени тщательно, что о
сталась вполне довольна жизнью, ни разу не позволив себе толком разобрат
ься в том, что она сделала. Потому что не могла позволить никому, особенно
себе самой, узнать, что глубоко внутри решительного флотского офицера по
-прежнему скрывается опозоренная девочка. Потому что не могла допустить
, чтобы хоть кто-то догадался о том, что во Вселенной существует нечто, спо
собное ранить ее так сильно, напугать ее так основательно, что она не отва
живалась столкнуться с этим еще раз.
В результате она шла своим путем, с холодным и свободным сердцем, слегка з
абавляясь романтическими приключениями, которые оставляли ее совершен
но равнодушной. Она знала, что мать беспокоится, но мать была последним че
ловеком, с которым Хонор могла бы говорить на подобные темы, и Алисон Харр
ингтон так никогда и не узнала, что произошло с ее дочерью на острове Сага
нами. А не зная этого, Алисон, так разительно не похожая на обычную уроженк
у Сфинкса, никак не могла догадаться о том, в чем ее дочь не собиралась соз
наваться даже самой себе.
Хонор это устраивало. Она действительно была довольна своей грустной жи
знью, потому что у нее был Нимиц, и она смирилась с тем, что никого другого р
ядом с ней никогда не будет, да и не нужен ей больше никто.
До этого момента.
Тихое дыхание Пола Тэнкерсли не изменилось, но рука его среагировала даж
е сквозь сон Ц она скользнула по ребрам Хонор, и ладонь чашечкой накрыла
ее грудь, будто маленький теплый котенок. Не страстно, но очень нежно. Его
теплое тело прижалось к ее спине, дыхание согревало ее затылок и шею, и она
закуталась в его объятия, каждым нервом отзываясь на ровный, потрясающи
й жар его кожи и шелковистое прикосновение волос.
Этим вечером она и хотела прийти сюда, и ужасно боялась. Теперь это казало
сь глупым, но увенчанный славой герой войны, капитан, чей мундир сверкал о
т блеска орденских лент, Хонор до последней секунды паниковала и мучилас
ь вопросом, не взять ли ей с собой Нимица. Она чувствовала, что не мож
ет обойтись без кота. Да, она верила Полу, она желала его, но в не меньш
ей степени ей нужна была способность Нимица защитить ее Ц не столько от
Пола, сколько от собственного страха перед новым предательством. Она сты
дилась мучительной неуверенности, но никак не могла от нее избавиться, д
аже зная, что мало кто понимает, насколько котам по барабану человеческа
я сексуальность. И еще она боялась, что Пол подумает, будто она принесла лю
бителя наблюдать эротические сцены.
Однако Пол нисколько не возражал против Нимица, он и по поводу ее макияжа
ни словом не обмолвился, хотя глаза его загорелись при виде результата, к
оторого добилась Мика. Во время ужина Нимиц транслировал Хонор все эмоци
и Тэнкерсли, и на этот раз она с готовностью воспринимала информацию, не о
дергивая кота. Она ощущала приятное, но острое покалывание, нетерпеливое
желание Пола бьшо похоже на дымную молнию старого виски, и под этим ощуще
нием скрывалось еще множество слоев. Она была абсолютно уверена, что ник
огда ни один человек не будет испытывать по отношению к ней ничего подоб
ного.
Частивший пульс постепенно успокоился Ц или, может быть, просто забился
иначе, и уже по другой причине: она подумала, что сегодня впервые с радост
ью позволяет заботиться о ней кому-то другому. Тому, кто понял все тайны, к
оторые всегда смущали и пугали ее. И, как ни странно, она усмехнулась, когд
а после ужина Пол сообщил коту о том, что двери спальни предназначены для
того, чтобы обеспечивать уединение.
Это был тот самый момент, думала она теперь, наслаждаясь уютной темнотой,
когда она поняла, абсолютно, без тени сомнения, что не ошиблась в Поле Тэнк
ерсли, ибо Нимиц, взмахнув хвостом, просто встал на задние лапы, чтобы дотя
нуться до ручки двери. Повернув ручку, он невозмутимо вышел в главную каю
ту и оставил их с Полом наедине. Он не мог бы предъявить лучшего доказател
ьства тому, что доверяет этому человеку.
И, все-таки, вначале она была скованной и зажатой. Старые комплексы ранили
слишком глубоко, постоянно напоминая о ее невежестве. Ей исполнилось уж
е сорок пять стандартных лет, а она не знала, что надо делать. Не знала даже,
с чего начать! Смелость, которая понадобилась ей, чтобы намекнуть на это м
ужчине, значительно превосходила ту, с которой она повела «Бесстрашный»
навстречу «Саладину» в системе Ельцина, но она знала, однако, что если не р
искнет сейчас, то никогда больше не отважится на новую попытку.
Даже без Нимица она чувствовала удивление Пола ее неопытностью, но в нем
не бьшо ничего от мелкой юношеской насмешки Кэла Панокулоса, ничего от п
резрения и жестокости Павла Юнга. Были лишь любопытство и нежность, нето
ропливость и смех, а после…
Глаза защипало от слез, она улыбнулась в темноте и приподняла его руку. Не
высоко. Только чтобы мягко коснуться легчайшим поцелуем тыльной сторон
ы его ладони. Затем она снова положила ее на свою грудь и закрыла глаза…
Тишину оборвал резкий музыкальный звонок. Хонор попыталась выбраться и
з постели и привычным для капитана непроизвольным движением потянулас
ь к аппарату у кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56