– Я тоже рад, вестиарий.
Крисп улыбнулся. Приятно, что маги тоже могут ошибаться. Крисп, естественно, не преминул ткнуть Трокунда носом в оплошность:
– Меня величают «почитаемый и почтенный господин».
– А вот и Гнатий! – радостно воскликнул Анфим. Крисп с Трокундом обернулись, глядя на приближающегося патриарха.
Гнатий остановился перед Автократором и простерся ниц, сохраняя мрачное достоинство.
– Я сочинил для вас молитву, ваше величество, – сказал он, поднявшись.
– Ну так читай поскорее, чтобы рабочие могли начать! – велел император.
Гнатий встал лицом к обреченному храму, плюнул в знак отречения от Скотоса на землю и воздел руки к небу.
– Славься, Фос многострадальный, во все времена! – заявил он. – И ныне, и присно, и во веки веков! Да будет так!
– Да будет так, – эхом подхватили собравшиеся сановники. Голоса их, правда, звучали не очень уверенно; Крисп – и не он один – взглянул на Анфима: как, интересно, тот отреагирует на молитву, в которой по сути Фоса просили смириться с его императорскими капризами.
Но Анфим пропустил завуалированную критику мимо ушей и поклонился Гнатию.
– Благодарю вас, пресвятой отец. Это как раз то, что надо. – И крикнул бригаде рабочих, стоящих у храма:
– Давайте, ребята!
Рабочие набросились на обветшалое здание с кирками и ломами. Поскольку церемония окончилась, придворные чиновники и клерикалы начали расходиться. Крисп двинулся было за Анфимом к императорской резиденции, но тут Трокунд положил руку ему на плечо. Крисп скинул ее.
– Чего надо? – грубо спросил он.
– Мне нужны деньги для закупки нескольких сотен листов пергамента, – ответил маг.
– Зачем тебе такая прорва пергамента?
– Так нужно, – заявил Трокунд. – Для его величества. Если он хочет сделаться магом, ему необходимо собственноручно переписать заклинания, которыми он потом будет пользоваться.
Уперев руки в боки, Трокунд явно ожидал отказа – чтобы тут же бежать к Анфиму с жалобой.
Но Крисп ответил:
– Конечно. Я позабочусь, чтобы ты получил деньги без промедления.
– Вот как? – Трокунд моргнул, растеряв всю свою воинственность.
– Вообще-то, если ты пойдешь со мной во дворец, я выдам тебе золото прямо сейчас – из сундука, где хранятся деньги на ведение хозяйства.
– Вот как? – повторил Трокунд. Его глаза под тяжелыми веками заметно округлились. – Спасибо огромное. Это очень благородно с твоей стороны.
– Я служу его величеству, – как и Гнатию, ответил магу Крисп. – Сколько теб нужно?
Сколько бы ни было, денег он жалеть не собирался. Если Трокунд намерен засадить Анфима за переписку сотен страниц магических заклинаний, Автократору магия быстро надоест. А это как нельзя больше устраивало Криспа.

* * *
– Гнатий на тебя сердится, – сказал Петроний пару дней спустя, когда Крисп рассказал ему, как прошла церемония.
– За что, ваше высочество? – спросил Крисп. – Ничего особенного ведь не случилось, тем более что Анфим пообещал построить вместо разрушенного новый храм.
– В принципе ты прав. – Петроний по-прежнему не спускал с Криспа пристально прищуренных глаз. – Однако мой кузен-патриарх не привык, скажем так, чтобы его конфузили перед императором, а потом заставляли что-то делать против воли.
– Я не хотел его сконфузить, – запротестовал Крисп.
– Но тебе это удалось, – возразил Петроний. – Ладно, бог с ним. Я приглажу Гнатию взъерошенные перышки. Просто я не подозревал, что ты умеешь вынуждать людей – в особенности таких волевых, как мой кузен, – плясать под свою дудку.
– Вот как? – отозвался Крисп. – Но вы же сами хотели видеть меня вестиарием, надеясь, что я сумею заставить Анфима плясать под вашу дудку. Отчего же вы сердитесь, если я сделал разок то же самое для его величества?
– Я не сержусь. Я просто.., в раздумьях, – ответил Севастократор.
Крисп вздохнул, но утешился мыслью о том, что Петроний никогда ему особенно не доверял. Поэтому нынешнее разногласие не должно повредить их отношениям.
– Говорят, недавно к императору присосался какой-то ушлый колдун? – продолжал между тем Петроний.
– Верно говорят. Но я с ним справлюсь. – Крисп рассказал, как он выдал Трокунду в точности ту сумму, которую тот просил.
Севастократор рассмеялся от души:
– Иными словами, ты утопил кота в сливках. Я бы до такого не додумался; скорее всего, я выгнал бы его из города, а мой племянник на меня бы надулся. Хотя сейчас мне злить его совсем не с руки.
– Что, переговоры с макуранцами не двигаются с места? – спросил Крисп.
– Макуранцы для меня не проблема, – ответил Петроний. – Они любят поговорить не меньше нас, видессиан, а это уже чего-то стоит. Я просто подожду: пускай болтают, пока я подготовлюсь к войне. Но мне не нравятся последние слухи о Кубрате. После смерти старого Омуртага Маломир сидел тихо, как мышь. Если он сейчас начнет свои набеги, войну с Макураном придется отложить – а я ее откладывать не хочу! Я устал ждать! – Он стукнул кулаком по подлокотнику кресла.
Крисп кивнул. При мысли о толпах кочевников, которые хлынут с севера, его по сей день бросало в дрожь. А если видесская армия будет связана войной на западе, волна кубратских набегов может прихлынуть к самым стенам города Видесса. Пару раз столица уже выдержала осаду кочевников. Крисп невольно подумал, что граница с Кубратом гораздо важнее макуранской, где все будет спокойно, пока Петроний сам туда не сунется.
Прав ли он? Крисп не был в этом уверен; как говаривал Севастократор, у него не хватает опыта, чтобы судить о подобных материях. А может, тут и беспокоиться не о чем? От кубратов уже не раз удавалось откупиться – удастся и теперь. Так, во всяком случае, он надеялся. И так было бы проще всего.
Однако чем выше возвышался Крисп, чем ближе приближался к реальной власти, тем сложнее казалось все вокруг.

* * *
Анфим продолжал заниматься магией с упорством, приводившим Криспа в изумление. Покуда из руин храма поднимались стены нового святилища, император переписывал у себя в резиденции тексты. Криспу пришлось наведаться к писцам в Тронную палату, чтобы узнать, чем они выводят с пальцев чернила. Когда он притащил с собой несколько кусочков пемзы, Анфим превознес его до небес.
– На сегодня довольно, – сказал как-то император душным летним днем, выходя из своего кабинета и разминая правую кисть. – Труд отупляет человека. Что у нас сегодня вечером?
– На вечер приглашена труппа, выступающая с большими собаками и маленькими пони, – ответил Крисп.
– Да? Что ж, будет хоть какое-то разнообразие для уборщиков. – Анфим направился в коридор. – Что за тунику ты мне приготовил?
– Шелковую голубую. Как раз по погоде, чтоб было прохладнее. Извините, ваше величество! – обратился Крисп к удаляющейся императорской спине. – Но мне кажется, вы кое о чем запамятовали.
Анфим остановился:
– О чем же?
– У вас пальцы в чернилах. Вы забыли потереть их пемзой. Хотите, чтобы в народе болтали, будто Автократор Видесский сам себе секретарь? Давайте я принесу вам камень.
Анфим глянул на свою правую руку.
– И правда, забыл. – Теперь император, в свою очередь, остановил Криспа:
– Не надо нести мне пемзу. Я сам попробую управиться с этими пятнами.
Сосредоточившись изо всех сил, Анфим вытянул перед собой запачканные пальцы. Поводил над ними левой рукой, приговаривая что-то нараспев. И вдруг с громким криком сжал оба кулака. Когда он разжал ладони, на них не было ни пятнышка.
Крисп начертил над сердцем солнечный круг.
– У вас получилось! – воскликнул он, тут же поймав себя на мысли, что удивления-то в голосе можно было и поубавить.
– Само собой, получилось, – самодовольно ответил Анфим. – Наглядная демонстрация закона последействия, который гласит, что предметы, бывшие в контакте, могут продолжать оказывать друг на друга влияние и позже. Поскольку пемза часто скребла мои пальцы, я просто воссоздал ее очищающее действие средствами магии.
– Я и не знал, что вам позволено применять магию на практике, пока вы не перепишете все заклинания, – сказал Крисп. – Значит, мне отнести пемзу обратно писцам?
– Нет, пока не надо. Вообще-то… – Император усмехнулся, как нашкодивший мальчишка. – Трокунд не знает, что я пользуюсь магией на практике. Он бы, наверное, не разрешил. А во-вторых, чистить руки таким способом гораздо труднее, чем пемзой. Я просто хотел тебе показать, но выдохся при этом вконец. А я не желаю выдыхаться, поскольку на вечеринке сегодня будет уйма интересных женщин. Ведь будет, правда, Крисп?
– Конечно, ваше величество. Я всегда стараюсь вам угодить. – Крисп в который уже раз подумал: почему Анфим не хочет уделить побольше внимания Даре? Даже если никак не может обойтись без других женщин? Да и шансы заиметь законного наследника сильно возросли бы, проводи он чаще время с женой. Была бы она дурнушкой – ну тогда понятно. Так ведь все как раз наоборот!
Несмотря на свои новообретенные познания в магии, мыслей Анфим читать не умел. И в данном случае это было к лучшему.
– Не могу дождаться, так хочу показать свое магическое искусство на пиру! Правда, для этого надо выучиться какому-нибудь фокусу поэффектнее, чем чистка пальцев без пемзы. Я как-то попробовал, но не вышло.
– Попробовали? – На сей раз Крисп даже не пытался скрыть свой испуг. Магу, который не справляется с заклинаниями, наследник необходим еще более срочно, чем Автократору. – А что вы хотели сделать?
– Пытался вырастить крылья у маленькой черепашки, которая ползала по саду, – капризно ответил Анфим. – Я думал, будет забавно, если она влетит в зал во время вечеринки. Но, очевидно, что-то я напутал, потому что в результате у меня получился голубь с панцирем. Обещай, что не скажешь Трокунду!
– Хорошо еще, что панцирь не вырос на вашей собственной глупой физиономии! – сурово заметил Крисп. Анфим переминался с ноги на ногу, точно школьник, получивший заслуженный нагоняй. Как не раз бывало и раньше, Крисп обнаружил, что не может на него долго сердиться. Покачав головой, он сказал:
– Ладно, я не скажу Трокунду, если вы пообещаете, что больше не будете баловаться с вещами, в которых не разбираетесь.
– Не буду, – промолвил Анфим и пошел поглядеть на тунику, которую ему выбрали для ночного кутежа. Крисп только потом сообразил, что император, в сущности, так и не дал обещания. Но если даже считать, что дал, вряд ли серьезно намеревался его сдержать. Анфим просто не верил, что с ним может случиться что-то дурное.
Зато Крисп верил. Чему-чему, а этому детство, проведенное в деревне, его научило.
Глава 10
Колокольчик у Крисповой кровати тихо затренькал. Крисп проснулся, ворча себе под нос. Когда Анфим давал пир, Криспу полагалось гулять вместе с ним – а император куда легче переносил бессонные ночи. Но когда Анфим проводил ночь с Дарой, Крисп надеялся, что ему дадут поспать.
Надевая через голову тунику, Крисп решил, что все-таки был несправедлив. Хотя он постоянно оставлял на ночь лампу, чтобы поскорее одеться, если Автократору приспичит его видеть, Анфим редко будил его. Однако сегодняшний случай доказывает, недовольно подумал Крисп, что редко еще не значит никогда.
Он вышел в коридор и через четыре шага очутился возле императорской спальни. Дверь была закрыта, но из-под нее пробивался свет. Крисп отворил дверь. Анфим с Дарой повернули к нему головы.
Крисп резко остановился, чувствуя, как лицо вспыхнуло огнем.
– П-прошу прощения, – запинаясь, выдавил он. – Мне показалось, что я услышал колокольчик.
– Не уходи! Я действительно вызывал тебя, – сказал император так спокойно, будто его прервали во время игры в шашки или во время кутежа. Дара, бросившая испуганный взгляд на дверь, тут же склонила голову к Анфиму. Длинные черные волосы ее разметались по плечам, скрыв от Криспа лицо императрицы. Анфим, смахнув с носа блестящую черную прядь, продолжал:
– Принеси мне, пожалуйста, немного оливкового масла, Крисп, будь умничкой!
– Хорошо, ваше величество, – одеревеневшими губами вымолвил Крисп и вылетел из спальни. Из-за двери до него донесся голос Анфима: «Ну, что же ты остановилась, дорогая? Мне было так приятно!»
Крисп нашел кувшин с маслом гораздо быстрее, чем ему хотелось. Откровенно говоря, возвращаться в спальню ему не хотелось вовсе. Быть кем-то вроде евнуха при Даре поначалу было легко – но становилось все труднее, особенно после той ночи, когда императрица впервые открылась ему как личность. А теперь.., теперь Криспу стоило больших трудов не воображать себя на месте Анфима.
Шагая по коридору, Крисп пытался представить, как сама Дара относится к происшедшему. Возможно, она к этому привыкла, как и Анфим. В таком случае она наверняка также привыкла не обращать внимания на то, что рисует слугам их воображение. «Ну и слава Фосу», – подумал Крисп.
Он немного помедлил у двери.
– Долго же ты ходил, – сказал Анфим. – Да не стой же там, дай сюда масло! Как я могу его взять, если ты встал за полмили!
Крисп нерешительно приблизился. Дара не поднимала головы; лицо ее по-прежнему было скрыто волосами. Крисп, не желая лишний раз напоминать ей о своем присутствии, без слов протянул Автократору масло.
Анфим окунул в него пальцы:
– Поставь его на ночной столик, Крисп. Может, оно нам еще пригодится.
Крисп кивнул, поставил масло и вышел – успев, однако, услыхать за спиной мягкий шелест умащенных Анфимовых пальцев, которыми тот провел по коже Дары.
Он рухнул на кровать, кипя от бессильной ярости, и долго лежал без сна, уставясь в потолок. Мерцающие тени, которые отбрасывала лампа, казались одна соблазнительнее другой. Потом пошел дождь, и тихий стук капель по крыше наконец убаюкал Криспа.
Проснувшись наутро, он поежился от смущения; меньше всего на свете ему хотелось сейчас возвращаться в императорскую спальню. Но его настроение нимало не беспокоило Анфима. Колокольчик звенел все громче и настойчивее. Крисп влез в свежую тунику и пошел обслуживать хозяина.
За исключением кувшина с оливковым маслом, ничто здесь не напоминало о прошедшей ночи. Анфим, во всяком случае, и думать о ней забыл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56