Изготовила это чудо техники фирма "Вольво" и в порядке дружеской помощи подарила Южанску в канун трехсотлетия. Вмещал в себя автобус двадцать "пассажиров" и десять человек конвоя. Сейчас камеры заполнились не до отказа - на даче взяли четырнадцать человек.
Среди них оказался сам Абас - тощий чечен с рожей рассерженного верблюда.
Абас, по данным Меченого, числился у Сени Императора левой рукой, и Литовченко отправил его в Управление отдельно, на служебной "Волге".
Отправив задержанных, Жора вернулся на дачу в сопровождении десятка экспертов и собаки, натасканной на наркотики. Пока эксперты всех специальностей занимались своим делом, вислоухий забавный пес старательно обнюхивал все углы громадного двухэтажного дома. В ванной комнате на первом этаже собака заметно оживилась, зашлась звонким, радостным лаем и вдруг прыгнула прямо в неглубокий квадратный бассейн, выложенный фигурной разноцветной плиткой.
Бассейн этот, судя по всему, выполнял у Абаса роль ванны. Литовченко вспомнил свою крохотную ванночку в многоэтажном панельном доме и зло цыкнул сквозь зубы. Сейчас воды в бассейне не было, и собака принялась скрести лапами плитку. Быстро сообразив, что таким образом успеха не добьешься, умный пес выскочил обратно, ухватил инструктора за штанину и принялся энергично ее теребить.
- Фу! Ширка! Экий ты невоспитанный! - деланно возмутился инструктор. Ну, хватит, хватит... я все понял. Думаю, и вам все понятно? - повернулся он к Жоре.
- Понятно-то понятно, - проворчал Жора в ответ, - только как добраться до этого "марафета"... А имечко-то какое бедной собаке придумали...
- А что? - ухмыльнулся инструктор. - Имя по специальности, производное от "Шарик". А как добраться до наркотиков - это уж ваша забота, а нам здесь больше делать нечего.
- Разрешите, Георгий Васильевич? - выдвинулся вперед прапорщик Севрюга. Его Литовченко оставил на время всей операции при себе - как доказательство своей незлобивости. - Я что-то подобное читал в каком-то детективном романе.
А у этих нацменов фантазия бедная - наверняка передрали откуда-то.
- Ну, попробуй, - без особого энтузиазма разрешил Литовченко.
- Весь фокус в том, чтобы напустить сначала воды, - Севрюга смело повернул изящный маховичок, вделанный в стену. В бассейн откуда-то снизу заструилась чистая, с голубизной вода.
На мозаичных стенах ванной заплясали разноцветные блики. Все притихли, наблюдая за их игрой. Наконец уровень воды поднялся до плиток с барельефом, изображающим дельфинов.
Маховик крана автоматически провернулся на место. Литовченко целую минуту сосредоточенно изучал водную гладь, а затем с иронией осведомился у Севрюги:
- Теперь прикажете доставить динамит?
Прапорщик шмыгнул носом, осмотрелся по
сторонам и решительно отодвинул Литовченко в сторону. Взявшись за маховик, он пошептал чтото и резко крутнул его против часовой стрелки.
И чудо свершилось
Ванна-бассейн вместе с содержимым бесшумно заскользила, отползая от стены, и открыла черный квадрат потайного хода. В тот же миг где-то наверху пронзительно взвыла сирена.
- Ух ты! - развел руками Жора. - Шо тебе в банке - и сигнализация, и сейф. Заткните же глотку этой истеричке.
Кто-то бросился наверх выполнять приказ.
- Все остаются на местах. Баулин! Свяжись с шефом. Он обещал к развязке организовать корреспондентов. Чтоб все было, как на цивилизованном Западе. Так пусть корреспонденты несутся сюда, а ты их встретишь. По дороге нарисуешь ситуацию, только без лишнего трепа. Так! Закутний, ты свяжешься с прокурором - доложишь по форме. Где криминалист-фотограф?
- Я здесь! - из группы экспертов выдвинулся маленький остроносый человечек, с головы до ног увешанный аппаратурой.
- Спустишься вместе со мной, - приказал Жора, - остальные ждут наверху.
Литовченко с экспертом исчезли в темном проеме. В ванной установилась торжественная многозначительная тишина ожидания. Через пятнадцать минут из-под земли вынырнула взъерошенная голова Жоры. Она шевельнула черными усиками и удивленно повела глазами: просторное помещение было набито народом. Все завороженно глазели на него.
Жора победно улыбнулся и интригующим шепотом распорядился.
- Спускайтесь по одному, господа. Только осторожно - здесь крутые ступеньки Народ зашевелился, загалдел и дружно полез в черную дыру. Первым, едва не наступив Жоре на макушку, спустился юркий, словно белка, корреспондент "Вечернего Южанска". Он ловко скользнул по узким ступеням, цепляясь за стену ладонями, выпрямился и застыл, пораженный перспективой. Сзади его неучтиво двинули в спину - он даже не оглянулся Зрелище, открывшееся взорам, потрясло даже видавших виды южанских репортеров.
Конец узкого длинного зала, освещенного неоновыми лампами, терялся в голубой дали. Стены зала опоясывали бесчисленные стеллажи. И чего только на них не было! Ящики с импортным баночным пивом, коньяками, винами и шампанским. Всех времен и народов. Россыпи шоколада и конфетных коробок. Банки с кофе, какао и чаем.
Куклы "барби" и "трансформер". Залежи жевательной резинки. А еще шмотки всех цветов и фасонов, кожа, коттон, шелк, ангора...
- Мечта фарцовщика, - вздохнул кто-то за спиной Литовченко. - Судя по антуражу, здесь где-то еще должен жариться шашлык.
- Но это не самое интересное, - насладившись эффектом, назидательно произнес Жора. - Хотя, не спорю, Привоз в миниатюре. А вот пойдемте дальше.
Литовченко, словно заправский экскурсовод, повел группу в глубь зала. Корреспонденты, на ходу щелкая затворами фотоаппаратов, устремились вслед за ним. Спина Жоры резво замелькала меж стеллажей. Он круто свернул вправо, затем влево и уперся в металлическую дверцу без ручки.
Этот ребус разгадывался просто - рядом, в стене, чернел глазок кнопки. Литовченко вдавил его в стену, и дверь плавно отъехала в сторону. За ней открылась крохотная каморка. Посередине ее стоял небольшой лабораторный стол с электронными аптекарскими весами, и вдоль стен все те же стеллажи. Стояли на них скромные полиэтиленовые мешочки с белым, словно снег, порошком.
- Вот, это главное! - торжественно обвел комнату рукой Литовченко.
- Ма-ра-фет, - тотчас прокомментировал голос за спиной.
- Да, причем обратите внимание: слева кокаин, верней, более чистый субстрат коки, именуемый креком. С этим товаром мы хорошо знакомы, хотя и недавно А вон там, вон те пакеты справа, это героин - наркотик, популярный за рубежом и доселе плохо известный нам, но теперь сами изволите видеть добрался-таки и до Южанска.
- Но его тут не так уж и много, - пренебрежительно отмахнулся дородный краснолицый корреспондент "Рабочего Южанска"
- Да, - иронично прищурился Жора. - Совсем немного. Всего-то лимонов на двести..
- Рублей? - уточнил кто-то.
- Рублями в этом деле не считают. Долларов, конечно.
- Да что вы! - ахнул "Рабочий Южанск".
- А я что? - хмыкнул Жора. - Значит, так, делаю официальное сообщение для прессы, - прокашлялся, поправил галстук. - Все, что вы здесь видите, это результаты проводящейся в области операции "Кордон". Действуя согласно последнему Указу Президента о борьбе с преступностью, такая операция была запланирована Управлением внутренних дел под руководством генерал-майора Горского еще в начале месяца, и теперь вы видите ее результаты. Первый этап операции назван "Барьер". Спланирован и проводится он отделом по борьбе с наркотиками областного УВД в тесном содружестве с ОМОНом, национальной гвардией и другими подразделениями охраны правопорядка. Литовченко выдохнул, набрал воздуха и продолжил: - В настоящее время проводится задержание всех выявленных лиц, подозреваемых в контрабанде, торговле и распространении наркотиков. То, что вы видите перед собой, это лишь некоторые, но наиболее.. э-э... важные плоды проделанной работы. И можно смело заявить, по масштабам операции и по ее размаху аналогов ни в других областях, ни даже в ближнем зарубежье не имеется. И...
Литовченко прервал речь, заметив, что к нему, распихивая репортеров локтями, пробивается прапорщик Севрюга.
- Товарищ капитан! - заорал он, различив с высоты своего роста голову Литовченко в тесном кружке газетчиков. - Вас Надеждин срочно требует на связь.
Жора хлопнул себя руками по груди и ахнул!
Портативный передатчик для связи с Надеждиным у него забрали во время позорного обыска.
Вернуть не позаботились, а сам он про него в запале совершенно забыл, и вот...
Жора распихал репортеров, пробежал вдоль зала и бросился наверх, перескакивая сразу через три ступеньки. Чья-то заботливая рука уже протягивала навстречу трубку радиотелефона. Жора вырвал ее и сунул к уху.
- Жора! Ты слышишь? - Суда по голосу, Надеждин был взволнован. - Где тебя черти носят?
Почему не выходишь на связь?
- Передатчик в драке повредили, - не сморгнув, соврал Литовченко.
- Где ты находишься?
- Как где? На даче Абаса, на выявленном складе....
- Пресса тоже там?
- Пэ... целая куча понаехала.
- Так. Сколько времени ты там находишься?
- Минут сорок.
- Точней?
- Ну, сорок три.
- Ух... - облегченно вздохнул Надеждин, - значит, в запасе у тебя осталось еще семнадцать.
- Да о чем ты? - волнение шефа передалось и Литовченко. - Какие семнадцать?
- Слушай внимательно! Там, сбоку от входа, ну... на складе справа, в стене щиток. На щитке набор кнопок и табло с цифрами. Это код. Если после того, как кто-либо открыл дверь, он не наберет при входе нужную комбинацию, то ровно через час все взлетит на воздух. У тебя там в запасе шестнадцать минут. Срочно эвакуируй людей.
- Цифры! Какая комбинация? - заревел в трубку Литовченко.
- Знает только Абас. Его Бачей сейчас везет к тебе - может, успеет. Эвакуируй людей!
- Я понял, шеф! Бегу!
- Стой! - выкрикнул вдруг в трубку Надеждин. - Бачей на связи! Так... так... Жора, Абас раскололся! Пять, девять, один, два! Слышишь?
А людей эвакуируй.
Жора отшвырнул трубку и ринулся вниз. Метнулся к стене и рванул на себя металлическую заслонку. Точно: перед ним горели на табло четыре цифры. Секунду Жора изучал их, затем его пальцы проворно забегали по кнопкам под цифрами.
- Пять... девять... один... два... - словно заклятие бормотал себе под нос, пока на табло не вылезла эта чертова комбинация. Жора отскочил назад и рявкнул: - Все наверх! Живо!
Напрасно он сделал это столь импульсивно:
насмерть испуганные служители прессы одновременно ринулись к выходу. Там сразу образовалась пробка из тел, а вслед за этим едва не вспыхнула потасовка.
- Вот сукины дети, - сквозь зубы растерянно процедил Жора К счастью, рядом с ним словно из-под земли вынырнул прапорщик Севрюга.
- Прекратить это! - коротко рявкнул в сторону сцепившихся газетчиков Литовченко.
- Есть! - Севрюга ринулся в самую гущу, и корреспонденты, словно кегли, разлетелись в разные стороны. Севрюга выпрямился возле самого сюда наверх, широченные плечи его развернулись, а из-под комбинезона грозно выпятились шары бицепсов. Автомат, зажатый в его лапище, казался игрушечным.
- Подниматься по одному, без паники, - сверкнул глазами Севрюга. - Кто сунется без очереди - зашибу!
Слова из уст столь внушительного прапорщика возымели желаемое действие: пресса разом сникла и послушно, по одному, стала выбираться наверх.
Когда невозмутимый Бачей вытолкнул из машины Абаса, тот походил уже не на рассерженного верблюда, а на побитую собаку.
В радиусе двухсот метров от дачи не наблюдалось ни единой живой души. Только задумчивый Жора сидел на крылечке и покуривал неизменную "Приму". При виде Абаса на лице его заиграла загадочная улыбка.
- Ну что, Абасик, две минуты у нас еще есть.
Пойдем вниз? Там покалякаем?
- Пайдем, еслы не вэрыш, - хмуро глянул исподлобья Абас. - Толка я все ему честно сказал.
- Вот и проверим, - согласно кивнул Литовченко. Бачей легонько подтолкнул Абаса в спину. - Как же ты его расколол? - на ухо шепнул
Бачею.
- А вот так и расколол, - ухмыльнулся Бачей. - Сказал, что полетит к Аллаху вместе со своими шмотками, а жить, паскуды, они все хотят.
Ты еще спроси, почему он такое время выставил - целый час с момента открытия хода.
- А почему? - искренне удивился Жора.
- А потому... правильно все рассчитали, сволочи: пока обшарим подвал, найдем наркотики, осмотр, составление акта, понятые... Как раз через час в подвале и набилось бы больше всего народа.
Усек?
- Усек. Ну ничего - он у нас еще попляшет, - пообещал Жора.
10
Проклятая ночь наконец закончилась. Солнце, неожиданно яркое в позднее осеннее утро, втерлось сквозь щель в плотных гардинах, выплеснуло прямо в глаза пригоршню бодрящего света.
Сергей зажмурился невольно, помассировал пальцами набрякшие веки.
Скорей бы, скорей швырнуть в пасть судебной машинки уже накопившиеся за день и ночь тома предварительного следственного дела и... спать, спать, спать... Черт с ними со всеми: с мечеными, императорами, рассерженными верблюдами...
Дверь распахнулась без стука. Сергей поднял голову и едва не выругался вслух. На пороге застыл в театральной позе Арнольд Копылов. Словно искал слова - и никак не находил, только цокал восторженно языком да хлопал беззвучно в ладоши. Оставалось дождаться конца представления.
Наконец пошел текст:
- Браво! Браво, старик! Обскакал всех! Тут и звездочка вторая светит!
- Поздравления, старик, когда эта звездочка засветит с погона, заставил себя улыбнуться Надеждин. - А сейчас самая запарка, так что извини - занят.
- Да я на минутку и по делу.
Копылов шагнул в кабинет и плотно затворил за собой дверь. Мягко ступая, приблизился к столу вплотную и склонился к Сергею.
- Вот что, старик, ровно в двенадцать нольноль в кафе "Дон" тебя ждет один старый знакомый. Постарайся не опаздывать - это очень важно для тебя.
Злорадство! Вот что было в кошачьих глазах Копылова в тот момент. Но Сергей уловил в них еще и добрую примесь плохо скрытой зависти. Забавный получился коктейль. Сергей вместе с креслом подвинулся назад и строго сдвинул брови:
- Ты, Копылов, не темни. Что за знакомый?
Почему это важно для меня?
- Знакомый этот твой - американский подданный, и как только ты его увидишь - сразу узнаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47