- Какие трусы?
- С каждым, говорю, разговаривать!
- Может, попозже? - не желала признавать Алина поражение. - Или завт-
ра?..
- Еще чего! А завтра у меня вообще - выходной, - нагрубила Ниночка и
отошла.
Алина ткнула вилкой в бифштекс. Как ни аппетитно тот выглядел, есть
не хотелось. И тут к столику подвалил давешний кавказец. Откуда он взял-
ся? Алина точно помнила, что тремя минутами раньше его в ресторане не
было. Ладно: предположим: только что появился.
- А я сюда каждый вэчер хажу, - уселся кавказец в такой манере, слов-
но его только здесь и не доставало, словно радостный подарок собственной
персоною делая. - Чтобы тибя встретить.
- Жениться решил? - осведомилась Алина: хоть появление приставалы
вызвало в ней легкую тревогу, болтовня с ним могла хоть на время выбить
из отвратительного настроения, развлечь, устроить, в конце концов,
тайм-аут в матче с "Трембитою", ибо считать его проигранным Алина пока
не собиралась.
- Да ты чиво!? - испугался немолодой мальчик. - Тоже скажешь: жиница!
Я жинат. Влюбился просто.
- Ну и? - спросила Алина.
- Что - ну и? - не понял кавказец.
- Что дальше? - расшифровала Алина.
- А!.. Дальше - вот что, - и кожаный ухажер извлек, как в прошлый
раз, молдавский коньяк из внутреннего кармана, замычал, пальцами защел-
кал, требуя посуды.
Бармен принес рюмки, поставил, но не ушел почему-то.
- Чиво ти? - спросил бармена кожаный кавалер. - Так и будэш тарчать?
А если у нас - разговор сикрэтный? Или тибе налить?
- Вообще-то у нас со своим не полагается, - объяснил бармен свое у
стола ожидание.
- А! - понял кавказец. - Так би сразу и гаварил, - и, вытащив ее из
другого кармана, сунул бармену пятидесятирублевую.
Тот спрятал бумажку, буркнул:
- Разве в порядке исключения, - и отошел за стойку.
Юноша откупорил бутылку, разлил коньячок.
- Будэм здаровеньки? - спросил, подняв рюмку на уровень носа. -
Звать-то хоть тибя как?
Алина улыбнулась и приподняла свою рюмку тоже.
- Мисс Марпл.
- Как-как, говоришь?
Алина решила, что сначала выпьет, а потом объяснит как-как, но и вы-
пить не успела: заметила, что в разрезе служебной портьеры стоит Ниночка
и манит пальцем.
- Меня? - ткнула себя в грудь несколько удивившаяся Алина.
- Тебя-тебя, - закивала Ниночка.
- Извини, - бросила Алина кавказцу и быстро пошла к служебному входу,
скрылась за портьерою.
- Вирнешса? - вопросил кавказец вдогон.
- Т-с-с! - приложила Ниночка палец к губам и кивнула Алине, приглашая
следовать за собою. - Я же там вся на виду, дура!
Они прошли какими-то тесными коридорами, спустились в подвал. Ниночка
приоткрыла тяжелую бронированную дверь и кивнула секретно и приглашающе,
оглянулась даже воровато. Чувство опасности, беспокойства, которое нес-
колько минут назад поселилось в Алине, она относила исключительно на
счет кавказца, поэтому, хоть тоже оглянулась и даже мгновенье помедлила,
- внутрь шагнула.
Дверь за алининою спиною тут же и затворилась. Небольшая комнатка бы-
ла морозильником: с крюков из-под потолка свешивались бараньи туши, око-
рока, битая птица; на стеллажах лежали продукты, стояли какие-то ящики;
коробки занимали углы. Алина дернулась к выходу: дверь, естественно, не
поддалась. Стукнула в нее кулачком! потом - с разбегу - плечом! Потом -
заорала:
- Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-эй! - но, еще не закончив орать, отчетливо по-
няла, что и это - зря.
Остановилась посреди камеры. Было холодно. Обхватила руками плечи.
Потащила из угла большой фанерный ящик. Что-то обрушилось за ним с ме-
таллическим лязгом, упало. Алина заглянула: на полу валялась раскрывшая-
ся в падении жестянка, из которой рассыпались новенькие патроны. Алина
пошевелила их ногою, плюнула и выдвинула ящик на середину, села сверху,
поджала ноги.
- Ну, идиотка! - сказала вслух по собственному поводу. - Хоть коньяку
бы выпила - все теплей сейчас было бы! Нет! - как скаженная понеслась!
Теперь, когда причина тревоги сделалась очевидной, Алина с некоторой
надеждою подумала о кавказце:
"Приставуч ведь, неужто смирится с новой потерей дэвушки, если ради
нее каждый вечер ходит в этот кабак. Насчет ради нее привирает, конечно,
да и насчет каждого вечера, но все-таки"!
Алина пожалела даже, что не дала кавказцу некоторых авансов, но, как
говорят в Одессе, быть бы мне таким умным, как моя жена потом.
Кавказец, впрочем, и в самом деле, выждав минут десять и переполови-
нив бутылку, отправился на розыски пропажи.
- Какая дэвушка?! какая дэвушка?! - передразнивая его интонацию, мо-
гучим торсом выталкивал бармен-вышибала немолодого юношу из служебного
коридорчика. - Уехала твоя дэвушка. С мужем! Понял, да?
- Она что, точно замужэм?! - сник кожаный.
Тут уж и впрямь оставалось только смириться!
К тому времени, скорчившись на составленных рядом четырех ящиках,
Алина дрожала не метафорической, а натуральной крупной дрожью: зуб бук-
вально не попадал на зуб.
Итак, уже можно было сказать со всей очевидностью, что, по той, по
иной ли причине, но приставала ее не спасет. Последняя надежда остава-
лась: нелогичная, иррациональная, но последняя: на Мазепу. Что, как в
кино про Бельмондо, ворвется он вот сейчас, вот через секундочку, осво-
бодит ее из преступных тенет, прижмет к сердцу, отогреет!
Но секундочка шла за секундочкою, Мазепа не являлся, и в уже отключа-
ющемся мозгу Алины мелькнуло даже страшное подозрение: уж не сам ли Ма-
зепа ее сюда и заточил?..
24. ЛЮБИТЕЛЬ СЛАДЕНЬКОГО
Вся беда, все мучения состояли в том, что Алина оглохла: она напряга-
ла последние силы мозга, но услышать не могла ничего - ни слов, ни шума
проезжающих за окнами "Трембиты" автомобилей, ни уж тем более поскрипы-
вания тряпки о стекло: бармен, убитый больше года назад, спокойненько
стоял за стойкою, протирая бокалы, пока в служебном кабинетике, том са-
мом, где три месяца тому увидела Алина мертвого Коляню, Коляня живе-
хонький орал на Мазепу, жалкого, понурого, даже не пытающегося возра-
жать. Это было ужасно обидно: видеть, как тот орет, и не слышать, чт
орет, не понимать!
Алина мучительно трет лоб ладошкой! Чье-то незнакомое расплывающееся
лицо склонилось над нею! какая-то белая тень маячит вдали! Алина снова
смыкает воспаленные веки в надежде, что, перекрыв один канал поступления
информации, зрительный, она активизирует другой, слуховой, - но ни слу-
ховой не активизируется, ни зрительный не перекрывается:
!Коляня, закончив разнос, что-то приказывает Мазепе, вот именно при-
казывает, и это особенно странно, потому что Алине до самого этого мо-
мента трудно даже вообразить было, что Мазепе кто-нибудь может приказы-
вать, особенно - Коляня. Но факт есть факт: Мазепа покорно выслушивает,
разве что позою пытаясь сохранить иллюзию собственного достоинства, пос-
ле чего Коляня открывает ящик стола, передает капитану - рукояткою впе-
ред - маленький "зауэр".
И Мазепа пистолет принимает!!!
- Все дело в том, что я ужасно люблю хорошее оружие! - эту фразу Али-
на вдруг слышит отчетливо, но зато зыблется, размывается, исчезает зри-
тельный ряд, и не разобрать никак, где и кому, собственно, признается
капитан в странной своей любви к орудиям смерти: Алине ли в ее прихожей
или Коляне в "Трембите"!
Алина уж и сама не знает, что лучше: видеть, но не слышать или наобо-
рот; лучше всего, конечно, и то, и другое, но так не выходит, не выходит
даже по своей воле переключаться из одного режима в другой; сейчас вот -
снова пропадает звук, но изображение становится четким:
!"Трембита", главный зал, и капитан с веселой дружелюбной улыбочкою
подходит к бармену, и уж тут абсолютно не важно, что звук пропал: Мазепа
явно несет шутливо-легкомысленную чушь и суть, разумеется, не в ней, а в
том, что, спустя некоторое совсем недолгое время, мгновенно, профессио-
нально выхватывает из кармана "зауэр", но до выстрела дело не доходит:
!какой-то сбой, трещинка возникает в видении, и оно, натыкаясь на
нее, соскальзывает назад, снова к тому моменту, когда мгновенно, профес-
сионально выхватывает Мазепа "зауэр" из кармана, и еще раз выхватывает,
и еще, и еще! Алина пытается сдвинуться с мертвой точки, разрушить дур-
ной этот цикл, дурную бесконечность, кольцо Мебиуса, змею, кусающую себя
за хвост!
!но вместо этого возвращается почему-то назад, в директорский каби-
нет, и видит Коляню с телефонной трубкою в руке, прислушивающегося к
двери.
Судя по его реакции, кольцо разомкнулось, выстрел прозвучал-таки: Ко-
ляня набирает короткий номер - Алине удается даже разгадать его:
ноль-два!
!удается и вернуться в ресторанный зал, где бармен с пробитым лбом
уже валяется на полу, а Мазепа со странной улыбочкою палит по бутылкам,
по панелям, по витринным стеклам, пока не кончаются патроны.
- Господи! - шепчет Алина в бреду. - Какая чушь! Какая неимоверная
чушь, - и открывает глаза, видит перед собою незнакомое лицо человека с
трубочками стетоскопа в ушах, поясняет ему. - Смысла, главное, ни на йо-
ту! Витрины-то были побиты автоматом! - и снова откидывается на подушку
в беспамятстве.
!Коляня, расплачиваясь за выполненную работу, бросает на стол тугие
пачки купюр, Мазепа же, краем глаза отслеживая-пересчитывая их, поигры-
вает маленьким "зауэром": перепасовывает из одной своей сильной широкой
ладони в другую.
"На службе у уголовника?! За деньги?!"
- Нет! - мотается по подушке алинина голова. - Нет!..
- Да, - мягко, но очень уверенно, с большой силою убеждения произно-
сит Шухрат Ибрагимович и сжимает своей рукою алинину.
Алина снова открывает глаза.
- Мужчина, принесший торт, не может сделать зла даме, - улыбается
Шухрат Ибрагимович, скосом глаза показывая на сервировочный столик возле
алининой кровати, на котором расположился огромный, великолепный торт,
произведение кулинарного не ремесла, но искусства. - Вы, надеюсь, уже
поняли, что находитесь дома! что все - хорошо! И не спрашивайте, ради
Бога: "как, мол, вы сюда попали?.." Помните анекдот про таксиста с топо-
ром. Где взял - где взял?! - купил! И с капитаном, с женихом вашим, все
в порядке: захватил банду под Ужгородом, первые допросы ведет прямо там,
по свежим, как говорится, следам. Полагаю, что к его приезду вы пол-
ностью и оправитесь: слава Богу, обморожений не оказалось. Свадьба, так
сказать, состоится в срок. И как это, - хлопает с размаха Шухрат Ибраги-
мович себя по жирным ляжкам, - как это только мне в голову пришло?! -
попросить у знакомого из "Трембиты" колбаски; знаете, украинской, с пе-
ченкой и салом - детишкам в гостинчик. Ниночка пошла с вами поконфиден-
циальничать, и что-то ее отвлекло! И она попросту! забыла про вас. Женс-
кое легкомыслие. Если б не колбаска для детишек!
С кухни донесся свист.
- О! - обрадовался Шухрат Ибрагимович. - Как раз и чайник поспел. Ни-
чего, что я взял эти чашечки? Извините, сейчас, - и скрылся в сторону
кухни.
Алина вскочила с постели, схватила халатик, набросила (кто же ее раз-
девал? У! г-гады!), стала застегивать - появился Шухрат Ибрагимович с
чайниками: большим и заварным.
- Встали? Прелестно! Все-таки очень дешево отделались, оч-чень! От
души рад! Тогда уж присаживайтесь, коль встали, - и пододвинул к серви-
ровочному столику еще один стул. - Чтобы не вышло картины: Белинский у
постели умирающего Некрасова. Или как там? - наоборот?
Шухрат Ибрагимович разрезал торт на секторы, один положил на тарелку
Алине, другой - прямо себе в рот, сжевал с аппетитом, запил чаем. Алина,
уже несколько в себя пришедшая, дерзко поглядела на незваного гостя и
тоже отправила в рот кусочек кусочка, отрезанный ложечкою.
- Ого! даже аппетит проснулся, - восхитился представитель пресс-цент-
ра МВД. - Я-то, честно говоря, рассчитывал все это великолепие, - окинул
торт широким жестом, - один. Шучу, шучу, конечно. Но вообще - одолел бы
запросто. Ладно, Алина Евгеньевна, шутки в сторону: утолив первый голод,
перейдем к беседе. Дело в том, что ваш очаровательный! нет, не то! види-
те - не кокетничал: плохо, плохо дается мне стиль, неточное словечко, а
я все же беседую с мастерицею пера! Ваш блестящий жених! так вернее,
правда? - вел какие-то свои игры, минуя нас. Он, видите ли, индивидуа-
лист, одинокий волк, как вы сами изволили при нашей первой встрече гени-
ально заметить. А в нынешнее время! да еще в таком государстве! Мы вот и
возмечтали, что вы! нет-нет! сами того не подозревая! ничего дурного мы
о вас и не думали! - возмечтали, значит, что вы поможете нам разобраться
в некоторых деталях!
- Не помогу! - отрезала Алина. - Вам-то уж точно - не помогу!
- А кому поможете? Органам прокуратуры? Комитету государственной бе-
зопасности?! Ах да, я и забыл: у вас есть орган повыше: демократическая
общественность. Но если вы обратитесь к ней - через столь в последнее
время свободную, что даже мы не всегда можем ее контролировать, нашу
прессу - дело-то все равно кончится либо прокуратурою, либо - вышепоиме-
нованным Комитетом.
- Никому я не помогу! - заполнила Алина паузу со всем возможным през-
рением в голосе.
- Вот и мне так в последний раз показалось, - согласился Шухрат Ибра-
гимович.
- И, вероятно, Ниночке? - поинтересовалась Алина.
- Это уж я не в курсе, - улыбнулся гость. - А мне лично, повторяю,
так показалось и очень понравилось.
- Даже понравилось?
- А вы как думали? Мы тоже, так сказать, умеем ценить! Может, даже и
в особенности умеем! Ну, расследование-то мы провели своими средствами.
Параллельно с вами. Как поняли, что не поможете - сразу же и начали про-
водить. И знаете, что выяснили? Что нашего директора застрелил капитан.
Мазепа. Ну, из "Трембиты", не делайте больших глаз, у вас плохо получа-
ется. Слишком вы девушка по натуре искренняя, редкая для нашего фальши-
вого времени! - и как бы в скобках добавил. - Комплимент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83