Но помогу найти правду, а в наши дни она ценнее золота, нужнее воды в пустыне.Брат Сай замолчал.— И в чем же она? — спросил мужчина, который перед этим кричал, подняв кулаки.— О чем ты? — фыркнул проповедник.— О правде, которую вы обещаете нам дать.И вновь на лице брата Сая появилась жуткая кривая ухмылка.— Я не сказал, что открою вам правду. Я лишь обещал помочь ее отыскать. Так я и сделаю, если вы будете меня слушать. Все, что вы можете получить, уже у вас внутри — будь то любовь или страх, смех или горе, безумие или мир. Они в вашей крови. Они родились и умрут вместе с вами. И какой бы стороной ни повернулась к вам жизнь, никто никогда не отнимет то, что у вас в душе. — Ухмылка брата Сая исчезла, и Тревис с удивлением обнаружил, что проповедник смотрит на него. — Такова правда.— Ветер! — воскликнула сестра Миррим, ее пустые глаза были широко открыты. — Ветер меняется. Я вижу!Порыв ветра пронесся по Лосиной улице, поднял пыль. Люди, слушавшие брата Сая, повернулись к ветру спиной и начали торопливо расходиться, придерживая руками шляпы, а потом — словно ветер унес всех прочь — куда-то исчезли. Ветер стих, медленно осела пыль. Тревис остался один перед фургоном.Он заморгал, чтобы избавиться от пыли. Малышка Саманта и сестра Миррим пропали; должно быть, скрылись в фургоне. Брат Сай стоял, словно кривой столб, и молча смотрел на Тревиса.— Кто вы? — спросил Тревис и сделал шаг вперед. — Вы Старые Боги, не так ли? Вы помогли заманить в ловушку Мога. И сами оказались в ней вместе с ним.В черных глазах проповедника появилась печаль, но он улыбнулся.— Не имеет значения, кто мы такие, сын мой. Главное, кем станешь ты.Однако Тревиса не удовлетворил ответ брата Сая.— Как вы сюда попали?— Открылся новый путь. В мире возникла трещина.— О чем вы говорите?Брат Сай переплел тонкие пальцы.— Ты и сам знаешь, сын мой, что две вещи не могут находиться в одном и том же месте. Пришлось сделать проход, создать один из двух возможных путей отступления. Камни могущественны, но они совсем не так умны, если ты понимаешь, о чем я говорю.Тревис засунул руку в карман и нащупал гладкую поверхность Синфатизара. Он услышал далекие раскаты грома, когда его Синфатизар коснулся Камня Джека. Кажется, Мелия и Фолкен говорили о разрыве? Именно через такой разрыв Новые Боги сумели переправить Грейс на Зею, а Бледный Король выслал вслед за ней своих приспешников. Это его вина, именно он создал разрыв.— Я всегда разбиваю вещи, — с горечью сказал Тревис.Проповедник пожал плечами.— Есть вещи, которые необходимо разбить.— Но только не весь мир. Я не могу… не стану разбивать Зею.— А что, если такова твоя судьба?Он посмотрел в жесткие глаза проповедника.— У меня нет судьбы.— У всех есть судьба, сын мой.— У меня нет. — Тревис поднял руку. — Видите? Ладонь совершенно гладкая. Никаких линий. Никакой судьбы.Проповедник вздохнул.— Просто тебе неизвестна твоя судьба. Разве ты сам не видишь, какой замечательный дар получил? Ты сам можешь выбирать свою судьбу.В ту ночь, когда Тревис в первый раз встретил брата Сая, тот говорил о выборе. И у Рунных Врат Тревис узнал, что лучше сделать неправильный выбор, чем не выбрать ничего. Но ужас не проходил.— Я не хочу разбивать мир.— Вот и хорошо, сын мой. Иначе ты стал бы таким, как он.И Тревис понял, кого имел в виду брат Сай.— Вы сказали, что появился разрыв. Через него вы попали на Землю. Значит, Мог тоже здесь, не так ли? И теперь ему остается лишь открыть врата, чтобы вернуться на Зею. Таков его план. Или таким он будет.Брат Сай кивнул.— Мой брат останется тем, кем он должен быть. Такова его натура. А кем станешь ты, сын мой?И вдруг Тревис все понял. Решимость пришла на место ужасу. Брат Сай прав; бессмысленно на кого-то надеяться, нужно сделать что-нибудь, пока есть время хотя бы на один вдох. Он вытащил плакат из кармана и развернул его. Из-под очков в проволочной оправе на него смотрело собственное лицо.— Я стану человеком, объявленным вне закона, — сказал Тревис.Грохочущий смех брата Сая умчался к далекому небу. ГЛАВА 54 В этот вечер Эйрин чувствовала себя за ужином гораздо увереннее. Ее союз с Олдетом так и остался тайной для короля благодаря неожиданной помощи Теравиана. Она несколько раз улыбалась принцу, но тот не реагировал, угрюмо глядя в погруженные в тень углы, словно что-то высматривал.Эйрин почти весь ужин проболтала с гостящими в замке графами, которых усадили рядом с ней; впрочем, все они пребывали в унылом настроении, и Эйрин их не винила.Разговор, в основном вертелся вокруг предстоящей войны в Доминионах, а один герцог — чьи земли располагались неподалеку от границ Брелегонда — заявил, будто видел отряд всадников в черных доспехах на черных лошадях.Место Мелии за столом пустовало, и никто не знал, куда она подевалась. Эйрин решила, что богиня что-то затевает. Впрочем, неудивительно, если бы выяснилось, что Мелия сидит в своих покоях и вышивает. Даже она иногда получала удовольствие от простых вещей. В конце концов, если тебе приходится каждый день в течение двух тысяч лет делать что-нибудь таинственное и важное, это может надоесть.В отличие от предыдущего вечера Бореас почти не разговаривал с Иволейной. Мрачный взгляд короля был устремлен в пустоту, а королева часто наклонялась к Мирде и что-то ей шептала. Эйрин сгорала от любопытства, ей ужасно хотелось узнать, о чем они говорят; она даже подумала, не сотворить ли соответствующее заклинание, но почувствовала на себе внимательный взгляд Мирды и тут же отказалась от своего замысла.После ужина она отправилась в покои Мелии. Не успела Эйрин постучать, как богиня совершенно спокойно предложила ей войти.— Как вам удается узнать, что я стою за дверью? — полюбопытствовала Эйрин, усаживаясь рядом с Мелией у камина.Мелия улыбнулась.— Я не колдунья, как ты, но у меня есть кое-какие таланты.Да уж, кое-какие таланты! Эйрин не ошиблась — на коленях у Мелии лежала вышивка. Однако она не слишком продвинулась в своей работе. Темные круги залегли под янтарными глазами богини, а лицо показалось Эйрин непривычно измученным.— Вы больны, Мелия?Эйрин прекрасно понимала, что задала дурацкий вопрос. Мелия — богиня и никогда не простужается. Впрочем, она могла заболеть. Они видели, как это случилось в Спардисе, когда Мелия прикоснулась к бюсту некроманта Дакаррета, в котором содержалась частица Огненного Камня. Эйрин знала, что некоторые виды магии — руны или Великие Камни — оказывают на Мелию отрицательное воздействие.Мелия выпрямилась.— Благодарю за заботу, дорогая. Со мной все в порядке. Дело в том…— Да? — Маленький черный меховой шарик запрыгнул на колени Эйрин, требуя внимания к своей особе громким мяуканьем. Эйрин рассеянно погладила мягкий мех. — Пожалуйста, расскажите мне.Мелия изучающе посмотрела на Эйрин и кивнула.— Мне трудно описать ситуацию словами. Такое ощущение, будто за мной кто-то наблюдает. Вот только когда ты поворачиваешься и начинаешь всматриваться в тени, там никого не оказывается.— Может быть, Маленький народец?— А почему ты о них вспомнила?Эйрин задумалась, а потом рассказала Мелии все — о том, как услышала колокольный звон и нашла Олдета, и даже про то, как попросила Паука шпионить за Иволейной. Если она рассчитывала, что богиня будет шокирована, то ее ожидало разочарование. Однако в глазах Мелии появилось любопытство.— Быть может, мне следует побеседовать с Иволейной, — задумчиво проговорила Мелия, подперев рукой подбородок. — Мы с королевой никогда особенно не дружили, но между нами существовало определенное… понимание. Возможно, Иволейна испытывает такое же беспокойство, чем и объясняется ее плохое самочувствие — частично.Эйрин понравилась теория Мелии. Поведение Иволейны действительно выглядело несколько странным, как бы она ни разрывалась между обязанностями королевы и колдуньи. Но если Мелия расскажет Иволейне…Паника в глазах Эйрин была настолько откровенной, что Мелия ободряюще посмотрела на нее.— Не бойся, дорогая. Я не расскажу Иволейне о нашем маленьком Пауке. Если в замке появился шпион, гораздо выгоднее заставить его работать на нас, чем рассказать о нем королю. Ты поступила правильно.Эйрин покраснела и склонила голову, но не успела скрыть улыбку. Однако очень скоро улыбка исчезла. Что-то в словах Мелии ее встревожило. Почему они показались ей такими знакомыми?Потом Эйрин сообразила. Таркис, безумный шут — бывший король Толории — нашептал ей нечто похожее, прежде чем его нашли повешенным. Кажется, он говорил что-то о глядящих на него из тени глазах. И еще какие-то слова. Отдельные обрывки фраз эхом прозвучали в ее сознании. Опасайся живой и мертвой, ведь тебе не избежать ее паутины… Она поведала Мелии о своем разговоре с Таркисом.— Довольно необычно, — заметила Мелия. — С другой стороны, Таркис был безумен. Нет никаких оснований считать, что виденное им имеет нечто общее с тем, что я чувствую сейчас. Не следует забывать, что Ар-Толор почти в пятидесяти лигах отсюда.Эйрин смотрела на огонь. Мелия, несомненно, права. Бред Таркиса не мог иметь никакого смысла. Если только…Она подняла голову.— Мелия, когда вы почувствовали, что за вами кто-то наблюдает?Леди нахмурилась.— Дай подумать. Пожалуй, со вчерашнего дня. Утром, да, теперь я вспомнила — во время завтрака ощущение было таким сильным, что я перевернула чашку мэддока. А почему ты спрашиваешь?Эйрин ощутила, как во рту у нее все пересохло.— Потому что вчера утром Иволейна прибыла в Кейлавер. Из Ар-Толора.— Ах, вот оно что, — пробормотала Мелия, и ее глаза засверкали.Они еще долго говорили, огонь в камине почти догорел, но ничего нового придумать так и не смогли. Тем не менее Эйрин нравилось разговаривать с Мелией. Они беседовали, как равные. Скорее, как друзья.— Возможно, нам следует воспользоваться услугами твоего маленького шпиона, — сказала Мелия.Та же мысль возникла и у Эйрин.— Я скажу ему. Но Олдет работает внутри замка, а Таркис видел тень под открытым небом. Поэтому нам нужен кто-то, кто мог бы вести наблюдение за стенами замка.— Кого ты имеешь в виду, дорогая?— Друга, — с улыбкой ответила Эйрин.Она нашла его на следующее утро возле конюшен, где он проверял седло своего скакуна. Тарус поднял голову и улыбнулся. Он был одет для верховой езды — в кожу и шерсть. День выдался серый и ветреный, шел мелкий снег. Эйрин заметила Таруса из окна и поспешила вниз, накинув поверх платья лишь шаль. Зубы у нее уже отчаянно стучали.— У вас есть причина, по которой вы так старательно мерзнете с утра пораньше? — спросил рыцарь весело.— Нет, просто я хотела вас повидать, — продолжая дрожать, ответила Эйрин. — К тому же я, хотя бы на время, буду избавлена от необходимости примерять оранжевое подвенечное платье.Он почесал рыжую бородку.— В ваших словах содержится какой-то тайный смысл?— Не обязательно. Могу я с вами поговорить наедине?Она посмотрела на других рыцарей, седлавших лошадей.Охрана Бореаса. Тарус кивнул и завел Эйрин в конюшню, где было теплее и пахло лошадьми.На лице рыцаря появилось любопытство.— Что-то не так, миледи? Или вы решили испытать на мне новое заклинание?— Да, — сказала она. — Точнее, нет, если вас интересует ответ на второй вопрос. Но да — на первый.— Похоже, холод мешает вам внятно излагать свои мысли.— Весьма возможно, — не стала спорить Эйрин. — Куда вы направляетесь в такую ужасную погоду?— В поля.— Звучит неопределенно.— Миледи…— Не имеет значения, сэр Тарус. Честно говоря, меня не интересует поручение, которое вам дал король. Но вы должны кое-что знать обо мне. О нас, колдуньях. — Она заговорила быстро, чтобы поскорее закончить неприятный разговор. — Дело в том, что мы вам не враги. Мы не поддерживаем разные стороны. Сейчас я вам не могу объяснить всего. К сожалению, я и сама не очень понимаю. Но это правда.Сначала рыцарь был ошеломлен, потом встревожен, но затем облегченно вздохнул.— Я рад это слышать, миледи. Мне никогда не хотелось, чтобы колдуньи были нашими врагами.— Но, к сожалению… — перебила Эйрин, — большинство из них… Они сделают все, чтобы помешать воинам Ватриса. Они думают…Он махнул рукой.— Да, мы знаем, что о нас говорят. Колдуньи полагают, что мы поможем уничтожить Зею в Решающей Битве.— Значит, вам известно о Разбивателе рун? — удивленно спросила Эйрин.Тарус нахмурился.— Нет, я никогда не слышал о Разбивателе рун. В наших легендах говорится о Молоте и Наковальне.Эйрин сухо улыбнулась.— Хотелось бы, чтобы в пророчествах хоть иногда звучали имена.Тарус фыркнул.— Да, тогда было бы намного легче. — Он подошел поближе к Эйрин. — Но я смущен, миледи. Сначала вы говорите, что мы не враги, а потом выясняется, что ваши сестры работают против моих братьев.— Не все, — заявила Эйрин, вздернув подбородок.Он посмотрел ей в глаза и кивнул.— Значит, вы предаете колдуний.Она поморщилась, вспомнив слова, которые произнес дракон Сфитризир. А вот две дочери Сайи, которые обречены предать своих сестер и госпожу… — Нет, я не предаю колдуний, — возразила она, стараясь говорить спокойно. — Так поступают другие, вот уже много лет, не желая взглянуть в глаза правде.Его взгляд стал печальным и понимающим.— Мне кажется, я вас понимаю, миледи. Среди тех, кто поклоняется Ватрису, есть рыцари, которые слишком много времени проводят в молитвах и песнопениях возле костров, в результате дым разъедает их разум. Они забывают о том, что значит быть воином — мы воюем не ради самой войны, наша задача в том, чтобы защищать и сохранять.Эйрин невольно улыбнулась. Да, он ее понял.Тарус притопнул сапогами.— Мне пора. Пора выполнять поручение короля, как вы его назвали. Так о чем вы хотели меня попросить? Только не делайте вид, что вам ничего от меня не нужно. Мы дали клятву быть честными друг с другом, помните?— Я хочу, чтобы вы смотрели во все глаза.— Ну, это совсем нетрудно, миледи. В противном случае я не смогу удержаться в седле.Она даже не пыталась скрыть обиды.— Я имела в виду совсем другое.Эйрин объяснила, что ей нужно, чтобы Тарус обращал внимание на любые проявления необычного. На глаза, наблюдающие из тени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78