Перед ним только хрупкая Гермиома с тонкими кинжалами в руках и сразу за её спиной — застывшая от ужаса Надинька с заветной клавиатурой в руках. Всего на мгновение призрак остановился… Надиньке показалось, будто страшная чернота имеет взгляд, и этот взгляд теперь направлен прямо на неё!Гермиома попыталась защитить себя и Надиньку. С коротким хрипом, как теннисистка на матчболе, она запустила в чёрное облако свой серебристый кинжал. Увы. Волшебный кинжал развалился на части, будто ударился в незримую стену.— Он… движется сюда… — застонала Герми, оседая. — Ско… скорее нажимай кнопку!И тут произошло то, чего никто не мог ожидать. Даже верховный маг Бенциан не предусмотрел такого поворота событий. Будто почуяв приближение чёрного призрака, человек, лежавший на жертвенном столе, с бешеной ловкостью подпрыгнул в воздух. И, покрываясь липкой испариной, Надинька осознала, что страшная чёрная волшебница, которую хотели принести в жертву великому Оленю, непостижимым образом избавилась от пут. Волшебное покрывало более не сдерживало её… Сбросив тёмную ткань, взметнув в прыжке размочаленной русой косой, фигура в белой арестантской хламиде прыгнула к Надиньке и крикнула невыразимо милым голосом Петруши Тихогромова:— Не бойся, Надинька… я тут всех урою!Петенька?! Неужели это он лежал на столе под ножом гильотины?! Надинька бросилась кадету на шею:— Петруша, родной! Они хотели, чтобы я принесла тебя в жертву!Петруша довольно невежливо отпихнул Еропкину. Цапнул со стола большущий нож для разделки мяса. Перехватил в руке половчее…— Такой-то тесак авось не развалится! — пробормотал кадет Тихогромов. От всей души размахнулся и, запуская нож в чёрную призрачную фигуру, крикнул почти весело: — Опа! Лови, фриц, гранату!Тесак ударил прямо в середину чёрного облака. Эффект превзошёл все ожидания: призрак герцога Моргиаволы неприлично грохнул, бахнул… завоняло сероводородом, из ошмётков тающего облака вывалился некий человек и, трепыхая тормашками, полетел неотвратимо вниз. Шмякнулся об камни с высоты метров десяти — и громко застонал.— Урра! — завопила Надинька. — Мы попали в него, попали!— Он убил, убил его! — заверещала рядом с Надинькой Гермиома и, охватив руками голову, бухнулась кольчужным задом об пол. Петруша сорвал с плеча Гермиомы белоснежный шёлковый шарфик и кинулся к упавшему герцогу.— Сейчас мы тебе ручки свяжем, — бормотал он на бегу. — Чтобы больше не распускал!В несколько неуклюжих, но мощных прыжков русский кадет подлетел к поверженному призраку. Длинное и колченогое, будто паучье тело извивалось перед ним, покрытое густой полупрозрачной сетью, по скользким волокнам которой ещё пробегали последние искорки растраченной энергии. Герцог Моргиавола вскинул на Петрушу огромную голову в резиновой маске, пародировавшей черты милого лица русской девочки Анастасии Рыковой. В боку чёрного колдуна торчал кухонный тесак. Колдун шипел от боли — а когда Петруша склонился со своим шарфиком, злобный дюк выхватил нечто вроде стилета и попытался полоснуть кадета по лицу. Петруха вовремя отпрянул и поспешно пнул босой подошвой по вражескому запястью. Отлетевший стилет мелодично пропел по холодному камню. Чёрный маг схватился за отбитое запястье.— Ишь ты, ещё сопротивляется! — поразился Петруша. И навалился всем телом, хватая врага за неприятно скользкую шею и пытаясь перевернуть мордой вниз.«Как противно от него пахнет», — успел подумать Петруша прежде, чем страшный удар обрушился ему на голову.— А-а! — завизжала Надинька. — Что Вы делаете?Она в ужасе глядела на Гарри, который, пошатываясь, стоял над обмякшим телом кадета Тихогромов. В руках Гарри держал серебристый шестопёр Колфера Фоста.Петруша, повалившись лицом в пол, не двигался. Чужая коса, привязанная грязным бинтом к коротко стриженному затылку кадета, безвольно упала на камни. Однако многоопытный Гарри, размахнувшись что было силы, ещё раз обрушил на голову кадета добивающий удар серебряной булавы:— Это тебе, ублюдок, получи! — прорычал юный волшебник. Поспешно поправив перекошенные злобой очки, он отвалил тело Петруши в сторону. А сам склонился над раненым герцогом Моргиаволой.— Учитель! Учитель, ты жив?! — закричал Гарри, хватая безвольно никнущую голову колдуна. Ухватив за уши, начал стаскивать резиновую маску.— Петруша… бедный Петрушечка… — Надинька почувствовала, что ноги разъезжаются, она медленно опустилась на пол. — Они всё-таки убили тебя…— Скорее! — визжал Гарри. — Помогите, он ранен! У него в боку нож! Что вы стоите, кретины! Сюда, на помощь!— Зачем, зачем вы убили нашего Петеньку? — Надинька вцепилась в чей-то рукав, она уже плохо соображала, что происходит. — Петенька победил герцога… Ведь герцог — чёрный, а Гарри — белый!— Ты просто дура, — злобно сказало лицо Гермиомы. — Чёрная и белая магия — одно и то же!Надинька вяло мотнула головой и выпустила холодный чешуйчатый локоть Гермиомы. Чёрная магия и белая — одно и то же? Тогда почему они всё время сражаются меж собой? Белый ведун Гендальфус, белый Гарри, белая Герми — против чёрного герцога Моргиаволы и его сторонников…— Русские удивительно наивны! — сказала Гермиома, будто расслышав немой вопрос Надиньки. — Вот уже тысячу лет чёрные и белые маги разыгрывают междоусобицу, это наш спектакль для наивных идиотов. Только мудрым дано знать, что у великого Оленя один рог белый, а другой… чёрный!Колфер Фост склонился над герцогом Моргиаволой, делая одну инъекцию за другой. Кальяни поспешно разрезал резиновую маску и начал бережно стаскивать её с головы раненого. Медленно, рывками высвобождаясь из-под липкой личины, обнажилось настоящее лицо герцога Моргиаволы, и это было…Лицо верховного белого мага Гендальфуса Бенциана Тампльдора.«Неужели он убивал собственных учеников, — ужаснулась Надя. — Клару Честерфильд, грузинского мальчика Томми? Но зачем, зачем это нужно?!»— Идиоты… кто дал ему нож? — захрипело, булькая кровавым пузырем в носу, лицо раненого Бенциана. — Я спрашиваю, откуда взялся этот мальчишка? Вместо него должна быть русская девица!— Это недоразумение, проректор, — закашлялся Фост. — Мальчишку привезли вместо девочки, она срезала свою косу и отдала ему. Видимо, тюремщики не разобрались… А потом он ухитрился освободиться от наручников… Виновные будут наказаны, господин проректор!— Учитель, что ты чувствуешь? Ты не должен, не должен умереть! Я не смогу без тебя жить! — закричал Гарри, припадая на колени перед раненым профессором.— Мы попросим Принципала, чтобы он исцелил меня, — проскрипел Гендальфус Бенциан. Перепуганной Наде показалось, будто дыхание у раненого волшебника слегка дымится, будто на морозе. — Скорее! Сейчас вы соберёте церковных детей. Всех! Принесите их в жертву прямо сейчас… И в первую очередь — девчонку…Гендальфус снова навёл на Еропкину страшный безглазый взор:— Эта девчонка оскорбила нашего хозяина… она отказалась принести ему жертву. Теперь мы сделаем Принципалу хороший подарок. За это Принципал излечит мою рану.Все забегали, кто-то схватил Надиньку под мышки и потащил. Петрушу волокли за ноги. Откуда-то сбоку вдруг вытолкнули испуганных Касси и Ставрика! У них были мешки на головах, и Надинька не видела лиц, но узнала мгновенно по одежде.— Кассенька! Ставрик, не бойтесь! Скоро придёт Иванушка, он освобо… — успела выкрикнуть Надинька, прежде чем рука ведьмы Гермиомы заткнула ей рот салфеткой с вензелем академии Мерлина. Глава 14.Русские идут Пленник: Наш брат русак без сабли обойдётся. Не хочешь ли вот этого, безмозглый! (показывает кулак). А. С. Пушкин. Борис Годунов Сказано — сделано. Незримый для радаров вертолёт пересёк границу воздушного пространства Турции в двадцати километрах к югу от острова Митилена. Через четверть часа нарушитель границы приземлился на заброшенной свалке посёлка Бадемли, неподалёку от оживлённой автомагистрали «0-32», ведущей в сторону Измира Так на варварском турецком наречии называется древний греческий город Смирна. — Прим. авт.

.Нарушитель предпринял полуторачасовую пешую прогулку по лесистым окрестностям древнего города. Впрочем, чётко заданный курс не позволил вполне насладиться местными пейзажами. Вскоре острые челюсти специальных диэлектрических кусачек уже перекусывали стальную сетку, ограждавшую территорию натовской военной базы.Признаться, с момента создания базы никто не дерзал вторгаться в её пределы. А сегодня дозорные на вышках и вовсе были не в настроении: на базу слетелась дьяволова уйма генералов, уже третий день начальство авиабазы пребывало в полнейшем трансе, меры безопасности были, как водится, усилены — и, как водится, ничего экстраординарного попросту не могло произойти.Между тем, человеку, вылезшему из кустов кизила, не впервой было проникать за охраняемый периметр. Человек терпеливо дождался, пока отвернутся вертлявые камеры на высоких столбиках проволочного забора — и ползком перебрался в заросшую колючим кустарником низинку. Здесь человек почесал зудящий шрам на заднице, закусил ус и привычным движением раскрыл небольшой кофр, в котором находился, в разобранном виде, бесшумный спецавтомат «Вал» производства климовского оружейного завода. Неторопливо скрутив воедино небольшую, но страшную вещь, человек со шрамом на заднице выставил из кустов толстое дульце. Поймал в прицел сонного снайпера на ближайшей вышке. Подождал, пока снайпер присядет на стульчик и, вздохнув, мягко спустил курок.Снайпер оказался молодцом, на пол падать не стал. Так и остался сидеть на стульчике, как бы задумчиво разглядывая пуговицы о себя на животе. «Что поделать, — человек с „Валом“ вздохнул о сражённом натовском снайпере. — Он был военным. Военный всегда готов встретить свою пулю». Старым казачьим методом, по-пластунски, забрасывая ногу, подполковник прополз по краю лётного поля — туда, где поблескивал на солнце целый городок метеорологических приборов. Схоронился за стеклянной коробочкой аккумуляторных батарей анеморумбометра — и тёмное дульце «Вала» снова вытянулось навстречу очередной вышке.Отсюда уже просматривались машины возле ангаров. Человек с бесшумным автоматом присвистнул в усы: и правда, было чему подивиться. Ближе всех красовался оранжевый «Сааб Дракен», удивительно похожий на гигантский дротик для игры в дартс. Чуть дальше грелся на солнышке, будто выброшенный на сушу электрический скат, чёрно-зелёный «Еврофайтер».«Ага. Вот только теперь я вполне понимаю замысел Геронды», — улыбнулся человек с «Валом». Он уже увидел то едиственное, то могло заинтересовать здравомыслящего русского офицера на этой базе. Уродливый и тёмный, плоский точно летучая тарелка инопланетян. Во-он стоит, возле ангара с цифрой «4». Чудо враждебной техники, мутант среди воздушных кораблей — ночной истребитель-бомбардировщик «F-117», разработанный с применением антирадарной технологии «Стеле».«Пилот находится в кабине, — догадался Телегин, приметив, как шевелятся рулевые лезвия. Вздохнул и с удвоенной резвостью пополз к ангарчику с цифрой „4“. — Будем надеяться, что машина заправлена».Лейтенант ВВС США Давид Пейн так никогда и не узнает, что с ним произошло. Он уже собирался покинуть тесную кабину бомбардировщика: медленно поднялась зубчатая откидная крышка люка, похожая на челюсть тиранозавра. Оставалось только вытащить из бортового компьютера полётную электронную карту. И тут… словно из воздуха высунулись чьи-то сильные руки, ухватив сзади за шею, немножко свернули её — так, что пилот мигом потерял сознание. «Ты выживешь, но летать не сможешь уже никогда», — пробормотал господин подполковник, стягивая с Давида Пейна жемчужно-зелёный шлем с чёрным пластиковым забралом, похожим на стрекозий глаз.— Тьфу ты, гадость! — сплюнул подполковник, заметив на правом плече американского пилота жёлтую эмблему, в центре которой темнела голова рогатого дьявола, хищно скалившего клыки. — Как не боятся летать с такой чертовщиной?Надо было спешить — внутри шлема уже зазвенели в динамиках вопросительные эскапады на плохом английском: турецкие парни в башне недоумевают, что там за возня на «Стелсе»? Как назло, машина стоит задом, из башни кабина не видна… Жёлтая машинка понеслась к бомбардировщику с дальнего конца поля — Телегин посмотрел и сочувственно покачал головой: «Не-е, братцы, слишком медленно… Эдак вы никак не успеете!»— Так, угу, — бормотал Телегин, выбрасывая лейтенанта Пейна из кабины. Вот теперь на башне точно начнётся переполох — но поздно. Телегин уже сидит в кресле пилота, личная идентификационная карточка пилота принята бортовым компьютером, и теперь понятно, что топливные баки заправлены на славу.Тренажёр-симулятор, на котором Виктора Петровича обучали в Москве, это, конечно, хорошо… Но особенно радовало Телегина то, что сербские друзья ещё в девяносто девятом году разрешили поглядеть на кабину сбитого ими «F-117». Всё то же самое, только дюжина кнопочек прибавилась… Немного смущало Виктора Петровича лишь то, что на лётных курсах он успел в совершенстве изучить только взлёт. Процедура посадки давалась ему гораздо тяжелее… честно говоря, на тренажёре он так ни разу и не смог приземлиться правильно. Впрочем, на этот раз приземление, скорее всего, не понадобится. Телегин закрыл глаза, быстренько припоминая, вслепую касаясь пальцами рычагов: «Ага… форсажик на месте… закрылки у нас туточки… Ну, пора».Он посмотрел в небо, будто испрашивая разрешения на взлёт. И улыбнулся: почему-то ясно почувствовал, что разрешение получено. Ночной бомбардировщик, точно чёрная льдина, взмыл над томной, розовой от закатного солнца Смирной.Ванька Царицын босиком шёл по длинному коридору, соединявшему Отрог Полуночи с главным подземным капищем. В руке Ванька имел трофейный итальянский мини-автомат «Беретта», в черепе — головную боль пополам с неугасающим мотивом песни про крейсер «Варяг», а на груди, под чёрнобагровой тканью моргнетильской мантии — деревянный крест.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66