Все это время я ост
авался в кухне; Джудит вошла и спросила:
Ч Будешь кофе?
Ч Да. Не отказался бы.
Ч Не сердись на детей, Ч сказала она. Ч Им пришлось пережить несколько
утомительных дней.
Ч Как и всем нам.
Она налила кофе и села за стол напротив меня.
Ч У меня все не идут из головы те письма, Ч призналась она. Ч Те, что полу
чила Бетти.
Ч А что те письма?
Ч Я думала о том, что за ними стоит. Ведь есть тысячи людей, они вокруг нас,
они повсюду, и складывается такое впечатление, что они только и делают, чт
о дожидаются подходящего случая. Тупые, ограниченные фанатики…
Ч Это называется демократия, Ч сказал я. Ч На этих людях держится стра
на.
Ч Ты смеешься надо мной.
Ч Ни в коем случае, Ч возразил я. Ч Я знаю, что ты имеешь в виду.
Ч Мне делается страшно при мысли об этом, Ч призналась Джудит. Она подо
двинула мне сахарницу, а потом сказала: Ч Иногда я думаю, что мне очень хо
чется поскорее уехать из Бостона. И уже никогда не возвращаться сюда.
Ч В других местах все то же самое, Ч ответил я. Ч Нужно постараться прос
то свыкнуться с этим.


* * *

Я убил два часа в своем кабинете, просматривая старые журнальные вырезки
и статьи. И все это время я напряженно думал. Я старался свести все воедин
о: сопоставить Карен Рэндалл, и Супербашку, и Алана Зеннера, и Анжелу с Пуз
ыриком. Я попытался логически объяснить поведение Вестона, но в конце ко
нцов запутался окончательно и все начало представляться напрочь лишен
ным всякого смысла.
Джудит вошла ко мне и сказала:
Ч Уже девять часов.
Я встал и надел пиджак от костюма.
Ч Ты куда-то собираешься?
Ч Да.
Ч Куда.
Я усмехнулся.
Ч В бар, Ч пояснил я. Ч Это в центре города.
Ч Но зачем?
Ч Разрази меня гром, если я сам это знаю.
Бар «Электрик-Грейп» находился в самом конце Вашингтон-Стрит. С виду он о
казался ничем не примечательным кирпичным зданием с большими окнами. Ок
на были затянуты бумагой, и поэтому заглянуть вовнутрь было невозможно.
На бумаге было написано: «Сегодня и каждый вечер: „Зефиры“ и Танцующие Де
вочки.» Направляясь к входу, я слышал доносящиеся из бара звуки рок-н-рол
ла.
Был четверг, десять часов вечера, и время тянулось медленно. Заезжих моря
ков на улице почти не видно, а немного поодаль призывно маячат две прости
тутки. Еще одна разъезжает по кварталу в маленьком спортивном автомобил
ьчике; проезжая мимо, она обернулась в мою сторону и захлопала густо накр
ашенными ресницами. Я вошел в бар.
В помещении было жарко и душно, здесь терпко пахло потом и стоял оглушите
льный грохот, от которого сотрясались стены и от этого даже воздух казал
ся густым и липким. С непривычки у меня зазвенело в ушах. Я остановился у в
хода, давая глазам привыкнуть к темноте комнаты. Вдоль одной из стен были
расставлены дешевые деревянные столики; стойка бара находилась у стены
напротив. Перед сценой оставалось небольшое пространство для танцев; дв
ое матросов лихо отплясывали здесь с двумя толстыми, непромытого вида де
вицами. Танцоров кроме них в баре не нашлось.
«Зефиры» на сцене старались вовсю. Их было пятеро Ч в руках у троих были э
лектрогитары, еще один ударник и солист, который самозабвенно манипулир
овал с микрофоном, то и дело заступая за его стойку то одной ногой, то друг
ой. Они производили много шума, но делали это с каким-то явным безразличие
м, как будто дожидаясь чего-то, просто убивая время за игрой.
По обеим сторонам сцены танцевали две девицы. На них были бикини с оборка
ми. Одна из девушек была несколько полноватой, а вторая хоть и двигалась в
есьма неуклюже, но у нее было довольно миловидное лицо. При ярком свете сц
енических ламп их кожа казалась белой, как мел.
Я подошел к бару и заказал себе виски со льдом. Лед растает и «скотч» окаже
тся разбавленным водой, как раз то, что мне было нужно.
Расплатившись с барменом, я повернулся к сцене и начал разглядывать учас
тников группы. Роман был одним из гитаристов, жилистый молодой человек л
ет, должно быть, около тридцати, с густой шевелюрой черных вьющихся волос.
В розовых огнях сцены было видно, что его темная кожа блестит от пота. Игра
я, он смотрел себе на пальцы.
Ч Здорово играют, Ч сказал я, обращаясь к бармену.
Он пожал плечами.
Ч Вам нравится такая музыка?
Ч Конечно. А вам нет?
Ч Дерьмо, Ч бармен был предельно краток. Ч Все дерьмо.
Ч А какая музыка вам нравится?
Ч Оперная, Ч ответил он, отходя от меня, чтобы обслужить другого посети
теля. Я так и не понял, шутил ли он или говорил серьезно.
Я остался стоять с бокалом в руке. Наконец «Зефиры» доиграли свое произв
едение до конца, и два матроса, все еще топтавшихся на оставленном для тан
цев «пятачке» заапплодировали. Они оказались единственными благодарны
ми слушателями на весь бар. Солист группы, все еще приходя в себя после пес
ни и от этого нетвердо державшийся на ногах, прильнул к микрофону и выдох
нул в него: «Спасибо. Спасибо всем.» Ч с таким видом, как будто ему устроил
и многотысячную овацию.
Затем он сказал.
Ч А сейчас мы исполним старое произведение из репертуара Чака Берри.
Этим произведением оказалась песня «Длинная зануда Салли». Действител
ьно старая песня. Достаточно старая для того, чтобы я мог знать о том, что в
свое время ее исполнял Малыш Ричард, но никак не Чак Берри. Достаточно ста
рая, чтобы я запомнил ее еще с тех пор, когда задолго до женитьбы я приглаш
ал своих знакомых девчонок в заведения, подобные этим, с тех времен, когда
негры считались чем-то из разряда живых игрушек, даже не людьми, а просто
тем, что создавало музыкальный фон. Это были те времена, когда белые парни
могли запросто появиться в Гарлеме, чтобы провести вечер в баре «Аполло»
.
Давно минувшие времена.
Они играли старую песню хорошо, громко и быстро. А вот Джудит рок-н-ролл не
нравится, и это очень прискорбно; я же, напротив, всегда был без ума от него.
Но в годы моей юности он был еще не в моде. Тогда это считалось моветоном и
безвкусицей. Все были без ума от Лестера Ланина, Эдди Дэвиса, и Леонарда Бе
рнштайна, и твист тогда тоже еще не танцевали.
Времена меняются.
Наконец «Зефиры» отыграли свою программу. Подсоединив проигрыватель к
своим колонкам, они включили запись, а сами поспрыгивали со сцены и напра
вились к бару. Когда Роман расположился за стойкой, я подошел к нему и трон
ул за руку.
Ч Купить тебе выпить?
Он удивленно посмотрел на меня.
Ч С чего это?
Ч Я фанат Малыша Ричарда.
Он смерил меня взглядом.
Ч Будет трепаться-то…
Ч Нет, я серьезно.
Ч Тогда водку, Ч сказал он, усаживаясь за стойку рядом со мной.
Я заказал водку. Заказ был выполнен, и он одним залпом опрокинул в себя цел
ый бокал.
Ч Давай еще по одной, Ч предложил он мне, Ч а потом поговорим о Малыше Р
ичарде, идет?
Ч О-кей, Ч согласился я.
Он взял еще один бокал с водкой и направился с ним за столик у противополо
жной стены. Я последовал за ним. Его серебрянный костюм поблескивал в пол
утьме зала. Мы расположились за свободным столом, он взглянул на бокал и с
казал:
Ч А теперь можно и на серебрянную блямбу можно взглянуть.
Ч Что? Ч не понял я.
Он понимающе взглянул на меня.
Ч Где твоя бляха, детка? Значок такой, маленькая такая брошечка. Пока ты м
не его не покажешь, я ничего говорить не буду.
Вид у меня, наверное, был довольно озадаченный.
Ч Господи Иисусе, Ч страдальчески проговорил он, Ч неужели я доживу д
о того дня, когда среди легавых станут попадаться хоть более или менее со
ображающие?
Ч Я не из полиции, Ч сказал я.
Ч А то как же, Ч он поднялся и взял со стола свой бокал.
Ч Подожди, Ч остановил его я. Ч Я сейчас покажу тебе кое-что.
Я достал бумажник и извлек из него свою карточку врача. Было темно, и поэто
му ему пришлось наклониться, чтобы получше рассмотреть ее.
Ч Меня не проведешь, Ч недоверчиво объявил он мне. Но тем не менее он сно
ва вел за стол.
Ч Это правда. Я врач.
Ч Ну ладно, Ч согласился он. Ч Ты врач. Хотя я и чую в тебе легавого, но ты
как будто врач. Но только уговор: видишь вон тех ребят? Ч с этими словами о
н кивнул в сторону своих приятелей из группы. Ч В случае чего, все они под
твердят, что ты показал мне карточку врача, а не бляху. Это называется обма
н, детка. В суде такой трюк не пройдет. Ясно?
Ч Я просто хотел поговорить.
Ч Меня не проведешь, Ч сказал он, потягивая водку. Он усмехнулся. Ч Земл
я слухом полнится.
Ч В самом деле?
Ч Ага, Ч сказал он, снова взглянув мне в лицо. Ч Кто тебе сказал об этом?

Ч Так получилось.
Ч Как получилось?
Я пожал плечами.
Ч Просто… получилось.
Ч Куда это пойдет?
Ч Мне.
Он рассмеялся.
Ч Тебе? Ладно, мужик, давай по-серьезному. Тебе это не пригодится.
Ч Ну что ж, Ч вздохнул я. Я встал из-за стола и собрался было уходить. Ч Н
аверное я действительно обратился не по адресу.
Ч Постой, детка. Куда же ты?
Я остановился. Он по-прежнему оставался сидеть за столом, глядя на водку,
обхватив руками бокал.
Ч Присядь. Ч Еще какое-то время он продолжал молча разглядывать бокал,
и наконец сказал: Ч Товар первоклассный. Чистый, ничем не разбавленный. В
ысшее качество и поэтому цена тоже высокая, понял?
Ч О-кей, Ч сказал я.
Он нервно почесал запястья.
Ч Сколько?
Ч Десять. Пятнадцать. Сколько есть.
Ч У меня есть столько, сколько тебе надо.
Ч Тогда пятнадцать, Ч сказал я. Ч Но сначала посмотреть.
Ч Да-да, конечно. Увидишь сначала, можешь не беспокоиться.
Он продолжал почесывать руки, скрытые под серебристой тканью, а затем ул
ыбнулся:
Ч Но прежде один вопрос.
Ч Что?
Ч Кто тебе сказал?
Я несколько смутился.
Ч Анжела Хардинг, Ч сказал я.
Его это, по всей видимости, сильно озадачило. Я начал подумывать о том, что,
очевидно, сболтнул лишнего. Он заерзал на стуле, как будто все еще решая, ч
то со мной делать, а потом спросил:
Ч Она твоя знакомая?
Ч В какой-то степени.
Ч Когда ты виделся с ней в последний наз?
Ч Вчера, Ч признался я.
Он медленно кивнул.
Ч Выход, Ч снова тихо заговорил он, Ч вон так. Я даю тебе ровно тридцать
секунд на то, чтобы убраться отсюда, предже, чем я отверну тебе башку. Слыш
ал меня, скотина легавая? Тридцать секунд.
Тогда я сказал.
Ч Ну ладно, это была не сама Анжела. Мне сказала ее подружка.
Ч Кто именно?
Ч Карен Рэндалл.
Ч Не знаю такую.
Ч А мне кажется, что вы очень близко знакомы.
Он отрицательно замотал головой.
Ч Не может такого быть.
Ч По крайней мере мне так было сказано.
Ч Тебя неверно информировали, детка. А ты и поверил.
Я вытащил из кармана его фотографию.
Ч Вот это из ее комнаты в колледже.
Но не успел я опомниться, как он стремительно выхватил снимок у меня из ру
к и изодрал его в клочки.
Ч Какое фото? Ч как не в чем ни бывало спросил он. Ч Не знаю я, о каком так
ом фото идет речь. А телку твою я в глаза никогда не видел.
Я откинулся на спинку стула.
Он зло глядел на меня.
Ч Проваливай отсюда.
Ч Я пришел сюда за тем, чтобы кое-что купить, Ч сказал я. Ч И без товара я
никуда не уйду.
Ч Или ты сейчас же выметешься отсюда, или пеняй на себя.
Он снова почесал руки. Глядя на него, я понял, что больше мне все равно ниче
го узнать не удастся. Он не был настроен на разговор со мной, а заставить е
го говорить я не мог.
Ч Ну что же, ладно, Ч сказал я, вставая из-за стола и оставляя на нем свои о
чки. Ч Кстати, ты не подскажешь мне, где можно разжиться тиопенталом?
На мгновение глаза его округлились. Затем он переспросил:
Ч Чем-чем?
Ч Тиопенталом.
Ч Не знаю. Никогда не слышал. Я теперь проваливай отсюда, прежде, чем кто-н
ибудь из вон тех ребятишек у бара не настучал тебе по мозгам.
Я вышел на улицу. Было холодно; снова зарядил бесконечный, мелкий дождик. Я
глядел на Вашингтон-Стрит и яркие огни других рок-н-ролльных заведений,
стриптиз-шоу и ночных дискотек: я подождал с полминуты, а затем вернулся о
братно.
Мои очки все еще лежали на столе, где я их и оставил. Я забрал их и снова напр
авился к выходу, не приминув по пути окинуть взглядом помещение бара.
Роман звонил куда-то из телефона-автомата, находящегося в углу.
Это все, что мне надо было узнать.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

За углом, в одном из домов в самом конце квартала располагалась маленька
я закусочная, обыкновенная замызганная забегаловка с самообслуживание
м и высокими столами, за которыми едят стоя. Гамбургеры по двадцать центо
в за штуку. У забегаловки была большая застекленная витрина. Войдя в поме
щение, я увидел двоих девочек-подростков, жующих и хихикающих одновреме
нно, парочку угрюмых бродяг в потрепанных непомерно длинных, едва ли не д
о пят, пальто. У одной из стен собрались трое матросов, они весело смеялись
и хлопали друг дружку по спине, очевидно, оживляя в памяти подробности не
давнего приключения или же планируя очередное. Телефон был у дальней сте
ны.
Я позвонил в «Мем» и попросил разыскать доктора Хаммонда. Мне было сказа
но, что этой ночью у него было дежурство в отделении неотложной помощи; и м
ой звонок был тут же переадресован туда.
Ч Нортон, это Джон Берри.
Ч Что случилось?
Ч Мне нужна кое-какая информация из вашего архива.
Ч Тебе повезло, Ч сказал Хаммонд. Ч Ночь в целом спокойная. Всего-то од
на или две рваные раны да парочка подравшихся пьяниц. Все. Так что тебе над
о?
Ч Запиши, Ч сказал я. Ч Роман Джоунз, негр, примерно двадцати четырех ил
и -пяти лет. Мне нужно узнать, не поступал ли он когда-либо в вашу больницу
и не наблюдался ли в какой-нибудь из клинник. Мне нужны даты.
Ч Понятно, Ч сказал Хаммонд. Ч Роман Джоунз. Поступление в больницу и к
линические обращения. Пойду гляну.
Ч Спасибо тебе, Ч поблагодарил я.
Ч Ты еще перезвонишь?
Ч Нет, я попозже сам заеду к тебе в отделение.
Тогда я еще не ведал о том, что в свете грядущих событий, это обещание можн
о было по праву считать самым выдающимся преуменьшением года.


* * *

Закончив разговор и положив трубку, я вдруг почувствовал, что хочу есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47