"Сразу" возникало то, к чему Запад шел столетиями (железные
дороги, тяжелая промышленность). В этих условиях капиталистическая эволюция
в странах второй модели протекала более конфликтно, чем в странах первой
модели. В частности, потребность в форсированном преодолении экономической
отсталости вела к ужесточению налоговой эксплуатации и росту социальной
напряженности. Перенесение передовых форм хозяйственной жизни на
национальную почву, недостаточно подготовленную для их самостоятельного
воспроизводства, порождало острейшую проблему адаптации широких слоев
населения к новым требованиям, синтеза традиционных ценностей и ценностей
буржуазного, индустриального общества, которые в странах второй модели, в
отличие от стран Запада, естественным порядком не сложились. Разумеется,
трудности, возникавшие в процессе капиталистической модернизации обществ
второй модели, не являлись принципиально неодолимыми, о чем свидетельствует
прежде всего пример Японии. Заимствование передового опыта стран "раннего
капитализма" не только порождало проблемы, но было и своеобразным
"преимуществом отсталости". Успех сложнейшего и болезненного процесса
буржуазной трансформации обществ второй модели во многом зависел от
субъективных факторов (способности правящей элиты проводить
сбалансированную экономическую и социальную политику) и - в большей степени
- от готовности местной культурной традиции к восприятию новых ценностей.
Наконец, еще одну модель становления буржуазных структур демонстрируют
государства Азии, Африки, частично Латинской Америки, оказавшиеся к началу
XX в. на положении колоний и полуколоний великих держав.
В социально-экономнческом развитии России на рубеже двух столетий
отчетливо проявлялись закономерности, присущие странам второго эшелона.
Самодержавие во имя сохранения своих международных позиций, создания
мощного военного потенциала проводило политику, направленную на
форсированную индустриализацию страны. Российский капитализм рос как
естественным путем "снизу", так и усиленно насаждался "сверху". Его
развитие носило крайне неравномерный, очаговый характер, как в отраслевом,
так и в территориальном плане. Различные фазы капиталистической эволюции
предельно уплотнялись. Российский капитализм, начавший с конца XIX в.
переходить в монополистическую стадию, не знал ярко выраженного периода
свободной конкуренции. Отдельные этапы развития буржуазного строя как бы
"наложились" друг на друга.
Докапиталистические структуры продолжали играть значительную роль в
российской экономике. Последняя поэтому представляла собой многообразный и
противоречивый комплекс хозяйственных укладов, порожденных определенным
уровнем развития производительных сил, т.е. воспроизводившихся на своей
собственной основе и отличавшихся друг от друга целями производства,
способами использования прибавочной стоимости, отношениями собственности и
т.п. Господствующее положение, разумеется, занимал уже капиталистический
уклад, выступавший в различных формах (необходимо отметить, в частности,
что для российской экономики было характерно наличие развитого
государственно-капиталистического сектора - казенные железные дороги,
промышленные предприятия) и увязывавший все прочие в некую более или менее
единую систему. Наряду с ним, однако, продолжали существовать и такие
уклады, как полукрепостнический, представленный помещичьим отработочным
хозяйством в деревне, старой горнозаводской промышленностью Урала,
мелкотоварный (крестьянское хозяйство, связанное с рынком), патриархальный
(натуральный), который сохранялся на окраинах империи и частично - в
"медвежьих углах" ряда центральных районов. Страна жила одновременно как бы
в разных эпохах. Противоречия одной фазы общественного развития сочетались
с противоречиями, порожденными последующими фазами. До- и
раннекапиталистические формы эксплуатации переплетались с формами,
присущими зрелому капитализму. Сам капиталистический уклад, взаимодействуя
с докапиталистическими элементами экономической структуры, не столько
разрушал их, сколько консервировал, широко используя архаичные формы
извлечения прибыли (торгово-ростовщическая эксплуатация населения). Все это
деформировало процесс капиталистической эволюции России и делало его весьма
болезненным для широких народных масс, что способствовало обострению
социальных антагонизмов.
Ситуация усугублялась и становившимся к концу XIX в. все более ощутимым
несоответствием унаследованной от крепостнической эпохи формы организации
политической власти (в лице самодержавия) изменившимся
общественно-экономическим отношениям. Кроме того, сама культурная традиция
России оказывалась малосовместимой с ценностями капиталистического,
индустриального общества. В традиционный уклад русской жизни,
формировавшийся под влиянием Православия, никак не вписывались, например,
погоня за прибылью, индивидуализм. "Деловые люди" как таковые не являлись в
общественном сознании героями, примерами для подражания. Подобные
настроения были присущи, в частности, вполне европеизированным слоям,
культура которых ничуть не напоминала традиционную. Один из видных
представителей делового мира Москвы начала XX в. П.А.Бурышкин писал в своих
воспоминаниях, что "и в дворянстве, и в чиновничестве, и в кругах
интеллигенции, как правой, так и левой, - отношение к "толстосумам" было, в
общем, малодружелюбным, насмешливым и немного "свысока"", и в России "не
было того "культа" богатых людей, который наблюдается в западных странах".
Ценности же буржуазного общества, по наблюдениям современных
исследователей, попадая на неподготовленную культурную почву, "вызывали
скорее разрушительный эффект, приводили к дезориентации массового
сознания".
При этом разрыв между высшими слоями и основной массой населения России
был чрезвычайно велик, что также отразилось на процессе капиталистической
эволюции страны. Со времени петровских реформ Россия, действительно, как бы
раскололась на две "цивилизации" - "цивилизацию" европеизированных верхов и
в общем чуждую западным влияниям "цивилизацию" низов, т.е. главным образом
крестьянства, которое сами же верхи вплоть до столыпинской аграрной реформы
стремились удержать в рамках архаических, патриархальных отношений. "Мир
господствующих привилегированных классов, - писал выдающийся русский
философ Н.А.Бердяев, - ...их культура, их нравы, их внешний облик, даже их
язык, был совершенно чужд народу - крестьянству, воспринимался как мир
другой расы, иностранцев". Взаимное отчуждение и противостояние двух
"цивилизаций", имевших немного общего и долго (в эпоху господства
феодально-крепостнического строя с его жесткой сословной иерархией)
развивавшихся мало соприкасаясь друг с другом, должны были обернуться их
столкновением в период стремительного рывка страны вперед, в ходе
модернизации России, когда рушилась старая сословная структура и возрастала
социальная активность широких слоев населения.
Все это, разумеется, не означало, что успешная буржуазная модернизация
России была в принципе невозможна. Тем не менее на ее пути существовали
серьезные препятствия, причем не только внутриполитического плана. Степень
вовлеченности России в хитросплетения мировой политики, обусловленная не
одними амбициями самодержавия, но и объективными факторами - размерами
страны, ее геополитическим положением, заставляла власть насаждать
капитализм ускоренными темпами и вместе с тем не давала возможности
мобилизовать необходимые ресурсы для решения внутренних проблем, в
частности - порожденных форсированным насаждением капитализма. Первая
мировая война - естественный результат соперничества великих держав - стала
тяжелейшим испытанием для страны и, предельно обострив все накопившиеся
противоречия ее развития, вызвала социальный взрыв, который в итоге прервал
процесс капиталистической эволюции России.
Российская промышленность в конце XIX - начале XX в.
Конец XIX - начало XX в. - время ощутимых количественных и качественных
перемен в российской экономике. Высокими темпами росла отечественная
промышленность. Ускоренному экономическому росту в большой мере
способствовала политика форсированной индустриализации страны, которая в
первую очередь была связана с именем С.Ю.Витте (1849-1915) - одного из
крупнейших государствеиных деятелей последних десятилетий существования
Российской империи, занимавшего в 1892-1903 гг. пост министра финансов.
Взятый С.Ю.Витте курс на всемерное содействие промышленному развитию не
был принципиально новым явлением. Он в какой-то мере опирался на традиции
еще петровской эпохи и опыт экономической политики последующих периодов.
Составными частями "системы" С.Ю.Витте являлись таможенная защита
отечественной промышленности от иностранной конкуренции (основы этой
политики были заложены еще таможенным тарифом 1891 г.), широкое привлечение
зарубежных капиталов в виде займов и инвестиций, накопление внутренних
финансов ресурсов с помощью казенной винной монополии и усиления косвенного
налогообложения. Государство активно "насаждало" промышленность, оказывая
содействие (административное и материальное) в возникновении новых и
расширении существующих предприятий. Одной из крупнейших мер,
осуществленных С.Ю.Витте в рамках реализации его "системы", явилось
введение в 1897 г. золотого денежного обращения. Золотое содержание рубля
при этом уменьшилось на 1/3. Кредитный рубль приравнивался к 66 2/3 коп,
золотом. Государственный банк, ставший эмиссионным учреждением, получил
право выпускать не обеспеченные золотом кредитные билеты на сумму не более
чем в 300 млн руб. Финансовая реформа способствовала стабилизации курса
рубля и притоку в Россию иностранных капиталов.
Содействуя развитию российской промышленности, "система" С.Ю.Витте
отличалась противоречивостью. Широкое государственное вмешательство в
экономику, способствуя в известном отношении быстрой капиталистической
эволюции России, с другой стороны, мешало естественному становлению
буржузных структур. Форсированная индустриализация осуществлялась за счет
перенапряжения платежных сил населения, прежде всего - крестьянства.
Таможенный протекционизм оборачивался неизбежно ростом цен на промышленные
товары. На положении широких народных масс отрицательно сказывалось
усиление налогообложения. Важнейшим средством пополнения государственного
бюджета стала винная монополия. В 1913 г. она обеспсчнвала 27-ЗО% всех
бюджетных поступлений. Негативно отражавшаяся на благосостоянии широких
слоев населения политика форсированной индустриализации сыграла известную
роль в подготовке революционного взрыва в 1905 г.
Отставка С.Ю.Витте с поста министра финансов в 1903 г. не привела к
пересмотру основ политики самодержавия в области промышленности.
Разумеется, достигнутый к 900-м годам уровень экономического развития
России, русско-японская война и революция 1905-1907 гг., расстроившие
государственные финансы, перемены в общественно-политической жизни страны,
вызванные революцией, - все это вынуждало правительство вносить известные
коррективы в тот курс, который осуществлял в свое время С.Ю.Витте. Так,
государство отказалось от прямого "насаждения" промышленности. Тем не
менее, поскольку задача ускоренного развития отечественной индустрии
оставалась по-прежнему актуальной, постольку проводившаяся царским
правительством промышленная политика (вплоть до начала первой мировой
войны) в целом являлась продолжением "системы" С.Ю.Витте.
Курс самодержавия на форсированную индустриализацию страны дал весомые
результаты. 90-е годы XIX в. ознаменовались промышленным подъемом
невиданной прежде продолжительности и интенсивности. С большим размахом
велось железнодорожное строительство, К 1900 г. было построено 22 тыс.
верст железных дорог, т.е. больше, чем за 20 предыдущих лет. К 900-м годам
Россия располагала второй в мире по протяженности сетью железных дорог.
Интенсивное железнодорожное строительство стимулировало развитие
промышленности, в первую очередь - тяжелой. Российская индустрия росла
самыми высокими в мире темпами. В целом за годы подъема промышленное
производство в стране более чем удвоилось, причем производство средств
производства увеличилось почти в три раза.
Экономический подъем сменился острым промышленнымм кризисом, первые
симптомы которого проявились в самом конце 90-х годов XIX в. Кризис
продолжался до 1903 г. Прирост промышленного производства в эти годы
сократился до минимума (в 1902 г. он составил лишь 0,1%), однако в силу
разновременности охвата кризисом отдельных отраслей общего уменьшения
объема выпускаемой продукции не наблюдалось. Первое десятилетие XX в. для
отечественной промышленности было неблагоприятным временем. На ее развитие
негативно повлияли русско-японская война и революция 1905-1907 гг. Тем не
менее промышленный рост не прекращался, составив за 1904-1909 гг. в
среднегодовом исчислении 5%. Повышательная тенденция в экономической
конъюнктуре обозначилась в конце 1909 г., а с 1910 г. страна вступила в
полосу нового промышленного подъема, продолжавшегося до начала первой
мировой войны. Среднегодовой прирост промышленной продукции в 1910-1913 гг.
превысил 11%. Отрасли, производящие средства производства, увеличили за
этот же период выпуск продукции на 83%, а отрасли легкой промышленности -
на 35,3%. При этом необходимо отметить, что до начала первой мировой войны
еще не успели дать должного эффекта увеличившиеся в годы подъема
капиталовложения в промышленность и ее техническая модернизация.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59